Просыпался Гарри тяжело. Сегодня был день похорон, а он и не выспался толком. Уже два дня ему снятся кошмары, а вчерашний день был больше похож на марафонскую дистанцию с Олимпийским факелом. Интервью, рассылка приглашений, обустройство комнат, раздача указаний... Святые небеса, да у него даже не было времени нормально поговорить с Томом. Они весь день обменивались короткими фразами по типу «привет», «нормально», «конечно», «спокойной ночи», а Поттеру этого было мало. Он хотел поцеловать Риддла, обнять его и просто оказаться близко-близко.
Тряхнув головой, парень поднялся и отправился в душ. Нужно привести себя в порядок и морально подготовиться. Встав под прохладные струи воды, Гарри прикрыл глаза, перед которыми тут же вспыхнули картинки из его сна: падающие тела, вскрики, бегущие в страхе люди и спешащие куда-то женщины... Поттер вскрикнул и схватился за голову, которую пронзила жуткая боль.
—
Не волнуйся, малыш, мы не дадим вам четверым погибнуть. Ты, главное, присматривай за ними, ведь ты старший. Не смотри по сторонам, — послышался в голове приятный женский голос, он звучал отдалённо и приглушённо, будто бы сквозь несколько стёкол.
Придя немного в себя, парень вымылся и, держась за стену, вышел в комнату и надел заранее приготовленный костюм: чёрные брюки, рубашка, пиджак и галстук, который парень оставил свободно болтаться на шее, расстегнув рубашку на несколько первых пуговиц. Юноша терпеть не мог официальные костюмы, но сегодня ведь особый случай, так что можно и потерпеть, ради родителей. К тому же, мама всегда говорила, что костюмы ему к лицу.
Сглотнув ком в горле и всё ещё чувствуя слабость в теле от недосыпа, Гарри спустился в столовую. Том уже спокойно пил кофе с круассанами и выглядел несколько встревоженным, что странно.
— Доброе утро, — вяло сказал Поттер, махнув рукой и садясь на стул.
Риддл внимательно на него посмотрел: губы искусаны, сосуды в глазах полопались, заполняя белки красным, под глазами синяки... Словом, видок не самый лучший. Тома это немало волновало и беспокоило. Вчера Гарри весь день возился с бумагами, приглашениями, переписками и всем остальным, что требовало от него внимания, и Риддл просто не мог оказаться рядом, изучая библиотеку Поттеров и пытаясь расшифровать рукопись. С одной стороны, символы поддавались, но с другой, пока не ясен был смысл. Видимо, тут, помимо старого языка, был ещё и какой-то шифр.
К тому же, Гарри сказал, что Министр хочет, чтобы именно он занял пост своего отца. Джеймс занимался дипломатическими встречами в Китае, Японии, Индии и восточной Европе. Не самая простая работа, но юноша только пожал плечами и сказал, что отец его всему научил и сейчас трудно найти более квалифицированного в этом деле человека. Однако, как заметил всё тот же Гарри, скоро выборы нового Министра и неизвестно, нужна ли будет его помощь новому представителю власти в Магической Британии, так что спешить с принятием решения не было смысла. Но сегодня Министр наверняка заведёт об этом разговор.
— Доброе. Плохо выглядишь, — констатировал Риддл.
Гарри поднял на него уставший и немного воспалённый взгляд. Так или иначе, но Том был прав. После завтрака нужно будет навести на лицо косметические чары. Незачем пугать гостей своим страшным видом. К тому же, должны приехать и его близкие: все Уизли, Гермиона, Малфои, директор, Снейп и МакГонагалл. Но самое главное: Сириус обещал успеть. Помимо ожидаемых гостей, тут соберутся ещё и представители Министерства, и деловые партнёры, куда ж без них.
Одним словом, фарс, а не похороны, но такова судьба наследников. Они должны показать себя в лучшем свете и, уже по традиции, прощание с предыдущим главой рода становится неплохой почвой для нового. Если не пригласить никого из деловых партнёров, они решат, что новый наследник слаб и не способен ставить свои условия и выгодно вести дела. А если пригласить не всех, то оставшиеся решат, что новый наследник их не уважает и могут разорвать контракты, или же решат, что он скуп, а это означает примерно то же самое. Неприятно, как ни посмотри. Гарри разбирался в том, как следует вести бизнес, так что прекрасно понимал, что необходимо соблюдать правила.
— Вот спасибо за комплимент. А вообще, я уже вторую ночь не могу нормально выспаться, так что такой вид лично меня не удивляет, — хихикнул Гарри, делая глоток кофе.
Есть не хотелось, голова болела, а на улице лил проливной дождь. В общем, настроение у Поттера было под стать погоде: ни к чёрту. Он любил дождь, но не так, чтобы наблюдать его уже третий день кряду. Хотелось немного полетать, набрать в лёгкие чистого воздуха и расслабиться наконец, но было нельзя. Скоро начнут собираться гости, чтобы проводить своих «друзей» в последний путь, а потому выглядеть необходимо подобающе этому моменту.
— Я всегда готов порадовать тебя лестным словом. Что не спится-то? — спросил Том, хмуря брови и усмехаясь.
Интуиция его не подвела: с Поттером что-то было не так, ему что-то не давало покоя, тревожило. Ещё вчера Риддл это почувствовал, когда посреди ночи во всём замке полыхнули свечи и камины. Том, проснувшийся от яркого пламени, недоумённо оглядывал свою комнату. Домовиков поблизости не было, да и огонь сиял не обычным красно-оранжевым цветом, а синим. Такое пламя юноша видел впервые, и что-то ему подсказывало, что без магии Гарри тут не обошлось. Выходит, его огонь мог принимать разные формы и цвета. Необычно.
— Кошмары. Они преследуют меня уже вторую ночь, — спокойно отозвался Гарри, пожимая плечами.
На самом деле, то, что мешало ему спать, назвать кошмарами было трудно. Скорее, просто неприятные сны. Но они отнимали немало сил, и голова потом болит, как будто его стукнули по ней чем-то очень и очень тяжёлым. Не самое приятное ощущение, да и в самом сне он чувствовал себя до крайности неприятно: страшно, но при этом его накрывало волнами гнева и презрения, боли и какой-то отверженной, отрешённой отчаянности. Будто бы он потерял что-то важное и виновные в этом остались безнаказанными. Странное чувство острой несправедливости.
— Что за кошмары? — спросил Том.
Он не знал точно, просто чувствовал, что тут что-то не так. Почему не так? Да чёрт его знает. Риддл не мог толком этого объяснить, просто его воздух внутри бунтовал, умоляя хоть что-то сделать. Синие всполохи в его глазах то и дело вспыхивали чаще. Гарри вскинул бровь, но не стал о них спрашивать. Его огонь тоже часто рвался наружу красными всполохами пламени, так что ничего удивительного в этом он не увидел.
— Сложно сказать. Мне снится что-то очень странное. В этом сне мне около четырёх лет, и я сижу на руках у женщины, глядя ей через плечо. За нами бегут три другие женщины с корзинками в руках, а вокруг кричат и падают люди. Нет ни вспышек заклинаний, ни огня — ничего, но все люди вокруг в панике. Они хватаются за головы, кричат, падают на землю и бьются в конвульсиях, сильных приступах, разбивая головы о камни двора, выкручивая себе руки, ломая пальцы и ноги... Женщина прижимает меня близко-близко к себе и что-то говорит, — сбивчиво рассказал Поттер, прикрывая глаза.
Том хмурится. Этот сон необычный, он явно что-то значит, вот только что? Риддл не знал, не мог понять, не мог вспомнить. Воздух внутри снова брыкается, как недовольный ребёнок, честное слово. Парень вздохнул, пытаясь унять свою магию, обещая ей и самому себе во всём разобраться.
— Что она говорит? — спросил задумчиво Том.
Гарри посмотрел на него и пожал плечами. Он определённо не собирался обращать на этот сон такого пристального внимания. Сейчас его мысли были заняты совсем другим, но Риддла явно зацепил этот кошмар. Поттер уже заметил, что Том привык ко всему подходить с научной стороны, а потому предпочитал докапываться до сути заинтересовавшего его дела.
— Что-то о том, что они не дадут нам погибнуть, и что я должен присматривать за другими, потому что старший. Бред какой-то, — хмыкнул Гарри, поднимаясь и подходя к окну.
Том проследил за ним и вздохнул, решив, что разберётся с этим сном позже, а сейчас Поттеру нужны не расспросы, а поддержка. Улыбнувшись, он подошёл к Гарри и обнял его со спины, глядя в окно. Юноша прижался к нему сильнее и откинул голову на плечо.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Том, вдыхая запах Поттера и зарываясь носом в его волосы.
Гарри пах чем-то неуловимым, но таким тёплым и приятным. Великолепное сочетание, от которого кружилась голова. Сам же юноша был рад снова почувствовать тёплые объятия и тихий голос, оставляющий мурашки на коже, это было дорого и важно, особенно сейчас, когда ему предстоял один из самых тяжёлых дней в его жизни.
— Уставшим, честно говоря, но я знаю, что дальше будет только хуже. Сейчас тут соберутся люди, которые только и будут пытаться уколоть побольнее, при этом рисуя на лице приторные улыбочки. Отвратное зрелище, уж поверь. Эти люди — матёрые лжецы, как говорил отец. Хотя лично мне это выражение не нравится, оно правильное. Каждому из них я — кость в горле, но это только одна сторона. А вот другая ещё более неприятная и неприемлемая для меня — потенциальный зять, возможная пара для любимого сыночка или милой доченьки. Вот увидишь, мало кто не познакомит меня с собственным отпрыском. Неприятно, даже больше тебе скажу: отвратительно играть детьми, как разменными монетами в бизнесе. Но, такова суть элиты нашего общества, — горестно вздохнул Гарри.
Он уж точно знал, что его ждёт, и Том это понимал, вот только свой любимый огонь он никому не отдаст. Пусть вся эта элита катится к чертям собачьим, но его Поттера они не получат. Никогда. Риддл это точно знал. В конце концов, у него тоже выдающаяся фамилия, которая имеет немаленький вес во всей Британии.
— Не волнуйся, я буду рядом, — сказал Том.
— Простите, хозяин Гарри, сэр, но гости уже у дверей, — сказал появившийся домовик.
Гарри бросил на него взгляд и кивнул, подходя к окну. Он внимательно посмотрел на своё отражение, поправил галстук и взмахнул палочкой, наводя косметические чары. Так-то лучше. Кивнув самому себе, он улыбнулся Тому и вышел в холл.
Первые гости уже начали стекаться в замок, каждый из них жаждал пожать ему руку, высказать свои соболезнования и вручить утешающий подарок. Святые небеса, какая же бредовая традиция... С горестной улыбкой Поттер встречал всех их и провожал в зал. Том был рядом, стоя чуть за спиной, словно охранник. Гарри это не понравилось, поэтому в ближайшем перерыве в потоке гостей, он дёрнул Риддла на себя, заставляя стать рядом.
— Они могут подумать что-то не то, — шепнул Том.
Гарри бросил на него недовольный взгляд и хмыкнул. Ему было глубоко плевать, что там кто подумает. В конце концов, может, это избавит его от необходимости знакомиться с будущими претендентами на его сердце. Что, разумеется, маловероятно. Риддл с лёгкой улыбкой встал рядом, но особого интереса к гостям не проявлял.
Когда все гости собрались, Поттер провёл в зал священника, который прибыл последним, и своего крёстного. Сириус выглядел собранным на скорую руку, что, в какой-то мере, неудивительно, ведь он был в другой части мира. Гарри мягко улыбнулся крёстному и сообщил, что они обязательно поговорят, а сейчас не стоит заставлять гостей ждать. Блэк согласился и, вместе со священником и Томом, они прошли в большую чёрную бальную комнату.
В зале стояла полная тишина, пока священник громогласно, как казалось в этом молчании, читал свою молитву. Гарри, сидя в первом ряду рядом с Томом и Сириусом, тихо шептал вслед за священником. Он не был хоть сколько-то верующим, просто это был его собственный способ попрощаться с родителями. Крёстный даже не смотрел в сторону возвышения, где стояли гробы и священнослужитель. Поттер прекрасно понимал, что ему больно. В душе Блэка цвела печаль и поглощающее чувство вины. Как о многом он жалел? Как многое хотел изменить? Гарри этого не знал.
Вообще, его крёстный оказался очень красивым: высокий, подтянутый, даже мускулистый, каштановые волосы спадали на плечи и немного вились лёгкой природной волной, небесно-голубые, очень красивые глаза, правильные черты лица, ровный нос, широкие плечи. Настоящий аристократ, что тут скажешь. Протянув руку, юноша крепко сжал ладонь Блэка. Кожа у Сириуса оказалась очень мягкой и ровной, гладкой, но костяшки пальцев были немного грубоваты от старых драк.
Мужчина повернулся к крестнику и мягко, ободряюще улыбнулся, стараясь поддержать юношу. Гарри был красив — это бросалось в глаза сразу же, умён, что явно читалось в зелёных глазах, и силён, что вполне очевидно, учитывая, как он держится. Юноша оказался очень похож и одновременно совсем не похож на своих родителей. Волосы такие же чёрные и художественно растрёпанные, как у Джеймса, но они казались мягче, чуть более блестящими, даже не совсем чёрными, а скорее иссиня-чёрными. Глаза зелёные, глубокие, как у Лили, только немного больше, а в радужке всё время мелькали красные искорки. Кожа немного смуглая и аристократически гладкая, как у отца, только вот Джеймсу всегда больше шла бледность, а у Гарри наоборот. Черты лица правильные, аккуратные, совсем как у Лили, а скулы более резкие и ровный нос. Но главное отличие крылось где-то внутри. Сириус его ещё не определил как таковое, скорее, просто чувствовал на интуитивном уровне.
Кивнув ободряющей улыбке крёстного, Гарри мельком бросил взгляд на Тома. С самого утра Риддл выглядел взволнованным и грустным. Оно и понятно: многие в этой комнате были взволнованны и печальны, но он-то Лили и Джеймса не знал и не видел никогда, по крайней мере, при жизни. Тома что-то волновало, и очень сильно. Сжав его немного прохладную ладонь, Поттер повернулся к священнику, чувствуя, как Риддл переплетает их пальцы. Как бы странно это ни звучало, но за прошедшие два дня Гарри привык чувствовать Тома рядом, его уверенность и поддержку, смирился, не без помощи всё того же Риддла, со смертью родителей. Стало немного легче.
После рассказа Тома о его прошлом, Поттер внимательно изучил всё, что смог найти о лорде Слизерине. Оказалось, что этот человек был очень известен в мире искусства, финансов и зельеварения. Сам он очень редко появлялся в свете, предпочитая вести дела через посредников. Гарри действительно никогда прежде о нём не слышал, что, вообще-то, очень странно, учитывая, что фамилия Слизеринов крайне известна в Британии. И о появлении представителя этого рода, к тому же, учитывая, что его никто практически не видел, он должен был узнать если не первым, то почти первым. Однако, до того, как сам Риддл сообщил ему о своём существовании, как лорда Слизерина, Поттер ничего о нём не слышал. Впредь, стоит быть внимательнее к этому и держать ухо востро. Так оно спокойнее будет. В мире бизнеса сюрпризы грозят перерасти в серьёзные проблемы, а ему это совсем ни к чему.
Том искоса посмотрел на Гарри, переплетая их пальцы. Рука Поттера, как и прежде, была очень тёплой, согревающей. На самом деле, Риддл немало волновался за юношу. Сны Гарри не давали ему покоя. Том не был уверен, что именно их вызвало: вступление в полное наследие после принятия кольца или смерть родителей? Почему-то юноша склонялся к первому варианту. Поттер не был маленьким ребёнком, которого потеря близких могла шокировать и травмировать до такой степени. Определённо, тут было что-то другое...
Но было и ещё кое-что, что волновало Тома. Драко Малфой. Этот истеричный, как определил его про себя Риддл, блондин явно намеревался устроить Гарри скандал. Том был взрослым человеком, в отличие от Малфоя, и прекрасно понимал, что блондин не безразличен к Гарри и всеми силами старался привлечь его внимание. Риддл не собирался этого допускать. Во-первых, он не намерен был позволять Малфою причинять Поттеру ещё больше боли, чем это уже было сделано. Во-вторых, Гарри был его пламенем, делиться которым Том не собирался.
Витая в своих мыслях, Риддл не заметил, как священник закончил свою речь и удалился. Очнулся он, когда Гарри сильнее сжал его ладонь. Двое домовиков, щёлкнув пальцами, подняли гробы в воздух и двинулись к выходу под траурную, тихую музыку. Они отлевитируют их в семейный склеп и запечатают в отведённых для них нишах. Волшебникам этого видеть не положено. Том понимал, что сейчас закончилась официальная, воистину прощальная часть мероприятия, и вот-вот начнётся фарс.
Гости поднялись со своих мест и скамьи, на которых они сидели, исчезли. Зато появились небольшие столики с напитками и закусками, заиграла тихая, скорее, фоновая музыка, вспыхнули свечи. Теперь атмосфера стала напоминать обычный приём у богатого аристократа. Гарри немного поморщился и взял со столика рядом с собой бокал шампанского. Почему-то хотелось напиться до чёртиков. Обернувшись, он увидел, что к нему уже спешат Уизли и Гермиона. Хоть какая-то отрада.
— Я оставлю тебя с твоими друзьями ненадолго, — сказал Том и растворился в толпе.
— Гарри, — Гермиона оказалась возле друга первой и обняла, тесно прижимая к себе, так что юноша вновь порадовался, что выпил с утра обезболивающее зелье.
За эти пару дней она безумно по нему соскучилась. Она так волновалась за своего друга, так хотела увидеть его, чтобы убедиться, что с ним всё хорошо, просто поддержать. Он был уникальным. Таких людей, как Поттер, она не встречала ни до их знакомства, ни после.
— Я в полном порядке, Миона. Том за мной присматривал, — хихикнул Гарри.
— Я рада этому, — ответила девушка.
Она действительна была рада, что Риддл и Поттер подружились. Хотя, что-то ей подсказывало, что уже сейчас этих двоих связывает чувство куда как большее, чем просто дружба. Гарри по жизни был волком-одиночкой. Несмотря на то, что его окружало много людей и немало друзей, никаких особенно тесных отношений он прежде не заводил. Ни девушки, ни парни не способны были достучаться до его сердца, не говоря уже о том, чтобы стать его спутниками жизни.
— Гарри, дорогой, ты нас не представишь загадочному юноше, что встречал гостей вместе с тобой? Прежде я его не видела, — спросила Молли Уизли.
Втайне ото всех, она лелеяла надежду выдать свою дочь Джинни замуж за столь успешного и влиятельного юношу, который так много сделал для их семьи, но Гарри был неприступен. Он ни разу не дал повода подумать, что имеет хоть малейший интерес к девушке, больший, чем просто дружеский. Сама Джинни была беззаветно влюблена в парня ещё со второго курса.
— Тому? С удовольствием, но позже. Сейчас он куда-то ушёл, хотя и обещал вскоре вернуться. Думаю, вот-вот появится, — с лёгкой улыбкой отозвался Гарри, беззаботно пожимая плечами.
Ему необходимо было держать марку достойного и радушного хозяина, так что приходилось улыбаться и выглядеть безмятежным, несмотря на то, что это похороны, а не светский раут. Впрочем в высших кругах это мероприятие воспринималось как похороны только до того момента, как гробы с телами не покинули зал, теперь же это самый обыкновенный приём, на котором нужно улыбаться, не забывая сохранять несколько скорбный вид.
— Однако же, — продолжил свою мысль Поттер, — я хочу вас представить моему крёстному. Сириус, это Рон Уизли и Гермиона Грейнджер — мои самые близкие друзья. Думаю, с миссис и мистером Уизли ты знаком. А Фреда и Джорджа, моих друзей и, к тому же, деловых партнёров, Чарли, Перси, Билла и Джинни знаешь вряд ли, — с улыбкой сказал Гарри, обведя рукой гостей.
Сириус был безмерно рад узнать друзей крестника, а потому протянул руку и поздоровался с ними. Он пропустил так много из его жизни, что и не передать, но более ничего пропускать был не намерен.
— Рад с вами познакомиться, — сказал Блэк.
Рон впервые видел Сириуса Блэка, но готов был поручиться, что он не оставит его друга в беде и всегда будет рад ему помочь. Это очень хорошо. Так и должен поступать крёстный.
— Гарри, а как у тебя с Томом складываются отношения? — спросил Рон, пока остальные отвлеклись на разговор с Сириусом.
Гарри поманил друзей чуть дальше от более взрослых волшебников. Он не собирался пока афишировать их отношения, да и были ли какие-то отношения, он не был уверен. Том вёл себя спокойно, крайне сдержанно, но его прикосновения и поцелуи явно давали понять, что он к нему не безразличен.
— Сложно сказать. Не знаю, как он, но я, похоже, действительно влюбился. Знаешь, я испытываю к нему безграничное доверие, как будто мы знакомы много лет. Это очень странно. К слову сказать, отец знал о том, что я повелитель стихии, и советовал найти Тома, чтобы он помог мне во всём разобраться, — сказал Гарри.
Рон недоумённо переглянулся с Гермионой. Такой расклад их немного удивил, но не более. В конце концов, с момента знакомства они расставались лишь в Хогвартсе, предпочитая быть как можно ближе друг к другу.
— Откуда он мог знать? — спросила Гермиона.
Её несколько удивил тот факт, что отец Гарри был в курсе его наследия, но ничего не говорил сыну, не предупреждал, даже не упоминал о подобном. Не похоже на Джеймса. Насколько Гермиона успела его узнать, он предпочитал держать Гарри в курсе своих дел, да и привычки что-либо скрывать от сына у него никогда не было. Так почему же он не говорил об этом?
Гарри осмотрелся (не хотелось, чтобы их кто-то подслушал) — рядом никого не оказалось, а потому Поттер немного успокоился. В этом зале собрались не только друзья. Их даже было меньше, чем соперников, да и врагов тоже.
— Он оставил мне письмо, в котором упомянул всё это. Это письмо, вместе со старой рукописью, в которой якобы записано пророчество от прорицательницы из числа повелителей стихий, мне передал наш поверенный. Он убеждал, что отец уже некоторое время интересовался повелителями стихий и даже пытался расшифровать ту самую рукопись, которая написана на потерянном языке, но безуспешно. Сейчас над ней бьётся Том. Насколько я понял, помимо утерянного языка, там ещё и какой-то шифр, — сказал Гарри.
Гермиона прикусила губу, задумчиво глядя в толпу. Ей хотелось взглянуть на рукопись, так как та представляла немаленький научный интерес. Да и любопытство всегда было одним из основных её качеств, которое, видимо, и связало девушку с таким непостоянным и азартным человеком, как Гарри Поттер.
— Мистер Поттер, — с улыбкой сказал Министр, подходя к ним.
Рон и Гермиона обернулись, а Гарри лишь перевёл на него взгляд. Сейчас ему меньше всего хотелось разговаривать с Фаджем, но, так или иначе, это было необходимо — опять же, поддержит имидж радушного хозяина, да и воспитанного аристократа.
— Мы оставим вас, Гарри, — сказала Гермиона.
— Увидите Тома — скажите, что меня пора спасать, — шепнул ей Поттер так, чтобы сам Министр не услышал.
Девушка кивнула и удалилась, прихватив с собой Рона. Министр же подошёл ближе, становясь на место, где ещё недавно стояли друзья Гарри. Поттер скользнул глазами по залу, но Тома так и не увидел. Вздохнув, он обратил всё своё внимание на Фаджа.
— Господин Министр, спасибо, что пришли проводить моих родителей, — сказал Гарри.
Фадж довольно улыбнулся. Невероятно хотелось заполучить этого юношу в штат своих сотрудников. К тому же, он был известной личностью, имевшей авторитет и уважение за границей. К нему, несмотря на юный возраст, прислушивался Джеймс, да и послы других государств тоже. Многие из них уже написали письма Министру, выражая надежду на то, что смогут и дальше работать с мистером Поттером.
— Что Вы, мистер Поттер, это я благодарен Вам за приглашение. Ваш отец был ценным сотрудником и моим близким другом. Я хотел спросить, мистер Поттер, подумали ли Вы о моём предложении? — спросил Фадж.
Гарри кивнул и сделал глоток шампанского.
— Разумеется, господин Министр, но дело в том, что мне будет несколько проблемно совмещать бизнес семьи, работу в Министерстве и учёбу в школе, — сказал Поттер.
— Это не проблема, Гарри. Думаю, ты сможешь сдать экзамены и получить аттестат экстерном, учителя против не будут, — сказал с мягкой улыбкой Дамблдор, подходя к ним.
Гарри улыбнулся ему, слегка кивнув. Такой подход ему нравился. Так или иначе, но закончить Хогвартс действительно стоило скорее, потому что работа требовала к себе пристального внимания.
— Это было бы великолепно, директор Дамблдор, — сказал Поттер.
— В таком случае, Гарри, я буду ждать твоего возвращения в школу, — ответил Альбус.
Ему было безмерно жаль прощаться со своим лучшим учеником, но Гарри был уже взрослым и, что самое обидное, вынужден был отправиться в свободное плаванье. В школе без него станет слишком уж тихо и спокойно.
— Я думаю, что вернусь через несколько дней, скорее всего, уже в понедельник. И я готов сразу же приступить к экзаменам, — сказал Поттер.
Не хотелось покидать школу, но всё когда-нибудь проходит, прошло и его школьное время, как ни обидно. Ему пришлось быстро повзрослеть. Не быстрее, чем Тому, но всё-таки. Жаль немного.
— Великолепно, Гарри. Я предупрежу учителей, а сейчас позволь откланяться, меня ждут дела в школе, — сказал директор и, получив кивок, удалился.
— Я же буду ждать Вас, мистер Поттер, в своём кабинете после того, как Вы сдадите все экзамены. Удачи, мистер Поттер, — улыбнулся Министр и также покинул замок.
Гарри вздохнул, а к нему уже спешили какие-то аристократы под руку с очаровательной дочкой. Ну, началось...
***
Том, отойдя от Гарри, быстро увидел в толпе Малфоя. Драко был эффектным юношей, и не заметить его было трудно. Неудивительно, что вокруг крутилось немало богатеньких барышень, желавших удачно выйти замуж.
— Можно тебя на минутку? — спросил Том, подойдя к Малфою.
Тот смерил его недовольным взглядом, но кивнул. За это время он немало узнал об этом Томе, и информация эта ему не понравилась. Риддл был вовсе не загадкой, а обычным проходимцем с большой дороги с громким именем. Ему не следовало доверять. Двое юношей вышли из зала в холл, чтобы не мешать другим и не обращать на себя лишнее внимание.
— Гарри не следует тебе доверять. Ты сделаешь ему больно, — сказал Драко, входя в другой зал.
Это была рубиновая бальная комната. Обычно её использовали для проведения рождественских или хеллоуинских праздников. Её цвет способствовал нарядной карнавальной атмосфере. Том проследовал за ним, осматривая помещение. Довольно красиво.
— Полагаю, ты разузнал обо мне всё, что только было возможно, и теперь собираешься поведать об этом Гарри. Спешу тебя расстроить: он всё знает. Я рассказал ему даже больше, чем там написано, уж поверь. Мне очевидно, что ты питаешь к нему далеко не дружеские, скорее, более романтичные чувства. Однако, это моё пламя, которое я никому не отдам. Видишь ли, Драко Малфой, он дорог мне и я не хочу, чтобы ты или кто-либо другой причинял ему боль, так что лучше тебе оставить его в покое, — сказал Том.
Малфой нахмурился. Он не доверял Риддлу, поэтому не собирался слушаться его, но что-то в его глазах полыхнуло так, что поджилки затряслись. Он определённо не шутил, но и Драко не собирался вот так просто дарить ему того, кто был ему небезразличен. Тем более, Гарри.
— С чего бы это? Думаешь, раз ты мне сказал, чтобы я к нему не приближался, я так и поступлю? Ты опасный человек, Том Риддл, которого обвиняли в убийстве отца и смерти матери. О тебе по-прежнему ходят не лучшие слухи в Болгарии, там тебя считают неблагонадёжным человеком, и, как кажется мне лично, не напрасно. Так что лучше тебе не приближаться к Гарри. Он хорошо разбирается в людях и наверняка терпит тебя лишь из-за Дамблдора. Он, знаешь ли, привязан к старику, вот и выполняет его просьбу, — выплюнул Драко.
Том не собирался верить этому бреду. Может быть, Малфой считал именно так, но Поттер не из тех, кто будет целоваться просто так. Его глаза, объятия и слова не лгали. Он не был равнодушен к Риддлу, он доверял и доверялся, а Том не намерен был это доверие предавать.
— Тебе неприятно, что после стольких лет вашей дружбы он выбрал другого, могу представить, но это так. Он небезразличен ко мне так же, как я небезразличен к нему. К тому же, Дамблдор тут совершенно ни при чём, скорее, даже наоборот. Так что не стоит лгать себе, Драко Малфой. Он мой, и я никогда его не отдам, никому, — заверил Риддл.
Малфой не собирался отступать до тех пор, пока сам Гарри не попросит его об этом. Он был ему дорог, очень дорог. И факт того, что Поттер может выбрать, или уже выбрал другого, тем более, этого Тома, очень огорчал, почти вгонял в депрессию.
— Пока он не скажет мне этого сам, я его не оставлю, — сообщил Малфой и вышел.
Том вздохнул и последовал за ним. В зале на него тут же накинулась Гермиона и указала на Гарри, к которому только что подлетел Драко.
— Он просил передать, что тебе самое время его спасать. Удачи, и, знаешь, ты ему небезразличен, поэтому не сделай ему больно. Раньше Гарри никого не подпускал так близко к себе, как подпустил тебя, — сказала девушка и вышла.
Том проводил её лёгкой улыбкой и обернулся обратно к Гарри, который что-то сказал Малфою, от чего лицо последнего побледнело и помрачнело. Решив, что юношу действительно нужно спасать, Риддл отправился прямиком к ним.
***
— Гарри, прости, можно тебя отвлечь? — спросил Малфой, подойдя к Поттеру, который разговаривал с Элизабет Хатчинсон.
Приставучая особа, которая наверняка уже успела вымотать ему все нервы. Гарри кивнул и, поклонившись девушке, отошёл от неё. Элизабет состроила недовольное личико и отправилась к своему отцу.
— Ты меня прямо спас, не знал, что уж с ней делать, — сказал Поттер.
Драко прикусил губу и кивнул. Такое всегда случалось, они постоянно выручали друг друга на подобных мероприятиях, где собирался весь высший свет. В конце концов, оба завидные женихи, которых порядком тошнило от всех этих девиц.
— Слушай, прости меня. Я тогда слишком бурно отреагировал, сказал много глупостей, что ты влюбился…
— Ты оказался прав, — перебил его Гарри. — Видишь ли, я действительно в него влюбился. Со мной прежде никогда такого не случалось. Не знаю, как правильно объяснить... Просто мне очень хочется всегда быть рядом с ним, чувствовать его прикосновения и запах, иметь возможность взять его за руку, поцеловать... Так что не извиняйся, в конце концов, ты прав. Знаешь, когда он поделился со мной своей биографией, я на секунду испугался, но при этом восхитился им, его силой. Он очень необычный, — сказал Поттер.
Глаза его так сияли, что Драко понял: он не лжёт, не прикидывается и не издевается, он просто любит другого. Описать, что он почувствовал в этот момент, невозможно. Его сердце замерло на несколько мгновений, а потом ухнуло куда-то вниз. Такого разочарования он прежде никогда не испытывал. Этот гад, Том Риддл, сказал ему правду.
— Прости, Гарри, Сириус ждёт тебя в гостиной на втором этаже. Думаю, дальше тут и без тебя разберутся, — сказал Том, подходя к двоим юношам.
Поттер довольно улыбнулся и взял его за руку, переплетая их пальцы. Чувствовать рядом такого надёжного, важного Риддла было восхитительно. Драко посмотрел на их переплетённые пальцы и сглотнул. Больно, обидно, но Гарри был счастлив. Пусть не с ним, но счастлив, а значит, можно как-то справиться.
— Спасибо, Драко, что выслушал и что приехал, мне важна ваша поддержка. Твоя, Рона и Гермионы. Спасибо тебе, — сказал Гарри.
— Мы же друзья, так что я всегда буду на твоей стороне. Пока, — попрощался Малфой и отправился в противоположную сторону.
Гарри с Томом поднялись на второй этаж и вошли в гостиную. Сириус действительно уже был тут и пил чай. Они проговорят до самого заката.
Блэк расскажет, как жил в Америке, Швейцарии, Японии, да и вообще во всём мире понемногу. Как мечтал когда-то, что научит Гарри ездить на мотоцикле, летать на метле. Как хотел увидеть, что юноша поймает свой первый снитч, ведь мужчина был уверен, что парень станет именно ловцом. Как хотел научить его всяким проказам и увидеть, как он вырастет.
Поттер же расскажет, что стал ловцом, одним из лучших за всю историю Гриффиндора, что очень любит скорость и восточные страны, что не раз и не два устраивал всякие шуточки в школе и бродил в ней ночами под мантией-невидимкой. Расскажет, как мечтал познакомиться с ним, и о своём наследии. Скажет, что отцу было жаль, что он скучал.
Когда время будет уже поздним, они разойдутся по своим комнатам, чтобы отдохнуть и проводить этот нелёгкий день. А Гарри подумает, засыпая, что у него всё-таки есть семья. Есть Сириус и Том, которые всегда будут рядом.
