***
Когда на следующий день он вышел из квартиры с очередными коробками игрушек для отправки в Америку, на лестнице его остановил Таро, которого с температурой отправили домой из школы. Лицо мальчика было красным, и когда он заговорил, то звучал крайне жалко. — Куда ты идёшь со всем этим, братик Улькиорра? — На почту, — ответил Улькиорра, перекладывая коробки в другую руку. — Тебе нехорошо, — Таро качнул головой. — Мне надо отоспаться, пока это всё не переросло в простуду. Вступительные экзамены, хех. Это всё окупится, когда я поступлю в хорошую среднюю школу и бабушка будет мною гордиться, — сказал он с улыбкой, отчего Улькиорра подвергнул сомнению истинную цель человеческого образования. — Скажешь сестрице Орихиме, чтобы она навестила меня попозже? — Ничего не обещаю, — самый близкий ответ к «да», на который был способен Улькиорра, и Таро знал это. Когда они прошли мимо друг друга на лестнице, он остановился и обернулся. — Братик Улькиорра, — позвал он, — вы же с сестрицей Орихиме не уезжаете? В таком положении, на одной ступеньке выше Улькиорры, он смотрел ему прямо в глаза. Козявка-то выросла и, возможно, даже будет выше его, достигнув подросткового возраста. Но несмотря на рост, он оставался ребёнком, тем самым коварным отродьем, которое одним весенним днём объявило себя врагом Улькиорры. — Если я скажу «да», ты начнёшь плакать? — Нет! — выпалил Таро, скривившись от громкости своего собственного голоса. — Какая жалость, — произнёс Улькиорра. Затем он сделал то, что мальчик принял за иллюзию, навеянную температурой: он вытянул руку и положил её на голову Таро. — Береги себя. Этот жест был быстрым, но и очень неловким. Затем Улькиорра продолжил спускаться по лестнице, словно ничего не произошло, а Таро вот замешкался. Он думал, что это был первый и, наверное, последний раз, когда этот получеловек по собственному желанию дотронулся до него. Он обдумал эту мысль чуть дольше, затем приложил ладони с обеих сторон рта и прокричал, широко ухмыляясь: — Мне плевать, тупой пришелец! Не нужна мне твоя жалость!***
Посылки были отданы, оплачены и отправлены в путь. Улькиорра вышел из почтового отделения, но решил не направляться домой сразу. Хотя он ни за что никому не признается в этом, но он частенько мог заскучать, когда не следил за мелкими рабами Урахары, чтобы они там не разнесли магазин мужчины в его отсутствие. К сожалению, сейчас была горячая пора. Ему нужно было выкраивать выходные дни, чтобы помочь женщине с тем, с чем она не могла справиться между школой и работой, а он же, находясь в одиночестве, мог позволить своему разуму разгуливать, ни на что не отвлекаясь. Ноги несли его по небольшому торговому району города Каракура. Никто не пялился на него, как раньше; теперь он был просто «парнем с татуировками на лице», а благодаря тому, что он проводил время с женщиной, он уже не вызывал столько опасений. Он замедлился, подходя к игровому центру. Снаружи здания, в паре футов от входной двери, стояла одна из этих хватаек, из которых женщина вытаскивала своих плюшевых зверей. В этой игра стоила сто йен. Как она умудрялась тратить половину своего бюджета, если игра стоила лишь сотню йен. Выглядит не так уж и сложно. Улькиорра полностью остановился, когда увидел машину, содержащую плюшевых кроликов, которые очень сильно нравились женщине. Он узнал всех тех, которые были в её коллекции. Но когда уже начал отворачиваться, его острый взгляд заметил аномалию в голове кролика: полумесяц на обратной стороне головы, погребённой под кучей игрушек. Возможно ли это? Он присмотрелся. Конечно же, кусочек звезды был спрятан кроликом, одетым, как молочница. Это лимитная версия. Улькиорра посмотрел на свой мобильник. Ещё полно времени до возвращения женщины домой; он может потратить пару минут и йен на вытаскивание этой игрушки из машины. Он достал сто йен из кошелька и кинул монету в прорезь. Кран оживился, ярко засветившись, и донеслась неприятная джангловая музыка. Всё, что надо было сделать, — отодвинуть молочницу, поп-звезду, Лолиту, игрока в волейбол и кроликов-школьниц в сторону. Легкотня. Он направил кран к школьнице и опустил его вниз. Инструмент с двумя зубцами раскрылся, приземлился на кролика, закрыл свои клешни, начал подниматься… и игрушка выскользнула из его хватки, плюхаясь прямо на лимитное издание, ещё больше загораживая его из виду. Улькиорра, не веря своим глазам, уставился на это. Механизм сломан? Он точно захватил игрушку. Она должна была быть у него. Не важно, он просто попытается ещё раз. Конечно же, тупая игрушка не станет сопротивляться во второй раз. Он накормил машину очередными ста йенами и направил кран к кролику-школьнице, почувствовав триумф, когда он закрылся прямо на туловище игрушки. Он начал подниматься, но в этот раз хватка была настолько слабой, что кран даже не вытащил кролика из кучи. Он раскрылся над лотком, не кидая туда ничего, кроме воздуха. Теперь Улькиорра был уверен, что машина сломана. Он выразит своё официальное недовольство позже. Тем не менее, сломана она или нет, должен быть способ достать игрушку, и он не уйдёт, пока не найдёт его.***
— Хару-тян, иди сюда! — маленькая девочка, заметив, что её одноклассники по младшей школе собираются у игрового центра, остановилась. — Что такое? — спросила она у мальчика, который обращался к ней. — Не стой здесь! Какой-то мужчина раздаёт бесплатно игрушки Усаги-тан! Поторопись! — А? Рядом с хватайкой стоял очень устрашающий мужчина с яркими линиями на щеках, смотревший на автомат, словно он являлся причиной всех бед в мире. Его окружала толпа детей, каждый из которых выкрикивал различные инструкции. «Братец, тебе надо сначала эту убрать!» «Возьми Усаги-тан-пончика!» «Заткнись, он пытается сконцентрироваться!» «Братик, можно мне Кьяри Усаги-тан?» Хару, которую мама учила, что от людей с татуировками надо держаться подальше, сохраняла дистанцию от всего этого хаоса. — Ничего. Я пойду домой, — сказала она своему однокласснику, но её проигнорировали, так как в лоток упал Усаги-тан-пончик, и дети возликовали.***
Орихиме вернулась в пустую квартиру. Она отправила Улькиорре сообщение, что выходит из школы и направляется домой, но он не ответил. Забеспокоившись, она бросила сумку на диван и пошла посмотреть, не оставил ли он какой-нибудь записки. Нигде ни намёка на его аккуратный почерк, за исключением списка вещей, которые у них закончились и которые надо будет купить. — Странно, — пробормотала она, возвращаясь обратно, чтобы достать телефон из сумки. По-прежнему никаких сообщений. Она прошлась по контактам и уже собиралась звонить ему, но тут услышала, как открывается входная дверь. — Вот ты где! — облегчение вернуло её к радостному настроению, когда она увидела входящего Улькиорру. Он был медленнее обычного, и его плечи были не характерно опущены. — С… возвращением? Он издал какой-то звук, снял ботинки и надел домашние тапочки. Орихиме, удивлённая, следила, как он волочил ноги в её сторону с таким видом, словно неделю не спал. Не удосужившись даже объяснить, он взял её за руку и положил туда что-то. Она опустила голову и восторженно вскрикнула. — Это НЛОсаги-тан! — Именно, — вяло произнёс Улькиорра, рухнув на диван и безжизненно уставившись в экран телевизора. Если он больше никогда за свою жизнь не увидит другого Усаги-тан, то это будет слишком скоро.