Tell yourself

      Карин Куросаки ввалилась на кухню со стоном, готовясь взорваться. Её сестра-близнец перещеголяла саму себя, приготовив такое количество еды для членов семьи и друзей, что её как раз хватило бы для королевского пира, и это несмотря на протесты и требования просто заказать пиццу. Конечно же, Карин понимала зачем всё это, но ей надо было подразнить Юзу. Проигнорировав своё желание сразу же упасть в пищевую кому, она пристроилась рядом со своей сестрой, которая мыла посуду в раковине, и взяла полотенце.       — Я протру, — предложила она.       — Спасибо! — Юзу солнечно улыбнулась. Они мыли и протирали некоторое время в тишине, слушая лишь звуки, доносящиеся из другой комнаты, где подвыпивший Иссин изображал своё катастрофически прошедшее свидание с Масаки. — Надеюсь, всем понравилась еда, — неожиданно произнесла Юзу, — братец Ичи и другие же переезжают через пару дней, — Карин хмыкнула.       — Ну точно ничего не осталось, — она пихнула свою сестру локтем. — Уверена, что у тебя не было других причин на готовку всего этого самой?       — Каких, например?       — Не знаю, ну там впечатлить кого-нибудь…       Юзу выпрямилась и подняла подбородок.       — Я выше этого, — заявила она, протягивая Карин мокрую тарелку. — Это был мой подарок для всех, раз уж у меня нет денег, чтобы всем купить хоть что-нибудь. А насчёт сама-знаешь-чего, это была лишь глупая влюблённость. Всё в прошлом.       Бровь Карин стремительно поползла вверх, показывая весь скептицизм девочки. Но затем она вспомнила, что, хоть её сестра и храбра, и талантлива, она не была воином. Она не показывала свои чувства в громогласных заявлениях, как их отец, или в размахивании мечом, как их брат. Свои чувства она проявляла в том, что делала для тех, кого любила… В еде, которую она с любовью приготовила своими собственными руками.       — Как скажешь, сеструх.       Юзу протянула ей ещё одну тарелку, быстро вытирая щёки рукой и продолжая выполнять работу без слов.

***

      Этой ночью Орихиме возвращалась домой вместе с Улькиоррой, чтобы не ехать одной на поезде. Еда, которую она съела час назад, усыпила её в поездке, отчего она была слегка рассеянной, когда Улькиорра разбудил её, и она была благодарна за то, что он был рядом и не давал ей нечаянно уйти не в том направлении. Сойдя со станции, Орихиме заметила, что это был последний поезд на сегодня.       — Улькиорра-кун, ты остаёшься на ночь?       — Почему ты спрашиваешь? — он посмотрел на неё так, словно совершенно позабыл о её присутствии.       — Поезда, — сказала она, краснея не пойми по какой причине. — Их больше не будет до утра, — она прожила с ним больше года и теперь смущалась при мысли о том, что он останется на ночь? — Я не против. Я посплю на диване, а ты можешь…       — Нет, — прервал её Улькиорра, сосредоточившись на дороге. — Я могу переместиться в магазин без их помощи.       — Т-точно, — она подошла к нему, их руки соприкоснулись, но лишь слегка. Её сердце билось невообразимо быстро, отдаваясь эхом в ушах, как неуместная головная боль — Улькиорра-кун, — она снова обратилась к нему, её голос почти потонул в гуле проезжающей мимо машины, — у тебя нет сопровождающего, — её лицо покраснело ещё сильнее, отчего прохладная весенняя ночь показалась душной. — Тебе нельзя перемещаться в одиночку за пределами города Каракура.       В конце улицы показалось многоквартирное здание, в большинстве окон горел свет. Улькиорра остановился. Орихиме тоже пришлось остановиться. Он смотрел как-то отстранённо, отчего она занервничала, словно он видел что-то, чего не видела она.       — Тогда я позвоню сопровождающему, — и прежде, чем она успела возразить, он пошёл обратно в сторону станции с телефоном в руке.       Орихиме словно приросла к тротуару, явно расстроенная. Что с ним не так? Через три дня их разлучат, а он в последнее время ведёт себя так, будто его уже здесь нет. Неужели он не видел, что она хотела провести с ним чуть больше времени перед тем, как он уедет?       — Не пойми меня неправильно, женщина.       — А? — он захлопнул телефон и посмотрел на Орихиме, находясь в паре шагов от неё. — Что ты…       — Без тебя в доме необычно, — глаза Орихиме расширились, сердце продолжало камнем биться в груди. — Ты не так должна себя чувствовать в новой квартире.       Она удивлённо моргнула. По этой причине он не заходил с тех пор, как она переехала? Он не хотел, чтобы у неё создались воспоминания, из-за которых она загрустит, когда будет там совсем одна? Это было так мило, что она рассмеялась, чтобы освободить пару бабочек в своём животе. Убедившись, что он не пытался избегать её, она подошла к Улькиорре, беря его за руку.       — Давай я сама об этом позабочусь, ладно?       — Нет, — он поцеловал её в лоб.       И вот снова Орихиме покраснела, и ему удалось отойти от неё, пока она справлялась со своими чувствами и не двигалась. Она бросилась за ним. — Улькиорра-кун, не думаешь, что ведёшь себя жестоко? — спросила она его своим самым приторным голоском. Он проигнорировал её. — Ты мог хотя бы посидеть в гостиной, пока не придёт господин Урахара. Я даже чай приготовлю, как самому настоящему гостю!       — Заманчиво, но я не хочу врываться в дом в столь поздний час.       — Ты не врываешься, тебя приглашают.       — Есть ли причина у этого упорства?       Орихиме снова взяла его за руку.       — Ладно-ладно, раз уж ты не передумаешь, мне придётся предложить что-то другое, — они прошли мимо двух уличных фонарей прежде, чем она заговорила. — Как насчёт этого: в ночь перед твоим отъездом мы останемся в нашей квартире? Тогда мы сможем отдать ключи на следующее утро, и мне не будет одиноко здесь, — Улькиорра оставлял её в неизвестности ещё два уличных фонаря.       — Думаю, я не против, — ответил он, но не особо радостно.       Когда они дошли до станции, Урахара уже был там, стоя в тени. Он ухмыльнулся, когда они подошли ближе.       — Кто звал сопровождающего? — фальцетом спросил он. — Хотя я должен сказать, что удивлён, что Вы отказали ему в удовольствии провести ночь с Вами, госпожа Иноуэ.       — Это не я была, — сказала Орихиме, не уловив скрытого подтекста. Урахара широко улыбнулся Улькиорре. Улькиорра даже не удосужился посмотреть в его сторону.       — Идём, — прорычал он, повернувшись к Орихиме, чтобы уже наконец сделать прощальный кивок головой. Она радостно махала рукой, стоя на своём месте, пока они не скрылись из виду.