***
Они прогуливались вместе по украшенным улицам Токио, возвращаясь мыслями к их свиданию в Рождественском лесу Каракура и первому неловкому, но всё-таки магическому поцелую. Тогда Орихиме не была инициатором поцелуев, но всегда отвечала на них. Сейчас же были более сложные вещи, от совершениях которых можно было смутиться. Когда они подошли к лавочке с видом на улицу с выставленными в ряд ярко-светившимися деревьями, Орихиме села и утянула за собой Улькиорру. — Давай немного отдохнём, — он не возражал. Её рука оставалась в его, их пальцы переплетались, но этого не видели проходившие мимо люди. Орихиме хотелось бы, чтобы шёл снег; пара ледяных снежинок сделала бы этот вечер идеальным. Она повернулась к Улькиорре. — Ты хотел что-то спросить у меня? — Да, — сказал он. Затем он замолчал. Брови Орихиме нахмурились. И тут она широко распахнула глаза. — Подожди… — Не надо радоваться раньше времени. Орихиме раздражённо выдохнула. — Хотя, — произнёс Улькиорра, — в каком-то роде вопрос стоит не далеко от того, о чём ты подумала, — он посмотрел на их руки и сжал её ладонь чуть сильнее. — Я хочу знать о твоих мечтах о будущем. Несмотря на расстояние, мы вместе уже три года, и я собираюсь остаться в таком положении. — И я, — Орихиме быстро наклонила голову и широко улыбнулась. — Тогда скажи, чего ты хочешь? — она положила его руку себе на колено, на мгновение позабыв, что их окружали люди. — Я хочу преподавать в сельской местности, — сказала она. — Я хочу жить в доме. Я хочу… — взгляд её блестящих глаз встретился с его, затем снова опустился. — Я хочу пожениться, — прошептала она. — Н-не прямо сейчас, но когда-нибудь. — Понятно, — Улькиорра приподнял её за подбородок, чтобы встретиться с ней взглядом. — Тогда до тех пор, пока у тебя есть я, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы осуществить это. — Но что насчёт тебя, Улькиорра-кун? Ты не можешь так поступать только потому, что этого хочу я одна, позабыв о своих мечтах. — Неправда, — ему хотелось бы, чтобы они были сейчас дома, чтобы он не просто держал её за руку, а мог сделать кое-что менее невинное. — После всего того, через что я прошёл, чтобы ты впала в отчаяние, как я могу не зайти ещё дальше, что убедиться в твоём счастье? Я нашёл своё место в этом человеческом мире. Я доволен любым другим аспектом моей жизни, но мой долг перед тобой, давшей всё, что есть у меня, слишком велик, чтобы оплатить его простым удовлетворением. Будучи твоим возлюбленным, я могу осчастливить тебя, в отличие от всех остальных, и в таком случае это означает, что счастлив и я. Глаза Орихиме лучились счастьем, и её приоткрытые губы затрепетали прежде, чем она смогла выдавить из себя слова. — Думаю, я насмотрелась на рождественские огни.***
Улькиорра купил кольцо месяц спустя. Он держал его в магазине подальше ото всяких опасных предметов и веществ и ждал, когда наступит это «когда-нибудь». Когда-нибудь наступило через полтора года. Они уже два раза прошлись по старому сельскому дому, и Орихиме была на девяносто девять процентов уверена, что хотела его купить. Даже если она и задавала Улькиорре теоретические вопросы и мычала свои я-не-знаю, она уже спланировала, где устроит сад, что надо отремонтировать и сколько это будет стоить. Улькиорра предложил осмотреть его снова. Он сказал ей, что ещё один раз отметёт все сомнения. Он позволил ей одной прогуляться по дому. Когда Орихиме дошла до кухни, она заметила, что кто-то оставил коробочку на стойке. На полпути к стойке она поняла, что это было. Она плакала ещё до того, как подняла коробочку, и кивала головой — да, конечно же, да — а затем открыла её. Спустя пару месяцев у них появилась новая годовщина для празднования.