Завтра
22 ноября 2015 г. в 19:11
Так как этим вечером у Улькиорры Шиффера работы не было, то он был предоставлен сам себе. Уже было достаточно тепло, чтобы весь выпавший снег растаял, оставляя после себя лишь приятные воспоминания; тем не менее, всё ещё стояла шарфо-перчаточная погода, и простоит она ещё долго. Приближался конец января, что для Улькиорры ничего не означало. Его бесили повисшие в воздухе болезни; соседский мальчишка подхватил в школе грипп, и каждый его кашель извергал микробы, которые могли пробраться в вентиляцию, заразив всё здание. К счастью, ни у Улькиорры, ни у женщины симптомы не проявились… пока.
Хотя этим утром женщина была как-то по-другому не здорова. В то время, когда для Улькиорры конец января означал то же самое, что и конец любого другого месяца, для Орихиме Иноуэ он был «делом жизни и смерти» — её же слова. В этот день она должна была подвергнуться испытанию, которое определит курс всей её последующей жизни: вступительный экзамен в колледж.
Изучая жизнь и сущность людей, Улькиорра натыкался на пару параграфов о национальном экзамене, который один раз в год сдавали тысячи учеников. Согласно книгам и повышающемуся стрессу женщины, последние два школьных семестра были отведены целиком и полностью под подготовку к экзамену. Большинство учеников, стремившихся поступить в колледж, ходили на подготовительные курсы, чтобы увеличить свои шансы на успех. Общественная жизнь пала жертвой этого. Подростки, столько учась, доводили себя до больничной койки. Это случилось бы и с Орихиме, если бы Улькиорра не забрал у неё учебники и не приказал бы ей лечь спать.
Он пытался напомнить ей, что она столько для битв не готовилась, сколько усердий вкладывала в подготовку к экзамену. Орихиме это вообще не успокоило. Она распиналась о сокращении своих рабочих часов ради выделения дополнительных часов для выполнения домашней работы, её неспособности пойти на подготовительные курсы да и вообще жалела, что веселилась, когда все ученики столько учились, что чуть ли не кровью харкались. «Я не достойна поступить в университет», — заключила она и, извиняясь, склонила голову над своим завтраком.
Тем не менее, её уверенности в провале было недостаточно, чтобы отвадить её от сдачи экзамена. Она надела свою форму, собрала материалы и посмотрела на Улькиорру тем самым печальным взглядом, который вымаливал утешение. Улькиорра, к своей глупости, позволил ей продлить истязания, разрешив обнять себя на пол минуты.
Он мог бы разрешить ей обнимать себя весь день, но он сам поставил перед собой цель не дать ей проиграть своим страхам.
Тем не менее, была причина, по которой Улькиорра этот вечер проводил не на работе: синигами, Квинси и женщина были поглощены важным экзаменом, и только он мог сражаться с вторгающимися пустыми. Ему напомнило об этом зловещее пульсирование неба над ближайшим зданием.
Со скучающей миной на лице Улькиорра перенёсся туда, откуда шли пустые. Какая досада, неужели он был одним из этих неповоротливых глупых чудовищ? Но когда он подошёл ближе, что-то вынудило его остановиться. Создание, проходящее через дыру, было намного сильнее среднестатистического пустого; кажется, адьюкас. Он отступил назад, пока бесчисленное количество конечностей прорывалось через гарганта, и стал размышлять, зачем адьюкасу покидать Уэко Мундо. Кто-то снова контролирует пустых?
У него нет времени выяснять это всё самому. Две руки ударили по нему прежде, чем появилось всё тело, отчего Улькиорре пришлось сделать ещё пару шагов назад. Он может сразиться с этим существом? Да, человеческая природа ограничивала его не до такой степени. Но придётся быть быстрым.
— Разум… Сила, — сказал адьюкас, наконец прорвавшись в человеческий мир. Улькиорра от отвращения сузил глаза. У существа было паучье тело с хитрой маской и огромным щёлкающим ртом. — Передо мной стоит арранкар? Нет. Слишком слаб, хехехех. Но что-то напоминает. Я тебя знаю?
— Зачем ты пришёл в этот мир, адьюкас? — Улькиорра убрал руки в карманы.
— Зачем? Чтобы есть… Нет, чтобы смотреть. Есть и смотреть. Почему ты здесь, пустое создание? Я тебя знаю? — повторило оно и за долю секунды оказалось над Улькиоррой, обвивая его лапами. — Зрение плохо, уж прости, что так близок. Теперь я тебя узнал! Какая удача. Ты Улькиорра Шиффер, правильно? Куатро Эспада господина Айзена?
Отсюда проделать дыру в пасти пустого не составило бы труда. Но Улькиорра ждал, любопытствуя, зачем это существо пришло сюда и что оно собирается делать со знанием его сущности. К его удивлению, оно начало смеяться.
— Значит, это правда! Бывший гордый пустой теперь живёт среди людей! И от него пасёт людьми… Смотрит на меня с отвращением, но на себя-то когда в последний раз смотрел? — Улькиорра почувствовал, как моментально тает его самообладание. — По-прежнему так силён, а живёт среди людей! Притворяется одним из них! Даже защищает их! А потом что, с человеком сойдётся? — его веселье превратилось в агонию, когда серо Улькиорры отрубило ему четыре ноги.
— Хватит с тебя развлечений, мусор, — сказал он, подходя ближе, чтобы покончить с ним.
— Улькиорра Шиффер, — удушливо произнёс адьюкас в мучениях, — бывший арранкар, а теперь человечишка. Почему человеческое существо? Ради чего ты живёшь?
Улькиорра указал пальцем на паучью маску, скапливая энергию на кончике пальца.
— Почему ты здесь? — спросило оно у него, безумно хихикая. — Почему ты всё ещё жив?
— Эй, господин Шиффер! Вам помочь? — Улькиорра снёс голову пустого и посмотрел, как она распадается, прежде, чем повернуться лицом к Урахаре Киске. Владелец магазина сидел, скрестив ноги на краю крыши, широко улыбаясь. — Это было не очень мило. Мы могли бы позвонить местным синигами, чтобы они покончили с ним. Вот что бы ты почувствовал, если бы тебя взорвали без шанса на душевное очищение? — он не получил ответа, разве что испепеляющий взгляд. — Просто проверил, в порядке ли ты. Не мог позволить своему лучшему сотруднику проиграть в битве, иначе магазин превратится бы в цирк, как раньше.
— Оно мне не угрожало, — отозвался Улькиорра.
— Конечно же, нет, — было что-то странное в том, как этот идиот смотрел на него, и ему это не нравилось. Он снова запустил руку в карман пальто и начал уходить. — Господин Шиффер, — позвал его Урахара певучим тоном, — передавайте привет госпоже Иноуэ. Это ведь очень важный день для неё.
Улькиорра ни остановился, ни показал, что услышал его. Он спустился с здания, продолжая свою прогулку по городу Каракура, снова заметив, что всем прохожим было плевать на тот факт, что их души находились только что в опасности. Не то чтобы он их защищал. Он всего лишь убил пустого из своих интересов, выполнил работу для Сообщества душ в обмен на позволение жить в людском мире, с женщиной. Играет по правилам, чтобы она была счастлива. Поэтому он здесь.
Не потому, что он не мог вернуться в Уэко Мундо. Не потому, что это теперь для него дом. Не потому, что он стал человеком и не мог стать другим, он не хотел быть другим.
Ради чего ты живёшь? Почему ты всё ещё жив?
Как он мог называть себя человеком и вести себя так, словно он лучше них?
Январское небо было голубым, бледные лучи солнца огибали незримую арку над горизонтом. В старшей школе Каракура Ичиго Куросаки расслабился, перестав ощущать присутствие адьюкаса. Рукия Кучики продолжала вписывать ответы, понимая, что экзамен всё равно никак не повлияет на её жизнь. Урю Исида проверил и перепроверил свою работу прежде, чем перейти к следующей странице. Орихиме Иноуэ грызла кончик механического карандаша, ломая голову над задачей по математике.
И в паре корпусов от них Улькиорра Шиффер стоял на месте, смотря перед собой, потерявшись в море человечности.