Без ума

Рука легко скользила по спине, вызывая потоки мелкой дрожи в теле Сонмина и сбивая дыхание, короткими порывами наполняющее легкие вязким воздухом. Вид неритмично поднимающейся груди и ощущение тонкой ауры страха, целиком поглощающей брюнета, пробуждали в Кю немыслимые чувства, подобно буре уносящие затихающий зов рассудка. Тень сомнения беспомощно цеплялась за наполняющиеся мглой мысли, но спустя несколько секунд сухим листом сорвалась вниз, уступая место пьянящему чувству власти. Не желая расставаться с ощущением вздрагивающего тела под пальцами, Кюхен упустил момент, когда еще мог подняться на ноги и уйти из подвала. Его вновь накрыло волной странного тепла, которое отдавалось в пересушенном горле и расширяющихся зрачках, утаивающих за собой медленно сужающийся в тонкое кольцо карий цвет. Уже дважды парень пугливо сбегал от бурлящих эмоций, не позволяя себе перешагнуть опасную грань. Восхищаться на расстоянии было непросто: голову беспощадно наполняли мысли о Сонмине, не давая ни единого шанса освободиться от навязчивого интереса или просто заговорить. Но видеть, а главное – ощущать этого человека так близко, сознавать власть над ним, хоть и причиняющую немалую боль, оказалось еще сложнее: теперь Кю приходилось бороться с желанием подобно зверю наброситься на брюнета и, срывая с петель последнюю преграду, наконец, почувствовать себя удовлетворенным. Он знал, что это принесет Мину новые мучения, но сдерживать собственное тело, в котором уже закипало возбуждение, было невозможно. Забывая обо всем, что думал раньше, Кюхен медленно приблизил лицо к похищенному, одновременно плавно опуская руку к пояснице, желая потрогать там, где еще никогда не касался. Мин заметно занервничал в ожидании последующих действий и, инстинктивно стараясь отстраниться от парня, слабо двигал плечами, надеясь избавиться от чужих рук, которые вследствие его попыток лишь сильнее давили на кожу через тонкий покров рубашки. Глаза широко раскрылись в испуге, как только взгляд зацепился за очертания возбужденной плоти, вжимающейся в ткань черных брюк. Еще несколько часов назад Сонмин почти смирился с унизительным отношением похитителя, откладывая побег на более удобный случай, но перспектива быть изнасилованным вмиг сломала все его планы, побуждая спасаться из последних сил. Одним рывком он подорвался на ноги, освобождаясь от напористых прикосновений, но, конечно, Кю ожидал подобной реакции: руки крепкой хваткой сомкнулись на предплечьях, сдавливая их до острой боли, разжигающейся в напряженных мышцах. Брюнет отчаянно старался вырваться, но пальцы похитителя сжались еще сильнее, грозясь в следующий момент добиться хруста костей. Слабо дернувшись еще один раз, Сонмин понял, что просто не может сопротивляться напору, яро оттаскивающему его назад. Резким движением Кю бросил парня на матрас и, предусмотрительно хватая связанные запястья, сел сверху, сжимая коленями бедра. - Не надо, – срывающимся голосом выронил Мин, сквозь одежду чувствуя трение возбужденного члена и горячее дыхание, обдающее шею легким жаром. - Лежи смирно, – заглянув жертве в глаза, насильник искривил лицо в злоречивой улыбке, будто от увиденного страха искушался еще больше. Кюхен легко коснулся уголка рта филолога сухими губами и, протолкнув между ними кончик языка, плавно провел им по линии дрожащих, поджатых губ парня. Не находя возможности смириться, Мин отвернулся от похитителя, крепко зажмурившись в попытке спрятать глаза, и всячески стараясь освободить запястья от сжимающейся на них руки. - Ах, вот как, – зло произнес Кюхен, ощущая хлипкое сопротивление. Насильник грубо схватил парня за волосы, приподнимая голову, заставляя поднять веки и столкнуться с тяжелым взглядом, пробивающимся из-под растрепавшейся челки. Мин морщился от боли, вспыхивающей на запястьях и вследствие оттянутых прядей всякий раз, когда едва заметно двигался под телом своего мучителя или пытался отвести глаза. - Я хочу тебя, – прижавшись грудью к телу парня, Кю шумно выдохнул близко к уху. – Просто не сопротивляйся. Произнеся слова, от которых Сонмину хотелось кричать во все горло, официант медленно приблизил губы к покрывшейся короткой щетиной щеке и резко закусил кожу, оставляя красноватый след с заметным отпечатком зубов. Тело все сильнее наливалось желанием, которое отчетливо отдавалось болью в возбужденном члене, требующем продолжения. Терпеть это состояние становилось невозможным, и Кюхен, повинуясь томящей жажде, оставил на потрескавшихся губах короткий поцелуй, последний на сегодня. - Перевернись, – суровым тоном потребовал насильник, приподнимаясь с бедер парня. Вновь крепко сжав веки, Мин лишь вяло подвинулся к краю матраса, тем самым приводя похитителя в бешенство. - Я сказал, перевернись! – от звонкого крика, истошно бьющего по перепонкам, брюнет стал медленно подниматься. - Не делай этого, – ухватившись за последнюю призрачную надежду, едва слышимо выдохнул Мин и, поддерживаемый руками официанта, покорно перевернулся на живот. Те же руки резко схватили его за талию и потянули вверх, вынуждая стать на четвереньки. Сонмин опустил глаза, упершись взглядом в поверхность мягкого матраса, проклиная тот момент, когда остановился подсказать прохожему время. Стоя в столь унизительной позе и готовясь испытать неизмеримую боль, он жалел, что безумец похитил его не ради продажи органов: сейчас, потеряв всякую надежду, Мин отчаянно мечтал просто умереть. Упершись лбом в согнутые в локте связанные руки, он смирно ожидал мгновения, когда его начнут разрывать изнутри; сил противиться этому действительно не осталось. Прежде чем спустить собственные брюки и, наконец, высвободить ноющий член, Кюхен легким движением расстегнул пуговицу на джинсах своей жертвы и потащил одежду вниз, оголяя ягодицы, которые сразу же крепко сжал в пальцах. Шумные порывы дыхания Мина, отчаянно хватающего воздух, словно передавленной грудью, подпитывали возбуждение, бьющее тело, перекатываясь от виска к виску, тем самым выметая из головы каждую туманную мысль. В следующий миг Кю освободил свою плоть от мешающих тканей одежды и, будто стараясь успокоить парня, обвил руками его талию, нежно проведя ладонью по животу. - Уже не болит? – вдруг поинтересовался похититель, вспоминая, как еще недавно вдавил в это место колено. - Какая разница? – желая поскорее закончить с предстоящим процессом, Мин лишь тихо прохныкал в ответ. Расцепив руки, сомкнутые на талии кольцом, Кюхен не стал добиваться от парня других слов, и, вновь положив ладонь на одну из ягодиц, надавил большим пальцем на узкий вход. Хоть и едва ощутимое, неприятное чувство заставило брюнета инстинктивно податься вперед, убегая от руки насильника, который сразу же вернул жертву на место. Кю не был равнодушен к страданиям Мина, но тело порой пересиливало сознание, да и парень совершенно не знал, как облегчить мучения похищенного. Протолкнув палец внутрь, насильник вдруг испугался того, насколько тесно там оказалось, но обратной дороги уже не было. Он сплюнул на руку и поднес влажные пальцы ко входу, скупо смачивая слюной кольцо мышц, отчего Сонмин задрожал еще сильнее, предчувствуя страшнейшее, что случалось за всю его недолгую жизнь. Проведя ладонью по сочащемуся смазкой члену, Кюхен неторопливо приблизился к линии, разделяющей ягодицы, и, уперевшись головкой во вход, стал медленно на него давить. Плоть еще и на сантиметр не вошла в тело, а Мин уже чувствовал поток неприятных ощущений, грозящий разорвать его пополам. Через несколько секунд боль уже яро обжигала нутро, заставляя парня что есть силы подаваться вперед, стараясь соскочить с члена, но руки Кю резво схватили его за талию, одним движением насаживая на плоть до упора. Сказать, что Мину было больно – не сказать ничего: пламенной вспышкой мучительное чувство пронзило тело, заставляя парня, надрывая горло, кричать во весь голос. Любая попытка брюнета противиться его действиям вызывала в Кю невероятную, застилающую глаза злобу, с которой он попросту не мог бороться. И сейчас, слыша истошные вопли, срывающиеся в плач, похититель не чувствовал ни капли жалости и, не давая жертве ни секунды передышки, стал быстро толкаться внутри. Узкий проход плотно обхватывал член, крепко сжимая и доставляя Кюхену неизвестное ранее, разливающееся по всему телу удовольствие. Потоки новых ощущений затмевали каждую мысль, заставляя поддаваться инстинктам и лишь быстрее двигать бедрами, выдыхая стоны и закатывая глаза. Кю и не заметил, как схватил член своей жертвы и принялся быстрыми движениями скользить ладонью от основания к головке, вынуждая плоть отчаянно твердеть. Вскоре из горла Сонмина стали вырываться лишь громкие хрипы, отчего он крепко стиснул в зубах обвивающую запястья веревку, дабы сохранить хотя бы остатки голоса. Горячие слезы срывались с ресниц и падали на сложенные руки каждый раз, когда новый толчок с пошлым звуком раскачивал тело. Спустя еще несколько минут жуткой пытки, Кю почувствовал исход быстрых движений своей руки в виде вязкой жидкости, выплеснувшейся ему на ладонь. Невероятная боль, огнем разрывающая изнутри, плотной тенью перекрывала любое другое чувство, а потому Мин и не понял, что кончил в руку своему насильнику. Продолжая грубо двигать бедрами, Кюхен вытер сперму о матрас, как вдруг неожиданно до слуха донесся один из многочисленных всхлипов похищенного. На мгновение парень замедлил темп, будто возвращаясь к реальности, сурово твердящей о том, чему он подверг любимого человека. Истерзанное тело стали сотрясать плавные толчки, сопровождаемые нежными прикосновениями рук к спине. Чувство, бурлящее внизу живота, не отступило, но теперь Кю не мог отогнать от себя терзающие мысли, среди которых яркими вспышками появлялось улыбающееся лицо Сонмина, заглядывающего в кафе и беззаботно пьющего сладкий кофе; не того, который кричал от боли под его телом. Движения стихали с каждой секундой, как вдруг перед глазами появилась сцена встречи Мина с незнакомкой в тот злосчастный день. Обнимающая девушку рука любимого человека, сорвавшая и без того ветхую крышу незаметному зрителю, – этого было достаточно, чтобы обезуметь от ревности и вновь, словно наказывая, резко толкнуться внутрь. Только начав стихать, боль с новой силой обожгла нутро, и стиснутая челюстями веревка уже не могла держать вырывающиеся крики. Кюхен словно получал удовольствие от мученического голоса и вбивался в тело так быстро, как только мог. Вскоре пытка закончилась, и, сотрясая вязкий воздух тяжелым дыханием, насильник освободил Сонмина от чужого члена, изливаясь под движениями своей руки на пол. Кончив и, наконец, придя в себя, Кю заметил красные следы на ладони и обмякшей плоти, и в голову тут же ударило пугающее осознание: опустив взгляд на тело, в которое он только что так яро вбивался, парень увидел тонкую полоску крови, вытекающей из кольца мышц. На миг осознавшего свой поступок насильника охватила паника. Ему хотелось бежать со всех ног, лишь бы не видеть результат содеянного, и он быстро натянул джинсы Мина, прикрывая обнаженное тело. Кюхен аккуратно уложил парня на бок, с ужасом глядя на измученное лицо и ничего не выражающие глаза, по которым казалось, что Сонмин был готов в любой момент потерять сознание. В последний раз взглянув на жертву, похититель быстрым шагом умчался к выходу, надеясь сбежать от проснувшегося чувства вины.