Отдых по-довакински

Люсинда и Маркурио прибыли в Винтерхолд уже за полночь. Преодолев мост над Морем Призраков, они тихонечко проскользнули в общежитие, Зал достижений. Вот уже два года как Маркурио выпустился из Коллегии и стал независимым практикующим магом. Люсинда же числилась учеником и до сих пор не появлялась там с похода в Саартал. Поэтому, будучи экспертом школы Иллюзии, она решила присутствовать в Коллегии в качестве невидимки. Маркурио же в предстоящем спектакле досталась вся грязная работа. – Ну, я не знаю, сделай вид, что ты хочешь углубить свои знания, придумай что-нибудь, ты должен тут ненадолго остаться! – невидимая Люсинда тихонько ворчала. Они с Маркурио только вошли в общежитие и осматривались по сторонам. – Ага, это значит полностью признать, что я никудышный маг, ни на что не способный без помощи Коллегии! Они все так считали! Да знаешь ли ты, что когда я уходил отсюда, эти маги закатили пышный праздник! И что такого, спросишь ты? А то, что они украсили мост шариками, гирляндами, а потом залили его водой и торжественно запустили меня оттуда на санках, крича вслед «с выпуском, ничтожный зануда». – О, даэдра, ну ты и неудачник! – захихикала имперка. – Вон, Толфдир идет. Поприветствуй его! Скажи, что пришел за книгами. Толфдир спокойно спускался со второго этажа общежития, сытно поужинав до этого в одиночестве. – Толфдир! Мой любимый учитель! Как я рад тебя видеть! – Маркурио наигранно улыбнулся и попытался изобразить реверанс, но тут же получил невидимый пинок под зад. – Маркурио? Кажется, ты зарекался больше не возвращаться к нам. К «сборищу напыщенных магов, которые могут лишь соревноваться в метании огненных шаров в высоту», так ты говорил? – Толфдир с подозрением посмотрел на имперца. – Эээ… Я и правда так говорил? Ну что ж, кто старое помянет… Я… Мне… А не подскажете, как пройти в библиотеку? – Ты что, сынок, с Великого Дуба рухнул? Или память девичья? Заходишь в Зал Стихий и поворачиваешь направо, – ответил старый маг и уже было собрался уходить. – Погоди, Толфдир! Мне бы это…переночевать. – Это тебе к твоей старинной подруге Мирабелле. Всего хорошего. Толфдир отправился в свои покои, а Маркурио тихо выругался: – Забодай меня Дагон! Только не к Мирабелле! – А что такое? Неужели не хочешь встречаться со своей первой любовью? – хмыкнула Люсинда, обновляя заклинание невидимости. – Да какая там любовь. Я как-то раз пытался… ээ… выразить ей свою симпатию, а она подожгла мне растительность на лице. В общем, неважно, хватит об этом. Тяжелая деревянная дверь отворилась, и в Зал достижений вошла Мирабелла. – Маркурио? Озабоченный мальчишка, какого даэдрота ты тут забыл? – бретонка уперла руки в боки и с неодобрением взглянула бывшему ученику в лицо. – Мирабелла, солнышко… Не злись. Я тут всего лишь на одну ночь, ну и утро. Проездом. – Солнышко у себя в Сиродиле найдешь, а я заместитель архимага! Ладно, ночуй. Все равно у нас тут одна ученица как в Обливион провалилась, уже месяц не показывается. Можешь занять ее комнату. Когда Мирабелла удалилась наверх, Маркурио и Люсинда расслабленно выдохнули. – Ну вот и отличненько! – задорно сказала Довакин, становясь видимой. Но тут она огляделась по сторонам, и улыбка спала с ее лица. – Талос, а я и забыла, что тут по местной традиции нет дверей в комнатах. Как же мы будем спать? Имперцы вошли в комнату Люсинды и кое-как занавесили проем покрывалом. – Ты спишь на полу. – Чего это я? – Маркурио нахмурился. – А кто здесь чей спутник, я не поняла? Ты меня сопровождаешь или я тебя? – Ты мне уже девятый раз за это не платишь! – Но ведь мы же… друзья, разве ты забыл? – Люсинда обиженно захлопала ресницами. – Ладно, – он покорно согласился. – Но только потому, что мы друзья. – Чудно. А теперь выйди вон, мне нужно переодеться. – Женщины! – сказал сквозь зубы Маркурио и послушно удалился. А Люсинда тем временем начала подготовку к завтрашнему веселью. Для начала, она сняла с себя старый потрепанный доспех Гильдии воров, в котором обычно путешествовала. Потом достала из наплечного мешка сверкающую и новую броню Соловья Ноктюрнал. В Коллегии все равно никто не знал (кроме Энтира, но он не планировался на этом празднике жизни), что это за броня, и кто может ее носить. Надев на себя весь комплект, кроме устрашающего капюшона, она скользнула под одеяло. Маркурио не должен был узреть ее в таком виде до завтрашнего дня. Она не хотела, чтобы он узнал об апогее предстоящего «перфоманса» заранее. – Можешь входить, я все. Маркурио откинул импровизированный занавес из покрывала и вошел. – Давай спать, а? – Прежде, чем мы уснем сном младенцев, я расскажу тебе твою миссию на завтра. Бери винцо и садись рядышком. Итак, первым делом ты… *** Анкано как обычно проснулся в семь утра в своей комнате, больше напоминавшей бытовку. Сколько с архимагом он не ругался, не пугал невиданной альтмерской магией, а лучше комнаты ему все равно не выделили. В углу было набросано желтое сено, из-за которого эльф часто чувствовал себя не чистокровным мером, а коровой в стойле. То же сено, только спрессованное, загораживало каменный проем, в котором, как тут было принято, не было двери. Анкано тоже не желал мириться с местными традициями. Как обычно, жутко не выспавшийся из-за мурлыкающего по ночам Дж’Зарго, он открыл платяной шкаф и принялся облачаться в сиротливо висевшее там талморское одеяние. Расчесав свои белые, аки снег в Скайриме, локоны, он прорвался сквозь сено и отправился на второй этаж общежития, в столовую. Ступив в небольшое помещение, он обнаружил, что почти все уже проснулись и уплетают завтрак за обе щеки. Анкано уселся на привычное место лицом к окну и спиной к проходу. Кроме него, за столом напротив сидели трое новеньких учеников вместе с каким-то подозрительным имперцем с бородкой, которого эльф уже успел позабыть с тех пор, как тот выпустился; Толфдир, рядом с самим Анкано, а также Фаральда и Колетта. Анкано меланхолично обвел взглядом всю эту собравшуюся утолить свои животные инстинкты путем поедания пищи магическую публику, закрепил на вороте белоснежнейшую накрахмаленную салфетку, вооружился ножом и вилкой и, наконец, посмотрел себе в тарелку. Там лежал горяченький, свеженький сладкий рулет в форме… амулета Талоса?! Эльф с ужасом опрокинул тарелку и завопил: – Это что еще за шутки такие!!! Кто посмел испечь эту гадость?! Я вас спрашиваю, ничтожные создания! Толфдир, что себе позволяют твои ученики? – А с чего вы решили, что это один из нас? – подала голос Брелина, как ни в чем не бывало продолжая жевать жареный лук-порей. Анкано в ярости вскочил со своего места и вперился взглядом в Маркурио. – Значит, это он! Я вспомнил тебя, ты тот самый бездарный маг, который выпустился отсюда пару лет назад. Тебя вчера здесь не было, а теперь ты явился сюда, чтобы издеваться надо мной и пропагандировать поклонение вашему жалкому Талосу! Я сегодня же доложу об инциденте в посольство. – Я, признаться, не понимаю, о чем речь! Кондитер из меня, как из вас норд, – Маркурио сделал удивленное лицо. – Какая оказия! Кажется, вы обронили вашу салфетку! Анкано поморщился и нагнулся, чтобы поднять ее. Пока он складывался пополам, из-за своего высокого роста наклоняясь очень низко, Маркурио успел проделать ряд нехитрых манипуляций. Он достал данную ему Люсиндой с вечера баночку с ярко-красным вареньем из снежных ягод и быстренько написал на окне, напротив которого и стоял до этого эльф, «Талос жЫв, оглянись вокруг», преспокойно вытер руки и сел на место. Анкано закончил поднимать салфеточку и посмотрел на буквы, которые оставляли кровавые подтеки на стекле. – Пресвятой Аури-Эль, это еще что такое! Если кто-то думает, что это весело, то он сильно ошибается! Да я вас всех тут… – он не успел договорить, увидев лица своих коллег. Все застыли, округлив глаза и смотрели куда-то за спину Анкано. Колетта так и не донесла ложку до рта, ее рука зависла в воздухе. Фаральда заворожённо поливала чаем стол, промазав мимо кружки. – Ладно вам, вы все равно не заставите меня обернуться! Глупый розыгрыш. Тупо, очень тупо. Нет там никого, и я вам сейчас докажу. Анкано медленно развернулся и замер. Перед ним стояла Люсинда, облаченная в Соловьиную Броню, в том числе и в капюшон, который скрывал ее лицо. Черная накидка развевалась непонятно откуда взявшимся ветром. Имперка стояла, расставив ноги чуть шире плеч и опиралась двумя руками на воткнутый прямо перед ней в каменный пол огромный сверкающий меч. Маркурио тем временем понял, в чем заключался оглушительный финал представления и, еле сдерживая смех, стал теснить ничего не понимающих магов, оставшихся в столовой, в угол, обещая грандиозное веселье. – Ты… ты кто? – с ужасом в голосе спросил темную фигуру Анкано. – Я Исмир, Дракон Севера, Тайбер Септим и Талос Атморский! Но ты можешь называть меня просто – БОГ! – пробасила Люсинда мужским голосом. – Это… Это розыгрыш… Я не верю! Слышишь, не верю! Ну, кто там, под маской? Савос? Эленвен?! Кто?!!! – Анкано трусливо пятился назад. – Ах, ты смеешь не верить мне? Думаю, это подтвердит мои слова, – Люсинда отбросила меч в сторону и встала в боевую стойку. – ФУУУУУУУС – РО – ДАА!!!!!! Несчастного эльфа отнесло назад, ударило о стену и проломило им стол. Немного придя в себя, Анкано пытался убрать крем от заварного пирожного с лица. Он все еще не осознавал, как оказался лежать с тарелкой томатного супа на голове. Из угла доносился дикий и заливистый хохот магов, которые все это наблюдали. Как только Анкано осознал, что на него только что НАКРИЧАЛ сам Талос, Коллегию пронзил оглушительный визг, скорее принадлежавший бабульке-редгардке, нежели некогда бесстрашному юстициару Талмора.