Мой персональный дьявол

- Гокудера – кун, я жду, - Ямамото и демоны невольно замерли, затаив дыхание. Никто и подумать не мог, что хрупкий и безобидный Савада способен на такой повелительный тон. - Тсуна, я… - Хаято мялся на месте, сильно закусывая губы. По канонам он не мог соврать, ему не хотелось иметь лишних проблем. Но и сказать правду в этом случае он едва ли мог. А хоть какая-то недоговоренность, пусть даже малейшая, может стоить ему доверия Тсунаеши, заслуженного таким трудом. - Да, ты, - кивнул Тсуна, скрестив руки на груди. – Ты знаешь, кто они такие? - Д-да, Хибари ведь наш преподаватель, а этот… - Ты понял, что я имел в виду, Гокудера – кун, - Тсунаеши нехорошо щурится, а Хибари недоверчиво косится на него. Да быть того не может. Неужели Савада неосознанно подавляет в себе лидера? – Ты назвал их мерзкими тварями и отродьями дьявола. Ты знаешь про их сущность? - Конечно, знает, - не удержался Мукуро, тихо фыркнув. – Надменная полукровка. - Гокудера – кун, - Савада пропустил слова демона сквозь уши или же сделал вид, что не услышал. – Откуда ты про них знаешь? - Я… - Тсу - кун, почему дверь открыта? О, ты не говорил, что пригласишь так много друзей! – явившаяся так не вовремя Нана замерла на пороге, прижав к груди объемистые пакеты и осматривая стоящих в гостиной мужчин. - Тсу – кун? – Мукуро захлопал глазами, коротко глянув на смутившегося Тсуну. Тот вяло отмахнулся от демона, который всем своим видом показывал, что возьмет это милое обращение на заметку. - Друзей? – а вот у Хибари задергался глаз, на что несдержанный Ямамото, который вообще весьма посредственно врубался в происходящее, издал короткий смешок. - Нана – сан, вы мой спаситель! – к немного опешившей женщине подлетел окрыленный такой редкостной удачей Гокудера, выхватывая у нее тяжелые сумки. – Позвольте вам помочь. - Спасибо, Хаято – кун, это все можно отнести на кухню, - благодарно закивала женщина, и блондин поспешно улепетнул под насмешливые взгляды демонов. – Здравствуй, Такеши – кун, - Ямамото поздоровался в ответ и поспешил ретироваться вслед за Гокудерой, оставив друга разбираться со всем этим балаганом и заодно попросить Хаято посвятить его в подробности происходящего. - Тсу – кун, познакомь меня со своими друзьями. - Я ему не друг, - поспешно встрял Хибари, которого уже коробило от этих «друзей». – Меня зовут Хибари Кёя, я преподаватель Савады из университета, - брюнет учтиво поклонился, а Тсуна раздраженно фыркнул – мать от одной только легкой улыбки такого красавца растаяла. - А я двоюродный брат Кёи – куна, Рокудо, - с очаровательной улыбкой, явившей миру ямочку на левой щеке, проговорил Мукуро, похлопав подавившегося воздухом Хибари. Видимо, не подозревал тот о такой «родне». И со стороны шатена послышался очередной тихий раздраженный фырк: Нана почти буквально влюбилась в этих треклятых демонов, и теперь Савада от них не сможет по-тихому избавиться, выставив злополучную парочку за дверь. - Хибари – сан, Тсу – кун что-то натворил? – все же вспомнив о сыне, встревоженно спросила Нана. Тсуна закатил глаза – сейчас кто-то покажет, насколько хорошо он может врать. - Нет, что вы, - мягкое подобие улыбки, несколько небрежный тон и абсолютно честные ртутные глаза. – Савада лишь пару раз пропускал мои лекции, и я решил узнать причину прогулов. - Тсу – кун не говорил, что пропускает занятия, - Нана нахмурилась, а Тсунаеши поперхнулся воздухом от возмущения. Хибари надменно хмыкнул и скрестил руки, дожидаясь, как Савада станет выкручиваться. - Я пропускал, когда мне было нехорошо, - взяв себя в руки, пожал плечами Тсуна. – Я говорил тебе. Ты еще удивлялась, что я пришел раньше обычного. - Точно, теперь вспомнила, - мама всплеснула руками. – Простите его за пропуски, Хибари – сан. Он и правда несколько дней ходил очень бледный. - Ладно, вам поверю, - Кёя усмехнулся, хватая всеми позабытого и слоняющегося без дела Мукуро под локоток и продвигаясь к выходу. - Хибари – сан, Рокудо – кун, может останетесь на ужин? – Нана действовала намного быстрее, чем демоны и ее собственный сын. Тсуна успел только пискнуть, взглядом умоляя Хибари отбиваться до последнего. - Не думаю, что стоит, - все в той же бесконечно мягкой манере проговорил Хибари. Мукуро рядом с ним с удовольствием прислушивался к бархатному тембру, наконец-то понимая, почему резкий и вредный Хибари порой умудряется прекрасно ладить с другими. Особенно с женщинами. Он их просто очаровывает. - Что вы, что вы, - заулыбалась Нана, снова почувствовав себя в своей стихии. – Мы с Тсу – куном всегда рады гостям, правда? - Д-да, мама, - на пару мгновений зажмурившись, кивнул Тсуна, про себя, впрочем, не преминув добавить: но только не таким. - И Хаято – кун с Такеши – куном будут рады, - довольно кивнула Нана, быстро шагая на кухню под тройное тихое: - А вот это вряд ли. Как оказалось, что пока они вели светские беседы, Ямамото и Гокудера времени даром не теряли: все, что нужно, разогрели, на стол накрыли, чай заварили, купленные продукты разобрали. Нана только руками всплеснула, глядя на сервированный стол и рассыпаясь перед юношами в благодарностях, а Хаято, скрипя зубами, добавлял столовые приборы еще на две персоны. Хибари, усаживаясь за стол, усмехнулся так, что всех, кроме хлопочущей об удобстве гостей Наны, пробрали мурашки. Естественно, в присутствии матери вести расспросы Тсуне не хотелось, поэтому он буравил взглядом сидящего напротив Гокудеру, который выглядел весьма подавленным. По правую руку от Тсуны сидел Хибари, что тоже не прибавляло юноше душевного равновесия, хотя, впрочем, Тсунаеши сам уселся на это место – между демоном и матерью, чтобы обезопасить Нану от всей этой сверхъестественной гадости. Первые полчаса госпожа Савада была поглощена рассказом Мукуро о поездке на какой-то таинственный остров, сокрытый в водах Тихого океана. Тсуна, в отличие от матери и Ямамото, прислушивался лишь к самому мелодичному голосу, периодически меняющему тональность, а не вникал в смысл произносимых демоном слов, потому что по гуляющей по губам Хибари ухмылке понял: в словах Мукуро не было ни иены правды. - Хибари – сан, а что вы преподаете? – заинтересованно спросила Нана, давая Мукуро возможность перевести дыхание и глотнуть воды. Демон выглядел подозрительно довольным, хотя, оно и понятно: внимание грешников никому не интересно, а больше потрепаться в аду не с кем. - Латинский язык, - несколько равнодушно отозвался Кёя, быстро облизывая губы: готовила Нана просто великолепно, а людская пища неплохо подпитывала физическое тело. - Ух ты, любите мертвые языки? – Нана, сперва весьма скептически отнесшаяся к выбору сына, но все же принявшая его желания, с искренним любопытством смотрела на пожавшего плечами брюнета. - Языки – это мое хобби. В обычном понимании я - полиглот, - пояснил Хибари, насмешливо глянув на Тсуну. – А вот Саваде я бы посоветовал практиковаться в произношении. Латынь у него слишком… английская. - Я знаю, что у меня проблемы с ударением, - пробурчал Тсунаеши, вперившись взглядом в стол. Он никогда не привыкнет, что в латинском языке постановка ударения сильно отличается от японского и английского. – Можно было и не напоминать об этом, Хибари – сан. - А скажите что-нибудь на латыни, - у Наны совершенно по-детски заблестели глаза, и Хибари уловил от нее такую же ауру, как от сына. Она тоже почти кристально невинна. - Nitimur in vetitum semper, cupimusque negate, - неспешно проговорил Хибари. Мукуро и Гокудера нервно подобрались, каждый приняв высказывание демона на свой счет, а Тсунаеши удивленно вскинул голову. Довольно странная фраза для демона. - Тсу – кун, сможешь перевести? – теперь уже женщине с чисто материнской точки зрения хотелось оценить способности сына. - «Мы всегда стремимся к запретному и желаем недозволенного», - несколько нерешительно протянул Тсунаеши, и, дождавшись подтверждающего кивка Хибари, продолжил: - Если я не ошибаюсь, то это высказывание Овидия. - Верно, - хмыкнул Хибари, чувствуя, как внутри приятным теплым комком свернулась гордость за ученика. Это казалось настолько иррациональным чувством, что Кёя поспешил выкинуть подобный бред из головы. - Тот еще нудный старикашка, - пробурчал Мукуро, потягивая сок. - Вы что-то сказали, Рокудо – кун? – встрепенулась Нана. - Нет-нет, - мило улыбнулся Мукуро, поднимаясь на ноги. – Думаю, нам пора и честь знать. Но для начала позвольте помочь вам убрать со стола, - мужчина еле заметно поморщился. Любое движение отзывалось неприятным покалыванием – сказывалось длительное пребывание в верхнем мире без позволения. - С каких пор демоны стали такими благородными? – прошипел Гокудера, составляя посуду в раковину. - Мы всегда такими были, - с усмешкой заявил Мукуро, сгрудив Хаято несколько тарелок, и поспешил за Хибари, который уже пробрался в прихожую в сопровождении хозяев дома. - Спасибо за гостеприимство, Нана – сан, - Хибари сдержанно кивнул, а Рокудо снова расплылся своей очаровательной улыбкой. Тсуна мысленно возблагодарил Бога за удачу, потому что демоны были на удивление тихие. Он не ожидал, что все пройдет так мирно. - Заходите еще, - улыбнулась женщина, и, помахав мужчинам и оставив Тсуну закрывать за ними дверь, ушла на кухню, чтобы выставить оттуда хозяйничающих парней. - Особо на полукровку не наезжай, он не все сможет тебе рассказать, - Хибари не знал, зачем сказал это удивленно моргнувшему Тсуне. Точно также он не знал, зачем взъерошил и без того растрепанные каштановые волосы, прежде чем вышел из дома вслед за Мукуро. И совсем не понимал, почему боль в обожженной руке показалась такой приятной. *** Тсуна несколько минут стоял у распахнутой двери и неверяще пялился в пустоту вечерней улицы. Пару мгновений назад на узкой дорожке стояли двое мужчин, а теперь их и след простыл. Причем, в буквальном смысле. Тсуна видел, как Хибари с недовольной миной что-то говорил Мукуро, после чего позволил ему вцепиться в свои руки повыше локтя, и оба демона медленно растворились в сумерках. Словно их никогда и не было. Закрыв дверь, Савада прошел на кухню, где застал только маму, моющую посуду и напевающую какой-то веселый мотивчик себе под нос. Поблагодарив родительницу за вкусный ужин, Тсунаеши быстро поднялся в комнату, где его уже ждали друзья. Ямамото расположился на кровати шатена, закинув руки за голову и наблюдая за мечущимся из угла в угол Хаято. Тсуна нарочито громко хлопнул дверью, дождавшись тихого щелчка замка, возвестившего о том, что мама не сможет неожиданно вломиться. - Твоя мама по-настоящему удивительная, Тсуна, - с улыбкой заметил Ямамото. – При ней даже демоны как шелковые ходят, хотя Хаято говорил, что у этих засранцев еще тот нрав. - Согласен, Хибари – сана словно подменили, - кивнул Тсуна, садясь на кровать. Гокудера старательно избегал его взгляда, отойдя к окну. – Но я сейчас хочу поговорить не о талантах моей мамы уравновешивать всякую нечисть. Гокудера – кун, я все еще хочу услышать объяснения. Блондин неуверенно смотрит на него. Голос Тсуны уже не тот, твердый и подчиняющий, он снова мягкий и словно просящий. Особо на полукровку не наезжай. - Расскажи мне все, что можешь рассказать, - прогнав из головы настойчивый, будто впечатавшийся голос Хибари, добавляет Савада, поджимая под себя ноги. Хаято как-то обреченно вздохнул и оперся руками о подоконник, наклонив голову, чтобы пепельные пряди частично закрыли лицо. - Мне особо нечего рассказывать, Тсуна. Я полукровка. Мой отец был ангелом, а мать простой человек. Мама умерла от болезни года два назад, а отца я вовсе не знал. Его… убили сразу после моего рождения. За его грех. - Связь с человеком? – осторожно спрашивает Тсуна, подавив в себе желание вскочить и обнять. Пока еще рано. - Да. Ангелам запрещено любить кого-то, кроме Создателя и тех, чьи жизни они хранят. За нарушение этого правила, за связь с человеком или, что еще хуже, за связь с демоном, ангела лишают крыльев. Но мой отец, насколько я понял по рассказам матери, был архангелом, поэтому его отступничество каралось куда жестче, - Хаято с шумом втянул воздух. – Я живу по правилам обоих миров: я человек сердцем, но душой я ангел, который должен следовать определенным канонам. Это все очень сложно объяснить, на самом деле, - юноша вскидывает голову, тряхнув волосами, и по губам пробегает едва заметная улыбка. - А… крылья у тебя есть? – почувствовав перемену настроения друга, решил спросить Тсунаеши. Гокудера кивнул. - Есть. Но пока я не могу тебе их показать. Я… еще не прошел один определенный обряд. - А что это за обряд, нам с Ямамото знать не положено, верно? – с улыбкой заметил Савада, уловив короткую запинку блондина. - Простите. - Ты планировал мне рассказать об этом? – на самом деле больше всего Тсуну волновал именно этот вопрос. - Да, - уверенно кивнул Гокудера. У шатена отлегло от сердца. – Я хотел, чтобы наша дружба окрепла, ведь я решил защищать тебя. - Я уже не знаю, с какого края меня ждет опасность, - пробурчал Тсунаеши. – А Ямамото как узнал о тебе? - У этого придурка талант, врожденный дар, - усмехнулся Хаято. – Хоть в чем-то выделился, раз Создатель мозгами обделил. Он может видеть падших, полукровок и одержимых бесами. А вот высших демонов, таких, как Хибари и этот хохлатый, он видеть не может. - На самом деле абсолютно бесполезный дар, - тихо засмеялся Такеши, перекатываясь на живот и подкладывая под локти подушку. - Не так скажи. Благодаря тебе мы сколько бесов уже изгнали? Не один десяток, - наставительно поднял палец Хаято. Ему стало легче: больше ничего не надо скрывать от Тсуны. Почти ничего. - Вы занимаетесь экзорцизмом? – Савада подпрыгнул от охватившего его любопытства. - Ну надо же хоть что-то полезное делать, - улыбнулся Гокудера, уже зная, что именно Тсунаеши потребует дальше. - Расскажите, расскажите, расскажите!