Век Грифона

      – Так значит вас было четверо?       Первый Страж никак не походил на того умудренного годами, доброго старика, каким почему-то представлялся новобранцам. На резном троне восседал невысокого роста кряжистый молодой человек, ненамного старше самого Лиса, гладко выбритый и коротко остриженный, с широким смуглым лицом, которое из-за сломанного и скособоченного носа казалось плоским. На челюсти то ли от недовольства, то ли от раздумий, играли жевалки, а глубоко посаженные глаза из тени густых бровей посверкивали каким-то нездоровым любопытством и азартом.       – Как так вышло, Жак, что ты привел только двоих?       – Первый, они говорят, что Старший, что их вел, ушел на глубинные тропы, а их спутница сбежала.       Мужчина ухмыльнулся, подпер голову кулаком, во все глаза нагло рассматривая неваррца и мага. Нельзя было сказать, что в Вейсе все оказалось таким, как они ожидали, почти полдня спутников продержали в каземате крепости. Жак, составивший им компанию из вежливости, милостиво рассказал, что это обычная процедура с тех пор, как под видом рекрутов в Вейсхаупт проникли орлесианские смутьяны и попытались захватить замок и нарезать побольше голов для награды. Затем, вместе с Жаком, пришлось побеседовать с одним из капитанов и тот нашел россказни молодых людей правдивыми, а не лживыми бреднями шпионов. После этого, не дав даже перевести дух, спутников доставили прямиком к Первому, который вел себя не как военачальник, а как зажравшийся царек, всем своим видом выказываю свою власть над этой горсткой бесплодной пустыни и кучкой немытых осунувшихся злых солдат.       – Правда то, что я слышу от рекрутера? – спросил Первый, глядя на молодых Стражей сверху вниз.       – Это так. – Лис взял слово на себя, видя, что друг растерян от подобного обращения. – Старший Страж Халур Анорах, так он назвался, провел ритуал посвящения для меня, Станира и Хегрид…       – Ваши полные имена? – мужчина перебил уверенную речь неваррца.       – Я Лис Бертеир, это Станир Лютигерн, с нами была Ноан Хегрид.       Писчий-эльф, притаившийся в тени и невесть как разбирающий собственные каракули во мраке, тут же заскрипел пером по бумаге, записывая слова бывшего оруженосца.       – Продолжай, где вы все трое прошли ритуал?       – Я прошел в Неварре, недалеко от Хантер-Фелла, Хегрид где-то в окрестностях Вал-Шевина кажется, а Станир в диких землях Коркари в Ферелдене.       – И все это время вы таскались за своим рекрутером? – это прозвучало как насмешливое обвинение, будто маленьких детей корили за то, что они прячутся за маминой юбкой.       – Он вел нас сюда, – не обратив внимания на упрек, сказал Лис. – Но не добрался.       – И он проигнорировал необходимость в наборе других рекрутов?       – Мне его мысли не были известны.       Первый откинулся на спинку деревянного трона и сложил руки на массивные украшенные старой резьбой подлокотники, задумчиво глядя на молодого воина и жмущегося как щенок к ноге эльфа. Писчий продолжал скрипеть старым засаленным пером, скрючившись над покосившейся от времени кафедрой. Солдаты, что были тут и конвоировали путников в большой зал, так же молча с угрюмой решимостью ждали вердикта своего вожака.       – Где ваш рекрутер ушел на тропы?       – На пути от Монфорта до Шюрно, мы шли вдоль Имперского Тракта.       – Там нет выходов на глубинные тропы, малец, – уверенно сказал Жак, выходя вперед. – Ваш рекрутер или кинул вас, или утопился в нахашимских болотах.       – Но Хегрид сказала, он ушел ночью, взяв оружие… - неожиданно подал голос Станир, хотя все присутствующие солдаты уже подумывали, что он нем.       – Ваша Хегрид, кто она? – спросил Первый.       – Она наемница, убийца, Халур вытащил ее из-под топора прямо на площади, где ее собирались казнить.       – И об уходе Старшего знала только она?       – Он разбудил ее ночью, когда уходил, – ответил маг, уже догадываясь к чему клонят старшие мужчины. – Но если вы думаете, что это она его убила, то это ложь! Она была лучше его, и не сделала бы ничего подобного!       Лис удивленный неожиданной дерзостью и пылом речей друга, даже не подумал остановить его, а старшие в полутьме плохо освещенной залы только посмеивались в меховые воротники курток, густые косматые бороды и усы.       – Это не так важно, – снова заговорил Первый, задумчиво разминая руки с крепкими узловатыми пальцами. – Капитан, у нас есть для двух новобранцев подходящая работа?       – У нас некого отправить в южные регионы Неварры, и еще нету вестей от гонцов, перешедших границу Империума, в Орлее беспорядки и смута в наших рядах. Недавно повесили сразу десять наших людей в одном только Вал-Руайо, кто-то крепко держит за шары тамошнего Командора, – хриплым низким голосом ответил один из рослых солдат, стоящих у стены в густой тени.       – Первый, вы хотите послать этих молокососов набирать армию? Вместо того, что бы отправить туда опытных солдат? – встрял другой Страж, не выходя из своего темного убежища вдалеке от чадящего факела, было слышно как скрипнули ножки стула по каменному полу, когда он встал в возмущенном порыве.       – Опытные солдаты нужны мне тут, если нам доведется принять осаду, – со сталью в голосе сказал Первый, сверкнув глазами. – А эти, неваррец и маг, сделают свое дело. – Резким жестом мужчина указал на спутников. – Вы отправитесь в Хантер-Фелл собирать людей, убить вас уже не убьют, можете свободно называть свои имена и зваться Стражами, пока вы прибудете туда, казни можно уже не опасаться.       Впереди снова оказался Жак, невольно взявший шефство над молодыми рекрутами, на губах мужчины играла улыбка, снова быть в деле, в гуще событий, а не в серой тени Предела Андорала, для него это было подобно глубокому вдоху свежего горного воздуха после заключения в зловонном подземелье. В своем хорошем настроении, пользуясь некоторым замешательством соратников, он под локти вывел Лиса и Станира из тронной залы в еще более темный коридор, по которому как призраки торопливо сновали угрюмые слуги.       – Вам двоим повезло, сразу нашлось подходящее дело, Первый всегда находит самое лучшее применение каждому из нас.       – А тебя он тогда почему направил в Предел? – съязвил Лис, памятуя, что Жак невесть сколько дней просидел в кандалах в подземелье церкви.       – Значит я должен был встретить вас двоих там. Эльфы поговаривают, Первый видит будущее.       Станир на это замечание только фыркнул, про пророчества и предвидение он в свое время понаслушался достаточно, чтобы знать, подобных вещей просто не существует в реальности, а все «вещие» сны нечто иное как навеянные демонами темные желания, толкающие магов в пропасть одержимости.       – Так Первый тоже маг? – спросил эльф.       – Да, маг, каких я еще в жизни не видывал.       Ответом вдохновленному рекрутеру снова было раздраженное недоверчивое эльфийское фырканье. Станир слишком хорошо знал, что магическая сила в таком возрасте дается не особенно легко, а получить невероятные способности можно только одним способом, запретным и противным Создателю.       Мужчины спустились на первые этажи крепости, тут жизнь кипела, хоть людей во всем Вейсхаупте было не так уж и много. Замок полнился слугами, все они суетливо трудились, переносили со складов в разные части замка ящики с припасами, зельями и оружием. То там, то тут, попадались кучки мрачных некрасивых из-за тяжкого труда женщин, сгорбившихся с ножами в руках над кучками белых перьев и готовящих связки стрел и колчаны для будущих сражений. Из кузниц, которых было целых три, непрерывно доносился звук ударов молотов по раскаленному металлу на наковальнях и яростное шипение закаляющихся в воде клинков. Мальчишки с веревками на шеях, видимо рабы, то и дело, задыхаясь от тяжести, тащили в темноту коридоров готовое оружие и доспехи. Древние стены как снаружи, так и внутри, тщательно готовили к осаде, укрепляя осыпавшиеся бойницы, подновляя настилы дощатых переходов и леса, поливая ледяной водой камни, чтобы толстая корка льда не дала ровно установить осадные лестницы.       В кухнях крепости тоже было не протолкнуться, вместо уютного тепла и домашнего гостеприимства, рекрутов ждала толкотня и грызня озлобленных женщин, которые готовили пайки, пакуя их в старое тряпье, и в больших котлах варили резко пахнущее зелье, разливая его по щербатым флаконам и флягам.       – Берите все, что плохо лежит, – посоветовал Жак и сам принялся выхватывать прямо из ящиков краюхи хлеба и полоски вяленого черного мяса. – Поесть удастся только на стене, потом вернемся сюда взять вам припасов в дорогу.       Стражи последовали его примеру, набирая кто сколько сможет унести. Сопровождаемые гневным окриками, пристыженные, они вслед за рекрутером улизнули с кухни, прижимая к грязной одежде хлеб, лук и мясо. Мужчина и в самом деле вывел своих подопечных на стену, и, привалившись спиной к одному из зубцов бойниц, уселся и принялся есть, жмурясь на проблески белого зимнего солнца. Лис остался стоять, спешно откусывая большие ломти от хлеба, нормальной домашней выпечки он не ел уже довольно давно, а Станир сел на камни напротив старшего Стража, скрестив ноги и разложив свою добычу на подоле старой мантии.       – Думаю, пара часов на отдых у вас есть, а пока я расскажу, что именно хочет от вас Первый.       – А разве не нужно будет снова говорить с ним и от него услышать все инструкции? – удивился эльф.       – Нет, он сказал достаточно и больше не пожелает вас даже видеть. – Жак сколупнул ногтем золотистую шелуху с луковицы и с хрустом впился в нее зубами. – Так вот. Вы двое сначала направитесь в Хантер-Фелл, там сейчас наличие Стражей необходимо как никогда.       – Почему? – Лису никак не хотелось снова оказаться в вотчине принцессы-драконицы, даже сама мысль о новой встрече с ней пугала.       – Судя по тому, что я слышал, большой отряд отделился от орды, и направился прямиком к городу, но никому из нас уже не успеть туда раньше. Те, кто был в городе, уже повешены, так что все, что мы можем, это только прибыть на пепелище и собрать жатву рекрутами из числа выживших.       – Как это… – Сокрушенный Лис подошел ближе, забыв о еде и отдав ее магу. – И вы ничего не сделали для спасения города?       – Те, кто пытались, повешены, я же сказал, – как что-то само собой разумеющееся, сказал Жак. – Пока там правит Пентагаст с ее омерзительным норовом, можно даже не пытаться убеждать ее подданных.       – И вы ждете, пока орда уничтожит Хантер-Фелл чтобы просто угнать за собой остатки выживших и повязать на их шеи веревки рабов как у тех мальчишек? Так?! – вспылил оруженосец. – Откуда их привели? Какой еще город вы оставили на растерзание тварям?       – Эти веревки, чтобы ты знал, защищают их от чужих посягательств. Пока они «рабы», мы защищаем их, а они служат нам. Так что захлопни пасть, ешь, и скачи спасать свой городишко, благородный ты наш.       Жак неожиданно стал похож на мрачную, озлобленную Хегрид, от веселой, довольной жизнью интонации в его голосе не осталось и следа.       – Это малая жертва, поверь мне. Разве будет лучше, если мы все умрем, защищая всего один город, а орда тем временем поглотит остальной Тедас? – смягчившись, заметил мужчина. – Сядь, Бертеир, ешь, ты все поймешь в свое время.       – Я никогда не смогу понять такого, – огрызнулся бывший оруженосец.       – Тогда мир однажды погибнет, из-за таких, как ты, – с вернувшейся на уста улыбкой заметил Жак. – Но уже поздно что-либо менять. Ешь, времени не так много.       Больше рекрутер почти ничего не говорил, обходясь короткими фразами. Молодые Стражи тоже не горели желанием беседовать с ним или с кем-то еще из Ордена, после услышанного. К вечеру спутников снарядили в новый путь. Как и было обещано, им дали новое подходящее им оружие и знаки отличия, хотя уже лет сто, если не больше, ни один солдат не отваживался в открытую носить синий с серым табард и украшенный стальными грифоньими крыльями шлем.       Станир не умел ездить верхом, потому молодым Стражам пришлось ехать на одной лошади, навьючив всю поклажу на второго коня. Они покинули белые стены Вейсхаупта когда уже темнело и с темно-серого неба начинал сыпать мелкий колючий снег, смешивающийся на ветру с красным песком Андерфелской пустыни. Крепость, которую они желали увидеть вотчиной благородства и древней чести, полную радушных соратников, тепла и уюта, осталась за спинами и даже в темноте белесым пятном маячила на горизонте, поминутно напоминая однажды услышанные слова о том, что от Стражей не осталось ничего былого. Разочарование и страх холодили сердца похлеще ледяного ветра, бьющего в лица и треплющего тяжелые теплые плащи.