Век Грифона

      «Быстро оправился» – недовольно подумала Хегрид и сморщилась, когда увидела рядом с собой все того же чудом спасенного солдатика в компании еще четверых городских стражников, бодро шествующих по мощеной камнем улице. В том, что они направляются именно к молодым Стражам, можно было не сомневаться. У парня на лбу выступила испарина, он беспокоился, сможет ли задержать их, хватит ли отряду навыков, чтобы справиться в уличном бою сразу с тремя легендарными Серыми, истинную мощь которых он уже видел в лице бородатого мужчины, что чуть было его не убил.       Сам Халур пропал. Его не было видно уже три дня. Он не возвращался в таверну, не заходил за своими вещами к рекрутам: если уж он надумал покинуть их навсегда, то наверняка попытался бы выкрасть свой драгоценный вещевой мешок. Хотя все, что там хранилось, не составляло труда добыть заново: делов-то наворовать табака, пару аптечек и монет, а оружие небось старый упырь и так уже загреб себе, оно же осталось в тайнике в лесу.       – Не дергайтесь только, ладно? – прошептала Хегрид и одним только взглядом указала напарникам на приближающихся солдат. – Вот именно об этом нас Халур и предупреждал. Надо было не кочевряжиться и убить поганца, пока была такая возможность.       – Ты же сама за него заступилась! – возмутился оруженосец, исподлобья поглядывая на приближающихся стражников.       – Что будем делать?       – Тут полно народу, так что просто убивать они нас не будут, это повредит репутации наместника, – заметила убийца, не прекращая спокойно и неторопливо поедать булочку. – Если нас арестуют, то предъявят фальшивые обвинения и уведут в казематы, заключат в камеру, по одному или сразу втроем. Вот тогда и подумаем, как поступить.       – Ты предлагаешь просто сдаться?       – Я предлагаю выждать наиболее удачный момент.       – А если они арестуют нас и убьют уже по пути в казематы? – спросил заметно нервничающий эльф.       – Тогда вся надежда на тебя, остроухий, – хихикнула девушка, - Правда, тогда нас еще и храмовники будут преследовать.       – Это не смешно! – возмутился ферелденец. – Ты не представляешь, насколько они ужасны!       – Ладно-ладно, у нас пока другие проблемы есть.       Стражники приблизились достаточно близко, чтобы расслышать слова Серых, потому нужно было с невозмутимыми лицами доедать завтрак, застрявающий от волнения в горле. Простолюдины, что толпились этим утром вокруг ярмарочных балаганов и прилавков, спешно уходили с дороги, уступая место важным и угрюмым латникам со знаками отличия Монфора.       За оружие они не хватались, из чего следовало, что убивать их прямо на глазах у веселящихся ярмарочных гуляк никто не будет. Когда мужчины приблизились достаточно близко, Хегрид подняла глаза и улыбнулась, изображая на лице смесь искреннего недоумения, непонимания и легкого трепета перед большим и сильным воином.       – Привет вам, – сказала убийца, вскользь глянув на каждого из солдат и отвернулась, продолжив есть.       – Доброго вам утра, миледи. – спасенный стражник приветливо улыбнулся в ответ и поклонился всем троим, а его напарники сдержано кивнули, с интересом разглядывая троих довольно нищенски выглядящих молодых людей. – Я с ног сбился, разыскивая вас!       Угрозы в его голосе не было ни капли, подозрения тоже, была только боязнь – но чего? Рекруты подняли глаза на мужчин, не зная что и делать, даже Хегрид растерялась. Не такого она ждала от солдата, которого и сама грозилась убить, а тот продолжал молчать и улыбаться, как будто так и надо.       – Простите, но я вас не знаю, сударь. – Черная Тень с огромным трудом сглотнула плохо прожеванный хлеб, ожидая развития событий.       – Но как же, миледи, вы спасли меня от убийц не более чем три дня назад! – воскликнул мужчина, а его дружки только захохотали во все горло, наконец-то сорвав с лиц серьезные маски бравых мужей.       Новобранцы сконфужено притихли, наблюдая за происходящим, а солдаты принялись во весь голос насмехаться над побледневшим парнем.       – И ты нам три дня мозги пудрил, что длинноногая красотка спасла тебя и обещала новую встречу?! Ублюдок, хорош уже издеваться и врать на каждом шагу! – хохотали мужчины. – Весь день только и делаем, что пристаем к девкам, а они потом небось жалобу в управу напишут за домогательство.       – Да пошли вы, зубоскалы! Сказал же, не вру! – вспылил их дружок и залился краской от гнева. Кажется, эта сцена и в самом деле повторялась не один раз.       – Ладно, герой-любовник, мы пошли на смену, а ты и дальше ищи твою спасительницу!       Мужчины были то ли старше спасенного солдата по званию, то ли просто привыкли измываться над ним, но все же ушли, для бравады положив ладони на рукояти мечей и гордо задрав подбородки. Давешний доброжелатель проводил товарищей по оружию обиженным сопением с тихими и сдержанными проклятьями. После он снова повернулся к рекрутам, виновато улыбаясь.       – Приношу свои глубочайшие извинения за сей несуразный конфуз, сударыня! – солдат манерно поклонился девушке и попытался было взять ее руку для поцелуя, но Хегрид вовремя отдернула запястье, раздраженно фыркнув и отвернувшись.       На смену удивлению пришел гнев. Она хотела бы удушить незадачливого городского стражника на месте, но дружки его все еще были рядом, да и народу на улице было более чем достаточно. Как мог он так опрометчиво выискивать Стражей по улицам города, треплясь языком на все лады всем и каждому, как будто так и надо. Лис, привыкший распознавать раздражение убийцы даже раньше, чем она начинала злиться, все равно не успел остановить ее яростный порыв.       – Я же сказала, не говорить! – Черная Тень резко схватила ладонь молодого мужчины и чуть ли не до крови впилась ногтями в кожу.       Тот зашипел от неожиданности, воззрившись на девушку с полным недоумением, а затем он узнал ее холодный гневный взгляд. На его лице смешались одновременно и радость от долгожданной встречи с разыскиваемыми рекрутами, и страх, который ему довелось испытать в темном коридоре сгоревшего поместья при встрече с настоящим матерым Серым Стражем, а заодно и жадное воодушевление, присущее многим азартным орлесианцам, видящих в опасности скрытую красоту и объект вожделения.       – Так это вы! – воскликнул мужчина.       – Безмозглый дурень! – воскликнула девушка, а после наконец взяла себя в руки и выпустила из ладони запястье мужчины. – Ты даже не представляешь, что ты натворил, разыскивая нас!       – Но я же не сказал, что ищу именно Стражей!       – Глупых россказней достаточно, чтобы к нам проявили интерес твои дружки в мундирах!       – Они не обратят внимания, не беспокойтесь. – Попытка хоть как-то оправдаться успехом не увенчалась. – Позвольте все же переговорить с вами на этот раз?       – Вздумал нас шантажировать? – совсем уже вышла из себя Хегрид.       – Н-нет! И в мыслях не было! Я хочу помочь!       Хегрид закончила вытирать вымытые волосы пушистым полотенцем, и они черной волной упали на голую спину, оказавшись немного длиннее, чем она привыкла считать, якшаясь со Стражами по лесам и оврагам. За ширмой во всю суетились те самые Стражи, пытаясь решить, кому из них достанутся самые лучшие сапоги, а кому вышитый серой нитью колет. Эльф и оруженосец уже битый час разбирались в этом, копошась в ворохе поношенной одежды, что так любезно предоставил Мишель де Шалорен – хозяин поместья, где напарники оказались этим вечером, и тот самый городской стражник, которому так сильно не терпится расстаться с жизнью. Убийца хотела раздраженно фыркнуть по привычке, сетуя то на свою странную удачу, то на напарников, ведущих себя совсем как дети. А ведь именно их несдержанности и желанию оказаться в уюте настоящих постелей и купален она и обязана тому, что ее голова наконец-то вымыта не золой, а настоящим лавандовым мылом, что ужинать она сегодня будет не украденными черствыми корками хлеба, а отборной олениной с тушеными овощами, пирогом с голубятиной и еще чем-то изысканным и дорогим. Если бы эти двое смогли сдержать язык за зубами, в ее руках сейчас не было бы этого прелестного легкого платья, поношенного и старомодного, но чистого и прочного, в отличие от лохмотий, что сохли в прачечной.       – Ладно, бери сапоги себе, Стан, колет мне немного тесноват, но на тебе-то он будет как кираса на подставке висеть, – смирившись, заявил неваррец.       – Вот и хорошо, а то мои сапоги совсем не годятся, – эльф указал на свою изношенную до дырок пару, стоящую у двери. Подметки практически протерлись, а кожа на носках уже прорвалась, сапоги жадно раззявили пасти на своего хозяина.       – Хорошо, что нам попался этот дворянин. Хотя бы сегодня мы нормально поужинаем. – Лис одел серые штаны для верховой езды и обулся в легкие короткие ботинки, наблюдая попутно, как по стене пляшет тень убийцы, спрятавшейся за широкой ширмой.       – Будьте начеку, я не верю ему до сих пор. – Хегрид вышла из-за ширмы, расправляя последние складки на традиционной орлесианской пышной юбке и проверяя шнуровку корсета. От такой одежды она уже давно отвыкла.       – Но не станет же он сейчас звать стражу и вязать нас? Он мог сделать это уже много раз, разве нет? – маг во все глаза разглядывал свои новые сапоги, они пришлись как раз впору.       – Это верно. Если бы он хотел арестовать нас, удобнее было бы напасть, пока мы были в купальнях отдельно друг от друга. – Девушка подошла к небольшому туалетному столику, взяла в зубы несколько шпилек и принялась собирать волосы в пучок на затылке.       – Но ведь в этом же нет ничего плохого? – неуверенно начал Лис. – Ведь он сам предложил нам ночлег и еду, сам дал нам эту одежду…       – Верно мыслишь, как бы он не стребовал с нас платы в самый неподходящий момент. – Убийца кивнула отражению напарника в небольшом настенном зеркале. – Станир, ты забыл жилет: надеть одну только рубашку может позволить себе только простолюдин. А ты, Лис, застегни колет по самое горло.       – Я же сказал, он мне мал. – оруженосец попытался застегнуть последние пуговицы у самого кадыка, но не вышло. – Я и сам знаю, что это неправильно, но уж что есть.       Девушка обернулась к напарникам, внимательно осматривая их. Неваррец и в самом деле выглядел внушительно в одежде дворянина: широкие плечи и могучее сложение раньше не так бросалось в глаза под растрепанным рваным поддоспешником, а приведенная в надлежащий вид щетина на щеках даже делала его солиднее на вид. Худощавый эльф, раньше выглядевший как последний оборванец и привыкший вечно озираться по сторонам в опасении увидеть рядом храмовников, отделавшись от выдававших его одежд Круга и посоха, приосанился и выпрямился, а отросшие красные волосы почти полностью прятали его уши.       – Тебе идет платье, – неожиданно заметил оруженосец, с удивлением заметив, что его язвительная напарница оказалась крайне хороша собой, когда смуглую шею не закрывает воротник старой рубашки, тонкая талия подчеркнута корсажем, а волосы не скрывают черные глаза густой тенью.       – Спасибо, – девушка в последний раз осмотрелась.       – Прошу. – Станир как всегда широко улыбнулся и взял напарницу под руку, предлагая проводить ее к столу, где ожидал Мишель и его семейство, которым решено было сказать, что трое незнакомцев, невесть как оказавшиеся в поместье, всего лишь напарники их драгоценного сына, только что вернувшиеся из разведки по трущобам – там нужно было работать под прикрытием.       Как оказалось, знатное семейство де Шалорен состояло всего из трех человек – самого Мишеля и его гостеприимных и добродушных родителей, с особым трепетом отнесшихся к появлению в их доме миловидной молодой особы. То, как за ужином мадам де Шалорен нахваливала Хегрид различные блюда и пыталась выведать, не принадлежит ли она к какому-либо дворянскому роду, говорило о том, что с невестами для городского стражника в Монфоре негусто. К большому удивлению, сам Мишель за столом не обмолвился с гостями и парой слов, ограничившись только парой любезных фраз, которых требовал этикет. Стражи же старались держаться приветливо и вежливо, располагая к себе хозяев. Как оказалось, угрюмый и нахрапистый в пути Лис стал отличным собеседником для отца Мишеля, с которым они битый час обсуждали какие-то старые рукописи. А развеселый и немного странный Станир умудрялся показать себя и знатоком книг с беседе с хозяином поместья, и довольно манерным кавалером, осыпав пожилую хозяйку дома уместными и вполне застуженными комплиментами. И, похоже, одна только Хегрид чувствовала себя в этой обстановке неуютно, ожидая пакости от доброжелателя после каждой смены блюд. Без оружия она чувствовала себя незащищенной, даже подумывала припрятать в складках одежды столовый нож – а то, что Мишель упорно не желал завязывать серьезный разговор, беспокоило ее, учитывая как рьяно он разыскивал их по городу.       Но всю эту идиллическую мишуру получилось разрушить уже совсем скоро. Старшие в поместье ложились рано, и когда они удалились, все четверо смогли вздохнуть с облегчением, более не притворяясь.       – Можете ли вы мне рассказать хоть чуточку более того, что я уже узнал? – с надеждой спросил Мишель, переводя полный чуть ли не детской мольбы взгляд с одного Стража на другого.       – Ни слова, – холодно заверила его Черная Тень, по-хозяйски закинув ногу на ногу и сложив руки на подлокотники кресла. – Тебе и в самом деле лучше ничего не знать – и забыть о нас, когда мы уйдем.       Лис выразительно глянул на спутницу, соглашаясь с этим ее ответом. Чем меньше он будет знать, тем лучше. И не только из-за опасности обнаружить орден, но и из-за того, что сам орден может его выследить за подобные знания.       – Когда же вы собираетесь покинуть город? – пригорюнившись, спросил солдат, разворачиваясь к камину и без интереса разламывая кочергой не до конца прогоревшие уголья.       – До восхода солнца нас тут уже не будет.       – Мы безмерно благодарны за оказанную помощь, – сказал Станир, стараясь сгладить холод от слов убийцы. – Но мы не можем больше тут оставаться.       Эльф и сам прекрасно осознавал, как и остальные, что они не смогут больше оставаться в городе, когда под боком бродит такой излишне доброжелательный молодой человек. Он не оставит их в покое, если будет знать, что Стражи все еще в пределах досягаемости. К тому же все они начали сомневаться в возвращении разгневанного наставника: видимо, в ожидании попросту не было смысла.       – Могу ли я тогда отправиться с вами? Неваррский оруженосец чуть было не захлебнулся разбавленным вином, когда услышал эти слова, а Хегрид и вовсе растеряла всю свою спесь, глядя на мужчину как на умалишенного.       – Нет, это слишком опасно! – воскликнул эльф и вскочил на ноги.       – Уж не особо опаснее прогулок по ночному городу в компании контрабандистов, насильников, воров и убийц, – усмехнулся было Мишель, но, глядя на совершенно не веселые лица Стражей, умолк, снова уставившись в огонь. – Я отчего-то думал, что вы согласитесь, если я окажу вам такой теплый прием.       – Ты еще скажи, что мешок золота в придачу отсыплешь! – воскликнула Хегрид. – Это тебе не хлебная должность в управе за пазухой у наместника. Это чертова прорва порождений тьмы и постоянное скитание от чердака к подвалу, от привала к бегству и ничего более! В этом нет ничего героического или славного, чего бы ты там не вычитал дитем в книжках. Стражи – гнусные ублюдки, не гнушающиеся ни убийствами таких пухленьких домашних мальчиков, ни обманом, ни грабежом. Не думай, что тебе так просто можно взять и объявить себя Стражем.       – Это не говоря уже о том…       – Лис! – шикнула убийца на юношу, не давая ему сболтнуть лишнего.       – Мишель, прости, но мы не можем взять тебя с собой. – Станир утешающе хлопнул стражника по плечу.       – Ты просто подумай о том, что у тебя есть, и не разбрасывайся этим сокровищем за просто так, – неожиданно серьезно сказал оруженосец, окинув тоскливым взглядом великолепное убранство поместья Шалорен. – У тебя есть все то, за что стоит бороться, что стоит защищать, не думай, что бросить все это сокровище будет правильно.       – Именно поэтому я и хочу пойти с вами, потому что все это нужно защитить! До нашего города уже доходили слухи о беженцах из Андерфелса в пограничных землях, это все неспроста, – решительно заявил дворянин.       Молодые Стражи переглянулись. Сами они еще не слышали ничего конкретного о беженцах из страны, в которую так упорно вел их наставник, но раз об этом известно даже в провинциальном Монфоре, значит дела и в самом деле идут не так хорошо, как хотелось бы. Мишель, заметив секундное замешательство своих гостей, не сдержал торжествующей улыбки.       – Если верить легендам, которые я слышал, именно так начинается Мор, разве нет? – в полумраке гостиной молодой мужчина выглядел немного старше своих лет, увереннее и решительнее, как будто он уже был Стражем, готовым отдать жизнь во имя общего блага.       – Если верить легендам? – Хегрид изобразила самый презрительный из своих взглядов и картинно хихикнула в ладошку. – А ты, как я погляжу, все еще веришь в сказки?       – Если это все сказки, тогда и ты не Серый Страж, а простая девка с улицы, и мне сейчас полагается арестовать тебя или вовсе убить за вторжение в чужое поместье.       Лис и Станир, как по команде, вскочили на ноги, вечерний разговор зашел совсем не в то русло, куда ожидалось. Дворянин все хорошо рассчитал: даже если он не может напроситься в путешествие, он может попытаться заставить Стражей взять его с собой. Бывший оруженосец хотел было схватить городского стражника за руку, но убийца жестом остановила его.       – Если ты ударишь его, нас арестуют уже на самом деле, Лис, – спокойно сказала девушка, не сводя темных глаз с узкого бледного лица Мишеля. – Если мы его убьем, за нами и вовсе направят погоню и убьют на месте.       Аристократ победоносно ухмыльнулся, окончательно уверившись в успехе своей затеи. Ошарашенный эльф сел обратно в кресло, чуть ли не в панике осматриваясь в попытке найти выход на случай, если придется бежать из поместья, а неваррец остался стоять на ногах, надеясь, что напарница неожиданно решит действовать.       – Теперь я спрошу еще раз, я могу пойти с вами, Серые Стражи?       Черная Тень улыбнулась стражнику такой обворожительной улыбкой, какую не встретить даже на лице влюбленной девицы – только в ее глазах плескалось такое же мрачное торжество, как и у самого дворянина.       – Все так же говорю тебе – нет, – спокойно заметила девушка. – Просто чтобы ты знал, мы не вправе даже помышлять о том, чтобы брать тебя: это привилегия нашего наставника, Старшего Стража.       В этот момент убийца так выразительно глянула куда-то в густую тень в дальнем углу столовой, что все трое мужчин тут же обернулись назад, ожидая увидеть за спиной Халура, которого она упомянула. И если маг и оруженосец смотрели во мрак с ликованием, то Мишель обернулся туда с ужасом, боясь снова лицом к лицу столкнуться с тем угрюмым человеком, которого он встретил в сгоревшем поместье первым. Глядя на его реакцию, Хегрид не удержалась и громко ликующе рассмеялась.       – Его там нет, по крайней мере пока.       – Я понял. – Стражник с досадой улыбнулся и неохотно отвернулся к огню камина. – Что ж, ладно. Но я надеюсь, вы останетесь в поместье хотя бы до утра?       – Это очень любезно с твоей стороны, Мишель, но… – начал было отказываться Лис, но Хегрид перебила его.       – Да, любезно. Мы благодарно примем твое предложение, Мишель. До утра мы в твоем распоряжении.       Девушка улыбнулась и продолжила строить из себя благопристойную благородную девицу, до самой ночи разговор о Серой Страже больше не поднимался. Мужчина то и дело бросал на жеманно опускающую глаза убийцу подозрительные взгляды, а недоумевающие маг и оруженосец только покорно обсуждали какую-то ерунду со стражником, заодно выспрашивая у него о новостях, которые они не слышали, блуждая по орлесианским диким дебрям вдалеке от городов и имперского тракта. Было ясно как день, что младший Шалорен не поверил ни единому слову молодых Стражей, что и подтвердилось ночью, когда Хегрид хотела было выбраться из спальни, но обнаружила что дверь заперта на ключ, а под окном ее третьего этажа дежурит дремлющий эльф-слуга с рожком на поясе. Можно было не сомневаться, что такие же слуги бродят по всему дому, выполняя приказ молодого хозяина. Единственной ошибкой стражника стало то, что он не запер своих дорогих гостей в подвале.       Пользуясь одиночеством, Хегрид скинула с себя платье и оделась в охотничий костюм, который нашла в шкафу, тут же она нашла добротные тяжелые сапоги и пару теплых плащей. На стене висело родовое оружие, уже совсем затупившееся и давно не чищенное, но даже этим при желании можно было убить. Все это она проворно увязала шнуром от занавеси балдахина и закрепила за спиной. Девушка взломала замок шпилькой, распустила волосы, чтобы скрыть лицо и выбралась в коридор, дождавшись пока сонный слуга отойдет на достаточное расстояние. Прежде чем идти к спальне напарников, убийца пробралась в столовую, где собрала с неубранного столика у камина несколько серебряных вилок и ножей: вырученных с них денег хватит на долгие недели пути. После этого девушка наведалась в прачечную, захватив оттуда еще влажную после стирки старую одежду, плащ наставника и сапоги оруженосца, единственные уцелевшие. Оружия нигде не было: видимо, слуги забрали его из спален, когда напарники ужинали с хозяевами.       По пути к спальне друзей почти полчаса пришлось потратить на выжидание, прячась в тени от медленно бредущих по коридору часовых. Поместье Шалорен нельзя было назвать большим, но даже тут можно было блуждать довольно долго. Один раз девушка чуть было не столкнулась с самим Мишелем: он выходил из родительской спальни и увещевал сонную матушку в том, что стражу он удвоил потому, что опасается мести преступников, за которыми следили в подполье его фальшивые соратники. Стараясь не столкнуться с дворянином, Хегрид пришлось взломать еще один замок и спрятаться в боковой коморке. Но когда она обернулась спиной к двери, была рада, что так вышло. Она оказалась в оружейной, чем тут же и воспользовалась, вернув собственный кинжал и оружие напарников, а заодно сменив декоративный меч на настоящий и облачившись в легкий доспех поверх одежды. У нее даже не возникло мысли остановиться, когда она впридачу к уже награбленному прихватила еще один комплект доспехов для Лиса.       Добраться с такой ношей до друзей было нелегко. А когда она взломала замок нужной двери и зашла внутрь, стараясь не грохотать латами в мешке, Лис ее чуть было не убил, замахнувшись тяжелым дубовым стулом. Убийца в последний момент выпустила из рук ношу и поднырнула под тяжелую руку оруженосца, шипя на него.       – Хегрид, как ты смогла пробраться сюда? – от сдерживаемого волнения голос неваррца сделался совсем низким. – И что это на тебе?       Черная Тень вместо ответа подошла к окну и убедилась, что под этим тоже дежурит очередной слуга, но только этот уже безнадежно уснул, надрывно храпя и развалившись под пышным кустом пионов.       – Что будем делать? – Станир снова походил на себя, всклокоченный и с широко распахнутыми глазищами.       – Одевайтесь, – девушка свалила на ковер остатки своей добычи, а сама попыталась рассмотреть насколько близко на улице другие слуги. – Лис, в мешке латы для тебя.       Юноша кивнул и быстро облачился в новехонький доспех поверх прочного стеганного поддоспешника, а эльф надел свою мантию поверх подаренной Мишелем одежды. Пока они разбирались с этим, соратница рассказала им, что поместье патрулируется, даже сам молодой хозяин на ногах.       – Неудачный же путь он выбрал попасть в Стражи, – сказал Станир, проверяя свой магический посох и навешивая на него доселе спрятанные амулеты.       – Вот поэтому Халур и хотел его убить. – Убийца снова подошла к окну, слуга все еще спал. – Лис, замажь металл сажей.       Напарник согласно кивнул и вместе с девушкой принялся натирать блестящие пластины доспеха золой из затухшего камина.       – Странно что этот слуга до сих пор спит… – сказала она, на всякий случай мазнув грязной рукой по бледным щекам оруженосца, а затем еще и испачкав лицо эльфа, попытавшего было откреститься.       – Я усыпил его. – Маг безуспешно попытался выплюнуть попавшую в рот сажу.       – Пока тебя не было, я соорудил вот это. – Торжествующий оруженосец махнул рукой в сторону ширмы, а когда отодвинул ее, там оказались связанные за углы покрывала и простыни с двух кроватей. – Этого нам должно хватить.       – А слуга не проснется, если на него свалится тяжелый, как шкаф, неваррец? – от глупости ситуации девушке захотелось смеяться. На будущее она заметила себе, что необходимо при себе всегда иметь добрый моток веревки.       – Нет. – Станир улыбнулся как никогда широко и осторожно распахнул окно, всматриваясь в сумрак.       Оруженосец, стараясь не шуметь, придвинул к подоконнику столик, стоявший у стены, и привязал к ножке край простыни, после он выкинул связку в проем и еще раз проверил все на прочность.       – Полезайте. Если что, я удержу, – скомандовал он.       – Я первая, если что, убью того, кто поднимет тревогу.       Напарники кивнули. Хегрид проворно перемахнула через широкий подоконник и быстро спустилась на землю, даже не потревожив храпящего на земле эльфа. Рядом никого не было, только гавкала где-то за забором чужая собака да надсадно стрекотали сверчки. К несчастью ночь, выдалась лунной и безоблачной, силуэт убийцы был хорошо виден на посеребренной росой и светом траве, Страж припала к земле, слыша над головой напряженное сопение спускающегося мага. Уже почти оказавшись внизу, эльф не удержался и упал на спину, стукнувшись головой прямо о плечо заколдованного слуги, все трое готовы были под землю провалиться, опасаясь, что сейчас поднимут тревогу и гостеприимный хозяин поместья теперь не ограничится патрулями и запертыми дверьми. Но, к счастью, чары ферелденского мага оказались достаточно сильными. Больше всего следовало опасаться не спуска эльфа, а Лиса, когда наверху стол и привязанную к нему веревку никто не удерживал. Лишь каким-то чудом никто так и не услышал надсадного скрежета деревянных ножек стола по паркету и скрипа дерева, а заодно и треска ткани, когда проклятущие простыни таки разорвались и, громыхнув доспехами, оруженосец приземлился прямо на куст пионов, закусив перчатку, чтобы не закричать.       На воротах стоял солдат, единственный вооруженный обитатель поместья. Хегрид не стала дожидаться, пока маг заколдует его, а просто ударила его оголовьем меча по голове и прислонила к стене сторожки, как будто он уснул. Но когда напарники перелезли через невысокую изгородь и оказались на просторной темной улице Монфора, их ждала напасть пострашней обнаружения или плена в орлесианском поместье.       Прислонившись спиной к забору соседнего дома и задумчиво покусывая край курительной трубки, на них внимательно смотрел Халур, совсем не веселый и вовсе не такой добродушный, каким напарники привыкли его видеть во время путешествия.