Зов Крови

      Проснулся я опять от каких-то странных звуков. Будто кто-то рвал ткань. Кажется, это начинает входить в привычку. Посмотрел на часы. Час ночи, лучше не придумаешь! Но надежда на сон всё ещё была в моём подсознании. Твердо решив разобраться со всем этим шумом, я оделся, на всякий случай взял пистолет и открыл двери.       Когда оказался во дворе, сразу осмотрелся. И никого не увидел, только вдали был слышен вой. Мне всё равно нечего терять, поэтому я пошёл на звук. На улице было очень темно, не светил ни один фонарь. Либо все действительно спали, либо света не было. Как раз, кстати, мне вспомнился родной город и день, когда я решил прогуляться по нему ночью. Что удивило тогда — по улице ходили подростки, взрослые. Кто-то спешил домой, кто-то гулял со своей второй половинкой вдали от всех. Но были и отдельные кадры. Так сказать, ни подростки, ни дети, ни взрослые.       В центральном парке тогда стоял огромный нерабочий фонтан. Вокруг были лавочки, на которых почти всегда сидели эти кадры. В ту ночь они тоже были там. То ли от фонтана, то ли от любимого напитка, их прозвали детьми воды. Здесь же таких людей не наблюдалось. В это время. Так как все помнят моего хорошего знакомого дядю Васю.       Побродив несколько минут, я понял, что никого на улице нет, да и вой прекратился, поэтому спокойно пошёл к дому. Заблудиться было сложно, так как я дошёл до магазина, а дорогу назад помнил хорошо. Уже развернулся и разочаровано хотел уйти домой, но тут моё внимание привлекло то, что в доме возле магазина загорелся свет, и оттуда выбежала, судя по силуэту, Тамара, за которой следом вышел, должно быть, её муж. Интерес во мне проснулся просто животный, поэтому я, во избежание недоразумений, спрятался за ближайший угол. Освещение было плохим, да и ночь на дворе, поэтому даже не пытался разглядеть, прав ли я в том, что признал Тамару и Василия. Осталось положиться на слух. И он меня не подвел. Голос принадлежит мужу женщины.       — Тамара! — и тут не ошибся. — Егор же предупредил, чтобы не выходили!       — У Егора паранойя. Почему мы должны прятаться? Потому что ему показалось, будто этот Максим вышел из дома? — кричала Тамара. О чём она вообще? И почему они должны прятаться, пока я на улице?       В тот момент она остановилась и, должно быть, свирепо посмотрела на своего мужа, потому что Василий вздрогнул. Но не прошло и минуты, как он вздохнул и уже спокойно начал говорить со своей женой.       — Пожалуйста, не нервничай. Ты же знаешь, Егор никогда ещё не ошибался. К тому же, если ты будешь кричать, сюда придут все из деревни, затем и появится он или, в лучшем случае, Ира.       Тамара повернулась к своему мужу лицом и начала говорить уже спокойнее. Видимо, на неё подействовали слова Василия. Спасибо хоть шептать не начали, а то я бы вообще ничего не слышал. Знаю, подслушивать не очень хорошо, но что поделаешь, если мне никто ничего добровольно не расскажет о том, что происходит в этой деревне, а происходит тут что-то странное. Приходится выживать, как могу.       — Может, выгнать Максима? Или сделать, как с прошлым участковым?       А вот это уже интересно... Что они там с ним сделали? Помнится, Ира рассказывала, что его нашли не в лучшем состоянии на обочине. А мне не хочется повторять его судьбу. Я невольно стал отходить назад.       — Вспомни, прошлый участковый убил нашего, а Егор такого не прощает. Если мы нападем первыми, он не простит.       — Значит надо сделать так, чтобы участковый напал на кого-то из нас, — констатировала факт Тамара.       Что, извините? Я запутался. Прошлый участковый убил "их", за что его убил Егор? Попахивает криминалом. Почему же никто не пытался расследовать убийство? Я прикусил губу. Как же! Деньги всё решают, как я мог забыть? В таком случае, мне тоже конец. Прощай, мир, я любил тебя.       — В любом случае, давай пойдём домой, — предложил Василий.       — Ты же знаешь, я не люблю превращаться в тесном помещении! — Превращаться. Я понял, все в этой деревне — психи-убийцы. Ясно, почему глава — Егор. Всё, завтра надо ехать отсюда куда подальше. Желательно, на другой конец света, а то вдруг найдут.       — Могут увидеть, — вздохнул муж Тамары, на что она только хмыкнула.       Я хотел было пойти, но почему-то ещё ждал. То, что увидел, повергло в шок и я, наверное, там застыл с открытым ртом, время от времени потирая глаза и щипая себя, надеясь, что это сон. Потому что то, что начало происходить с ней просто уму непостижимо. Руки выпрямились и стали какими-то странными на конце, будто без пальцев. Она встала на руки, а тем временем ноги тоже изменились. Её тело увеличилось, одежда порвалась, на голове выросли огромные торчащие уши, возле которых — рога. И, в общем, силуэт напоминал корову. Корову! И самое главное — её муж спокойно смотрел на это! Я, кажется, сошёл с ума! Затем она замычала, посмотрев в мою сторону. Это сон! Это сон! Скажите, что это просто сон. Василий начал идти в направлении того переулка, где был я, убежать хотелось просто безумно, но ноги не слушались. Тут возле дома появился ещё один силуэт, что отвлекло внимание Тамары и её мужа.       — И что это такое? — с заметной злостью в голосе спросил Егор.       — Извини, мы немного повздорили, — поднял руки в примирительном жесте Василий.       — Я предупреждал. Вы двое не слышали?       В ответ — молчание. Ко мне вернулась возможность двигаться, и я решил, что на этом моменте мне нужно удалиться. Или, если точнее, убежать как последнему трусу, что я и сделал.       Вскоре я уже был дома и закрывал дверь на ключ, чтобы никто не пробрался внутрь. Быстро выключил свет во всех комнатах и лёг на кровать, как в детстве, накрывшись с головой.       Спустя несколько минут, когда я уже успокоился, понял, что не раздет и до сих пор в обуви. В голове почти никаких мыслей. А даже если и были, они заглушались одной фразой: "Я псих". Я пошёл в ванную, чтобы умыться холодной водой, до сих пор надеясь, что это был сон.       Стук в дверь. Я сглотнул. Вот и пришли по мою душу. Захватил пистолет и пошёл к двери. Сперва просто стоял и ждал — вдруг стук прекратится. Но этого не случилось.       — Я знаю, что ты не спишь. Открывай, — прозвучал тихий, но не терпящий возражений голос Егора. Я со вздохом открыл, понимая, что он меня всё равно убьёт, если захочет. Парень быстро зашёл внутрь, закрывая за собой дверь.       — Чего тебе? — попытался построить невинного. Он посмотрел на меня так, будто я дебил. Впрочем, он частично прав.       — Я знаю, что ты всё видел. Чтобы жители деревни не устроили самосуд, ты должен... — не успел он договорить, как я его перебил:       — Пойдем, присядем. И ты ответишь на все мои вопросы, ясно? — Ну а что? Раз он не хочет меня убивать, можно воспользоваться положением. К моему удивлению, Егор всё-таки кивнул. Я пошёл в гостиную и сел на диван, он же в комнату вошёл, но садиться не стал. Ну и ладно, моё дело предложить.       — Что ты хочешь знать? — спокойно спросил он, прищурившись.       — Я сошёл с ума? — отличный вопрос, как для сумасшедшего! Максим, ты гений.       — Нет. Тамара действительно превратилась в корову.       — Откуда ты знаешь, что я был там?       — Догадался, — вот до чего же противный тип! Догадался он! Ладно, Егор Маршалов, игры закончились. Теперь ты ответишь на все мои вопросы.       — Почему она превратилась? И как? И вообще, что за фигня?       — То есть, ты просишь рассказать историю нашей деревни? — твёрдо спросил он. Вообще-то я не это хотел спросить, но пусть будет так. Я кивнул.       — Сперва, насколько я знаю, тут было специальное место, где язычники восхваляли Велеса. И когда все приняли православие, тут до сих пор находился алтарь. Никто не мог найти этого места долгие годы, и тут начали прятаться язычники, не хотевшие принять христианство, будь это православие, католицизм или протестантизм. Но всё-таки сюда добрались, убили всех людей и сожгли всё, что тут было. По легенде, глава этой деревни перед смертью крикнул, что Велес даст приют и охрану только тем, кому это нужно, остальные же умрут. Никто, конечно же, не реагировал на это заявление, но заселить деревню так и не удалось. На освоение поселили сюда несколько человек. Не прошло и месяца, как они умерли. Но с Первой Мировой войны понемногу люди начали прибывать. Затем — Вторая Мировая. В основном здесь прятались, а эпидемии убивали только некоторых людей. Выжившие были как одна семья и не терпели незнакомцев. Но однажды какая-то бабка, которая была то ли ведьмой, то ли ещё кем-то вроде неё, убегая от преследователей, нашла деревню. Так ей тут понравилось, что она захотела остаться жить здесь. Жители ничего не имели против и поэтому помогли ей построить дом, освоиться и относились к ней, как к своей. Но старуха была лицемерная, со скверным характером и наделала много плохого. В общем, жители собрались и решили попросить её уйти. Сообщили ей о своём решении и даже дали выбор — она могла остаться, но прекратить делать зло, либо уйти. Бабка сказала, что уйдёт, но оставив прощальный подарок. Никто даже не думал, что это может быть, но все ожидали чего-то плохого. И не ошиблись. На следующий день старухи и след простыл, но с жителями деревни стали происходить странные вещи. Все чувствовали себя плохо, животные умирали, а жившие в лесу, если и жили, то обходили деревню стороной. Это продолжалось год, но потом вроде бы всё стало нормально, люди опять завели животных и продолжали работать как ни в чём не бывало. Но многие из них были очень агрессивными, стычек чудом удавалось избегать и всё же... — Егор замолчал и задумался, смотря в одну точку невидящим взглядом. Затем опомнился и продолжил:       — Всё же нашлись два идиота, которые подрались из-за девушки. Был солнечный день, воскресенье, все отдыхали. Но на главной улице ссорились два парня. Никто на это не обращал внимания, так как они часто ссорились. Как бы не так. Люди поняли, что не всё нормально лишь тогда, когда услышали звук рвущейся одежды, а затем рык. Когда решили посмотреть, что случилось, увидели среди обрывков одежды двух огромных быков, нападавших друг на друга. И никто не мог остановить их, пока староста деревни не превратился в огромного медведя. Люди запаниковали и начались массовые превращения. С тех пор в деревне такое творится.       Я молчал. Просто не мог переварить всю информацию, что услышал. Это правда? Или я сумасшедший и мне потакают врачи психбольницы, в которой я сейчас нахожусь? Лучше уж второе, чем первое. А то похоже на магию. Я вздохнул, стараясь внешне сохранять спокойствие. Затем задал вопрос, который мучал меня:       — А что за история с тем прошлым участковым?       — Когда он увидел превращение, выстрелил, тем самым убив невинного. К тому же, это был маленький мальчик и превращался он впервые, — оправдывается.       — Почему меня не убил? — ну а что, легче же убить, чем тут распинаться, пытаясь всё объяснить. Егор посмотрел на меня, как на дебила.       — Потому что ты ни в чём не виноват. Нет, если тебе так хочется, я могу и убить... — сказал он и начал медленно подходить ко мне.       — Не надо! — поднял я руки и задал последний на сегодня вопрос: — А ты что за животное? Пиявка? Ехидна? Клещ?       — У тебя слабенькая фантазия.       Я задумался. Кем же он может быть? В той истории, глава деревни превратился в медведя. Значит, медведь. Но у его сестры был лев... А, была-не-была.       — Лев?       — Мы находимся в Африке? Откуда тут льву взяться? — ему определенно это приносит удовольствие. Но Максим Романов на то и Максим Романов, чтобы не проигрывать.       — Так у твоей сестры подвеска со львом! — не отступал я.       — Ты идиот? Видел льва когда-то?       — Ну да, в детстве часто в зоопарках был.       — Ещё одна подсказка, — он протянул левую руку. Волосатую, должен заметить. Но на запястье болтался браслет, на котором висел металлический волк. Сам сделал, что ли?       — Волк?       — Браво, Шерлок. О чём я тебя хотел попросить... Не рассказывай никому, что видел и о нашем разговоре. Теперь ложись спать, — он посмотрел на часы. — Или не ложись. Через два часа чтобы был на работе.       Отлично, он опять стал таким же противным, как и был в начале. Это талант. И действительно, в нём можно было увидеть что-то хищное. Я присмотрелся, надеясь увидеть какую-то связь с волком.       — Я, конечно, понимаю, у меня отличная внешность, но не раздевай меня в мыслях, мне неудобно.       — Чего? — столь высокоинтеллектуальный ответ дался мне тяжело. — Да не раздеваю я тебя!       Но он уже, помахав на прощанье рукой, вышел. Затем я услышал за дверью как разрывается одежда и, не горя желанием увидеть ещё что-то, чего не смогу переварить, пошёл в свою комнату и лёг в кровать.       Нафиг Егора, нафиг деревню, нафиг работу, я устал.