Сведи меня с ума

- Аомине-чи! Они горят! Что делать?!, - брюнет мигом бросился к сидящему на полу Кисэ, затем стиснул его в крепких объятиях. Слезы продолжали литься из глаз блондина, но паника постепенно начинала отходить на второй план. Рета прижимался к нему в ответ, продолжая всхлипывать. - Знаешь, Аомине-чи, я ведь так хотел стать пилотом..., - продолжал Рета, уже полностью успокоившись, - даже в университет поступил, потом и началась вся эта ерунда. Уже полгода я несу этот бред. "Они горят..." - кто? Кто горит, черт возьми? Ты понимаешь, кто?! - Успокойся, я все понимаю. Ты еще молод, у тебя все впереди, выучишься, - утешал пациента, перебирая отблескивающие на солнце пряди, Аомине. - Все впереди? Говоришь так, будто сам старик. - А разве не старик? Тридцатник скоро, как-никак. - Правда? Ты не выглядишь на тридцать, - с небольшим удивлением и улыбкой произнес пришедший в себя блондин. - И на сколько же, по-твоему, я выгяжу? - Двадцать девять, эм... с половиной... Ай, больно же! - Мне двадцать восемь, - перебил его Дайки, дав резкий подзатыльник. Это дало толчок к продолжению привычных разговоров, непосредственных бесед, лишь за час эти двое успели поладить и узнать друг друга так, словно знакомы много лет. Кисэ рассказывал о своей модельной карьере, конкурентах, назойливых журналистах, неугомонной подруге, обладательнице розовых волос и звонкого голоса. Аомине жаловался на свою бумажную работу и отсутствие практики, на зеленоволосого начальника, помешанного на гороскопах, и директора больницы, который появляется раз в полгода. Между тем и второй сеанс подходил к концу, но назвать это сеансом ни у кого из них язык не повернулся бы. Это была их первая встреча, запомнилась она должным образом и во времени была вовсе не ограничена, но неожиданный звонок главврача с просьбой немедленно явиться на рабочее место и зайти к нему в кабинет разрушил эту идиллию. Попрощавшись, парень вышел из квартиры блондина, напоследок вновь оглядев его с ног до головы: жаль было расставаться с этим ходячим комком оптимизма. Сам он еще долго улыбался, стоя на пороге, и махал рукой вслед заходяшему в лифт Аомине-чи. Накинув белый халат и выходя из подъезда, Дайки размышлял: требует ли состояние пациента госпитализации, ведь, хоть тот и утверждает, что все в полном порядке, он все же нуждается в длительном и тщательном лечении. Количество больных психически в этой частной клинике было невелико, поскольку чаще всего их родственники, за неимением средств, предпочитают бесплатную медицину. И вот он уже прибыл на свое ненавистное рабочее место. Вспомнив, что если он тут же не явится в кабинет начальника, его ожидает увлекательная поездка в метро на другой конец города за очередным полуметровым железным медведем, стоимость которого будет вычтена из его зарплаты, Аомине решил не напрашиваться на скандал и направился к кабинету. Постучашись, открыв дверь и переступив порог, он увидел встречающий его недовольный взгляд зеленых глаз из-за сверкающих линз очков. Его обладатель развернулся к окну и, поправив очки, задал первый вопрос: - Скажи мне, Аомине, сколько палат в распоряжении пациентов твоего отделения? - Дайки, видимо, поняв, в чем дело, шепотом выругался. - Пять, - решил он не испытывать нервы собеседника. - Пять, значит, - продолжил Мидорима, - а сколько из них сейчас заняты? - Две. - Тогда объясни мне, почему твои ненормальные разгуливают по кардиологии и пугают людей, вместо того, чтобы находиться в своих, заметь, свободных палатах? - У меня нет таких пациентов, которые могли бы напугать людей. - Нет? А как же тот старик, что гуляет по коридорам и говорит невесть с кем без всевозможных средств связи? Причем, ладно, если бы он просто разговаривал, но он кричит и упорно отказывается проходить в палату. Санитары его час поймать не могли, так как он заперся в подсобке, пришлось ломать дверь, а теперь эти санитары просят прибавки к зарплате. Сделай что-нибудь, наконец, со своим дурдомом! - Во-первых, этот парень не говорит сам с собой. - А с кем, по-твоему? - С Данталианом. Вот, ты обвиняешь человека, а у него, между прочим, тоже проблемы: его тело уже месяц контролирует демон, - нашел оправдание психиатр. - Так! Похоже, ты уже забыл, для чего мы здесь. - Забудешь тут! Не спорю, это дело мне по душе, но о своих обязанностях я прекрасно помню. А что, Акаши уже... - Заткнись, Аомине! Ты хоть представляешь, что с тобой будет, если он услышит? Я тебя сюда не для этого позвал. - А что? Думаешь он тут, в шкафу прячется? - с этими словами Аомине распахнул дверцы шкафа, - Четров Акаши! - продолжил он, отрывая найденный жучок с висящего на плечиках чистого халата. - Так что там с этим Кисэ Ретой? - не обращая внимания на возмущение коллеги, продолжил Мидорима. - Все, как мы и предполагали: приступы начались полгода назад, скоро госпитализирую. Правда, есть одна странность. У парня, вроде бы как, ярко выраженная арсонфобия, но он преспокойно прджигает газовую плиту и ставит чайник. - Хм... так вы там чаи распивали? - Не суть. - Так, значит, за все это время он никуда не выходил? - Запирался в соседней комнате во время прямого эфира. - Вот это уже интересно. К завтрашнему дню готовь вип-палату, средства у модели, полагаю, имеются. -Ладно, так что там насчет Акаши? - Обсудим позже. Он решил не рассказывать тебе всех подробностей. Свободен. Аомине вышел из кабинета уже с испорченным настроением, решив взяться за груду отчетов. Рабочий день проходил так же обыденно и уныло, только к вечеру в памяти вновь всплывала теплая улыбка блондина. Воспоминания о его слезах на рубашке, мягкости золотистых волос и прощальном взгляде карих глаз еще долгое время не желали покидать голову Дайки. Даже вкус чая казался не таким приятным, каким он был в компании Кисэ. Он знал, что в нескольких километрах от его дома, находится тот самый пациент, которому уже несколько раз на дню удалось развеять всю накопившуюся печаль, и эта мысль не давала покоя, заснуть сегодня ему стоило больших трудов.