Безупречность

      Кажется, стоит помнить что-то настолько важное, как собственная смерть. Вейлон пялится на себя самого, открыв рот, сжимая кулаки и не чувствуя ног. Лиза всхлипывает, сидя на полу, но это отходит на второй план. Его труп сейчас лежит перед ним на той самой кровати, в которой он проснулся этим утром. Он разлагается прямо в красивом свадебном платье, которое держал в шкафу только для особых случаев. Или для тех случаев, когда Эдди говорил ему надеть его. В общем-то, это одно и то же, не правда ли? Вейлон вспоминает их первую брачную ночь, самую ва…ту самую…Эдди. Эдди мертв. Вейлон не помнит, чтобы тот убивал себя. В его голове крутится жуткая, романтичная мысль о том, что «жених» не вынес смерти своей возлюбленной и перерезал себе запястья, сжимая ее\его в объятьях. Вейлону хочется презрительно фыркнуть. Быть того не может. Скорее всего, Эдди просто не захотел умирать от голода. Или попытался найти себе новую «жену» и, потерпев неудачу, побоялся остаться в одиночестве. Естественно, он не любил Вейлона настолько, чтобы убить себя…верно? Он был просто психопатом. Хотя нет, это не правильно. Эдди никогда не был «простым». Он был манипулирующим, злым, садистски настроенным и в то же время до странности нежным безумцем, который дарил самые мягкие поцелуи и самые нежные объятья. Когда Лиза отвлеклась, отвернулась, пытаясь собраться с духом, Вейлон обходит ее и идет к кровати. Он вполне уверен, что она не видит его. Его влечет один единственный вопрос: причина его смерти. Он с трудом отдирает юбку свадебного платья от своего трупа – все затвердело от засохшей крови. Ткань разрывается в том месте, где он ухватился за подол, тихо и быстро распадаясь на кусочки в его руках. Наконец, приложив достаточно усилий, он приподнимает отвратительные слои красно-коричневого и шуршащего, как старая бумага, платья. И…а, вот и оно. Между его ног, там, где был его член, все чернее ночи. Испещрено складками и выглядит почти обугленным. Кожа будто провалилась под саму себя, попутно выдернув стежки нити. Выходит, его убила инфекция. Инфекция, голод и Эдди. Кажется, он только что осел прямо на окровавленный нож. В голове копошится воспоминание, что ведь он привязан к этому месту. «Прикован подсознанием к окровавленным стенам».

***

      Подол платья падает на место, и Лиза подпрыгивает, краем глаза замечая движение. Она приземляется на свой зад, неуклюже вскинув ногами. Неужели платье только что двинулось? Ее дыхание выходит неуклюжими, рваными вздохами, и она одергивает себя, поднимая камеру. Несмотря на дрожь в животе, она записывает на видео труп Вейлона. - Это мой муж, - как можно мягче начинает она. Ведь нужно записать каждую…находку, это очень важно. – Вейлон Парк. 28 лет. Злонамеренно заключен в лечебнице компанией Меркофф и…и… Она давит зарождающиеся с новой силой рыдания, заставляя себя договорить. - …и убит ими. Вейлон смотрит на это, и его дыхание (ненастоящее дыхание, не правда ли) застревает в глотке. Лиза зажмуривает глаза и вздрагивает. Он смотрит в сторону, чувствуя стыд. Его взгляд цепляется за еле заметный блик под кроватью, и он нагибается. Это его камера, давно исчерпавшая заряд батареек, но все еще хранящая весь его…опыт, полученным в этом месте. «Я мертв», думает он и пинает камеру в сторону Лизы. Она задыхается и слегка подпрыгивает из-за внезапного движения. И замирает, видя, как из-под кровати к ее ногам подкатывается камера. Ее глаза впиваются в труп Вейлона. Его пустые глазницы уставились вперед, зияя чернотой. Она медленно приседает, волосы падают ей на лицо, и поднимает камеру, все еще глядя на труп. - Доберись до них, – шепчет Вейлон, его голос скрипучий, но все еще низкий и сильный. Лиза, судя по всему, слышит его, потому как снова замирает, раскрыв рот.

***

      Отдаленный гул вертолетов вытряхивает ее из оцепенения. Практически мгновенно, надежно зажав обе камеры в руках, она начинает бежать. Вейлон следует за ней, и, впервые с момента встречи с Эдди, его охватывает страх не за себя. Они бегут, и бегут, и бегут, оставляя женское крыло позади, через сад, обратно в главный корпус. В саду они пробегают под двумя кружащими, словно стервятники, вертолетами. Вейлон вскидывает взгляд, чувствуя ветер в волосах, и видит, как на черных боках машин яркими белыми буквами выбито «Меркофф». Его желудок подскакивает к горлу, и он сначала равняется с Лизой, а потом обгоняет ее. Он добирается до главного зала раньше, вбиваясь спиной в стену и остервенело комкая платье. Люди Меркофф, наемные солдаты, «пушечное мясо» компании заполняют зал, светя вокруг фонариками и держа оружие наготове. - Да, сэр! – говорит один из них. Вейлон едва разбирает речь из-за отражающегося от стен и усиливающегося шума шагов. – Живой нарушитель периметра. Нет, сэр. Эктоплазмы не замечено, сэр, все приборы молчат... – он на секунду замолкает. – Да, сэр. Высадка перенесена до завтрашнего утра, сэр. Мы найдем эту суку, если призраки до нее еще не добрались, – еще пауза. – Мы нашли машину в нескольких милях отсюда. Да, сэр. Вейлон выпускает дрожащий выдох. Он слышит Лизу, она почти добралась до главного зала. Мужчина рванулся назад, к ней и, схватив за руку, дергает ее в боковую комнату. Она начинает кричать, но он зажимает ее рот рукой и впихивает в шкафчик. Точно такой же, в каких когда-то прятался сам, хотя и не помнил этого. - Оставайся здесь! – шипит он. Сейчас Вейлон ничего не осознает, кроме жуткого, всепоглощающего страха. Он не услышал, как она прошептала «Вейлон?», только стук собственного сердца, бьющегося о ребра, и монотонный гул в ушах. Его снедал ужас, но нужно было действовать. Он совершил столько ошибок, что не мог допустить Лизе превратиться в еще одну. Это место забрало у их детей отца. Он не даст ему поглотить еще и мать. - Призрак! – закричал кто-то, когда дверь из комнаты выбило с петель, но Вейлон уже там, среди них, его платье закручивается вокруг него по широкой дуге, пока он хватает чужие глотки и конечности. В него стреляют, но он не чувствует пуль. Они просто попадают друг в друга, глупые свиньи, грязные животные. Он чувствует, как под их кожей течет горячая, живая кровь, и хочет ее выпить. - Код «А», код «А», истинный призрак!… - кричит маленьких жалкий человечек в маленькую рацию, и Вейлон ненавидит его. Они знают, кто он; они не видят его, судя по огромному разбросу направлений стрельбы, но у некоторых в руках есть сенсоры, начинающие истошно пищать, когда он рядом. Он отвлекает их, уводя глубже в главный зал, подальше от Лизы. Для них он - ничто иное, как мелькание белой ткани и диких, безумных глаз.

***

      Лиза слышит крики и плач. Она крепко придерживает дверцу шкафчика, в который ее каким-то образом запихали. Ее охватывают рвотные позывы, но она зажмуривает глаза и думает о своих сыновьях. Она думает о Вейлоне и о возмездии. Ей нужно выбраться отсюда живой. Она спрашивает себя, как много раз ее муж думал так же. Когда какофония криков и шума внезапно обрывается тяжелой, глухой тишиной, она не спешит открывать дверцу. Помедлив, она осторожно выходит наружу, бережно прижимая к себе видеокамеры. Эта комната совершенно разрушена: компьютеры искорежены, дверь выбита с петель, а на разодранном диване валяется оторванная, полуразложившаяся рука. Главный зал залит кровью. Свежие тела застилают пол, и в этот раз Лизу выворачивает, несмотря на то, что в ее желудке уже ничего не осталось. Она просто давится от сильных, глубоких, клокочущих позывов и падает на колени, чувствуя, как скручивает ее живот. Когда она успокаивается, становятся слышны лязгающие, щелкающие и влажные, чавкающие звуки, исходящие из дальнего угла. Она видит это так же ясно, как день. Солнце уже начало садиться, оранжевые лучи ползут по полу, освещая фигуру в белом платье, сгорбившуюся над одним из тел. Оно ест, понимает Лиза, и ее живот снова сворачивается узлом. Но она узнает песчано-коричневые волосы, завиток, который всегда торчком стоял у него на затылке, и голые плечи… В последний раз, она вслух спрашивает: - Вейлон? Фигура дергается и оборачивается, шипя. В глазах существа мелькает что-то вроде узнавания, и оно замирает. Кровь и ошметки плоти стекают от самой его переносицы и дальше, по подбородку. Оно все еще сжимает оторванную голову оперативника в своих когтистых руках. Оно прогрызлось к мясу прямо через шлем…прямо через лицо. Лиза может разглядеть кусочки кости, застрявшие в зубах. - Уходи, - скрежещет оно, звук отдаленно похож на изломанную, жестокую, насмешливую пародию на голос Вейлона. – Пожалуйста, уходи.

***

      Вейлон смотрит, как она убегает, и закат освещает ее путь вниз по дороге. В воздухе все еще гудят вертолеты, но с ними он ничего не может поделать. Она забирается в красный джип, припаркованный на обочине, кое-как заводит его и разворачивается. Это был последний раз, когда он видел Лизу Парк, одну из трех людей, которых любил больше всего на свете. Нет, не так. Из тех трех, кого любил Вейлон Парк. Он закрывает глаза. «Кто я?» говорит он сам себе, чувствуя, как кровь течет по его нижней губе, «Кто я?». Не он. Его больше нет. Он снова слышит голос Эдди у себя в голове. «Как тебя зовут?», спрашивает тот, холодно и спокойно, подняв в воздух ремень и готовясь ударить. - Вейлон Гласкин. – говорит мужчина, прежде чем развернуться и направиться в сторону дома.