***
После этого Люциус сопровождает меня во всех визитах. Лиза, заметив это, однажды отводит меня на балкон, уставленный цветущими круглый год растениями и напоминающий террасу, и подмигивает мне: — Мистер Малфой не отходит от тебя ни на шаг. Может, всё-таки скажешь, что у вас происходит? — Ну… — я боюсь откровенничать с Лизой и стыжусь этого. — Мы с ним вроде нашли общий язык. — Вы больше не грызётесь? — Совсем наоборот. — Неужели ты влюбилась в него? Как во всяких романах о вынужденном браке? — взвизгивает Лиза, хватая меня за руки. От такой искренней радостной реакции я не сдерживаю улыбки: — Вроде того. — Ура! Как я рада за вас! — Лиза сжимает меня в объятиях. — Хоть что-то радостное в последнее время… — В каком смысле? У тебя ведь со дня на день помолвка и свадьба совсем скоро. — Свадьба-то свадьбой… — Лиза мрачнеет на глазах. — Я тебе раньше не рассказывала, не хотела к твоим переживаниям своих проблем добавлять. Но мне сейчас так тошно, — на глазах девушки наворачиваются слёзы. — Лиза, да ты что? Что случилось? — теперь я обнимаю её за плечи и усаживаю в плетёное кресло, а сама присаживаюсь перед ней на корточки. — Мама с отчимом совсем со мной не считаются. Даже выйти замуж за Тома разрешили только потому, что он из богатой семьи. Найди я не того, кого они пожелают, начался бы ад, — Лиза уже не сдерживает слёз. — Они командуют нам, где жить, с кем общаться, чем заниматься. Конечно, я живу безбедно, не задумываюсь о быте, но от вечного контроля я скоро с ума сойду. — Не переживай так, — я глажу её ладони и крепко сжимаю их. — Ты пробовала с ними поговорить? — Конечно, пробовала, но они меня не слушают. Только грозят оставить без денег. Мне эта свадьба уже поперёк горла, потому что они всё контролируют и критикуют. — А что Том? — Он со своими родителями тоже договориться не может. Ему командуют, где работать. Пропихнули его в Министерство магии, в штат помощников Министра, но ему там не нравится. — А чем он хочет заниматься? — Зельями. У него очень хорошо получается. — Тогда возьмите всё в свои руки, стройте свою жизнь сами. Нельзя же вечно плясать под дудку родителей. — Мне страшно. Вдруг родители правы, а мы ни на что не способны и только дров наломаем, следуя за мечтой? — Конечно, вы с Томом можете ошибиться, но если постоянно будете жить по указке, переступать через себя, то до конца жизни будете жалеть и думать, что всё могло сложиться по-другому. — Ты права. Я это умом понимаю, но всё равно боюсь. Хотя Том тоже уговаривает меня жить самостоятельно. — Ну, если ты готова к трудностям, готова пожертвовать дорогими нарядами, особняком и деликатесами ради своего психического здоровья, то справишься. Лиза смеётся сквозь слёзы: — Даже не знаю, как я без платьев проживу. Я смеюсь вместе с ней: — Первое время можете пожить в Блэквуд-мэноре. И вообще я готова помочь всем, чем смогу. Лиза встаёт из кресла, я следую за ней. — Спасибо тебе огромное, — девушка обнимает меня. — Я сейчас только тебе могу доверять. Устроив подбородок на её плече, я вижу Люциуса, прислонившегося к косяку балконных дверей. Муж смотрит на меня и улыбается.***
— Ну не может это быть Лиза! Вернувшись домой, я отказываюсь от ужина и сразу поднимаюсь в свою комнату. Люциус, вздохнув, следует за мной. — Я уже говорил, что согласен с тобой. Осталось совсем немного. Только сдержи своего Поттера, — руки мужа, скользящие по моим плечам, сжимают их сильнее. — Он рвётся устроить штурм дома Креоны, даже не задумываясь о последствиях. Если наши семьи окажутся замешаны в скандале, чете Малфой тоже не поздоровится. — Как звучит «чета Малфой», — усмехаюсь и поворачиваюсь лицом к мужу. — До сих пор не могу привыкнуть. — Я тоже, — Люциус целует меня в висок. — Я поговорю с Гарри, мне тоже не хочется лишней шумихи. — Только поговори с ним через ваше зеркало, сейчас обойдёмся без личных встреч. — Почему это? — Просто так лучше, безопаснее. Внимательно смотрю ему в глаза и вижу то, что мне совсем не нравится. — Только не говори, что ревнуешь меня к Гарри. — Вот ещё, — фыркает Люциус, но выглядит это неубедительно. — Слушай, мне хватило того, что ты изображал Отелло при Роне. Либо ты мне доверяешь, либо ты всё испортишь. Несколько секунд Люциус молчит. Я вижу, как он колеблется, борясь с самим собой. Малфою, Великому и Ужасному, посмела возражать собственная жена. — Я ведь не давала повода для подозрений, — провожу ладонью по его плечу, шее. Люциус прижимается щекой к моей руке: — Хорошо. Я буду стараться. При этой небольшой победе у меня внутри всё дрожит от радости. Я не сдерживаюсь и целýю Люциуса, который слегка ошарашен слишком бурной реакцией. Но скоро он подхватывает мою инициативу и ведёт меня к кровати. Его губы скользят по моей шее, груди. Я не замечаю, как он расстёгивает платье, и я оказываюсь в одном белье. А скоро избавляюсь и от него. Когда Люциус покрывает мой живот поцелуями, у меня вырывается тихий стон. Запускаю пальцы в длинные волосы мужа, заставляю его спускаться всё ниже. Внутри меня волною прокатывается дрожь. От движений языка Люциуса у меня между ног я то замираю в наслаждении, то выгибаюсь в непроизвольной судороге, двигая бёдрами. При соприкосновении языка Люциуса с моей плотью во мне словно разрастается огненный шар, который стараниями мужа скоро разрывается, распространяя удовольствие по всему телу вплоть до кончиков пальцев.***
За несколько дней до Хэллоуина Люциус с самого утра отправляется по делам. И именно в этот день происходит очередная неприятность. После обеда мне становится плохо: опять тошнит, кружится голова. Я пытаюсь связаться с Люциусом, но по каминной сети он не отвечает, сова тоже возвращается ни с чем. Припоминаю, что он рассказывал о намечающейся сделке с зельеварами, работающими в секретной лаборатории. Как всё не вовремя! Колси снова приносит мне Очищающее зелье, но оно не помогает. Уже лёжа в постели связываюсь через зеркало с Гарри, а домовик вызывает семейного лекаря и продолжает безуспешные попытки достучаться до моего мужа. Гарри и лекарь появляются в мэноре почти одновременно. Целитель выталкивает моего друга из комнаты, не дав нам толком поговорить. Опросив меня, лекарь шепчет несколько диагностирующих заклинаний и даёт мне выпить зелье. В этот момент в спальню врывается Люциус, растерянный и взбешённый одновременно. Лекарь, памятуя о бурном темпераменте моего мужа, испуганно лепечет диагноз: яд Уидосорос, отравление на ранней стадии, он дал противоядие, которое нейтрализует почти любую отраву в мире. Люциус отталкивает его, садится ко мне на кровать, судорожно схватив меня за руку: — Что ты ела, пила? Ты выходила из мэнора? Я объясняю, что обедала дома. В комнату входит Гарри и с тревогой глядит на меня. Люциус бросает ему: — Побудь с Гермионой, мне нужно допросить домовиков. — Хорошо. Пока Люциуса нет, Гарри сидит возле меня и корит себя за то, что послушался его. — Но я тоже не хотела скандала. Просто мой недоброжелатель придумал новую фишку. — А быть убитой ты хочешь? Чего вы добились своей осторожностью? Только подставили тебя под удар. Не понимаю, почему ты в нём так уверена. Это же Малфой! — Сама не знаю, просто верю и всё. Понимаю, как наивно это звучит. И мы правда были осторожны. Просто были уверены, что мне что-то угрожает только извне. Сейчас никого постороннего в Малфой-мэнор не пускают. Мне казалось, что здесь я в безопасности. — Ты не можешь быть в безопасности рядом с Малфоем. Чего ради ему печься о твоём благополучии? — Он несколько раз спасал меня и обещал моей бабушке заботиться обо мне. — Не очень убедительно, — лицо Гарри искажает издевательская усмешка. — Гарри, Люциусу незачем дожидаться моей смерти, ему от этого никакой выгоды. — Но и твоё благополучие ему безразлично. Особенно если вспомнить наши с ним отношения, пока мы учились и воевали. — А теперь у меня с ним совсем другие отношения. — В каком смысле? — брови Гарри поднимаются высоко над очками. Мне сейчас совсем не хочется выслушивать нотации о том, что я неверно выбираю себе мужчин, поэтому я стараюсь скорее закрыть тему. — Просто я ему верю и всё. Не спрашивай ни о чём, потом как-нибудь объясню. — Надеюсь. Едва Гарри это произносит, в комнату входит Люциус. По его лицу сложно понять, что он чувствует. Я не знаю, каких ждать вестей. За секунды стараюсь подготовиться к самой поразительной новости, но слова мужа мгновенно выбивают меня из колеи, спутав все мысли в голове. — Яд в твой обед подлил один из домовиков. — Этого не может быть! — кричит Гарри. — Эльф не может причинить вред хозяину! — Приказ был дан прежним владельцем заранее. Недавно, видимо, произошло что-то, что послужило точкой отсчёта для выполнения. Вроде таймера. — Не знал, что такое возможно. — Не до конца была соблюдена процедура передачи домовика, ему доверяли. — Ты допросил его? — Не успел, домовик покончил с собой, а о его подозрительном поведении рассказали другие. Сердце у меня на секунду замирает, а потом начинает биться так быстро, что кружится голова. Я вижу теперь, что Люциус раздавлен. Он просчитался, и всё из-за того, что не обратил внимания на домовиков. Не рассмотрел бесправных существ в качестве врага. Хотя в его защиту могу сказать, что и сама не ожидала такого. Никогда не слышала о подобном. — Откуда взялся этот домовик? Кто был его хозяином? — Гарри нервно снимает очки и протирает их. — Он был среди домовиков, которые входили в приданое Гермионы.