Потерянная наследница

      Я стою в центре украшенной залы. Вокруг сияют свечи в золотых канделябрах, по стенам плетутся гирлянды цветов, паркет под ногами ослепительно блестит. Домовики потрудились на славу. Рядом со мной стоит Селена и знакомит меня с волшебниками и волшебницами, которые нескончаемой вереницей входят в зал. Я и не думала, что в Англии сохранилось столько аристократических семей.       Гости входят целыми семействами: Талли, Стэнсбери, Пламли, Чейз. И фамилии, и имена тут же вылетают у меня из головы. Моя отличная память категорически отказывается работать. Меня то пробирает дрожь от волнения, то накатывает волна безразличия. Я едва заставляю себя подавать руку мужчинам, слегка кивать женщинам и улыбаться, как требует Селена. Все создают впечатление бешеного восторга и радости тому, что я нашлась, хотя я отлично знаю, что всем им плевать на нас. Не будь я Героиней войны, они бы с удовольствием забыли обо мне прямо на следующий день.       Я замечаю завистливые взгляды, которые некоторые гости бросают на дорогую мебель, множество официантов и дорогие закуски. Селена прекрасно создала видимость благополучия нашей семьи. Она говорила, что многие аристократы разорились, как и Блэквуды. При этом они упорно делают вид, что у них всё хорошо и завидуют более удачливым знакомым, а те, в свою очередь, выказывают им лживое и унижающее сочувствие. Клубок змей, не иначе.       Как только поток гостей иссякает, Селена начинает таскать меня от одной компании волшебников к другой. Все рассказывают, как они удивились, прочитав в «Ежедневном пророке» о том, что я жива-здорова и вернулась в семью. Меня расспрашивают о моей жизни в мире маглов, восхищаются моей храбростью и умом и несут всякую чушь. Меня уже тошнит от этих разговоров, когда Селена даёт мне передохнуть и разрешает выйти в зимний сад.       Там я наконец оказываюсь одна. Зимний сад ещё не совсем привели в порядок, но тут уже цветут некоторые растения, а в центре бьёт небольшой фонтан. Здесь тихо и спокойно. То, чего мне так не хватает. Я подхожу к большому окну и наблюдаю за снегопадом. В потоке света, кружась, падают крупные хлопья снега. Я забираюсь на подоконник и пытаюсь прийти в себя. Спустя некоторое время Селена объявит о моей помолвке. Мне нужно подготовиться к потоку поздравлений и удивлённых возгласов.       — Любуешься снегопадом?       Меня передёргивает от этого ледяного голоса.       — А что нельзя?       — Можно, конечно, — ладонь Малфоя ложится на моё плечо, и меня снова пробирает дрожь, — даже нужно. Это успокаивает, а тебе сейчас нужно сдержать свои эмоции. Ты ведь постараешься?       Я могу только кивнуть. Говорить мне сложно.       — От тебя требуется только стоять рядом со мной и улыбаться.       — Хорошо.       — Я пойду к гостям, ты можешь подойти через несколько минут.       Малфой уходит, а я автоматически провожу ладонью по тому месту, где лежала его рука. Сегодня она не была такой холодной, как во время принесения Обета. Я прижимаюсь лбом к прохладному стеклу. Теперь мне ещё надо как можно дальше затолкнуть воспоминание об этом моменте. И забыть своё желание, чтобы он держал меня за плечо чуть дольше…       Когда я вновь выхожу к гостям, Малфой подходит ко мне и берёт под руку:       — Кстати, забыл сказать, ты чудесно выглядишь. Селена славно потрудилась над твоим образом.       — О, твоё мнение было так важно для нас.       — Естественно, ведь именно я оплачиваю и праздник, и твой наряд, — Люциус решил не скромничать — И поосторожнее с сарказмом, милая моя невеста. Мне всё равно, что ты говоришь, а вот с гостями будь повежливей, — голос Малфоя становится жёстче. Только сейчас я понимаю, что до этого он говорил почти без издёвки и усмешки.       Мы проходим с ним через весь зал к Селене. Я чувствую, как на нас со сдерживаемым любопытством смотрят все гости. Появление здесь Малфоя не было для них неожиданностью, но то, что мы с ним так мило с виду общаемся, точно выбивалось из ряда вон. Мне становится неловко от этого. Я не должна так поступать.       Когда мы подходим к Селене, она видит выражение моего лица и отводит в небольшую нишу, где нас никто не видит:       — Что случилось? Что-то не так? Люциус…       — Я не могу. Не могу так поступить. Он ведь мой враг. Я себе потом никогда не прощу этого предательства.       — Можешь, — Селена сжимает мне локоть до боли. — И должна. Ты должна спасти свою жизнь. Что будет потом — неважно.       Отчасти она права. Но всё-таки…       — Я сейчас же объявлю о помолвке, а то ты ещё сбежать надумаешь.       — Ты не дашь мне сбежать. Я уже как в тюрьме, ты ведь заколдовала выходы. А после свадьбы меня просто переселят в другую тюрьму.       — Пять лет ничто по сравнению с твоей жизнью. Ты ведь помнишь, я пообещала сделать всё для тебя, чтобы ты жила. А если кто-то скажет тебе хоть дурное слово или попытается причинить вред, я убью любого. Никто не причинит тебе вреда. Верь мне.       Селена обнимает меня настолько сильно, насколько хватает её сил. Последние слова поражают меня. Она действительно так любит меня, что готова убить моих врагов? Звучит жутко, но я вдруг чувствую, что начинаю по-настоящему доверять своей новой бабушке.       — Хорошо, — я обнимаю её в ответ. — Хорошо, я выйду за него. Больше я не буду сомневаться. Мы же справимся?       — Конечно, справимся.       Мы покидаем нишу. Наше отсутствие заметил только Малфой. Он подходит к нам, и теперь Селена его отводит в ту нишу и о чём-то с ним разговаривает. Я остаюсь одна в зале, полном гостей, но ко мне тут же подлетает разодетая в пух и прах симпатичная девушка:       — Привет! Нас представляли, но ты наверняка уже забыла меня. Я — Лиза Бейкер. Мы с тобой какие-то дальние родственники.       — Похоже, все гости с Блэквудами в родстве.       — Да, почти, кроме тех, кто недавно разбогател. Тебе здесь, похоже, не очень нравится? — Лиза поправляет свои белокурые волосы и весело улыбается.       — Нет, что ты!       — Извини, но у тебя всё на лице написано, — хохочет девушка. — Не переживай, со временем привыкнешь делать нужную гримасу.       Я смущаюсь, но мне кажется, что Лиза не из тех, кто будет меня осуждать.       — Ходят слухи, что ты сегодня объявишь о помолвке.       — Да, — всё равно скрывать это бесполезно.       — Как интересно! У меня скоро тоже будет помолвка. А следующей зимой я выйду замуж. За Тома Оллмана. А кто твой жених?       Из ниши появляются Селена и Малфой.       — Скоро узнаешь, — я подмигиваю Лизе и ухожу.       Через некоторое время Селена выводит меня в центр зала и просит минутку внимания. Все взгляды направлены на нас. Селена несколько минут говорит обо мне, о том, как счастлива моему возвращению, и т.п. Я лишь сжимаю её руку и улыбаюсь. Но когда речь заходит о том, что мне предстоит создать свою собственную семью, а ей — отпустить меня во «взрослую жизнь», моё сердце словно начинает метаться в грудной клетке, и мне становится нечем дышать. Селена говорит о традиции жениться по сговору родителей. Я ловлю на себе взгляд Малфоя. Он подмигивает мне и щёлкает себя по подбородку, делая знак поднять голову. Я автоматически подчиняюсь. Малфой одобрительно улыбается. Как это неправильно! Я не должна его слушаться. И тут в мои мысли врываются слова Селены. Она говорит, что родители сосватали меня за Себастьяна Креспена, что этот юноша, как и все его ближайшее родственники, трагически скончался и что теперь, в порядке очереди, на мне должен жениться Люциус Малфой.       По залу прокатывается удивлённое эхо. Все просто поражены. Такого они точно не ожидали. Люди попеременно смотрят то на меня, то на Люциуса. Мой «жених» делает вид, что всё идет так, как надо, и подходит к нам. Селена вкладывает мою ладонь в его. Меня снова обжигает холод. Я вздрагиваю, но Люциус крепче сжимает мою руку и слегка притягивает меня к себе. Он что-то говорит гостям, Селене, мне, но я ничего не понимаю. Прозрение приходит, когда он достаёт массивное кольцо, украшенное бриллиантами и большим изумрудом. Люциус надевает его на безымянный палец моей левой руки, и я чувствую, как леденеет ладонь. Всё. Теперь пути назад точно нет.       Первой с поздравлениями к нам подходит Лиза со своей семьёй. Они искренне поздравляют меня и Люциуса, что меня очень трогает. Может, они и прикидываются, но сейчас я не хочу об этом думать. За Бейкерами следуют другие гости, пришедшие в себя. Они все снова проходят мимо меня вереницей. Кто-то кидает сухие официальные слова, кто-то ведёт себя, как Бейкеры, кто-то поздравляет так, что я чувствую лёгкое сочувствие за их словами. Что ж, последние правы больше всех.       Люциус в своей среде. Он — центр внимания и доволен этим. Я скованно улыбаюсь и киваю гостям, а Люциус величественно принимает поздравления. Вот бы мне хоть немного его самообладания.       Когда поток поздравлений заканчивается, Люциус благодарит Селену за оказанное ему доверие (как будто с Непреложным Обетом бывает выбор). Затем поворачивает меня к себе лицом и говорит, что просто счастлив соединить свою жизнь с моей и слегка целует меня в лоб. Я едва удерживаюсь, чтобы не отшатнуться. Ну зачем он это сделал?       После этого я плохо понимаю, что происходит. Люциус уходит и по очереди разговаривает с гостями. К нам с Селеной тоже подходят люди. Говорит в основном Селена, я же веду себя, как игрушечный болванчик. Моя бабка намёками объясняет, что у нас просто не было выхода из-за Обета. Все сочувственно кивают. Так же Селена намекает на фиктивность брака. Тут гости приходят в себя. Такая ситуация им больше по вкусу. Теперь меня жалеют. Но мне уже плевать на всё. Я так вымотана, что едва доживаю до конца «пресс-конференции». Селена приглашает гостей на ужин. В столовой я и Люциус сидим по обе стороны от неё. За ужином разговоры идут не так оживлённо. Мне кусок не лезет в горло, и я просто рассматриваю гостей. Итак, в перспективе моей жизни пять лет таких приёмов и общения с абсолютно не интересными мне людьми. Не очень радужное будущее.       Внезапно я замечаю, что Лиза подмигивает мне и кивает головой в сторону выхода. Я киваю в ответ. Она тут же встаёт из-за стола и уходит. Я извиняюсь перед Селеной и тоже ухожу. Гости так заняты обсуждением меню и последних новостей, что этого никто не замечает.       Возле дверей я сталкиваюсь с Лизой:       — Что ты хотела?       — Растормошить тебя. Ты сидишь с таким видом, словно тебя заживо закапывают. Пройдёмся?       — Хорошо.       Мы идём по пустым коридорам, а Лиза трещит без умолку:       — Все поняли, что брак фиктивный. Во-первых, возраст у вас не тот. Хотя тебе ещё повезло. Некоторых сватают за таких стариков, что из них уже песок сыпется. А Люциус ещё ничего. А после того, как он тебя в лоб поцеловал, всем стало понятно, что вы отживёте минимум и разведётесь.       — В смысле?       — Ну, обычно жених и невеста на помолвке целуются по-настоящему, а он тебя чмокнул, как папочка. Ой, не хотела напоминать тебе про родителей, извини.       — Брось. Блэквудов я и не знала, а мои приёмные родители просто замечательные. Я себя сиротой не считаю.       — И что, тебе нормально жилось среди маглов? — Лиза с удивлением смотрит на меня.       — Конечно, нормально. Маглы ведь не животные, они такие же люди. Да, они не колдуют, но заменяют это умение техникой и наукой.       — Ты не подумай, я не против маглов. Просто я не представляю, как можно жить без магии.       — Когда не знаешь магии, спокойно живёшь без неё, — я не могу сдержать улыбки. Лиза, похоже, не злая, а даже немного забавная.       — Да, действительно, — она пожимает плечами. — Мне немного жаль маглов, им столько нужно придумывать, чтобы выживать.       — Ну, мы справляемся.       — Ага, я много читала о маглах. Всё-таки они молодцы.       — Приятно слышать. Обычно маглов не очень любят.       — Наверное, но в нашей семье о таком и речи не было никогда. Знаешь, мы с Блэквудами хоть и в родстве, а близко не общаемся. Но если тебе понадобится помощь, обращайся.       — Хорошо, — меня немного смущает такая прямота.       — Я, наверное, слишком резкая, — Лиза усмехается. — Мама говорит, что я сначала делаю, а потом думаю, и что настоящая леди всегда поступает наоборот. Но из меня пока не очень получается леди.       — Какое совпадение — из меня тоже.       — Наверное, поэтому ты мне и понравилась. Сразу видно, что ты настоящая, ничего не скрываешь. И по тебе заметно, что ты очень переживаешь. Может, расскажешь, что случилось?       — Долго объяснять.       — Ну, главную проблему я понимаю — ты не хочешь замуж за Малфоя. Боишься, что он причинит тебе вред?       — Нет, мы с Селеной обезопасили меня.       — Тогда всё вообще отлично. Поживёшь с ним немного, а потом станешь свободной. Тебе ничего не грозит. Не из-за чего переживать. А доводя себя до истерики, ты только себе вредишь.       Я обдумываю слова Лизы и понимаю, что отчасти она права. Люциус мне ничего не сделает. Нужно лишь немного потерпеть, и всё будет хорошо. А портить ближайшие пять лет своей жизни раздумываньем и самокопанием просто глупо.       — Да, ты в чём-то права, — я пожимаю плечами.       — Вот видишь, всё будет хорошо, — Лиза улыбается, и мне становится от этого веселее. — Пойдём, скоро начнется бал. Я познакомлю тебя с Томом.       Я совсем забыла про бал. После ужина мне предстояла публичная пытка танцами. Сколько Дженкинс ни старался, я едва заучила пару танцев. Старик расстроенно вздыхал, наблюдая за мной, но большего добиться от меня не смог.       Мы с Лизой входим в бальный зал. Все гости действительно уже перебрались сюда. Здесь тоже всё украшено цветами. Даже оркестр, едва слышно играющий спокойную музыку, почти полностью скрыт в беседке из вьющихся растений. Лиза тут же знакомит меня с Томом, милым пареньком с тёмными волосами. Я с первого взгляда понимаю, что они просто идеальная пара. Он не сводит с неё влюблённых глаз, а она без умолку перечисляет все его достоинства и таланты. Мы начинаем обсуждать наши любимые песни, когда кто-то слегка обнимает меня за талию. Резко обернувшись, я вижу Малфоя.       — Дорогая, мы должны открывать бал. Ты помнишь?       На самом деле я забыла. Из-за своих дел Малфой не смог со мной порепетировать танец, и у меня как-то вылетело из головы это обстоятельство. Но я всё равно киваю в ответ.       — Вот и отлично. Ах, мисс Бейкер, рад Вас видеть, — Лиза подаёт ему руку для поцелуя. — И мистер Оллман здесь. Когда же вы объявите о помолвке?       — Скоро. А свадьба будет следующей зимой. Вы и Гермиона, естественно, приглашены, — говорит Лиза, Том лишь кивает.       — Благодарю. Вы — первые в списке наших гостей.       Лиза смеётся, Том и Малфой вежливо улыбаются, а я не знаю, что делать. Обычно я стараюсь не думать о свадьбе. А она ведь совсем скоро. Нет, сейчас нельзя об этом думать. Надо сосредоточиться на танце. Открою бал и сбегу отсюда. Селена сможет попрощаться с гостями и без меня.       — Что ж, Гермиона, пойдём, — Малфой ведёт меня на середину зала, а по пути шепчет мне на ухо, — Успокойся, пожалуйста, а то люди подумают, что я тебя силком к алтарю поведу.       — Я стараюсь.       — Ладно, чего ты боишься?       — Оступиться, сделать ошибку. Все будут смеяться.       — Всем плевать на это. Даже если ошибешься, они сделают вид, что так и надо. Это высшее общество, а не вечеринка подростков. Здесь совсем другое отношение.       Его слова придают мне сил. Плечи расправляются сами собой, голова поднимается выше.       — Вот так-то лучше. Начинаем представление.       Люциус подаёт знак музыкантам, и они начинают играть вальс. Одну руку Малфой кладёт мне под лопатку, а другой сжимает мою ладонь. Я обхватываю его за плечо и встречаюсь с ним взглядом:       — Вальс — это самое простое. Следуй за мной и считай про себя.       — Ага, раз-два-три, — усмехаюсь я.       — Да. Только не забывай ещё и двигаться.       Малфой шагает вперёд. Я отступаю и следую за ним. В голове само собой вертится «раз-два-три». Я чувствую, что двигаюсь, как деревянная кукла, но ничего не могу с собой поделать.       — Знаешь, есть хорошее средство от страха, — снова шепчет Малфой.       — И что за средство? — от напряжения я говорю сквозь зубы.       — Представь, что вокруг тебя никого нет. Абсолютно. Ну, кроме меня. Тебя никто не видит, никто не осудит. Попробуй.       Сначала ничего не получается, но вскоре я чувствую себя свободнее. Оглядываясь вокруг, я представляю, что здесь только мы с Малфоем. Нет людей, которые танцуют вокруг и смотрят на нас. Нет никого. Глядя на кого-нибудь, я представляю, как он расплывается, и остается только часть стены или лепнина. Малфой ведёт в танце уверенно и спокойно. Я только подстраиваюсь под его движения. Удивительно, как легко оказалось танцевать. Пару раз я ступаю не в ритм, но Малфой словно предугадывает любой мой шаг.       Постепенно мы оказываемся в плотной толпе танцующих. Все по очереди выходят танцевать. Теперь на нас мало кто смотрит, и мне становится легче. Как только замолкает музыка, мы останавливаемся. Я с трудом убираю руку с плеча Малфоя. Весь танец я держалась за него, как утопающий за соломинку. Оказывается, даже от такой ненадежной опоры, как Малфой, отцепиться сложно. Однако сам Люциус лишь отпускает мою ладонь, а с талии руку не убирает:       — Вот видишь, ничего страшного.       Я с удивлением понимаю, что в его взгляде и словах нет ни усмешки, ни издевательства. Кто бы мог подумать, что меня искренне (насколько это возможно) будет успокаивать Люциус Малфой.       — Да, не страшно. А теперь я могу уйти?       — Если хочешь, — в одно мгновенье глаза Малфоя словно превращаются в льдинки. — Но, когда мы будем мужем и женой, ты будешь присутствовать на приёмах столько, сколько понадобится.       — Вот тогда и будешь мной командовать, — я высвобождаюсь из его хватки и покидаю бальный зал. В комнату мне идти не хочется, спать я сейчас не смогу. Не придумав ничего лучше, я снова захожу в зимний сад. Автоматически сорвав большой зелёный лист, сажусь на подоконник и рву его на мелкие кусочки. Внезапно что-то внутри меня ломается, и из глаз текут слёзы. Всё напряжение последних дней наваливается на меня в одну секунду. Сама не замечаю, как начинаю всхлипывать, словно ребёнок, уткнувшись в ладони. Из окна немного дует, и я начинаю дрожать от холода.       Внезапно, как будто прочитав мои мысли, кто-то накидывает мне на плечи что-то тёплое. Открываю глаза и вижу Малфоя, укутывающего меня в свой пиджак. Это настолько меня поражает, что я не могу сказать ни слова.       — Ну, и что на этот раз? — он говорит непривычно заботливо, и я срываюсь.       — Я не могу так. Я не создана для этого общества. Чувствую себя здесь лишней. Я всё время боюсь сделать что-нибудь не так. И Селена, и Морнигтон считают меня неловкой букой. Не хочу находиться среди этих людей, им всем плевать на то, что я чувствую. Я не леди. У меня ничего не получается. Я не смогу держать лицо всегда.       — Научишься, — Малфой садится рядом со мной. — Мне кажется, сейчас у тебя ничего не получается, потому что ты и не хочешь этого.       — Хочу…       — Что-то незаметно. Не думал, что всезнайка-Грейнджер спасует перед такими мелочами. Всё зависит от тебя. Так, с этим мы разобрались. Что ещё тебя беспокоит?       — Ты.       — В каком смысле? — Малфой изящно поднимает бровь.       — Я просто не представляю, как мы будем жить вместе. Нам же придётся видеться и общаться каждый день. А мне совсем не хочется жить вместе с Пожирателем смерти.       — Ну, я больше не Пожиратель. Это, во-первых. А во-вторых, нужно относиться к этому проще. Представь, например, что этот брак — спор. Если сможешь прожить со мной пять лет и стать настоящей леди, ты выиграешь. Представляю, как для тебя будет ужасно проиграть мне.       Я стараюсь привести мысли в порядок. Нужно взять себя в руки. Я вспоминаю слова Лизы. Нельзя доводить себя до истерик.       — Ладно, представлю, что это просто спор, — может, так действительно будет проще.       — К тому же ты драматизируешь. Ничего страшного не происходит и не произойдёт. Мы с тобой просто выполним условия сделки и разойдёмся по-хорошему. Друзьями мы, конечно, не станем, но и враждовать нам смысла нет. Просто деловые партнеры.       — Да, хорошо, — я делаю глубокий вдох и выдох.       — И больше не устраивай истерик. Моя жена, хоть и фиктивная, должна быть на высоте. Всегда. Хотя требовать с тебя многого тоже нельзя. Я ведь уже говорил, воспитание маглов навсегда тебя испортило.       Малфой уходит, а я скидываю его пиджак на пол. Во время нашего разговора он вёл себя, как нормальный человек, а в конце снова превратился в высокомерного слизняка. Ну, ничего. Я ему не уступлю. Не позволю никому выводить меня из себя. Придётся играть по новым правилам игры, но сломать меня нельзя. Я докажу всем (а прежде всего Малфою), что могу всё. И потом уже я буду устанавливать правила.