По ту сторону греха

Чем рисковать, если больше нечего терять?

      С Миланом возникла проблема: заселиться в гостиницу вышло не сразу, накладки из-за наплыва туристов. Ночь пришлось провести на чемоданах в холле, но на следующий день руководство отеля, извинившись, расселило всех, выделило каждому отдельные номера. Юкио усиленно взялся за работу, многое предстояло сделать, чтобы уложиться и открыть выставку точно в заявленную дату.       В первый день гостей было немного. Некоторых, «особенных», как говорил Алекс, Юкио сопровождал лично, делал им фото на память. Модели в ярких кимоно неспешно передвигались, стояли, позировали перед камерами — работа казалась легкой, но за пару-тройку часов выматывала до отказа. Кей держался стойко. Он, конечно, сильный и виду не подавал, но, понятное дело, устал. Новый коллектив, чужая страна, еще и попытки уснуть в кресле при хлопающих дверях лифта — казалось бы, мелочи, а в совокупности они высасывали силы.       Прихватив воды, Юкио подошел к собравшейся около Кея толпе. Вокруг него кружились две подружки, а третья с разных ракурсов снимала их на телефон.       — А ваш меч настоящий? — щебетали они на английском. — А можно потрогать?       Сквозь сдержанную улыбку, Кей прошипел в ответ:       — Uruse na*, — отчего итальянки восторженно завизжали.       — Пропустите, простите. Я украду господина самурая. Рабочий момент, — Юкио поклонился и отвел Кея в сторону, протянул ему бутылку.       — О, герой! Ты меня спас!       — Скорее обрек на все это.       — Ничего. Мне даже нравится изображать зверюшку в зоопарке.       — Передохни немного. Зайди в комнату отдыха, посиди там. Принести еще что-нибудь?       — Попозже. И лучше чего покрепче, — подмигнул Кей.       — Ты на работе, помнишь?       — Зануда.       Юкио заправил выбившуюся прядь волос ему за ухо, погладил по щеке. Кей тут же прочитал жест, обхватил одной рукой за шею, приближаясь к лицу.       — Не сейчас…       Если сейчас, Юкио мог и не остановиться.       — Как скажешь.       — Ю! — Алекс позвал из другой части зала, махнув рукой. — Ю! Я тебя чуть не потерял!       Следом за ним шли двое мужчин. Один, худощавый японец в тугом пиджаке и очках на половину лица, другой — крупный, загорелый итальянец в светлом костюме, из-за которого казался еще темнее. Юкио кивнул Кею, выпустил его руку, шепнув:       — Удачи.       И двинулся навстречу Алексу и гостям.       — Нода-сан, познакомьтесь, мистер Савиано, владелец сети издательств, в том числе занимается периодикой, печатает модные журналы и каталоги.       Переводчик тоже подал голос:       — Мистер Савиано тоже увлекается фотографией и очень рад, что выдалась свободная минута посмотреть шедевры господина Нода.       Савиано закивал, будто понял японскую речь и протянул Юкио свою темно-коричневую руку. Поравнявшись с ним, вдруг удивленно вскинул брови.       — О, мистер Савиано удивлен, что вы с ним одного роста. Он впервые видит столь высокого жителя Японии.       — Благодарю, — Юкио пожал итальянцу руку. — Для нас тоже честь встречать столь высокого во всех смыслах гостя. Давайте я проведу вас по залу.       Возле каждой фотографии эмоциональный итальянец задерживался, всплескивая руками и цокая языком. Невозмутимый переводчик передавал поток комплиментов. Приятно, когда твои старания оценивают, — Юкио с лихвой ощутил это в Риме, сейчас реагировал спокойнее, но внутри ликовал. Столько сил вложено в каждый кадр, ни одну из фотографий просто невозможно повторить. Нельзя скопировать прожитый момент. Алекс незаметно следовавший сзади, проговорил:       — Ю, он готов крупно вложиться в нас. Считай, это первый шаг к европейским подиумам.       — Серьезно?!       Ответил притаившийся позади переводчик:       — Более чем. Мистер Савиано покорен вашими работами.       Он передал слова итальянцу, и тот активно закивал, снова стиснув руку. В ответ Юкио поклонился насколько смог низко и поблагодарил по-итальянски. Вышло с ужасным акцентом, зато мистер Савиано порыв оценил. Конечно, он далеко не первый и единственный спонсор, но упускать сеть издательств, которые откроют Старому Свету пару лет назад еще никому неизвестное агентство, нельзя.       Савиано бросался словами не переставая. Внезапно бурный поток итальянской речи прервался. Он смотрел куда-то за спину Юкио. Можно догадаться куда. Юкио оглянулся. Вытянув вперед руку с мечом, Кей там позировал с очередной девушкой. Савиано дернул переводчика за рукав, что-то шепнул и оскалился с диким блеском в глазах.       — Мистер Савиано восхищен вашими моделями и хотел бы ознакомиться с хэдбуком агентства, если вы не возражаете.       — Конечно, — кивнул Алекс. — Оставьте свои контакты, мы перешлем электронный вариант.       — Лучше печатный.       — Хорошо. Сделаем копию.       — Фото моделей сделаны Нода-саном?       — Да.       От взгляда итальянца стало не по себе: он не раздевал — пожирал Кея, точно клиенты в баре. Сейчас все иначе, Кей больше не продается. Савиано может смотреть сколько угодно, но не получит и ленты с его головы.       Милан в отличие от Рима куда более строгий и суетливый. И не такой уютный, возможно, потому что до побережья, к которому Кей успел привыкнуть, больше часа езды. Ему душно там, где нет моря.       Контраст в городе покруче, чем между борделем и монастырем. Идешь по тихой улочке с низкими домами, где редко встречаются машины, и вуаля — посреди поселка открывается портал в мегаполис. Из ниоткуда вырастают стеклянные дворцы с выстеленными асфальтом парковками. Красиво, но легко затеряться между двумя мирами, и, если честно, Кею уже хотелось вернуться в родное неоновое пространство Токио. Похоже, Юкио тоже не особо нравилось. В Риме везде находил интересности для своей камеры, а здесь долго выискивал ракурсы и молчал. Устал, наверное. Выставка пока открылась на три дня, сегодня общими усилиями решили сделать перерыв. Кей сам выдохнул, от назойливых итальянцев не было спасения последнее время. Один умник даже записку оставил на японском. И неплохом, судя по кандзи, которые Кей прочесть не смог. Общий смысл уловил и хватит. Ничего нового. «Ах, вы очаровательны, прекрасны, не мог отвести глаз, надеюсь еще увидеть…» — чуть не стошнило. Кей выбросил записку. Вспомнилась Ника, сердитая и обиженная, протягивающая очередной конверт от какого-нибудь доходяги, надеявшегося на бесплатный секс. «Неужели ты ничего не чувствуешь?..» И герой об этом спрашивал… А что Кей должен чувствовать? Что в нем должно происходить? Зачем усложнять? Жизнь и без чувств штука не простая.       — Не устал? — подал голос Юкио. — Идти, оказывается, далековато.       — Стоять в зале быстрее устанешь. Пойдем.       — Слушай, Кей… Спасибо тебе.       Кей остановился.       — Ты чего вдруг? За что?       — За то, что приехал сюда со мной. Большая часть моего успеха — твое обаяние. Почти все посетители выставок спрашивают о тебе. Честно, я немного ревную.       — Вот будет у меня своя выставка, тогда и будешь ревновать.       — А я не к работе. К ним.       — Серьезно? — засмеялся Кей. — Да у твоего мрачного русского друга больше шансов.       — Вот значит как?!       Герой ожил. Окончательно расцвел, когда добрались до центра и попали в третий мир — настоящее средневековье, раскинувшееся на главной площади. Не хватало лошадей с тяжелыми телегами и ряженых весельчаков из торговых лавочек: почти картина. Юкио отошел на несколько шагов, захватывая в кадр массивные угловатые шпили собора.       — Крутой вид! Кей, отходи к фонтану, можно еще дальше, и обернись на меня.       Герой щелкнул затвором, и за спиной взметнулись голуби.       — Супер! — Юкио сделал еще несколько снимков и подошел показать что получилось. — Смотри! Хотел в личный архив, но они просятся на выставку.       — Тебе может и круто, а я думал, меня за кусок хлеба приняли. Но на фотке ничего так… — Кей подкрался ближе, лицом к лицу, но вместо поцелуя стянул ремешок камеры с шеи Юкио. — Моя очередь. Иди, позируй.       — Как у тебя, точно не выйдет.       Он отошел к фонтану, стал, опустив глаза. Надо же, фотограф, а когда сам попадает в видоискатель, не знает куда себя деть. Кей нажал на кнопку. Успел захватить неловкое движение рукой и робкую улыбку под искрящимися на солнце брызгами. Оказывается, интересно ловить момент, единственный и неповторимый. Сейчас, которое уже стало прошлым, застыло в картинке. Глядя на получившийся снимок, Кей был доволен. Больше — пожалуй, он разделял восторг Юкио.       — У тебя здорово получается. Талант.       — Обращайся, всегда пожалуйста.       — Еще и скромен, — улыбнулся Юкио. Коснулся губами виска, и Кей, прикрыв глаза, считал, на сколько же ударов пульса он задержится. Вроде бы немного, пять или шесть, считанные секунды, но стало приятно, как от глотка глинтвейна в холод.       — Пройдемся по пассажу? Посмотрим на площадь сверху…       Зазвонил мобильный. Говорил Юкио недолго. Закончил, и его настрой смыло.       — Что-то случилось?       — Прости, Кей. Прогулка получилась короткой. Алекс звонил. Нашелся покупатель, который хочет приобрести фото. На выставках появиться он не сможет, нужно оформить прямо сейчас… Еще раз прости. Я попрошу таксиста высадить тебя у отеля.       — Не надо. Я еще пройдусь.       — Уверен, что найдешь дорогу обратно?       — Сориентируюсь по звездам. На крайний случай подожду здесь, пока не вернешься и не заберешь меня. Беги давай. Покупатель ждет.       Юкио огляделся по сторонам, будто откуда-то вот-вот выскочит маньяк или Рик с пистолетом.       — Будь на связи. Я быстро, туда и обратно. Далеко не уходи, ладно? Позвоню, как освобожусь, и приеду. Ориентиром будет фонтан.       — Иди уже.       Без поцелуя он не мог уйти. Да и Кей привык. Перед выставкой, после выставки, утром и на ночь, — стоило расстаться на минуту, Юкио обязательно целовал. Не требовал ответа, просто прижимался. Терся носом о щеку, а потом нехотя отпускал от себя. Теперь это все равно что поклоны в обычной жизни, особые знаки приветствия и прощания. Убежав к такси, он еще раз обернулся.       — Не украдут меня, чего ж ты тянешься, — буркнул Кей вслед. Юкио, конечно, не слышал, сел в машину, и та с визгом стартовала с площади.       Не пугали высокие и массивные стены пассажа или впивающиеся в мягкую плоть неба иглы собора. Один среди толпы, — Кей привык так жить. Смотреть с высокого берега на отшибе, как проносится мимо бешеное течение жизни. Присев у фонтана, он наблюдал за группами туристов, снующими туда-сюда, смешными и неуклюжими, словно недавно вылупившиеся птенцы, бегущие за мамочкой-экскурсоводом. Среди них были и японцы, в основном пожилые пары. Лишь спустя выброшенную в душных офисах жизнь люди смогли выбраться посмотреть мир, обрести маленький кусочек свободы. А еще говорят, что человек наделен волей… Выходит, общество создано специально, чтобы ее подавлять. О какой же тогда свободе он мечтал? Уж точно не о беготне по миру со смартфоном в преклонном возрасте.       Что есть свобода?       Сейчас, например, Кей не в рабстве с Морией, не в долговой кабале Эйдзоку, а что-то не так. Не так, как несколько лет назад, когда крепко держа за руку Хикаро, убегал по пустым ночным улицам, сам не зная куда. Когда жил под мостом, попрошайничал в метро, воровал кошельки на рынке… Почему-то тогда он был свободнее, чем среди роскошных миланских улиц, светящихся по ночам не хуже Кабуки-тё.       Кей прошелся вдоль площади, сунув руки в карманы. Раньше одиночество не тяготило, наоборот, помогало восстановиться и к рабочей ночи прийти в себя прежнего, а теперь… не хватало Юкио рядом. Кей привык к нему. К его осторожным прикосновениям, взглядам, к зажатому голосу, к наивности, граничащей с занудством. И к забавной привычке скатываться по утрам с кровати в упор лежа, чтоб полсотни раз отжаться перед пробежкой. Поток его жизни подхватил Кея и легко понес за собой, а бордель, Ангелика превратились в сувениры на полке памяти.       Развернувшись, Кей хотел пройти к пассажу, но вдруг визг тормозов… Тонированный мазератти заехал прямо на брусчатку, раскидал прохожих громким сигналом. Кей едва увернулся. Еще немного, и точно встретился бы бедром с капотом. Машина остановилась, и из нее вышли двое, Кей их уже видел: японец в строгом костюме и итальянец, настолько широкий, казалось, футболка на нем порвется от малейшего движения. Он улыбался во весь рот явно не ради приветствия.       — Кудо Кей-сан? — спросил переводчик. — Мистер Савиано крайне рад встрече с вами.       Итальянец подскочил, схватил за руку. Глаза у него лихорадочно блестели, щеки горели, он без остановки лепетал на своем. Кей и без перевода понял, что у этого мистера встал.       — Помню, — Кей склонился в ответ. — Видел вас на выставке.       Савиано остановил безудержный поток слов и оглянулся на переводчика.       — Он предлагает вам пообедать в ресторане. Обсудить деловое предложение.       — Если ресторан неподалеку, я не против.       Не отпуская руки, итальянец повел Кея вперед, вдоль улицы, по которой вместе они с Юкио выходили к площади. Вытянутое вширь здание с витражными окнами оказалось рестораном. Савиано, словно перед девушкой, распахнул перед Кеем дверь и жестом пригласил к столику у окна. Переводчик с каменным лицом устроился между ними, подал меню.       — Обращайтесь, помогу вам с заказом.       — Спасибо, аппетита нет, — Кей слегка улыбнулся итальянцу. Тот не сводил глаз, положив подбородок на сцепленные руки. — Какое у вас ко мне предложение?       — Мистер Савиано заведует сетью издательств, престижных в индустрии рекламы, моды. Готов вложиться в вас. Проживание, питание, любые расходы возьмет на себя, пока вы твердо не встанете на ноги. В Италии множество модельных агентств, мистер Савиано уверен, с вашими данными найти работу не будет проблемой.       — Меня и в Японии все устраивает.       — Мистер Савиано предлагает вам блестящие перспективы…       — Передайте мистеру Савиано, что он может засунуть блестящие перспективы себе в зад. Меня все устраивает.       Итальянец нахмурился. Начал говорить громче и ниже, Кей несколько раз уловил фамилию героя. Решил Юкио впутать? Что этот мужик вообще задумал? Хотя понятно же — если б не полный ресторан и переводчик под боком, завалил бы Кея прямо на столе, вот и вся перспектива.       Опередив переводчика, Кей вставил:       — Какой смысл усложнять? Если мистер Савиано меня хочет, достаточно одноразового вложения в агентство Ю… Ноды-сана.       — Мистер Савиано собирался…       — Отлично. И сколько он собирался вкладывать?       Переводчик уточнил. Савиано улыбнулся и кивнул.       — Сто тысяч евро.       — Если увеличит сумму в два раза, я согласен с ним переспать.       Итальянец выслушал переводчика, удивленно дернул бровью, его улыбка постепенно становилась шире, а затем он и вовсе рассмеялся.       — Ragazzino avido*!       — Мистер Савиано спрашивает, вы действительно думаете, что стоите так много?       — А вы готовы взять дороже? — усмехнулся Кей, почувствовав, как лодыжки коснулся носок ботинка. Итальянец откинулся на спинку стула и наблюдал. Поймав его взгляд, Кей, словно задумавшись, провел большим пальцем по губам. Прикосновение к лодыжке исчезло, Савиано подобрался и напрягся, но по-прежнему смотрел. Теперь ход игры поменялся, время идти в наступление. Итальяшка хорош. Здоровый, загорелый, подтянутый, с виду лет сорок, может и меньше, и член должен быть под стать комплекции.       — Не волнуйтесь. Не пожалеете.       Савиано сорвался с места. Схватив за лицо, поднял Кея, приблизился к губам и затараторил. Казалось, он сейчас просто приложит головой о стол и похитит к черту, после замаха на сотню тысяч. Интересно, сколько это в йенах? С десяток миллионов, наверное, почти столько же, сколько назначил Эйдзоку за выкуп. За выкуп, но не за ночь.       — Что он говорит? — глядя на итальянца, спросил Кей у переводчика.       Продолжая сидеть, тот выдал с невозмутимостью робота:       — Говорит, вы слишком дорогая шлюха и вам стоит сбавить обороты.       — Мистеру Савиано не стоит судить о том, чего не знает. Он ведь еще не спал со мной и не может оценить меня по достоинству.       Кей отстранил итальянца, вместе с ним сел на место.       — Leccacazzi*, — и снова поток бессвязной рычаще-чавкающей речи.       — Мистер Савиано любит смелых и знающих себе цену людей. Поэтому предлагает компромисс. Приглашает вас сегодня вечером сыграть в блэкджек.       — Нечестно. Я никогда не играл на картах.       — Мистер Савиано говорит, что нечестно быть таким прекрасным, как вы. По сути вы ничего не теряете. Если выиграете, получите условленную сумму за ночь. Если проиграете, расплатитесь собой и примете условия господина Савиано.       — Все ставки на одну ночь?       «… и меня по-любому трахнут», — не стал договаривать Кей. Однако, когда еще подвернется шанс за раз срубить бабла на целую квартиру.       Невовремя звякнул телефон. Сообщение. Юкио уже едет.       — Ладно. До вечера.       — Мистер Савиано будет вас ждать, — переводчик протянул адрес, нацарапанный на салфетке. Итальянец поднялся из-за стола и снова сжал руку Кея. Поднес ее к лицу, прильнул губами к запястью. Кей кое-как улыбнулся и поспешил прочь из ресторана, краем уха уловив брошенное вслед:       — Ha un fottuto culo*.       Он готов был поспорить, что понял сказанное. На любом языке бы понял.       Кей выбежал на площадь, к фонтану, окунул ладонь в воду, брызнул немного на лицо. Нащупал салфетку в кармане. Самому на себя играть еще не приходилось, обычно за него это делали другие люди, передавали будто трофей. Пришло время дорасти до самостоятельных ставок. Итальяшка не промах, от его предложения сложно отказаться. Но есть проблема: надо незаметно уйти после ужина, не потревожив героя…       — Сильно скучал? — Легок на помине, Юкио приобнял со спины и стер с щеки каплю.       — Напугал, блин. Скучал, конечно, успел, вон, взмокнуть от жары.       — Прости, с меня мороженое.       — Ловлю на слове, герой.       За ужином Юкио с Алексом обсуждали результаты, считали выручку с прошедших дней. Кей чуть не засыпал, но вдруг упомянули того самого Савиано… Не соврал, действительно собирался сотрудничать, просто немного поменял условия. Бумаг же еще никаких нет, договоренность на словах. Потому и решил воспользоваться понравившейся куклой из представленных на выставке. По крайней мере он отдал все в руки игры, а не настойчиво совал купюры под нос, а хуй в зад. Еще знать бы, как играть в чертов блэкджек. Проигрывать не хотелось. Во-первых, Кей за игру в жизнь успел проиграть слишком много. Во-вторых, итальянец хоть и хорош, сложно оставить Юкио. А он сегодня как назло не замечает, поглощен фотками и обсуждением, сияет от радости. Его мечта сбывается, он может прославить агентство в Европе. И лучшее, что может сделать Кей — не мешать. А проиграет — затрахает итальяшку до потери пульса, заставит согласиться на любое предложение, выплатить герою сколько нужно. В качестве компенсации за дважды спасенную жизнь и моральный ущерб за время совместного проживания.       Кей еще раз посмотрел на Юкио, мысленно коснулся его. Хотелось поцеловать, но не за ужином, не при всех. Сославшись на усталость, Кей сказал, что ляжет пораньше, мол, надо выспаться перед выставкой, и поднялся в номер. Он привык проигрывать, привык сдаваться, но сейчас готов выдрать победу и сорвать джек-пот.       Когда в соседнем номере щелкнул дверной замок (а значит, Юкио вернулся и выходить не планировал), Кей выскользнул максимально тихо. Запер дверь, навесил табличку «Не беспокоить», прокрался по лестнице на этаж ниже и оттуда вызвал лифт. Вспоминал английские слова, какие слышал в своей жизни, надеясь, что сможет объясниться с таксистом, но, поймав машину, просто сунул водителю под нос салфетку с адресом. Тот кивнул, понял. Через пять минут Кей был на месте. Судя по стоявшему неподалеку мазератти, Савиано тоже. У круговой двери показалась худощавая фигура переводчика.       — Добрый вечер, Кудо-сан. Прошу за мной, — он оглядел Кея. — Здесь, вообще-то, дресс-код.       — Ну, предупреждать надо. Я б парадное кимоно напялил.       — Извините. Идем.       Действительно, в джинсах и футболке среди дам в вечерних платьях и мужчин в костюмах он резко выделялся. Ничего, Кей привык привлекать внимание, чужие косые взгляды не смущали. Савиано сидел в стороне, в гордом одиночестве, за столом с разложенными картами. Увидев Кея, поднялся, приветствуя в наигранно-джентльменской манере. И чего девку не охмурил, любая бы растаяла от обращения, как с принцессой. Кея едва не стошнило.       Переводчик устроился напротив, рядом с крупье.       — Не волнуйтесь, Кудо-сан, игра абсолютно честная. Можете взглянуть на карты.       Со стола мгновенно смели все, что было. Крупье — высокий кучерявый парень, точно фокусник, вытащил две новенькие колоды то ли из-под стола, то ли из рукавов. Протянул карты Кею. Пусть он не разбирался, но каждую осмотрел, насколько смог. Никаких значков или шероховатостей не заметил. Вокруг них начали собираться наблюдатели. Переводчик пока объяснял правила: вроде ничего сложного, главное, думать и набрать больше очков, чем кучерявый крупье, которого назвали «дилером». Больше, чем кучерявый, но не больше двадцати одного. Остальное — нюансы. Фишки для ставок итальяшка поделил пополам.       — Игра до трех побед.       Открытые карты, чистая удача. Внутри даже шевельнулось нечто вроде возбуждения. Азарт. Кей не настроен на выигрыш, но уже не проиграет. Савиано, считай, и без игры в его власти. Даже не смотрел на стол, на карты. Кей улыбнулся ему и указал на пикового туза рядом с собой.       — Мистер Савиано говорит, что новичкам везет.       — Отлично.       Второй картой прилетел валет. Дилеру достались десятка и семерка.       — Блэкджек!       Савиано зааплодировал, и собравшиеся вокруг тут же подхватили.       — Мистер Савиано говорит, вы невероятны. И прекрасны, и к тому же везучи.       — Передайте, что я польщен. И не откажусь выпить за первую победу.       Принесли виски. Савиано протянул стакан и, когда Кей взял его, поцеловал руку. «Еще б не вел себя, как мудак, и вообще отлично», — Кей поднял стакан, выпил почти залпом, чем снова удивил итальянца. Правда, переводчик не рассказал насколько.       Везение быстро иссякло. Савиано тоже спускал фишки. Переводчик с невозмутимым видом констатировал счет и подливал в стаканы.       — Один-один.       Следующий круг вышел не в пользу Кея. Савиано, довольный, смотрел уже по-другому. Еще один такой раз, и придется пожить содержанкой в Италии. А если б толпа знала настоящую цену ставки? Не фишки ускользали сквозь пальцы, а жизнь… Хотя, жизнь куклы вряд ли дороже ставок.       Кей глотнул виски, с грустью посмотрев на четверку, шестерку и семерку на руках. И почему всегда невовремя всплывали в голове слова героя: «Ты не кукла». Как же он чертовски ошибался…       Брать еще не имело смысла.       — Mossa*.       Завибрировал телефон. Нет, только не Юкио, не хватало еще, чтобы стучался в пустой номер… но оказалось сообщение, банальное пожелание спокойной ночи.       «Да уж, ночка будет пиздец спокойной», — Кей с улыбкой оглянулся на Савиано. Тот поднял стакан и пробормотал что-то.       — Мистер Савиано рад выпить за вашу вторую победу! Счет пока два-два.       — Победу? — Кей оглянулся на стол: дилеру выпали король и шестерка. — Охуеть!       Он ответил тем же жестом, выпил до дна. Горячий напиток потек по телу вниз к скрученным от напряжения кишкам. Если сейчас итальяшка выиграет — конец. Дело удачи. Дело карты.       Туз. Чертов туз, который может повернуть ход игры в любое русло. Дилер подхватил карту из колоды, Кей, несмотря на быстрый жест, успел разглядеть — рисунков много. Похоже, конец.       Семерка.       На счастье Савиано захмелел и соображал уже неважно, решил взять еще.       Следом восьмерка.       «Будет брать еще?» — Кей не спускал глаз с колод под руками дилера. Сейчас там сосредоточилось его существо, возбужденное до кончиков стоявших дыбом волосков на коже.       На стол легла девятка.       — Eccedenza*.       Теперь они поменялись местами. Савиано и пьяным следил за каждой картой, что попадались Кею. Пятерка, король — вроде неплохо, но и у дилера открыта дама.       — Еще, — попросил Кей. К черту, просто продолжить плыть по течению. Савиано неплохой вариант.       За пределами стола все замерло, видно было малейшее движение. Рука в белой перчатке сняла карту из колоды. В висках загудело со страшной силой. Пальцы прижали ее к столу, придвинули ближе. Разворот и… двойка.       — Ваше решение?       Кей покосился на сияющего Савиано.       — Еще.       Кей закинул последние фишки. Если проигрывать, то красиво.       Губы пересохли. Кей обвел их языком, отодвигая в сторону пустой стакан. Савиано приподнялся. Карта в пальцах дилера перевернулась. Не хотелось смотреть и в то же время хотелось подорваться с места и вглядеться в свою судьбу за ламинированной картонкой.       На стол легла красная четверка.       — Блэкджек!       Кей выдохнул. Главное, чтоб у дилера не выпал туз в придачу к даме.       Растягивая момент, кучерявый поворачивал скрытую карту. Наблюдатели позади громко шептались. Ловкое движение — и рядом с дамой открылась десятка. Кей расхохотался.       — Ваша победа, Кей-сан, — констатировал переводчик. Савиано опять схватил руку. Сначала пожал, затем опять принялся целовать ладонь, бормоча свое.       — Мистер Савиано говорит, ему очень жаль упускать вас и надеется, что вы еще раз обдумаете его предложение после сегодняшнего вечера.       — Возможно. Я могу получить гарантии по поводу денег?       — Да, конечно. Соглашение с вашим агентством уже составлено на двух языках, можете ознакомиться лично. Чек мистер Савиано выпишет и оставит вам, как только приедете к нему.       — Идет.       — Grazzi, principe azzurro*, — Савиано, похоже, победе Кея рад больше него самого. Или настолько в предвкушении, что едва держался, точно днем в ресторане.       Он перекинулся парой слов с переводчиком. Тот пояснил:       — Мистер Савиано приглашает вас в свой номер в Гранд-отеле.       — В Гранд-отеле?       Надежда, что Гранд-отель в Милане не один, не грела. Кею стало не по себе. С одной стороны, Юкио лучше ничего не знать. Опять будет накручивать дурацкие мысли в голове, будет мучиться и ревновать… С другой — наоборот, до смерти хотелось рассказать ему об игре, нечеловеческом везении, о том, как сама судьба не позволила уйти. И как легко досталась целая сотня тысяч евро, пока герой бегал с фотиком и корпел за ноутбуком.       Около казино Савиано отпустил переводчика. Распахнул дверь машины, и Кей устроился на переднем сидении. Кажется, итальяшка не в курсе, что его не понимают, всю дорогу тараторил без остановки, оглядывался на Кея, раз чуть не въехал во впереди стоящий автомобиль. Кей зажмурился, успел представить бледного и печального Юкио, забирающего его из морга. Слишком много места герой стал занимать в жизни…       Пройдя в холл отеля, Кей сразу двинулся к лифту, не стал ждать застрявшего возле администраторши Савиано. Знакомых лиц видно не было, но плохое предчувствие витало рядом, будто мокрыми пальцами проходилось по спине.       Лифт тоже пустовал. Стоило дверям закрыться, итальяшка прижался, провел носом от шеи к виску, погладил по заднице. И чем интересно модель отличается от проститутки, если ее можно использовать за деньги, лапать, трахать? Ценником? Дальше стандартная схема: номер люкс с большой кроватью, душ по-быстрому, выпивка в номер. Когда Кей вышел из ванной, почувствовал приторный запах ароматических свечей. Савиано стоял у окна в полураспахнутом халате. Увидев Кея, осыпал его потоком непонятных слов, перемешанных с иногда знакомыми английскими фразами, активно жестикулировал, отчего слабый пояс разошелся и показался стоящий колом, здоровый, под стать хозяину, член. Полная боевая готовность. Черные глаза сверкают в нетерпении, еще бы слюна на пол капала и образ голодного хищника завершен. Видно, давно у него не было.       Кей потер пальцы, намекая на выигрыш. Итальянец кивнул, понял, достал из черной папки кипы бумаг и чековую книжку, выписал двести тысяч, показал Кею, мол, все прозрачно, номер счета, подпись, сумма, прикрепил чек к японскому образцу договора и поцеловал в щеку. Пробежав по строчкам, Кей остался вполне доволен. У него самого давно уже нет мечты, а герой пусть радуется. Пусть летит вперед несмотря ни на что, он заслужил. По сути Кей просто выплатил давний долг, и можно сказать, их отношения перейдут на другой уровень, еще незнакомый, но уже волнующий.       Он еще раз оглядел Савиано, кофейно-темного в белом махровом халате. Скинул полотенце и подошел ближе, разведя в стороны руки. Позволил хищнику сожрать себя.