He doesn't remember me/Он не помнит меня.

Сложно представить себе человека более жалкого, чем Гарри Стайлс сейчас. Сидя в четырех стенах, окруженный пищащими аппаратами и больничным запахом, в старом кресле грязно-коричневого цвета, он пустыми глазами смотрел на единственную койку в палате. Койку, на которой мирно спал человек. Человек, который его больше не помнит. Луи Томлинсон поежился во сне, подтянув к груди одеяло и Гарри замер на несколько мгновений. Через пару секунд послышался тяжелый выдох, а затем – вновь тихое сопение. Гарри расслабился, разжав пальцы на ногах и поморщился, услышав их хруст. Осторожно встал, стараясь быть тихим, но вновь замер на полпути, недовольно посмотрев на предательски скрипнувшее кресло. - Чертово старье, - тихо выругался Стайлс, одергивая рубашку и нервно оглядываясь – как будто в этой палате с грязно-белыми стенами мог быть кто-то еще кроме него. Гарри чувствовал себя лишним здесь. Уже несколько дней он чувствовал себя лишним, где бы ни находился. Возможно, это потому что единственный человек, которому он был нужен, сейчас лежит буквально в трех метрах от него и больше не нуждается в нем. Парень, осторожно ступая по холодному полу, подошел к кровати и мягко приземлился на самый ее край. - Не думаю, что я могу сесть ближе, Луи, но мне бы так хотелось, - почти одними губами, с непередаваемой болью в глазах. – Я скучаю по тебе, Лу. Я так сильно по тебе скучаю. Я лю… Томлинсон дернулся во сне, заставив Гарри вздрогнуть и моментально заткнуться. Еще один тяжелый вздох – и сопение. В палате снова наступила тишина, нарушаемая лишь непрекращающимся писком аппаратов. Парень достал телефон, снимая его с блокировки и ухмыльнулся. Ну, конечно. Несколько пропущенных от мамы, и сообщения от Лиама, который, как обычно, волнуется за всех и вся. От Папуля Ли 10:47 Гарри, позвони мне как проснешься От Папуля Ли 12.00 Ты еще спишь что ли? От Папуля Ли 13:07 Гарри, ты в больнице? От Папуля Ли 13:15 Я понимаю, что ты не хочешь разговаривать, но не ты один ведь волнуешься, пойми От Папуля Ли 13:19 Короче, Гарри, мы приедем к четырем и заберем тебя, хочешь ты или нет!!! От Папуля Ли 13:25 Хаз, не выводи меня из себя От Папуля Ли 13:25 Гарри, тебе нужно дать ему время От Папуля Ли 13:26 От того, что ты будешь безвылазно там сидеть, ничего не изменится От Мистер Малик 13:30 Гарри умоляю ответь пейну он заебал Гарри было вовсе не в тягость ответить, нет. Просто в больнице телефоны обычно ставятся на беззвучный режим, ведь так? Конечно, причина именно в элементарных правилах приличия, а не в том, что Гарри не хочет ни с кем говорить. По крайней мере, друзьям он так и скажет. Парень убрал телефон обратно в карман, запихнув его пальцами поглубже и уставился в окно, наблюдая за какой-то птицей, вышагивающей по подоконнику снаружи. Нет смысла отвечать Лиаму, который, вне зависимости от ответа сделает все по-своему. Раз он сказал, что приедет в четыре, значит так и будет. Переубедить этого упрямца, особо не напрягаясь, может только Зейн, но Гарри не любит просить помощи. Ленивый взгляд на часы – 15:27. Значит, скоро в палату завалится Лиам, и, без сомнений, Найл и Зейн, потому что, наверняка, они собираются вытащить его в огромный торговый центр, усадить в кафе напротив магазина детской одежды, насильно накормить маффинами с черникой и заставить выпить кружку крепкого американо. Гарри потирает и без того красные глаза, зажмурившись. Он не хочет ничего. Он ел последний раз вчера утром, и его вполне устраивает такой расклад событий, потому что теперь белая рубашка Луи, которая была ему катастрофически мала, спокойно застегивается на все пуговицы. - Ты все еще здесь? – тихий хриплый шепот заставляет его дернуться и резко открыть глаза. Перед ними мерцают черные точки и ему тяжело различить сонное лицо Луи, который смотрит на него и широко зевает, не утруждаясь прикрыть рот рукой. «Хоть что-то в этой жизни никогда не изменится», - думает Гарри с нежностью и мысленно улыбается. - Эээм, да, я… мы просто с… с этими… с парнями тут договорились встретиться, а я… я пришел немного раньше, и… и вот, – он запинается, отвечая Томлинсону, потому что на самом деле никогда не умел врать. «Но ему совсем не обязательно знать, что я просидел здесь всю ночь», - убеждает себя Гарри и часто моргает, чтобы избавиться от черных точек перед глазами. – «Он ведь даже толком меня не знает. Теперь». - Понятно, - Луи трясет головой, откидывая отросшую челку со лба, и парень напротив невольно любуется этим движением, просто потому что «о, боже, как я люблю его», - не подашь воды? Гарри срывается с места, хватает с тумбочки стакан и протягивает его парню, который удивленно смотрит на него, слегка смущенный такой быстрой реакцией, которая явно что-то под собой подразумевает, Но Луи не хочет выяснять это сейчас. - Спасибо, эм… Черт, прости, как тебя зовут еще раз? – что-то в солнечном сплетении обрывается, падая в пятки, и Гарри запускает руку в свои волосы, захватывая прядь в кулак и сильно тянет, чтобы не сломаться прямо здесь. Чтобы не разреветься как маленькому, потому что «я больше так не могу». - Гарри, - он подавляет в себе желание пнуть шаткую на вид тумбочку и закричать на весь Лондон и просто улыбается. Возможно, эта не та солнечная улыбка, которая обычно не слезает с его лица, но, черт возьми, так сложно искренне улыбаться, когда все внутри горит от боли. – Меня зовут Гарри. - Точно. Гарри. Прости, мне пока сложно вас всех запомнить, - Луи делает глоток воды и с растерянным видом чешет затылок, взъерошивая волосы. - Гарри. Лиам, Найл и… Зайн, так? - Зейн, - поправляет его Стайлс, - ни за что не вздумай назвать его Зайном, он не будет разговаривать с тобой неделю, - хмыкает и снова садится на край кровати, не решаясь придвинуться ближе. Луи тихо смеется, и Гарри кажется, что само солнце озаряет эту комнату и вовсе не важно, что шторы наглухо задернуты. - Я хотел бы… - дверь резко открывается и Гарри матерится про себя, потому что, Луи хотел, кажется, поговорить с ним, но, конечно, Найл умеет все испортить, а это именно он стоит в дверях, довольно улыбаясь. «Как будто все в порядке», - думает Стайлс, заламывая пальцы на левой руке, - «Как будто никакой грузовик не врезался в джип одного из его лучших друзей». - Луи! Гарри! – Стайлсу иногда казалось, что никто и ничто в этом мире не может испортить настроение Хорану. У этого парня всегда было замечательное настроение, он с улыбкой преодолевал все жизненные передряги и никогда не расстраивался из-за мелочей. Гарри лишь один раз видел Найла по-настоящему подавленным. Впрочем, в тот день они все были сломлены. Найл тогда положил голову на колени Зейну, уткнувшись носом ему в живот, и сжимал кулаки, вздрагивая всем телом. Тот осторожно гладил его по светлым волосам, глотая собственные слезы, а Лиам, Лиам, которого, казалось, ничто не может сломить, сидел на полу напротив них и раскачивался, обхватив руками колени и что-то бормоча между болезненными всхлипами. Это было пять дней назад. Это был день, когда Луи оказался в реанимации. - Привет, Найл, - отозвался Томлинсон с улыбкой, помахав ему рукой. Гарри же просто кивнул, наблюдая, как следом в палату проходят Зейн, который яростно шипит что-то себе под нос, и Лиам, закативший глаза так, что, наверное, он мог видеть свой собственный череп изнутри. - Хватит уже, Малик, это была просто пара смсок. - Это была просто гребаная сотня смсок, черт бы тебя побрал, Пейн! – Зейн взмахивает руками, заехав Лиаму по животу, на что тот недовольно шикает, хватая его за запястье и шепчет. - Хватит. Не сейчас, - он кивает на Луи, и брюнет тут же замолкает, натягивая на лицо улыбку. Они здороваются и, как ни в чем не бывало, проходят в палату. Найл с Лиамом присаживаются на стулья рядом с кроватью, а Зейн встает у подоконника, тут же доставая телефон и начиная что-то быстро печатать. - Ну, как спалось, Луи? – спрашивает Лиам, и Гарри прикусывает язык, чтобы не ответить вместо него. Потому что, черт возьми, он лучше всех знает, как спалось Луи. Он знает, что тому, наверняка снились кошмары где-то в 2:30, потому что когда Стайлс вернулся из туалета, одеяло было сброшено с кровати, а сам Томлинсон дергал ногами, как будто бежал куда-то. Он знает, что в 4:47 Луи звал маму во сне и вздыхал еще тяжелее, чем обычно. Он знает, что в 7:15 парень плакал, и Гарри даже пришлось звать медсестру, чтобы та добавила успокоительного в его капельницу со снотворным. Он знает, сколько родинок у Луи на теле, но это, кажется, совсем не относится к теме разговора. - Неплохо. Рука почти не болела, так что я смог отлично выспаться сегодня, не отвлекаясь на то, чтобы пожалеть самого себя, - смеется Луи, а Гарри вспоминает, как в 3:02 у него почти разорвалось сердце, когда на крики Томлинсона сбежался почти весь дежурный персонал. Его пульс перестал выходить за предельную отметку только после невозможно огромной дозы обезболивающего. Парни еще о чем-то разговаривают, но Гарри их уже не слушает, доставая телефон. Еще три пропущенных от мамы и… сообщение от Малика? Гарри поднимает голову, вопросительно вздернув брови, но Зейн лишь пожимает плечами, крутя в пальцах свой мобильник. От Мистер Малик 15:58 Ты был здесь всю ночь Даже не вопрос – утверждение и Гарри усмехается, закрывая входящие сообщения. Зейн всегда был проницательным, но порой от этого становилось только хуже. Легкий кивок головой и Малик неодобрительно вздыхает, отстукивая носком ботинка какой-то только ему известный ритм. Гарри бросает многозначительный взгляд на Лиама и пристально смотрит на Зейна. Тот морщится, но все же согласно кивает, чуть прикрыв глаза и Стайлс удовлетворенно улыбается. Ведь если Лиам узнает о том, где Гарри провел ночь, то в следующий раз он точно исполнит свою угрозу контролировать его местонахождение 24 часа в сутки. -… так что он обещал, что поговорит с Джимом, и мы оба можем попасть в команду, ты представляешь?! – Найл восторженно втирает что-то Луи и тот улыбается, кивая ему в ответ. - Сборная Лиги – это отлично. Может я и потерял память, но что я точно не забуду, так это любовь к футболу, - они вместе смеются, а Лиам встает, похлопав Луи по плечу. - Думаю, нам пора, правда, Гарри? – внимательный взгляд и Стайлс корчит рожу в ответ. - О, точно, мы ведь хотели зайти в центр сегодня, - кивает Найл, поднимаясь, и напоследок жмет руку Луи. - Чувак, мы просто обязаны поиграть с тобой на выходных, я хочу убедиться, что ты не растерял свои превосходные навыки нападающего. - Пошли уже, чертов ты футболист, - смеется Лиам, приобнимая Найла за плечи. – У человека рука сломана, а ты со своим футболом… - Но ведь для игры в футбол руки не нужны! – их голоса затихают, когда они выходят из палаты и Зейн, кивнув Луи, направляется вслед за ними. Гарри топчется на месте, пытаясь запечатлеть в памяти солнечную улыбку Томлинсона, который сползает на подушках, потягиваясь. И, кажется, Стайлс может поклясться, что это простое движение разрывает его изнутри на мелкие части. - До завтра? – он неуверенно делает шаг к Луи и «о, боже, как мне хочется его поцеловать» протягивает ему руку, которую тот легко сжимает в своей ладони. - Да, Гарри. До завтра, - он дарит ему еще одну искреннюю улыбку, и парень чувствует, что готов пережить все, что угодно, лишь бы Луи улыбнулся ему вот так еще хоть раз.