He doesn't remember me/Он не помнит меня.

От Не отвечать 23:47 Ты как? Кому Не отвечать 23:49 Норм От Не отвечать 23:50 Мне очень жаль, что так все вышло, Хаз, правда… От Не отвечать 23:55 Ты не в настроении? От Не отвечать 23:59 Прости, я херню несу От Не отвечать 00:01 Просто я не думал, что ты это так воспримешь От Не отвечать 00:02 Цветок этот идиотский От Не отвечать 00:04 Я купил его для Элеанор, если честно, и просто хотел спросить, понравится ли ей, вы ведь хорошие друзья «Были друзьями, пока ты не начал трахать ее, Луи». От Не отвечать 00:05 Гарри От Не отвечать 00:05 Я хочу знать, что с тобой все хорошо От Не отвечать 00:05 Пожалуйста От Не отвечать 00:15 Хаз? Кому Не отвечать 00:16 Все хорошо, Луи, спасибо, что спросил xx Входящий вызов от Не отвечать 00:16. Гарри ударил ногой в стену, услышав, как с потолка посыпалась штукатурка. Он лежал на полу в коридоре, так и не встав ни разу с тех пор, как Лиам привез его домой. Пейн сразу уехал обратно, и была уже полночь, а Зейна все еще не было, хотя матч заканчивался в 10. Гарри задумывался над этим фактом уже час, ведь не просто же так Лиам не смог сегодня привезти его на стадион. Нет. Это глупо. Они не могут быть вместе. Слишком много всего произошло между ними, чтобы они когда-нибудь смогли бы начать отношения. Слишком тяжелую ношу столько лет нес Зейн, слишком много боли причинил ему Лиам. Слишком. Все в их натянутых отношениях было слишком и поздно было пытаться это исправить. Но у Зейна была хотя бы надежда. У Гарри же ее не было. - Да? - Я чувствую, что ты лжешь мне. - Отличное начало разговора, Луи. - Хаз, не увиливай. - Я не хочу говорить об этом. - А я не хочу, чтобы тебе было больно. Гарри замолчал, сглатывая комок в горле, и прижал руку к глазам, сильно надавив на веки. - Мне не больно, Луи. - Не лги мне. - Мне, правда, не больно. - Я попросил не лгать. Стайлс закусил нижнюю губу. - Я не знаю, зачем ты начал этот разговор. - Я хочу помочь. - Ты не можешь мне помочь, черт возьми, - огрызнулся Гарри. - Я однажды оставил тебя в торговом центре одного, в незнакомой тебе части города, потому что ты не захотел идти со мной в KFC. Нервная дрожь пробежала по телу Гарри, и он крепче сжал пальцами телефон. - И когда я вернулся, чтобы найти тебя, ты сидел у фонтана, и маленькая девочка просила тебя не плакать, потому что, как она сказала «такие красивые мальчики как ты не должны плакать». Гарри нервно всхлипнул и запустил руку в волосы, сжимая их у корней. - Я помню тот день, когда ты напился и позже ночью я был так зол, что пытался задушить тебя, и, если бы не Лиам, который ехал с нами в машине, я бы это сделал. - Хватит, - голос подвел Стайлса и он прохрипел это в трубку, не совсем уверенный, что Луи вообще поймет, что он имел в виду. - Это все равно все, что я помню сейчас. Просто я хочу сказать тебе, что ты должен двигаться дальше. У нас было столько ссор, что, возможно, я не стою того, чтобы так сильно переживать из-за меня, - в голосе Луи слышалось какое-то отчаяние, и его тон был таким безнадежным, как будто он пытался заставить мертвого ожить. «Что ж», - подумал Гарри. - «Пожалуй, так оно и есть». - Мне жаль, Гарри, но я… Я не могу ответить тебе теми же чувствами, что ты испытываешь. Тебе лучше просто забыть об этом, хорошо? Я теперь встречаюсь с Элеонор и у меня… Гарри швырнул телефон в стену и тот отскочил, по пути разлетаясь на составные части. - Я люблю тебя. - И я тебя, - тихий шепот в ответ и Луи осторожно целует Гарри в плечо под яростные крики Хорана. - Черт возьми, гребаный ты мудак, куда ж ты блять пасуешь то, кусок дерьма, ты чертов кусок дерьма, черт возьми, мы проиграем, мы точно просрем этот гребаный кубок! – Найл взмахнул рукой, в которой все еще находилась миска с попкорном, и Зейн недовольно застонал, видимо, почувствовав за шиворотом кусочки лакомства. Лиам, сидящий рядом с ним на диване, недолго думая, засунул руку ему под толстовку, доставая попкорн. Малик вздрогнул и повел плечами, одернув толстовку и кивнув Пейну. - Спасибо, - его благодарность была заглушена радостным визгом Найла, чья команда на большом экране плазменного телевизора (это если уж говорить о причинах того, почему футбол всегда смотрелся именно дома у Гарри и Луи) забила гол. - Я бы хотел, чтобы так было всегда, - Томлинсон переплел свои пальцы с пальцами кудрявого парня, который улегся головой на его колени, лениво пересчитывая пальцами другой руки родинки на его обнаженном животе. - Так и будет, Лу, не сомневайся, - Гарри легко улыбнулся в ответ, поцеловав дорожку из волос чуть ниже пупка, и уткнулся носом в плоский живот, - я это знаю. Ну, если ты, конечно, не сбежишь от меня раньше, - захихикал он. - Иногда мне кажется, что в такие моменты, как сейчас, когда ты рядом и парни здесь, все трое, я самый счастливый человек в мире, понимаешь? - Знаю. Я чувствую то же самое. И я никуда от тебя не денусь, Хаз. Ни за что. Даже если я вдруг забуду все на свете, то ты будешь единственным, что я буду помнить. - Боже, ребята, вы меня почти растрогали, - хмыкнул Зейн, покачав головой, и вытащил из-за уха сигарету, зажимая ее губами и роясь по карманам в поисках зажигалки. - Ну, хватит миловаться, во-первых я тут между прочим уже два месяца без девушки и, знаете, перед голодающими, как говорится, не едят, а во-вторых, черт возьми, Манчестер забил и… - Найл пустился в радостные объяснения и Луи улыбнулся, крепче прижимая к себе Стайлса. *** - Я хочу уехать. Гарри лежал на огромной кровати Лиама в практически пустой комнате. У Пейна была странная особенность, которую Стайлс не мог понять, как бы не пытался. В его доме было пусто. Абсолютно. В спальне не было никакой мебели, кроме кровати, занимающей огромное пространство, в гостиной не было и вовсе ничего – лишь тяжелые занавески. На кухне стояли холодильник и плита, но больше там не было ничего. Парни не могли понять, где Лиам хранит свои вещи, но он никогда не рассказывал своих секретов, посмеиваясь над удивленными лицами тех, кто заходил к нему в квартиру впервые. - Глупости говоришь, - пробормотал Зейн, держа дым от марихуаны глубоко в легких. Он лежал рядом с Гарри, закинув на него ноги, и они почти докурили все запасы травки, которая была у Зейна. - Действительно, - подал голос Лиам, сидящий на кресле и читающий какую-то книгу. Ну, или, по крайней мере, он делал вид, что читает. Лиам никогда не курил с ними, хотя из всей их компании, по большему счету постоянно этим занимался только Зейн. Остальные периодически баловались, вдыхая тяжелые, обжигающие пары, но только не Пейн. Он мог выкурить обычную сигарету, мог даже пачку за день, если нервничал. Но не травку. Почему – он не говорил, а парни и не спрашивали. Слишком много секретов было у каждого из них, даже друг от друга. - Нет, я серьезно. Я не могу больше так, ладно? Серьезно, - сколько раз он сказал это слово? Два? Три? Больше? - Заткнись, - Зейн выдохнул дым в потолок и протянул руку, пытаясь поймать его. - Ладно, так, где вы были тогда после матча? – Гарри сделал глубокую затяжку и передал сигарету Зейну, который одними губами повторял какую-то фразу, содержание которой Гарри даже не пытался понять – он был слишком накурен. Лиам напрягся, заерзав на кресле и приподнялся, загнув под себя одну ногу. - Какая разница, Хаз? Главное, что ты, дебил, сумел хотя бы вовремя доползти до двери и Малику не пришлось вызывать скорую. Иначе навещали бы мы тебя сейчас в психушке, если бы ты вообще был жив. - По-хуй, - Гарри не был уверен, сказал ли он это вслух, или же просто подумал, или, возможно, его губы шевелились, но он не издавал ни звука. Это было неважно, когда перед его глазами стоял Томлинсон, и Гарри, кажется, мог чувствовать тонкие пальцы, осторожно перебирающие его кудрявые волосы. Стайлс не сделал ничего страшного. Он просто случайно выпил немного больше успокоительного, чем требовалось. Ему нужно было это, потому что «о, боже, он меня больше не любит». Через несколько минут он уже катался по полу кухни, воя от боли и дико жалел о том, что до этого разбил свой телефон. Все из-за чертового Томлинсона. «Ненавижу». Зейн пришел как нельзя, кстати, но оказался без ключей и долго пинал дверь ногами, зная, что Стайлс не может быть нигде, кроме как дома. Гарри не помнит, как он дополз до двери, помнит только прохладные руки Зейна на своем лице и его обеспокоенный голос, пытающийся достучаться до сознания парня. - Я его люблю, - прошептал Гарри, осознавая, что произнес это одновременно с Маликом, и его резко накрыло осознание того, что лихорадочный шепот Зейна относился ни к кому иному, как к Пейну. Черт. Это невыносимо. Он чувствует себя лишним здесь, но он слишком, слишком накурен, чтобы просто встать и хотя бы выйти из спальни. Телефон Зейна взорвался какой-то шумной музыкой и Стайлс вздрогнул, обнимая себя руками. Ему казалось, что на потолке сидит какое-то существо с огромными крыльями и ярко-голубыми глазами, и, хочется признать, что ему было до одури страшно. - Да? – Лиам принял вызов, потому что Зейн был, как и Гарри, не в состоянии делать что-либо, кроме как лежать и не двигаться. - Нет, Лу, я не знаю где он. Нет. Нет. Да. Я не знаю. Возможно. Я не могу, ты же знаешь, у него пока нет телефона. Без понятия. Я так не думаю. Что? Нет, я не дома. С Маликом гуляю, ведь ты ему звонишь. Мгм… Ага… Я передам. Это обязательно? Хорошо, я подумаю. До встречи, - Лиам кинул телефон на кровать, садясь рядом с Зейном, и тот внезапно избавился от своего паралича и потянулся к Лиаму, кладя руку ему на колено и упираясь лбом в его бедро. - Томлинсон звонил, - голос Лиама был тихим и осторожным, и Гарри показалось, что это говорит не он, а та неведомая хуйня на потолке. – Просил передать, что хочет с тобой поговорить. Он вроде как вспомнил что-то еще. - Да мне насрать, - ответил Гарри существу над ним, и внезапно истерично рассмеялся, откинув голову назад. Малик покосился на него как на больного и тоже зашелся смехом, стискивая пальцами колено Лиама. Тот лишь вздохнул, причесав пальцами волосы и неловко положил руку на плечо Зейна, который резко затих, закрывая глаза. - Хочешь? – тихий голос и Лиам судорожно кивает, кусая губы, и через мгновение наклоняется к Зейну, яростно сминая его губы своими и сжимая пальцы на его плече. Малик потянул его на себя, и он упал сверху, прижимая его к кровати своим телом. Они еще долго целовались, а Гарри смеялся, словно сумасшедший, периодически царапая ногтями кожу на предплечьях и не замечая (а, может быть, он просто делал вид, что не замечает) своих лучших друзей, которые насиловали рты друг друга в нескольких сантиметрах от него.