На мертвом корабле

      Лео берет календарик и считает чертовы недели. Три месяца. Не так чтобы много, что дочь Беллоны и сын Марса уже сходят с ума, закрываясь в каютах в полном одиночестве. Спокойствие на корабле сохраняют только Вальдес, Перси и Лука. На прошлой неделе Перси сорвался, Лео прекрасно его понимал: отвечать в тысячный раз на вопросы о прибытии было тяжко. Лео старался не мешать никому, он сидел в каюте и что-нибудь мастерил. В его мастерском ремне было все для ремонта. Корабль поддерживался только из-за него. Лука же не выражал какого-либо желания вернуться. Вовсе.       - Бекендорф, кофе будешь? Я спер его у Пайпер. Пока та рыдает, мы вполне можем насладится кружкой горячего прекрасного напитка без молока.       - Почему плачет Пайпер?       - Психует, почему мы еще не вернулись обратно к жизни. Мне кажется, что мы уже не вернемся. Слишком легко Аид отпустил нас.       - Наливай свой кофе, какое-никакое развлечение.       Мертвый корабль не видит солнца. Вокруг нет птиц, а по морю плывут странные предметы. Книги и часы, деньги и сумочки, костыли и учебники. Селена думает о том количестве платьев, которые висели в ее шкафчике; она не замечает, как из мыслей исчезают платья, как их образ оказывается теперь уже в море. Селена оглядывается назад и видит совсем не корабль, это ее комната в Нью-Йорке. Она так скучала по этому месту... но к ее руке неожиданно прикасается Лео, и комната исчезает, словно иллюзия. Богард оглядывается и видит синее море, темный, закрытый пеленой закат.       - Тебе нужно это увидеть, - Перси улыбается в тридцать два зуба и показывает девушке маленького котенка, который черт знает как оказался на корабле. Селена расплывается в улыбке. Она никогда в жизни больше не вспомнит о платьях и комнате.       Стикс забирает все, начиная с самого дорогого.