Три. Два. Один. Ноль. Всё по-прежнему. Никаких звуков взрыва. Никаких необычных звуков вообще. Луна не знала, разочаровываться ей или радоваться. На воздух взлетать ничего не спешило. Самая большая угроза исходила от рассерженной профессора Макгонагалл, а не от таинственных последствий колдовства.
— Вы не чувствуете никаких… изменений? — медленно спросил Снейп, обращаясь к Рейвенкло и Гриффиндору.
Те озадаченно посмотрели друг на друга.
— Вроде бы нет, — ответила Ровена.
Макгонагалл перевела дух и мрачно посмотрела на близнецов. Нельзя было оставить их выходку безнаказанной, даже если она, казалось, не имела последствий.
— Что ж, ничего, кажется, не произошло. А теперь, будьте добры, отдайте мне свои волшебные палочки. Никаких возражений. Я не хочу больше подвергать нас риску, полагаясь на ваше отсутствующее умение держать себя в руках.
Фред и Джордж переглянулись. К такому повороту они не были готовы.
— Но, профессор, ни одно из наказаний Хогвартса не предполагает изъятия палочки, за исключением исключения! Хм, каламбур получился… А мы не сделали ничего такого, — возмутился Фред.
— Знаете, а я кое-что чувствую… Моё настроение определённо изменилось, — Годрик заставил всех напрячься снова. Близнецы непроизвольно вжали головы в плечи. — Я чувствую огромное сочувствие по отношению к этим двум замечательным юношам, — поддержка пришла к близнецам оттуда, откуда они и не ожидали её получить.
— Это не конец света, — сурово отчеканила Макгонагалл и протянула руку за палочками. — Я жду. Не задерживайте нас, пожалуйста. Было бы неплохо прочитать хотя бы ещё одну главу до ужина.
— Обещайте заботиться о них! — Фред первый отдал палочку и трагически приложил ладонь ко лбу. — Мы полируем их каждый вечер…
— Рассказываем им сказки на ночь и всегда желаем спокойной ночи, — добавил Джордж, с тоской провожая взглядом свою палочку, которую он доверил Макгонагалл после брата.
— Поём им песенки…
— Рассказываем самые свежие шутки…
— Очень мило с вашей стороны, а теперь, пожалуйста, замолчите. Ваши волшебные палочки будут в целости и сохранности. И отдохнут от вашей бурной деятельности заодно, — Макгонагалл смерила близнецов очередным строгим взглядом и вернулась на место, по пути пытаясь сообразить, что ей, собственно, делать с палочками. Лучше было держать их на видном месте и не спускать глаз. Чтобы не украли и чтобы магические предметы сами по себе ничего не выкинули. — Мисс Грейнджер, продолжайте, пожалуйста.
Рейвенкло облегчённо вздохнула, нетерпеливо постукивая волшебной палочкой по бедру.
Тем временем, Фред и Джордж обменялись расстроенными взглядами. Довести эксперимент до конца они не успели. Ничего кошмарного тоже не произошло — а это было, безусловно, скучно. Плюс ко всему, они сожалели, что ещё не успели изобрести фальшивые волшебные палочки. Те бы им сейчас пригодились.
— Так. Представляю вам новую главу: «Принц-полукровка», — Гермиона радостно потёрла ладони. — Сейчас мы наконец-то узнаем, кто это.
Снейп затравленно посмотрел на свои руки и начал прикидывать, что будет проще: заавадить Грейнджер или наложить Обливиэйт на девять волшебников и две недокуклы. Вариант с Обливиэйтом казался не таким уж и плохим, правда, надежнее было бы заавадить всех: ведь даже первая половина книги ещё не закончилась.
—
<…> Зачем вам, собственно, продолжать изучение Трансфигурации? У меня не было впечатления, что этот предмет вам особенно нравится.
Невилл с несчастным видом пробормотал что-то вроде «бабушка хочет».
— Хмф, — фыркнула профессор Макгонагалл. — Пора бы уже вашей бабушке начать гордиться своим внуком, какой он есть, а не тем, каким он, по её мнению, должен быть — особенно после того, что произошло в Министерстве. <…> — Берите курс Заклинаний, — сказала Макгонагалл, — а я черкну словечко Августе, напомню ей, что если она в своё время провалила СОВ по Заклинаниям… это ещё не значит, что сам предмет никуда не годится, — Гермиона умильно улыбнулась.
«Очевидно, по мнению мадам Лонгботтом, её внук должен быть мёртвым. Мракоборец из него никудышный. Возился бы мальчишка в своих теплицах, нам же проблем было бы меньше», — Снейп всё ещё не мог смириться с такой системой ценностей. Кроме того, он считал Травологию более полезным предметом, чем Трансфигурация.
«Хм, давно мы с Августой не пили чай. Это мог бы быть приятный вечер… Способный избавить её внука от лишних проблем, возможно. И меня заодно. Есть смысл попробовать», — подумала Минерва. Всё-таки напечатанные факты неплохо проясняли положение дел, даже в таких мелочах. Годрик взмахом палочки перевернул страницу.
—
«А почему вы не включили в заявку Зельеварение? Вы, кажется, мечтали стать мракоборцем?»
«Да, профессор, но вы сказали, что для этого нужно получить «превосходно» на экзамене».
«Так оно и было, когда Зельеварение преподавал профессор Снейп. А профессор Слизнорт с удовольствием принимает для подготовки к ЖАБА учеников с оценкой «выше ожидаемого». Ну как, хотите продолжать курс Зельеварения?»
Гарри и Снейп совершенно случайно встретились взглядами, одновременно подумав друг о друге.
«Чтоб вы уволились», — говорил взгляд Поттера.
«Слизнорт начнёт снова преподавать Зельеварение только через мой труп. Поттер будет продолжать изучать Зельеварение после СОВ только через мой труп», — думал Снейп. Впрочем, пока что была высока вероятность того, что профессор Макгонагалл этот самый труп своему любимчику обеспечит.
—
<…> Тёмные искусства, — говорил Снейп, — многочисленны, разнообразны, изменчивы и вечны. Бороться с ними — всё равно что сражаться с многоголовым чудовищем. Отрубишь одну голову — на её месте тут же вырастает новая, ещё более свирепая и коварная, чем прежде. Это битва с противником, непостоянным, неуловимым, вечно меняющим обличья, и уничтожить его невозможно. <…> Следовательно, ваша защита, — чуть громче продолжал Снейп, — должна быть такой же изобретательной и гибкой, как те Искусства, которые вы тщитесь одолеть.
— Вы с ним не родственники часом? — не без ехидства поинтересовался Годрик у Ровены. — Помнится, ты тоже была увлечена произнесением одухотворённых речей о преподаваемом предмете.
— Вряд ли, — сухо ответила Рейвенкло, на которую, однако, речь Снейпа произвела благотворное эстетическое воздействие.
— Такое ощущение, что это книга не только о Гарри, но ещё и о Сней… профессоре Снейпе. Он тут буквально в каждой главе! — Джинни постаралась произнести фразу как можно нейтральнее, но в её голосе всё же ощутимо проскальзывало раздражение.
— Расстраиваетесь, что вам уделяется мало внимания, мисс Уизли? — Снейп приподнял бровь. Он предпочёл бы, чтобы его имя в книге вообще появлялось как можно реже.
— Может быть, ты убьёшь его в конце книги? — шёпотом спросил Рон у Гарри.
—
Он так быстро взмахнул волшебной палочкой, целясь в Гарри, что Гарри среагировал чисто машинально: напрочь позабыв о невербальных заклинаниях, он завопил:
«Протего!»
Щитовые чары получились у него такими мощными, что Снейп отлетел назад и врезался в соседнюю парту. Весь класс оглянулся и теперь смотрел, как Снейп, злобно нахмурившись, поднимается на ноги.
«Вы помните, что мы сегодня занимаемся невербальными заклинаниями, Поттер?»
«Да», — сдавленно ответил Гарри.
«Да, сэр».
«Совсем необязательно называть меня “сэр”, профессор».
— Дальше была «Авада Кедавра»? — невинно спросил Джордж.
— Нет, всего лишь отработка, — нахмурившись, ответила Гермиона.
Макгонагалл не знала, краснеть ей или смеяться. В итоге она решила сохранить невозмутимое выражение лица и сделать вид, что ничего не слышала. На Снейпа она старалась не смотреть, боясь, что не удержится от усмешки.
— Нет, кто-то из вас определённо в конце погибнет, — тихо хмыкнул Рон. — А лихо ты его!
— Надеюсь, он не начнёт мне мстить за всё это в реальности, — Гарри было и смешно, и страшно одновременно.
«Почему я сразу не снял с него миллион баллов?» — Снейп сильно разочаровался в себе будущем.
—
«Слышала, как он разливался о Тёмных искусствах? Он их просто обожает! Прямо такие они все изменчивые да многогранные…»
«Знаешь, — сказала Гермиона, — а я как раз подумала, что он говорил совсем как ты».
«Как я?!»
«Да, когда ты нам рассказывал, что это такое — сразиться с… Волди. Ты говорил, что тут мало просто заучить кучу заклинаний, сказал: можно рассчитывать только на самого себя, на свои мозги, на свою храбрость… Так ведь примерно то же самое говорил и Снейп, верно? Что, по сути, главное — быть храбрым и быстро соображать».
Снейп поморщился от такой трактовки его слов. Утешало лишь то, что таким образом Грейнджер лишь пыталась перевести всё на Поттеровский язык, чтобы хоть что-то отложилось в его глупой голове.
— Интересно, Гермиона когда-нибудь прекратит его выгораживать? — раздражённо шепнул Рон Гарри. Тот лишь пожал плечами, особо не веря ни одному прочитанному слову.
Макгонагалл задумчиво посмотрела на Снейпа. «Возможно, стоит поговорить с ним, когда дети уйдут спать», — мысли тихо сменили русло. Этот человек вёл какую-то непонятную ей игру, и было бы глупо что-то предпринимать, не попытавшись сначала разобраться.
Несмотря на горящие нетерпением взгляды Рейвенкло и Гриффиндора, Гермиона с большим энтузиазмом прочитала всё, что касалось зелий, которые приготовил Слизнорт для урока.
Гарри тоскливо думал о том, какими же интересными казались уроки нового профессора, и как же плохо, что теперь, скорее всего, они им не светят.
—
<…> Безусловная победа! — воскликнул он на всё подземелье. — Отлично, отлично, Гарри! Боже праведный, вижу, вы унаследовали талант своей матери. Лили была великой мастерицей по зельям! Ну, вот вам приз — один флакончик «Феликс Фелицис», как обещано, и смотрите используйте его с толком!
Рейвенкло не была точно уверена, но, кажется, Гермиона прошипела что-то подозрительно похожее на «вот читер».
Гарри торжествующе посмотрел на Снейпа, готовясь наткнуться на ненавидящий взгляд. Однако профессор почему-то со страдальческим видом прикрыл лицо ладонью.
— Можете ведь, когда хотите, — довольно заметила Макгонагалл. — Ох, какая невиданная щедрость со стороны Горация раздавать «Феликс Фелицис» студентам. Я не могу поверить, что он действительно сделал это, что скажете, профессор Снейп?
Снейп совсем нехарактерно для него промолчал, и отвечать пришлось Драко.
— Профессор Снейп считает, что Поттер, без сомнений, потратит этот ценный дар зря, нарушив кучу правил.
—
Пока никто не смотрел, Гарри нырнул за книжкой и, поднимая её, увидел, что на внутренней стороне обложки что-то нацарапано тем же мелким убористым почерком. <…> Эта книга является собственностью Принца-полукровки. Чёрт, конец главы.
«Какого флоббер-червя я оставил свой школьный учебник с кучей важных пометок и не самых безопасных заклинаний на видном месте среди прочих?!» — Снейп был готов кусать локти от ярости. Мысленно он сделал пометку сразу же изъять книгу из класса, как только они отсюда выберутся, и спрятать ее куда подальше.
— А если Принц-полукровка — это Волди? — Джинни озабоченно сжимала и разжимала ладони. — И он будет давать Гарри инструкции, как тогда мне, с дневником, пока не произойдёт что-то страшное?
— Волдеморт скорее откусил бы себе голову, чем назвался бы полукровкой, — фыркнул Гарри.
— Надеюсь, эта книга не о том, как Поттер весь учебный год варил прекрасные зелья, пользуясь чужими инструкциями, — Малфой скривился. — Нудноватый рассказ получится.
— Может быть, Принц-полукровка — это незаконнорожденный сын Дамблдора? — предположила Луна; со стороны столика Снейпа и Малфоя донёсся странный приглушённый кашель.
— Или кто-то из королевской семьи окончил Хогвартс, — пробормотала Гермиона.
Снейп всерьёз начал задумываться над тем, что будет, если он сейчас леденящим душу голосом произнесёт: «Это я — Принц-полукровка».
— Кстати! Может быть, это фамилия? Есть чистокровная семья Принцев. Только они вроде бы вымерли, — неожиданно заявил Драко. Снейпу стоило больших усилий не пытаться его как-либо заткнуть. Это было бы слишком подозрительно.
— Может, это последний наследник рода… Он при смерти… Но знает секрет, который поможет Гарри победить Волдикекса, — предположила Джинни.
— А, может, мисс Грейнджер продолжит читать? Иначе вы будете гадать до самой смерти, так и не узнав ответ, — раздражённо прервала поток предположений Ровена. — Мне кажется, что сыщики, что прорицатели из вас никакие.
***
Профессор Спраут нетерпеливо толкнула дверь в Большой зал. Как обычно после долгого пребывания на свежем воздухе и трудоёмкой работы на грядках ей жутко хотелось есть. Она бы сейчас не отказалась от большой порции жаркого, толстых ломтей хлеба, горячего чая и, может быть, чего-нибудь ещё вкусного…
Дверь за ней закрылась. Через несколько секунд профессор снова вышла в коридор, захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной.
— Что-то случилось? — профессор Флитвик был очень удивлён, застав свою коллегу у дверей Большого зала с неожиданно красным, как помидор, лицом.
— Зайди, узнаешь, — с трудом вернув самообладание, ответила профессор Спраут, отходя от двери.
Флитвик подозрительно посмотрел сначала на неё, потом на дверь. Воспоминания о шторме были ещё свежи в его памяти, и рисковать не хотелось. Однако любопытство победило.
— Ну как? — поинтересовалась Спраут, когда он появился через минуту.
— А мне даже понравилось, — Флитвик хихикнул. — Студентов, тем не менее, туда пускать нельзя. Я схожу за Дамблдором — здесь меня затопчут.
Профессор Спраут согласно кивнула, оставаясь сторожить вход в Большой зал. Живот недовольно забурчал, но делать было нечего. Годы работы в этой сумасшедшей школе научили её справляться с любыми лишениями и трудностями.
***
—
Всю неделю Гарри на уроках зельеварения продолжал выполнять рекомендации Принца-полукровки, даже если они расходились с указаниями Либациуса Бораго. В результате после четвёртого занятия Слизнорт был в неописуемом восторге от способностей Гарри и без конца повторял, что ему редко приходилось обучать такого талантливого ученика.
— Профессор Снейп, вас никогда не волновала проблема низкого качества учебных пособий по Зельеварению? — как бы невзначай поинтересовалась Минерва.
— Когда-то волновала, сейчас нет, потому что я ими не пользуюсь, — холодно ответил Снейп. — Выйду на пенсию, буду писать учебник... Если доживу. Может быть, всем сейчас кажется, что профессор Слизнорт замечательный учитель… Из-за его постоянных поблажек, конечно же. Но, как видите, он не совсем компетентен. Кстати, Поттер, почему же вам тогда так сложно следовать моим инструкциям? Я могу вас уверить, что они не менее, а то и более надёжные, чем заметки этого Принца-полукровки.
— Потому что я очкарик, сэр, — Гарри закатил глаза. — Не так-то просто верно разобрать ваш почерк с доски, когда зрение не очень.
— Снитч у вас разглядеть получается, — парировал Снейп, поджимая губы.
—
<…> «В прошлом году вы говорили, что расскажете мне всё», — сказал Гарри, не сумев скрыть нотку упрёка в голосе. «Сэр», — прибавил он.
«И я всё рассказал», — благодушно ответствовал Дамблдор. «Я рассказал тебе всё, что знаю. С этой минуты мы покидаем твёрдую почву фактов и отправляемся в путешествие по мглистым болотам памяти в чащобу дичайших догадок».
— М-м-м, я так обычно экзамены сдаю, — сказал Рон. — Гермиона, можешь прочитать последнее предложение ещё раз? Я запишу!
Грейнджер закатила глаза, но всё-таки выполнила просьбу, решив не препятствовать благим намереньям. Драко прошипел под нос что-то навроде: «Типичный Дамблдор, никаких фактов, сплошные дичайшие болота».
—
<…> «Кто это — Боб Огден?»
«Он был сотрудником Группы обеспечения магического правопорядка», — сказал Дамблдор. «Он умер некоторое время назад, но не раньше, чем я разыскал его и убедил доверить мне эти воспоминания».
— Он сформулировал это так, будто мистер Огден умер сразу же после его визита по весьма подозрительным обстоятельствам, — многозначительно произнёс Малфой. — Не доверяйте Дамблдору свои воспоминания, а то долго не проживёте...
— И это всё? — разочарованно протянул Рон. — Никаких новых заклинаний и способов защиты? Просмотр воспоминаний в Омуте и лишь дичайшие догадки?
— Информация — страшное оружие, — Ровена хмыкнула. — К тому же, вряд ли кто способен придумать ещё более дикие догадки, чем вы тут каждые пять минут сочиняете.
Тут Рейвенкло снова взлетела над книгой и начала читать. Гермиона лишь молчаливо наблюдала за переворачивающимися страницами — так быстро она не умела.
— Что ж, тут много занятной информации, которая важна, но вслух читать всё долго, так что слушайте, — минут через пять сказала Рейвенкло, приземляясь обратно на стол. — Боб Огден — представитель Министерства магии — пришёл в дом к старой чистокровной семье Мраксов по делу незаконного применения магии против магглов. Глава семьи помешан на чистокровности. Его сын — Морфин — говорит только на змеином языке, и именно он напал на маггла. Его дочь — Меропа — забитое создание, которое мистер Мракс назвал сквибом, — затем Ровена коротко описала кольцо, которое Мракс показывал Огдену. — На шее у Меропы висел тяжёлый медальон, и мистер Мракс сказал, что тот принадлежал Слизерину, а они его наследники.
— О, сейчас будет известно, кто такой Принц-Полукровка? — Джинни подпрыгнула на месте.
— Нет. Не перебивайте меня, мисс. Позже к дому подъехал некто Том, маггл, со своей возлюбленной. Реддл, я думаю. Морфин отметил, что Меропа влюблена в него. Именно из-за нападения на этого маггла Морфина теперь вызвали на слушание. Мистер Мракс, он же Марволо, был в ярости и обрушил гнев на дочь в лучших традициях Вальбурги Блэк. Конец воспоминания. Мисс Грейнджер, можете читать дальше. Ах да, Меропа — мать того Тома Реддла, которого вы называете Волди.
Годрик любезно указал Гермионе строчку, с которой она должна была начать.
—
Но как только Марволо и Морфина упрятали в Азкабан, Меропа впервые в жизни осталась одна, на свободе. Несомненно, тут-то её способности и развернулись на просторе, и она начала строить планы, как вырваться из той беспросветной жизни. <…> Я лично склоняюсь к мысли, что она использовала приворотное зелье. Это должно было показаться ей более романтичным. <…> Меропа, без памяти влюбленная в своего мужа, не могла больше держать его при себе с помощью волшебства и сознательно перестала давать ему зелье. <…> Он покинул её, никогда больше с ней не виделся и не потрудился узнать, что стало с его сыном.
— Значит, наш враг родился под влиянием любовного зелья. Что же, это многое объясняет. Особенно его бесчеловечность, — Макгонагалл покачала головой, хмурясь.
— О, а что будет, если напоить Волдикекса Амортенцией? — с энтузиазмом спросила Джинни. — Он станет добрее? Умрёт? Никак не изменится?
— Что, отчаялась найти себе жениха, Уизли? — нагло сказал Малфой. — Или предлагаешь влюбить Волди в Поттера, если он возродится?
— Меня больше интересует, что будет, если напоить Волдикексика Амортенцией и Эссенцией весёлости сразу, — коварства Фреду было не занимать.
— Несварение желудка, — Снейп хмыкнул. — Хотя было бы любопытно понаблюдать за эффектом. Вот только заставить Тём… Волдеморта это выпить — почти невозможная задача. Иначе его давно бы отравили.
— Кто, вы? — с нескрываемым сарказмом спросила Минерва.
— А почему бы и не я…
***
Первый этаж гудел. Толпа голодных студентов негодовала, но профессор Спраут не сдавалась, рискуя жизнью и нервами. «Где этот чёртов Флитвик и Дамблдор? Они не могут ходить быстрее? Я не хочу быть съеденной заживо здесь!» — в панике думала бедная женщина. К ней присоединились профессора Люпин и Синистра, но это не особо помогло. Хагрид что-то кричал в конце коридора, не в силах протолкнуться через толпу.
— Ну-с, что тут у нас? Филиус, вы говорите, сам Бигфейл? — наконец-то Дамблдор соизволил явиться. Его студенты пропустили без лишних вопросов, надеясь, что сейчас их наконец-то покормят.
Однако ответа Дамблдор так и не получил, потому что бедный Флитвик где-то потерялся.
— Что ж. Ладно. Я займусь этим, — Дамблдор заклинанием усилил голос. — Старосты, ведите свои факультеты в гостиные, ужин будет накрыт там.
Услышав заветные слова «ужин» и «гостиная», голодные студенты наперегонки ринулись без лишних призывов по направлениям к своим гостиным, не заботясь вообще о том, где там староста.
— Деканы, убедитесь, чтобы всё было в порядке. Помона, пожалуйста, зайдите на кухню и уведомите домовиков об изменениях, вам всё равно по пути, — уже своим обычным голосом отдал последний приказ директор.
Профессор Спраут с большим энтузиазмом отправилась исполнять поручение, намереваясь перехватить что-нибудь прямо на кухне.
Дамблдор довольно ухмыльнулся в бороду и вошёл в Большой зал. Вечер обещал быть весьма интригующим.
