Стокгольмский синдром

Омега смотрит на шатена со смесью недовольства и чего-то... Хищного. Как будто примеряется, с какой стороны лучше набросится или ударить. Склоняет голову набок, пристально рассматривая, и Тсуна ежится, отводя взгляд в сторону и предчувствуя будущую расправу. Но ничего не происходит. Занзас практически сразу успокаивается и вынимает из застывших пальцев младшего белоснежный "веник", подносит к лицу и глубоко втягивает в себя свежий запах. Тсунаеши кажется, что он падает куда-то в пропасть, когда он видит удовольствие на грубом лице и слышит хриплый выдох. Брюнет кивает ему на диванчик, а сам исчезает в небольшой кухне, откуда почти сразу слышится шипение. На небольшой предмет мебели альфа опускается с опаской. Задумчиво осматривает упаковку с салфетками, несколько коробок конфет - с ликером, подмечает Тсуна и тут же отодвигает алкогольную сладость подальше - и две коробочки с дисками. Пока омега не появился из кухни, Савада открывает коробочки, читает краткие описания сюжетов. Потом выбирает один диск и вставляет его в DVD, убавляет звук почти на минимум и поднимает под себя ноги. Через пару минут появляется Занзас. Молча протягивает парню тарелку с ужином, ставит на низкий журнальный столик ведерко с попкорном и прижимается боком к спинке дивана, искоса поглядывая на экран телевизора. Вечер проходит на удивление мирно - и совсем без слов. Только иногда Тсуна чувствует на себе глубокий изучающий взгляд алых глаз и передергивает плечами. Под конец фильма он все же поворачивается к омеге и открывает было рот, чтобы что-то сказать - он и сам ещё не знает, что - но видит только уснувшего Занзаса. Не эталон омежьей красоты. Совсем не ангел по характеру. Хмурится во сне, облизывает сухие приоткрытые губы и шевелит носом, а потом что-то невнятно бормочет. Савада ласково улыбается, зарываясь ладонью в жёсткие чёрные волосы и перебирая их. Время на часах близится к десяти, когда Тсунаеши поднимается с диванчика, накрывает Занзаса пледом и относит тарелки на кухню. Младший задерживается у двери, но все же возвращается, невесомо целуя омегу в уголок губ. Стоит двери захлопнуться - и Занзас раскрывает совсем не сонные глаза, а шероховатые пальцы прижимаются к треснутым губам. И впервые за долгое время Занзас искренне улыбается.