Восхождение

С утра пришлось продолжить спуск. На привалах Инголдо доставал навигационные приборы и, с помощью Турукано, схематично рисовал карту. Пользу этого занятия все смогли оценить ближе к вечеру, когда небо заволокло туманом, и Таникветиль скрылась из виду. Теперь можно было ориентироваться по окрестным вершинам, все еще различимым. Наконец обнаружили потерянную тропинку. По мысли Майтимо она должна была привести их к «беседке Манве» - некоему месту, известному лишь немногим ваниар, где, по слухам, Манве встречается с королем Ингве. Откуда об этой беседке узнал Майтимо – осталось тайной. Теперь дорога шла вверх, и идти стало тяжело. К тому же небо потемнело, и воздух будто сгустился, стал влажным и тяжелым. Потянуло свежестью и на душе стало тревожно. - Будет гроза, - сказал Инголдо, обнимая за шею нервно переступающую Курочку. - Да. – Финдекано кивнул. Говорить не хотелось. Небо стало свинцово-синим, отчего горы казались совсем светлыми, а свет Лаурелин уже не смягчал золотым теплом их резких очертаний. Стало тихо, и в тишине друзья продолжали путь, так что слышно было только потяжелевшее дыхание и удары копыт. Вдруг окрестные скалы высветились ослепительной вспышкой, а небо разрезала сверкающая молния. Через пару ударов сердца громыхнуло так, что все невольно задержали дыхание. Друзья замерли на месте, пораженные величественной картиной стихии, но Финдекано тряхнул головой и заставил себя идти вперед. Не прошли путники и двадцати шагов, как еще одна вспышка, более яркая, блеснула впереди. И следом еще одна, на юге. Гром эхом раскатился по отрогам Таникветиль. С неба упали тяжелые капли, а следом хлынул ливень. Сила падающих с неба струй была такова, что больно было подставить им лицо или руки. Перепуганные лошади взвились на дыбы, а дорога мгновенно размокла и превратилась в грязевой поток. Пытаясь удержать свою Пушинку, Майтимо поскользнулся и рухнул на колени, к нему бросился на помощь Турукано, и только вдвоем им удалось удержать бьющуюся лошадь. С Курочкой справлялись Инголдо и Аракано. О том, чтобы продолжать путь не могло быть и речи. Не слыша друг друга из-за грома и шума воды, друзья сошли с тропинки и укрылись за большим валуном – не от дождя и ветра, а от грязевых потоков, грозящих смыть их вниз. Закрыв морды дрожащим лошадям, прижавшись друг к другу и к мокрому шершавому камню, все пятеро стояли под ледяными потоками воды с неба. Вокруг сверкали молнии, и зрелище изломанных блистающих линий и высвечиваемых в сумерках силуэтов скал было чудесным и устрашающим одновременно. Финдекано стоял, раскинув руки, словно пытаясь закрыть от потоков дождя своих товарищей. Лицо его, чуть скривившееся от хлестких ударов водяных струй, все же было поднято вверх, и яростный взгляд устремлен в небо. Майтимо, стоя у него за плечом, не мог не улыбнуться, видя упрямо вздернутый подбородок. Гроза продолжалась до середины ночи, хотя спутникам казалось, что прошли долгие дни. Дождь начал стихать и вскоре превратился в мелкую морось. С посиневшими губами и онемевшими от холода ладонями, мокрые насквозь, друзья растеряно оглядывались по сторонам. Вокруг не было не только сухого места, чтобы присесть, но и достаточно мелкой лужи, чтобы не утонуть в грязи. Пришлось подняться на сотню шагов вверх, где нашлась каменная площадка, на которой могли вплотную уместить пятеро эльфов. Аракано покормил лошадей размокшим хлебом, Курочка и Пушинка стояли бок о бок и мелко дрожали. Впятером друзья улеглись на намокшие мешки, пытаясь хоть немного согреть друг друга. Ночь выдалась холодной.