Любимый сын

Олег никогда в жизни не бегал так быстро. Даже в финале матча по футболу, он не испытывал такого ощущения, как будто легкие сжигает изнутри адское пламя. Мозг исправно подавал сигналы ногам двигаться быстрее. На анализ происходящего он был не способен. Единственная мысль, которая была в голове у парня: что будет, если он не успеет? Когда посередине рабочего дня позвонил Макс и сообщил, что у него начались схватки, Олег проклинал все на свете, потому что именно сегодня он решил не брать машину из-за большой загруженности на дороге в центре, а отец уехал в командировку на прошлой неделе и до сих пор не вернулся. И вот поэтому ему приходится на своих двоих, на пределе собственных возможностей, мчаться к дому, где началось рождение его маленького счастья. Еще выбегая из здания офиса, альфа позвонил в клинику, в которой недавно они оформили карту и собирались рожать, и сообщил адрес, куда надо срочно приехать. Олег сомневался в том, смог ли Макс вызвать их самостоятельно, поэтому на ходу объяснял диспетчеру детали происходящего. Получив заверение, что карета уже выехала, парень в срочном порядке, продолжая нестись по тротуару и чудом не сбивая прохожих, нашел номер папы. - Привет родной. Рад, что ты позвонил. Что-то случи... - начал говорить омега, но его резко перебил взволнованный голос сына. - Господи! Папа, у Максима схватки начались! Я в тридцати минутах от дома без машины! Я вызвал скорую! Господи, я не успею! А что случится, если он начнет рожать прям там на полу!? Папа, я так... - Олегу было трудно говорить на бегу, и фразы получались оборванными, а голос срывался на вдохах и выдохах. Но смысл сказанного дошел до старшего омеги моментально. - Олег! Я сейчас же выезжаю к тебе. Мне будет быстрее добраться до твоего дома на машине, пока ты будешь бежать. Все будет хорошо! Ничего с ним не станет. Как только я приеду, позвоню тебе. Оставайся на связи. - Да, да, я понял... Хорошо - сбивчиво согласился парень и отключился. Когда он добрался до дома, то уже был проинформирован папой, что они с Максимом успешно доехали до клиники, и последнего уже разместили в родильном отделении. Успокоив свое скачущее в бешеном ритме сердце, Мякинин завел автомобиль и поехал к ждущим его папе и Максу.

***

Сидя в комнате ожидания, Олег извелся не на шутку. Его обычно тихо дремлющая фантазия подбрасывала самые ужасные картинки времен инквизиции. Папа, сидевший рядом, подался в воспоминания о том, как вел себя его муж, когда он начал рожать. По его рассказу выходило, что они были еще той сумасшедшей парочкой. Может родитель и пытался как-то успокоить разнервничавшегося сына, но сам сын, похоже, успокоиться не особо старался, с завидной периодичностью вскакивая с дивана и обходя комнату в который раз. После чего снова устраивался на диване и встречался с ироничным, понимающим и отчего-то смеющимся взглядом папы и искренне не понимал, что он нашел в данной ситуации смешного! Через некоторое время, приведя свои мысли в порядок и более-менее взяв себя в руки, Олег внезапно почувствовал огромную усталость от не запланированной пробежки и стресса. Поэтому, спустя еще минуту, альфа дремал в теплых объятиях папы, как когда-то в детстве. Сквозь мягкую пелену дремы, Мякинин почувствовал, как его осторожно трясут за плечо и уговаривают проснуться. Подняв голову с плеча папы и размяв затекшую шею, Олег обнаружил стоящего рядом медбрата и перевел вопросительный взгляд на родителя. Улыбка на лице Дмитрия вкупе с таким же выражением лица врача, сказали альфе намного больше лишних слов. Оттого он, как ужаленный, вскочил со своего места и провожаемый до жути понимающими взглядами рванул к нужной палате. Затормозив прямо перед дверью, Олег глубоко вздохнул и решительно повернул ручку. Но через секунду ему пришлось резко выдохнуть, потому что все внутренности скрутило стальной спиралью, а сердце ухнуло где-то в пятках под тяжестью чего-то теплого, необычайно родного и жизненно необходимого. Сердечная мышца снова зашлась в бешеном ритме, отдаваясь глухими ударами во всем теле и ускоренно перегоняя кровь по венам. Олег, замерший на месте, не мог отвести взгляда от завернутого в белую мягкую пеленку, маленького и тихо сопящего комочка в руках молодого омеги.