Фея с шотландским акцентом

Легкое постукивание кончиком ручки по крышке стола отдавалось в голове по меньшей мере боем Биг Бена — даже несмотря на чудодейственный коктейль Линдси, выпитый за завтраком, — но Гэйлорд не знал, как еще снять легкое напряжение, повисшее в воздухе. Ему уже приходилось разбирать не самые приятные ситуации, сложившиеся между сотрудниками, однако, мистер Хитклифф — он же глава компании — прежде не сталкивался со столь болезненной реакцией на пару безобидных шуток со стороны кого-либо, так что разговор предстоял тяжелый. Да и что, в сущности, он мог сказать этому чрезмерно ранимому — как там его зовут — уборщику? Извиниться? Гэйлорд фыркнул, снова поморщившись от боли в голове. Вот еще. Уборщики приходят и уходят. К тому же, должен же он понимать, что все на вечеринке были в легком — а кто-то и не очень — подпитии, и уж обидеть его точно никто не хотел? Еще раз вспомнив мальчишку в килте, облитого шоколадом, Хитклифф не смог сдержать улыбку. По-юношески нескладный, но довольно гибкий и, судя по тому, как тот шарахался весь вечер, весьма странноватый шотландец с милым личиком смотрелся просто очаровательно, хоть и полыхал праведным гневом и пунцовыми щеками. Возможно, знай он главу компании чуть получше, то не стал бы рисковать ни приходить в килте на работу, ни так пленительно злиться в его присутствии. Впрочем, неосмотрительные слова, произнесенные кем-то там из Звездного Пути, также не остались незамеченными. Гэйлорд нахмурился. Что значит «могу только подивиться тому, как вы вообще в состоянии управлять компанией»? Это звучало подозрительно. Вкупе с отсутствием каких-либо данных о том, кто портит документы и кто, собственно, фея, можно предположить, что… — Мистер Хитклифф, к вам мистер МакНил. — Спасибо, Элис. Пусть входит. Отбросив на время воспоминания о довольно мутном разговоре с Саммерсетом, отвечавшим за пост охраны в ночь первого появления Тинкербелл, Гэйлорд устремил взгляд проницательных глаз на вошедшего уборщика. Правда, на этот раз тот был в брюках и без волынки. Стоило отметить, что, при всей своей бледности — не иначе, как от волнения перед предстоящим разговором, юноша старался держаться очень твердо и смело. Хотя от внимания Хитклиффа не ускользнуло, насколько «деревянными» были его движения — МакНил больше походил сейчас на куклу. Кровь, казалось, насовсем отлила от его лица, из-за чего на бледной коже яркими пятнышками проступили веснушки, обычно невидимые невооруженным глазом. В эту минуту мужчина даже успел пожалеть обо всем случившемся — нервные припадки сотрудников были явно не по его части. — Добрый день, Кристен, — Гэйлорд незаметно скользнул взглядом по бумагам, лежащим перед ним. — Вы же не будете против, мистер МакНил, если я буду называть вас по имени? — Нет, — хриплым, но твердым голосом откликнулся рыжий шотландец и тут же, спохватившись, добавил: — Не против, мистер Хитклифф. — Вот и славно. Итак, вы знаете, зачем я сюда вас позвал? — Нет, — уже тише отозвался Кристи, старательно ведя внутреннюю борьбу с собой. С одной стороны, он не хотел казаться слабым и беззащитным, с другой же — чувство стыда сжигало его, подобно кострам инквизиции. Несмотря на то, что виноватым в произошедшем вчера вечером Кристен себя не считал, уже успев неоднократно столкнуться с массой проблем от потенциальных работодателей, юный волынщик из клана МакНил прекрасно осознавал, какие лица способен был принять начальственный произвол. И вряд ли ему стоило рассчитывать на то, что мистер Хитклифф отличается в этом плане в лучшую сторону. Оставалось только надеяться на лучшее — что, собственно, Кристен и делал. («Особенно если вспомнить, какие вкусные шоколадки он покупает!»). — Я надеюсь, вы все же можете предположить, Кристен, что речь пойдет о случившемся на корпоративной вечеринке, — Гэйлорд улыбнулся, не разжимая губ и не отрывая сосредоточенного взгляда от своего подчиненного. Он со всей внимательностью наблюдал за тем, как тот изменялся в лице, реагируя на слова высшего руководства, как на зачитывание приговора. — Я… — уборщик замолчал, опуская глаза и явно о чем-то размышляя или собираясь с мыслями. Однако, уже в следующее мгновение он вскинул голову, прямым немигающим взглядом глядя в лицо непосредственной причине своих проблем. — Я боюсь, что я вас разочарую, но я ни о чем не сожалею. Вы должны понимать, что у меня есть гордость, несмотря на мою невысокую, хоть и, несомненно, важную, должность. Будучи шотландцем, принадлежащим к древнему роду МакНилов, потомком великих горных воинов, я смею рассчитывать на понимание. Мне прекрасно известно, насколько сильно могут различаться две столь различные и обширные культуры, и мне бы хотелось найти как можно больше точек соприкосновения, чтобы в достаточной мере удачно налаживать контакты, но компромисс — это всегда усилия двух сторон. Конечно, в наше время всеобщей глобализации… Кристен прекрасно понимал, что столь дерзкие слова могут повлечь за собой еще более печальные последствия, но просто не мог сдержаться. Все случившееся прямым образом задевало его гордость, а уж это чувство было порой чересчур развито у каждого, кто родился под стягом МакНилов. Кроме Айдена, возможно. Но он полукровка. А еще следовало дать этому Хитклиффу понять, что он не приемлет такого наглого обращения с собой со стороны кого-либо, пусть и начальника. Даже несмотря на то, что является всего лишь уборщиком. Возможно, в дальнейшем — лучшим в истории компании! Впрочем, уже через несколько секунд, когда горящий взгляд Кристи перестал лихорадочно метаться по столешнице, и он вновь поднял глаза на главу Хитклифф Индастрис, он сначала запнулся, а потом осекся, оставив все свои рвавшиеся с языка тирады невысказанными. Лицо мистера Хитклиффа выражало искреннюю растерянность и напряженную сосредоточенность. Судя по нему, в его голове проводились невероятно сложные математические вычисления, с которыми было не справиться без специальной техники. — Э? — теперь уже растерянность отразилась на лице у шотландца, который даже успел отчего-то пожалеть жертву своего столь внезапно сокрушительного нападения. — Вы не могли бы повторить, что сказали? — через некоторое время произнес Гэйлорд, рассеянно постукивая дорогим паркером по столу. — Только помедленнее и… на английском, если это возможно. Как оказалось, в момент волнения шотландский акцент Кристена был настолько силен, что не позволил истинному англичанину с великолепным и четким британским английским, коим являлся мистер Хитклиффф, понять практически ни слова из всего сказанного. Возможно, он и был в состоянии понять отдельные слова, столь сильно исковерканные шотландцем, однако общий смысл его пламенной речи, увы, ускользнул. — Я… — гордый шотландец из клана МакНил, только что с таким достоинством защищавший свою честь, покраснел до самых корней волос, всячески желая провалиться сквозь землю. Теперь чувство стыда ожесточенно боролось с чувством гнева, подбрасывая свежих дров в свой едва потухший священный костер. Впрочем, среди них вклинился и голос разума, который заставил юношу прикусить язык и не сказать ничего лишнего — под властью любого из этих двух чувств. — В любом случае, — тут же пришел ему на помощь Гэйлорд, с легкой и, возможно, даже немного насмешливой улыбкой рассматривая очаровательно краснеющего («В который уже раз?») уборщика, — я позвал вас сюда по одной очень простой причине. Мне очень жаль, что этот инцидент имел место быть. Я приношу вам свои извинения за произошедшее и за то неудобство, что я, совершенно ненамеренно, причинил вам своим поведением. Впрочем, говорить вслух о том, что он находился в то время еще и в изрядном подпитии, Гэйлорд не стал. Достаточно было того, каким взглядом одарил его верный Линдси, которому он рассказывал об этих «невероятных приключениях на корпоративной вечеринке». «Шоколадные уши» — вот это же ляпнул он тогда! — Эмм… ну, в таком случае… — сбивчиво протянул Кристен, стараясь говорить медленно и внятно. По крайней мере, ему самому так казалось. Он и представить не мог, что шотландский акцент, который уже пару раз ставил его в неловкое положение — например, в новомодных общественных лифтах, которые следовало бы хорошенько откалибровать — так неожиданно проявит себя в такой ответственный момент. И ладно бы они говорили на разных языках — это еще можно было бы понять… однако лишь незначительные — с точки зрения шотландца, естественно — различия в произношении на проверку оказались не так незначительны, как он считал раньше. — Оу. — У меня все. Если у вас больше нет ко мне никаких вопросов, вы можете идти, — Хитклифф приглашающим кивком головы указал на дверь, едва сдерживаясь, чтобы не засмеяться над быстро меняющейся мимикой уборщика, своевольные танцы которой тот, казалось, даже не замечал, — Кристен. При звуках своего имени, МакНил нервно сжал губы и, сдержанно кивнув, на негнущихся ногах вышел из кабинета, по пути чуть не впечатавшись в косяк, так не вовремя оказавшийся поблизости. Юный шотландец даже в сердцах пробормотал пару неласковых, аутентично шотландских слов, которые можно было бы обозвать непереводимым местным фольклором. Плотно прикрыв за собой дверь, Кристен выдохнул и, понимая, что надо взять себя в руки, одним волевым решением отложил все раздумья на потом. Пройдя мимо секретарши, с любопытством его разглядывающей, Кристи уже собрался было отправиться в подсобку, где хранились метлы, как внезапно его за локоть поймал какой-то мужчина. Он уже видел этого человека в офисе — кажется, он работал в юридическом отделе, как раз занимавшемся договорами, с которыми Шерлок-под-прикрытием уже ознакомился в качестве феи. — Я прошу прощения, можно вас на минутку? — мужчина вежливо улыбался, не отрывая взгляда от рыжеволосого уборщика («Ему что, не нравится качество моей уборки? Да как такое вообще возможно?!»). — Вас вызывал к себе мистер Хитклифф? — его взгляд из внимательного стал участливым. — Да, мистер… — Брэдфорд. Стэнли Брэдфорд, юридический отдел. — Очень приятно, мистер Брэдфорд, мое имя Кристен, — он пожал немного подрагивающую руку своего нового знакомого. — Да, вы правы. Разговор был не из приятных, — теперь, помня о своей недавней ошибке, Кристи старательно контролировал свою речь, чтобы она была понятна англичанам, не обладающим суперсопобностью к расшифровке сильного шотландского акцента. — Сочувствую, — покачал головой мужчина, негромко вздыхая. — Иногда у нашего босса — надеюсь, это останется только между нами — бывают приступы дурного настроения. И, к сожалению, его не слишком заботят чужие чувства. — Неужели все настолько плохо? — Ну что вы, я совсем не это имел в виду. Просто хотел бы посоветовать вам соблюдать некую осторожность, особенно в виду того, что мистер Хитклифф… не совсем традиционной ориентации, — мужчина как-то немного натянуто улыбнулся, словно его самого слишком сильно напрягал данный факт. — Впрочем, я полагаю, вам и так это известно — как и всем остальным сотрудникам офиса. — Эм… да, то есть нет, то есть… да? — Кристен несколько раз моргнул, переваривая полученную информацию. В действительности, эта новость прошла мимо неприметного уборщика, который довольно мало пересекался с другими сотрудниками, а потому не был знаком со слухами, гулявшими внутри компании. В том числе и о том, что их босс предпочитал мужчин, а не красивых женщин, таких как, к примеру, его секретарша. — Вы только не подумайте, что я чужд толерантности, — Брэдфорд выставил ладони перед собой в защитном жесте. — Просто обратил внимание, что у вас, судя по всему… возникли некоторые затруднения, — он сглотнул и ослабил воротник рубашки. — Так что решил на всякий случай… убедиться, что вы в курсе. Кристи бросил быстрый взгляд в сторону кабинета начальника и, озарившись внезапным осознанием всей грандиозности сложившейся ситуации, побелел, как мел. Все эти двусмысленные шуточки, которые Кристен с отвращением считал скабрезными и демонстрирующими недостаток воспитания, внезапно заиграли новыми красками. На него вовсе не смотрели, как на девчонку — как это бывало с другими подобными типами. На него смотрели, как на мальчишку в юбке, причем с шоколадными ушами — и от этого становилось ничуть не легче. С одной стороны, отсутствие дискриминации из-за миловидной внешности — было невероятным прогрессом, и тут нужно было отдать Хитклиффу должное, с другой же, отдать это должное было тем более затруднительно, что… Из раздумий шотландца вырвал голос мистера Брэдфорда. — Кристен, ну что вы, не стоит так переживать, — тот осторожно протянул руку, словно хотел участливо потрепать его по плечу, чтобы успокоить, но не решался. — В любом случае, если вы почувствуете потребность в том, чтобы об этом поговорить — я всегда в вашем распоряжении, — с этими словами юрист еще раз вежливо улыбнулся и размеренным шагом удалился в сторону своего отдела. Словно выходя из охватившего его оцепенения, Кристи тряхнул головой, заставив рыжие волосы растрепаться совершенно непрезентабельным образом, и направился в подсобку. У него было много о чем подумать, и на этот раз он не собирался делиться своими соображениями с Айденом — он все еще не мог ему простить Хэллоуин.

***

Придя вечером домой, Гэйлорд Бертрам Хитклифф чувствовал себя полностью выжатым и более всего на свете мечтал о горячей ванне и стаканчике виски. Хотя о последнем ему, судя по суровому взгляду дворецкого, лучше было не заикаться. День выдался крайне насыщенным и продуктивным. Мигрень, мучавшая его до полудня, все же сдалась, совершив капитуляцию — что было очень кстати. Переодевшись в домашний халат и позволив Линдси принести ему чашку свежего ромашкового чая, Гэйлорд задумчиво скользнул по верному слуге взглядом и жестом попросил его задержаться. — Линдси, вы ведь тоже шотландец, не так ли? Столь сосредоточенное на каких-то весьма своеобразных размышлениях лицо хозяина дворецкий видел в последний раз, когда тот рассуждал о феях. Однако, на этот раз мистер Хитклифф определенно был трезв, что уже вызывало некоторые опасения. — Так, сэр. — И у вас тоже бывает… ну… желание… — он пространно взмахнул рукой, — то есть, я хочу сказать, у вас возникает некая мысль, ну… — а возможно, с предположением о том, что хозяин трезв, Линдси все же погорячился, — прийти на работу, например, немного… как бы это получше сказать… в общем, в несколько специфической… — тихо вздохнув, дворецкий чуть наклонил голову, всем своим видом показывая, что он внимательно слушает, — то есть, я хочу сказать, в наши дни, конечно, когда глобализация, индустриализация и так далее… в общем, в килте. Линдси едва удержался от того, чтобы моргнуть, но это существенно пошатнуло бы его профессиональную самооценку, так что он ограничился тем, чтобы чуть заметно дернуть бровью. — В килте, сэр? Я не думал об этом, сэр. — Но вы носите килт? — Да, сэр. — Но не стали бы надевать его на работу? — Только если вы настаиваете, сэр. Гэйлорд внимательно посмотрел на своего верного слугу, весьма успешно изображающего каменное изваяние классического дворецкого во всей его меланхоличной безупречности. — Нет-нет, я не настаиваю. — Очень хорошо, сэр. Линдси поклонился, ожидая дальнейших указаний, если таковые будут. Хитклифф взмахнул ладонью, отпуская его. — Можете идти, Линдси. А… Остановившись, тот снова повернулся к сидящему в кресле хозяину. — Что-нибудь еще, сэр? — Правда ли, что под килтом… — бросив беглый взгляд на выражение лица в целом безупречного дворецкого, Гэйлорд осекся. — К черту. Погуглю. Со всем возможным достоинством, Линдси еще раз поклонился и, сохраняя максимальную бесстрастность, как того и требовал его внутренний кодекс, удалился, лелея надежду на то, что ко всем странностям мистера Гэйлорда Бертрама Хитклиффа не прибавится еще одна.