Царила тихая ночь. Безлюдные улицы заливало светом небесное сияние, окрашивая крыши домов то в ярко-зеленый, то в нежно-голубой цвет; звезды мерцали серебром, а неизвестное космическое тело было настолько близко, что, казалось, можно достать рукой. Ни в одном доме не горел свет. Было так тихо, что даже слышно, как трепещут крылья пролетающей мимо птицы. На крыльце около таверны дремал стражник. Он уже давно снял шлем, слегка приобнял его и видел сны о Совнгарде. Его напарник был погружен в чтение потрёпанной книжонки. Он облизывал пальцы и переворачивал страницы почти бесшумно, чтобы не беспокоить товарища. У дворцовых стен несли пост ещё трое стражников. Они ходили туда-сюда, периодически обмениваясь шутками. Один из них достал бутылку меда и, убедившись, что никто не видит, сделал пару глотков. Сладкий напиток был спрятан в сапог.
Друадал накинул капюшон и отряхнул полы черного плаща. В ночи его не должно быть видно. Дрожащими руками за пояс был спрятан стальной кинжал. Мужчина медлил. Светать начнёт примерно часа через три. Не так много времени, чтобы выполнить настолько опасную миссию. Если все пойдет не так, как он планировал, то за секунду лишится головы. Но, несмотря на безумное волнение, он знал что делать. Он был готов.
Скрипнула дверь таверны, но стражник, что не так давно с таким упоением читал книгу, уснул. Друадал осторожно закрыл дверь. К счастью, на этот раз скрипа не было. Выйдя из поля зрения и слуха спящих охранников, кузнец с облегчением выдохнул. Теперь можно было прибавить шагу. Темнота главной улицы скрывала в себе идущего на преступление простолюдина, словно одобряя его действия, предавая ему сил, уверенности в себе и чистоте своих намерений, хотя мысли кузнеца были спутаны в этот момент настолько, что он был готов пустить всё на самотек и полностью отдаться событиям.
Перед ним стояла каменная стена дворца ярла. Какое окно ведёт в покои его дочери? Друадал пытался вглядеться в темноту окон, что находились на уровне верхушек деревьев. Напрасно. Было слишком темно. Послышались шаги стражников. Они совершали круговой обход. Друадал немедля припал к земле и спрятался в ближайших зарослях невысокой травы и кустарников. Зелень прикрыла его.
— Ты видел Берелис этим вечером? — спросил один стражник у другого весьма нетрезвым голосом. — Вся сияла от радости! С чего бы это?
— Видел, — ответил второй. — Пялилась в окно и улыбалась, как умалишенная. Я думал, что вот-вот упадет! — раздался смех поддатой компашки. — И кого она там высматривала? ..
— Ага, окна-то высоко.
— Сколько здесь метров вообще? — вдруг поинтересовался третий и остановился в нескольких шагах от убежища Друадала.
— Ну, гляди, — стражник указал на верхнее окно с небольшим балконом. — Вот это окно Берелис, да? Вот окна покоев ярла, вечное ему здоровье! А вон ту пристройку видишь? Это кухня.
Стражники выпили еще, а Друадал, тем временем, внимательно наблюдал за их жестами.
— А метров-то сколько? — перебил его третий стражник, снимая шлем и вытирая вспотевший лоб.
— Да откуда я знаю?! — внезапно огрызнулся собеседник. — Если б упала, то точно насмерть!
— Ты чего орёшь? — ошалело посмотрел на него напарник. - На, выпей еще, — мужчине был протянут эль, извлеченный из-под желтой накидки.
Когда дозор оправился патрулировать городскую территорию дальше, Друадал вылез из кустов и огляделся по сторонам. Теперь он знал, где находятся окна Берелис и понял из разговоров стражников, что он сумел заинтересовать её, раз девушка вернулась домой в приподнятом настроении и весь вечер провела у окна. Мысль об этом предала ему сил и, потерев ладони, он вцепился в каменную стену.
Ползти по каменной стене без какой-либо поддержки было очень опасной затеей. Учитывая то, что окна Берелис находились на приличном расстоянии от земли, Друадал рисковал жизнью. Руки уже начали дрожать от напряжения, лицо покраснело, а до балкона еще метров шесть. Камни, на которые мужчина опирался ногами, предательски пошатывались и могли вот-вот упасть вниз. Придумать, как выдержать эти злосчастные шесть метров, нужно было немедленно. Силы заканчивались, а руки тряслись всё больше. Внезапно в памяти всплыли строки заклинания из книги, что он листал перед выходом из таверны. Каждая конечность уже тряслась от напряжения, мышцы готовы были лопнуть, пот лился со лба ручьями. Была не была! Друадал закрывает глаза и произносит заклинание шепотом. Внезапно тело становится легче пёрышка. Вокруг Друадала образовалась некая светящаяся сфера, в которой, словно в воде, он может плыть. Не теряя ни секунды, он преодолевает расстояние в шесть метров, лишь уцепившись руками за край балкона, а сфера, что помогала ему левитировать, исчезает, и тело мужчины вновь принимает свой истинный вес. К счастью, свет, что она излучала, был не яркий и не привлек ничьё внимание.
Сердце колотилось, как бешеное. Мужчина вот-вот откроет дверь, ведущую в покои прекрасной Берелис, дочери ярла. Капюшон давно спал с его головы, плащ испачкался пылью и грязью, тело до сих пор дрожало, а ноги зверски гудели. Однако полдела сделано. Скоро начнёт светать. Оглядевшись последний раз, он взялся за резную ручку и потянул дверь на себя, не забыв накинуть черный капюшон.
Над кроватью Берелис нависали тяжёлые гобелены с гербом города, в углах комнаты большие вазы с цветами, а на стенах головы волка и снежного саблезуба. Окна украшала тюль нежно-розового цвета, расшитая цветами, на полу лежал ковер с длинным ворсом, а на шкафах, что стояли вплотную к стене, были написанные чернилами рисунки лошадей. Берелис любила рисовать. Друадал понял это по письменному столу, на котором были разбросаны перья разной заточки и листы бумаги, чистые и уже с набросками. Он не стал сопротивляться своему любопытству, всё-таки подойдя к столу и взглянул на незаконченные рисунки. Девушка рисовала лошадей, собак, цветы, портреты отца и матери. Был ещё один исписанный портретом лист бумаги на котором Друадал узнал себя.
— Кто здесь? — раздался женский шёпот за его спиной. — Я позову стражу!
— Не нужно стражи, — прошептал в ответ мужчина, выходя из тени комнаты, скидывая капюшон с головы. Свет звёзд прокрался в комнату и осветил находящихся в ней двух людей, — я пришел к тебе, прекрасная Берелис Морской Ветер, не просто так.
— Но как ты сюда попал?! — тревожно пролепетала девушка, прикрывая одеялом тело, облачённое в лёгкую, полупрозрачную белую сорочку.
— Это уже не столь важно, — вполголоса сказал Друадал и присел на край кровати. — У меня есть к тебе предложение.
— Я точно сейчас позову стражу! — юная леди уже хотела было спрыгнуть с кровати и побежать к двери, но мужчина схватил её за плечи и вдавил в мягкую перину. Усталость давала о себе знать. Руки вновь затряслись. Почувствовав это, девушка списала дрожь на банальное беспокойство.
— Ты боишься того, что я донесу на тебя страже или того, что я не желаю слушать твое предложение? — Берелис явно расслабилась, почувствовав свою власть над ситуацией. Её голос звучал тихо и размеренно.
— Если ты вздумаешь позвать стражу — твоя жизнь прекратиться здесь и сейчас. Поверь, я успею убраться из города до того, как найдут твоё прекрасное, бездыханное тело! — Друадал отпустил плечи девушки, — решать тебе.
— Хорошо, я слушаю тебя, — собеседница провела по волосам рукой, приглаживая спутавшиеся пряди; она волновалась, не знала, куда деть руки: то гладила волосы, то крутила кольца на пальчиках, то поправляла ночную сорочку.
— Я буду краток, — прошептал Друадал, взяв девушку за руки, тем самым давая им долгожданный покой, — хочу, чтоб ты стала моей женой.
Щёки Берелис в момент вспыхнули, она выдернула руки из рук кузнеца и всё-таки соскочила с кровати. Мужчина проследил за ней взглядом. Её хрупкая фигура была видна под тонкой тканью ночнушки, а грудь вздымалась от каждого вздоха.
— Ты смеешь врываться в мои покои посреди ночи и делать мне предложение без благословения Мары?! — прикрикнула девушка, но потом опомнилась и стала говорить тише. - И, кстати, мы едва знакомы!
— Либо ты сейчас же принимаешь моё предложение и находишься под моей защитой, либо я испепелю весь твой город в считанные секунды! — блефовал он.
— Ты…ты не посмеешь! — забеспокоилась девушка. Она не знала что делать. Позвать на помощь или выслушать едва знакомого путешественника. Но решение пришло само собой, когда в руке Друадала вспыхнул огонь, осветив его лицо, искаженное фальшивой улыбкой. Теперь он целиком и полностью владел ситуацией. Из глаз Берелис полились слёзы, губы задрожали, а руки пытались прикрыть грудь, что так ярко выделялась под тонкой тканью сорочки.
— Настоятельно советую тебе не вынуждать меня доказывать тебе обратное, — медленно произнес Друадал, сжимая кулак и заставляя тем самым огонь исчезнуть. — Подойди ко мне.
Девушка послушно подошла к своей кровати, на которой сидел её будущий муж. Голова кружилась от волнения, она жалела, что не позвала стражу. Она стеснялась своего вида, отчего щёки всё сильнее жгло от смущения и подскочившего кровеносного давления. Заглянув в голубые глаза едва знакомого мужчины, она занервничала еще сильнее. Ещё минута и случился бы обморок, но Берелис, взяв себя в руки, сделала глубокий вдох и села напротив Друадала. Его взгляд выражал полную уверенность. Он вновь взял ее за руку. Ладони невесты были влажными. Её руки слегка дрожали, но, несмотря на это, мужчина всё-таки поцеловал её руку и маленькие аккуратные пальчики. Его губы касались бледной нежной кожи, глаза смотрели в глаза.
Кто бы мог подумать, что простой кузнец, мечтающий внести свой вклад в историю провинции, уже сделал огромный шаг навстречу своей судьбе. Он целует руки дочери ярла и вскоре женится на ней; получит титул тана и сможет присутствовать на политических собраниях; получит право голоса и будет причислен к городской знати. Кто бы мог подумать, что это под силу простому кузнецу? ..
***
Не смотри на одежду, смотри на душу.
Всели надежду, вынь сердце наружу.
Если люди увидят во мне предателя,
Ты увидь приключений искателя.
Если шепнут на ухо, что я опасен,
Знай, для них я всегда буду просто ужасен.
Но для тебя, белоснежная птица,
Моя фея, моя царица,
Хочу быть я голубоглазым спасителем,
Навеки остаться сердца хранителем.
Тебе будет плохо — я всегда рядом,
Вознаградишь меня своим теплым взглядом.
Всегда готов укрыть от беды,
Скажешь мне — замету следы.
Я, как преданный пес, буду верен,
До смерти самой служить я намерен.
