Жрица великой Майт

В полной тишине Теодор прошествовал к столу и бросил пару слов библиотекарю. Жрецы не расслышали их, но судя по тому, как засуетился алициец, это был приказ. Затем послышались шаги и скрип старой деревянной двери. Судя по всему, Теодор повелел старику запереть здание, чтобы никто не смог помешать его поискам. – Что мы теперь будем делать? – прошептала Кьяра. – Самое главное – сохранять спокойствие, – Шукрат наверняка произнёс те же самые слова, которые когда-то говорил ему Теодор. – Я сейчас выберусь и посмотрю, что он делает. – Тебя схватят! – Ты меня недооцениваешь! – возмутился парень и выскользнул из шкафа так быстро, что пальцы пытавшейся его схватить целительницы лишь скользнули по куртке. Библиотекаря в зале не было – очевидно, он отправился куда-то по своим делам. Верховный жрец храма Марлина сидел за столом, нахмурившись и перебирая страницы книги. Рядом с ним стояла дорожная сумка, а из неё... У Шукрата перехватило дыхание. Совсем близко, на расстоянии вытянутой руки, находился плащ-невидимка! Юноша ясно видел серебристую переливчатую ткань и странный узор по краям, вышитый золотой нитью. Такой шанс упускать было нельзя. Шукрат, стараясь ступать абсолютно бесшумно, подкрался к сумке и запустил в неё руку, другой рукой сжимая кинжал. Конечно, ему и в голову не могло прийти убить Теодора, но оружие придавало уверенности. Очень осторожно жрец вытащил длинное тонкое полотно и завернулся в него. Ткань волочилась по полу и путалась под ногами, приходилось следить за тем, чтобы не наступить на неё. Шукрат, пытаясь дышать как можно тише, склонился над плечом бывшего наставника. Теодору, в отличие от тех, кого он преследовал, торопиться было некуда. Он читал очень внимательно, и вскоре у Шукрата уже всё тело ныло от неудобной позы. Парень готов был уже махнуть на всё рукой и идти обратно, как вдруг на странице мелькнули знакомые слова. «Именами огненной Мзиссадари, легкокрылого Массимо, серебристой Милинты, крепкого Менея, кузнеца Марлина и созидательницы Майт, всеми четырьмя стихиями заклята эта плита. Хранится под ней величайшее благо, оно же величайшее зло. Сие – драгоценный камень, способный исполнить любое желание любого существа, но только одно и самое сокровенное. Только та, в ком есть дух Майт, и тот, в ком есть дух Марлина, смогут, объединив свои усилия, освободить его». Сердце у Шукрата заколотилось как бешеное. Он попятился назад, не отрывая взгляда от Теодора, добрался до шкафа, чудом не споткнувшись при этом, и шепнул, наклонившись к дверце: – Кьяра, это я! Я всё узнал! И плащ у меня! Дверца приоткрылась, и девушка выскользнула наружу. В тот же миг Теодор обернулся. На мгновение все застыли. А потом Шукрат и Кьяра, не сговариваясь, кинулись к окну. Послышался звон стекла, яростный крик «Стойте!» и дробный топот. Девушка изо всех сил рванулась вперёд, Шукрат, прижимавший плащ к груди – за ней. Они пробежали несколько маленьких улочек, а потом Кьяра увидела телегу с запряжённой в неё лошадью. Жрица дёрнула юношу за рукав и прыгнула в повозку. Шукрат приземлился рядом, и оба распластались на полу, укрывшись плащом. Повернув голову, девушка увидела, что Шукрат тяжело дышит, а по его плечу течёт струйка крови. – Ты ранен? – ахнула Кьяра. – Теодор... в меня попал, – выдохнул он. – Потерпи. Сейчас я тебе вылечу. Она прижала руки к кровоточащей ране, закрыла глаза и попыталась как можно яснее представить зарастающую, покрывающуюся новой кожей рану. Ладоням вдруг стало горячо, но девушка не отдёргивала их до тех пор, пока сам Шукрат не отстранился. – Уже не больно, – улыбнулся он. – Спасибо тебе, Кьяра. А потом поцеловал её. Конечно, молодая целительница прочитала множество книг о любви, поцелуях и том, что следует после них, но сама она никогда не пробовала с кем-то целоваться. Именно поэтому девушке показалось, что огонь пробежал по её жилам. Кьяра прижалась к юноше, обхватила его за шею – и только через несколько мгновений опомнилась. – Что ты делаешь? – её глаза расширились. – Ты с ума сошёл? – Я просто хотел тебя поблагодарить, – в глазах Шукрата мелькнула лукавая искорка. Кьяра хотела разразиться длинной и красноречивой тирадой, но тут зафыркала лошадь, послышался громкий голос, понукающий её, и телега поехала. – В следующий раз благодари словами, – девушка собрала в кулак всё своё самообладание. – Сейчас неподходящее время для поцелуев. – А когда будет подходящее? И доживём ли мы до него? – Должны дожить. Кстати, что было написано в книге? О поцелуях речь больше не заходила. Когда Шукрат пересказал прочитанное, Кьяра побледнела и произнесла: – Мы должны остановить его! Это же очень опасно! Ты представь – любое желание, даже самое безумное... и камень его выполнит! А Теодор наверняка захочет стать правителем! – Значит, мы должны завладеть камнем раньше него! – И уничтожить его, – тут Кьяра глубоко вздохнула. – Кого, Теодора? – изумился Шукрат. – Ты хочешь его убить? – Нет, не Теодора. Камень. – Ты с ума сошла? Уничтожить такую драгоценность! – Но мы ведь не знаем, может ли он выполнить только одно желание или по одному желанию каждого человека!Представь, что начнётся, если все узнают об этом камне! За ним будут охотиться! – Мы его спрячем! Так, что никто не найдёт! – Тогда охотиться будут за нами! – За нами и так охотятся! Кьяра ненадолго замолчала, а потом решительно сказала: – Самое главное сейчас – добраться до Электрии и попасть в храм. – Там наверняка выставили охрану – на случай, если мы вернёмся. – Но у нас есть плащ-невидимка! – И Теодор об этом знает. – Тем не менее, у нас повысились шансы добраться до Электрии живыми и невредимыми. – А как мы доберёмся? – Не знаю, – девушка пожала плечами. – Можно попробовать добраться до леса и приручить кельпи. – Это слишком опасно, – покачал головой Шукрат. – Лучше попробовать прокрасться на какой-нибудь корабль и уплыть на нём. – А что мы скажем, если нас обнаружат? Особенно, если узнают, что я девушка? – Не узнают. Мы – просто мальчишки с ветром в голове, которых посетила шальная мысль – отправиться в плавание. А что, такие случаи бывали! – Шукрат, мне страшно! – попыталась переубедить его Кьяра. – И потом, на корабле плыть долго! – Зато у нас будет еда, питьё и крыша над головой. А то, что долго – это даже хорошо. Алейна и Теодор потеряют бдительность. За разговором они не заметили, как телега подъехала к какому-то зданию, по-видимому, корчме и остановилась. Хозяин, привязав лошадь, отправился внутрь, а Шукрат потянул Кьяру за собой. К счастью, было темно, поэтому жрецы смогли незаметно вылезти из повозки. *** Дальнейшие события этой долгой ночи запомнились Кьяре, как страшный сон. Она и Шукрат несколько часов скитались по Джебрелу в темноте, шарахаясь от каждой тени и пытаясь отыскать дорогу к морю. Когда они вышли к пристани, у обоих уже ноги отваливались от усталости. Они наскоро перекусили и уснули прямо на земле. Утро было свежим и холодным. Снег лишь изредка пропархивал в воздухе, из-за белых туч, затянувших небо, проглядывало солнце. В порту было множество людей, все куда-то спешили, ветер разносил запах рыбы и обрывки разговоров на двух языках. Корабль со звучным названием «Стремительный» готовился к отплытию. Никто не обратил внимания на двух юношей с замотанными лицами, идущих к нему. Закутавшись в плащ-невидимку, Кьяра с Шукратом беспрепятственно пробрались на борт. По палубе сновали матросы, перекрикиваясь по-алицийски. Невидимые жрецы кое-как добрались до трюма и приютились в тесном закутке между дурно пахнущими бочками. Когда корабль наконец отчалил, Кьяра возблагодарила богиню Майт за то, что не страдала морской болезнью – как, впрочем, и Шукрат. Качка лишь убаюкивала уставших путников. Почти весь день они провели в блаженной полудрёме. Конечно, хотелось есть, но еду надо было экономить. Незаметно наступила ночь, окутавшая корабль мягкой синей мантией. Весь экипаж разошёлся по каютам, на палубе остался лишь рулевой, да ещё несколько матросов. Кто-то из них пел заунывную алицийскую песню. Она убаюкивала лучше всякой колыбельной, но Шукрат сумел-таки стряхнуть с себя сон и убедил Кьяру выбраться на палубу. Спрятавшись под плащом, жрецы поднялись наверх. Дул свежий ветер, над головой мерцали незнакомые звёзды, волны плескали, ударяя о борт… Шукрат уже начал мечтать о моряцкой жизни, но тут матрос неожиданно прервал свою песню и бросился к борту. Второй тотчас же подбежал к нему и, выкрикнув что-то – непонятное, но наверняка нелестное, утащил своего товарища вниз, в каюты. Жрецы подошли к борту, глянули в воду и дружно ахнули. В волнах плескалось около десятка русалок – прекрасных девушек с длинными волосами и хвостами, покрытыми чешуёй. Даже Кьяра невольно залюбовалась их грациозными движениями, а уж Шукрат смотрел во все глаза. Неожиданно одна из морских дев выпрыгнула из воды очень высоко и, приземлившись на борт, сорвала с друзей плащ. Всё произошло так быстро, что Кьяра даже не успела вскрикнуть. Инстинктивно она вцепилась в плащ – и то же самое сделал очнувшийся парень. – Отпусти немедленно! – зашипел он. – Не бойтесь, – голос у русалки оказался, вопреки ожиданиям, не звонкий, как хрустальный колокольчик, а тихий, шепчущий, – я вас не выдам. Вы ведь здесь тайно, верно? Юношам, а уж тем более девицам не место на корабле. – Как ты догадалась? – вырвалось у Кьяры. Русалка тихо рассмеялась. – Глаза дочерей Милинты видят всё – даже то, что скрыто волшебным плащом. – Что тебе нужно? – Шукрат потянул плащ к себе. – Хочешь заманить нас к себе на дно и съесть? – Неужели ты думаешь, что такими зубами можно перегрызть горло человеку? – спросила русалка, скаля зубы в улыбке. Зубы у неё были ровные и острые, но вполне человеческие. – Откуда я знаю? – не отступал парень. – Мы не едим людей, мы просим их о помощи. Одна из наших сестёр ранена гарпуном, и наши средства бессильны. А моряки боятся нас и не слушают наших слов. Если вы поможете нам, то мы доставим вас туда, куда требуется. Кьяра быстро оглянулась. Палуба была пуста, но на ней в любую минуту мог появиться какой-нибудь матрос. Надо было решаться. – Да, я смогу вылечить вашу сестру. – Тогда прыгайте вниз и садитесь за наши хвосты. Не бойтесь, мы выдержим ваш вес. Мы довезём вас. С этими словами русалка соскользнула с борта. Сразу же за ней последовал Шукрат. Кьяра ещё раз оглянулась и, собравшись с духом, прыгнула вниз. Холодная вода обожгла девушку, она вынырнула, отплёвываясь, и схватилась за длинный гибкий хвост. Он был скользким, поэтому целительнице пришлось потрудиться, прежде чем она смогла как следует усесться. Шукрат уже держался за соседнюю русалку, ошалело оглядываясь по сторонам. – Вперёд! В Русалочью бухту! – зашелестели голоса, и морские девы помчались навстречу солнцу.