Грани будущего

- А-аа, парень! Мы славно повоевали с твоим отцом, пока были такими же юнцами, как ты! - оглушительно грохочет великан, перекрывая скрип швартующихся лодок, как только Артур ступает на пристань. - Я уважал в нем своего врага и рад приветствовать его сына как... я надеюсь, посланца мира? У него утвердительный и даже чуть снисходительный тон сильного. Король Лот не привел с собой на пристань ни стрелков, ни мечников - только свиту и нескольких городских жителей побогаче. Неплохо для начала. Да и сам не сказать что до зубов вооружен - так уверен в том, что хозяин положения. Или так хочет в этом убедить? Артур переводит взгляд с одного на другого. Приближенные короля явно больше привыкли к делу, чем к слову, но оружия при них не больше, чем при Лоте. По одеяниям и манерам - если, конечно, уместно вспоминать о манерах здесь, на краю земли, - выделяются трое: мрачный парень на год или два младше Артура и двое мальчишек. У самого младшего живой и любопытный взгляд, из-под его меховой шапки выбиваются светлые в рыжину волосы. Королевские сыновья? Гавейн упоминал, что у него полно братьев. Молодой Пендрагон коротко, но почтительно кланяется королю Лоту и выпрямляется, слегка запрокинув голову. Нечасто принцу Артуру приходится на кого-то смотреть снизу вверх. - И я надеюсь, что приветствую короля Оркнеев как друга, - глядя Лоту в глаза, Артур улыбается самым краешком губ. О да, нечасто приходится смотреть снизу вверх, но суровый урок Нортумбрии его уже кое-чему научил. Кое-что нужно и стерпеть. И все-таки попытка Лота покровительственно приобнять Артура за плечи проваливается. Принц из рода Пендрагонов сам может позволить себе покровительственное объятие по отношению к кому угодно. Бряцая доспехами и оружием, на пристань спускаются рыцари. У Бедивера, плохо переносящего путешествия по воде, лицо чуть не зеленого цвета, его качает из стороны в сторону, как дерево на ветру. Кэй смотрит по сторонам, как гончая на травле, едва не вынюхивая тех, кто готов атаковать незваных гостей. У него слезятся глаза от солнца, бликующего на снежных островках поверх камней и пожухлой травы. Король Оркнеев усмехается. - Твоих людей разместят в замке и накормят, - обещает он, - лошадям дадут овса. Вы проделали долгий путь и нуждаетесь в отдыхе. - Да, - со значением роняет Артур, - путь был долгим. Надеюсь, не напрасным. Лот оценивает его взглядом. Кажется, он только что накинул пару десятков монет сверху за цену, которую мог бы запросить, вздумай назначить Камелоту выкуп за принца. - Ты отлично справился, Гавейн, - говорит Лот старшему сыну, похлопывая его по плечу, и у того трепещут ноздри. Кому как не Артуру знать, что значит редкая отцовская похвала! - Мои сыновья, - Лот делает знак приблизиться тем троим, которых молодой Пендрагон сразу выделил из толпы. - Агравейн, - указывает на мрачного парня, - Гахерис, - на старшего из мальчишек, - и Гарет. Младший - тот, что с любопытным взглядом, - запрокидывает голову и смотрит на Артура, приоткрыв рот от восторга. Надо думать, что начищенный щит с золотым драконом на алом фоне способен впечатлить мальчишку, привыкшего к унылым северным цветам без единой яркой краски - кроме как в короткое лето. Особенно когда этот щит так сияет на удивительно щедром для этих краев, совсем не зимнем солнце. - Гарет, - окликает его Лот, - закрой рот, горло застудишь. Мальчишка послушно поджимает губы, но его глаза так и светятся. Артур подмигивает ему. - А где же королева Оркнеев? - интересуется, глядя Лоту прямо в лицо. Похоже, в этих суровых снегах разыгрывается нешуточная драма - судя по тому, как бледнеет - хотя вроде бы некуда - принц Агравейн и как судорожная гримаса проходит по лицу принца Гавейна. Ого. Один Лот продолжает улыбаться так, словное ничего не произошло. - Обсудим все за кружкой доброго вина и горячим ужином, парень, - миролюбиво предлагает он Артуру. - Они намного лучше этого обманчивого солнца!   Если бы кому-то вздумалось брать Бэйл-на'Эйглас штурмом, его бы ждала сокрушительная неудача. Артуру не случалось еще видеть настолько мощно укрепленного замка, естественной защитой которому с одной из сторон служит отвесный скалистый обрыв, а созданной человеческими руками - крепко сложенные высокие стены, которые, казалось, уводят замок в самое небо, двухрядные бойницы и острые железные колья по периметру. На такие стены непросто взобраться, а защитники наверняка сумеют встретить нападающих камнями и кипящим маслом. И стрелами, наконечники которых здесь наверняка делают по обычаю пиктов, коль это ближайшие соседи, - волнистыми. Артур по себе знает, каково получить стрелу с таким наконечником, раздирающим плоть при извлечении. Зато такие крепости берутся измором - способ, противный природе принца, но неизбежный, когда с первого взгляда очевидно, что за стены невозможно пробиться. Возведенная на голом камне, Бэйл-на'Эйглас едва ли имеет потайной лаз – прорубить его здесь почти невозможно. Если только не использовать магию Моргаузы. Которую он дал Моргане слово не убивать - и это слово перевешивало противоположный приказ отца. Интересно, где же все-таки затаилась оркнейская ведьма - и не затаилась ли она для того, чтобы дождаться удобного момента? Во внутреннем дворе крепости Артуру кажется, что он попал в жилище крестьянина. Здесь вольготно вышагивают куры, изредка наклоняясь выклевать случайно оброненное зернышко из широких щелей между неровными плитами, которыми вымощен двор. Или то, что они приняли за зернышко, - здесь, где все припасы на зиму наперечет, вряд ли допустят подобную небрежность. В самом замке на первом этаже снуют поджарые борзые, выпрашивая подачки. Лот разгоняет собак несколькими щелчками хлыста. Интересно, сильно ли подрастет Братир к его возвращению и вспомнит ли хозяйскую руку? Что же, во всяком случае юный волкодав, чьих предков завезли с Эрина, не дает скучать Моргане. Точнее, не должен давать ей скучать. - Агравейн, проводи нашего гостя в его покои, - велит Лот и оборачивается к Артуру. - Твоих людей разместят с моими, эта крепость не приспособлена для пышного приема гостей. - Лишь бы они не подрались, - усмехается принц. Судя по запахам, в Бэйл-на'Эйглас - во всяком случае, с наступлением холодов, - вряд ли принято часто мыться. Цветистая ругань Кэя, надеявшегося на хорошую ванну, доносится из коридора. Но высокопоставленному гостю все-таки нагревают на огне немного талой воды. Остроглазая и легкая на ногу девчонка, по виду эринка, приносит Артуру лохань, и ставит у очага, и заливается краской, когда он в знак признательности кидает ей медную монетку. Но ловит ее и прячет под платье на груди споро, после чего бросает на иноземного принца весьма красноречивый взгляд с парой-другой обещаний неземного блаженства - даром, что ни слова не понимает, когда он интересуется, где ее госпожа. Вот и прядь волос, как нарочно, легла вдоль ворота платья, спустилась в ложбинку между грудей. Расхохотавшись, Артур качает головой и жестом велит девчонке убираться. С год назад он, может, и не отказался бы от такого гостеприимства. Но кто бы согласился на смертную женщину, будь она хоть трижды прехорошенькая, если уже держал в объятиях богиню! Девчонка надувает губы, шмыгает за дверь, и принц тут же забывает о ней.