Триумф повседневности

...чувства одинокие собраны (С)

Паша задумчиво смотрел на экран монитора, где был открыт скайп. Можно позвонить отцу, и он, конечно же, поможет вернуть права. Но эта просьба шла вразрез с его как бы новыми принципами. Ладно, принцип был один – не делать ничего такого, из-за чего после будет тяжело заснуть. Жить так, чтобы, оглядываясь назад, можно было собой гордиться. Этой новой жизненной философии Паши – от силы пара месяцев, и пока парень не придумал ничего лучше, чем работать полицейским и жить только на свою зарплату. Потому что помогать людям – это хорошо. Но помогать пока не очень получалось. Вообще ничего не получалось так, как задумал Паша. Может, потому, что у него не было четкого плана? «Стать лучше». Это ведь не план даже. Паша выключил скайп, игнорируя мигающие окна с сообщениями, и снова вернулся к своему импровизированному расследованию. Перед тем как уехать из участка, наслушавшись разговоров коллег, Паша понял, что тело парня с вокзала не перетаскивали. Убили прямо там, на месте, а пятна крови спрятали за кипами старых газет, чтобы продавец не поднял панику раньше времени. Убивать, когда в любой момент может кто-то подойти и заглянуть внутрь, практически при свете дня – это требует смелости. Черт, да это требует нереального хладнокровия. Или убийца чертов псих... который мстит за что-то Глебу? Может, просто старое дело. Кто-то решил свести счеты и... Нет, Паша понимал – история прошлого Глеба связана с убийством того парня, вот только... Паша как раз просматривал дело Тимура и наткнулся на место захоронения. Странно, но кладбище, где похоронен парень, располагалось на другом конце города, совсем не в том месте, куда они ездили вместе с Глебом. Какова вероятность, что парня перезахоронили и об этом просто не упомянули в деле? На кладбище Паша сразу решил, что они ездили на могилу именно к Тимуру Рогову, но если был еще кто-то, способный пролить свет на эту историю... Ну, кроме самого Глеба, разумеется, но Паша не собирался ничего ему рассказывать. Он хотел справиться сам. А хотел Паша выяснить... потому что чувствовал себя ответственным за второе преступление. Парень усмехнулся, откидываясь на кресло. Он сейчас впервые, с тех пор как увидел тело, понял, что ответственен за смерть того парня. Глеб тормозил дело сознательно, преследуя какие-то свои мотивы, а у Паши таких мотивов не было. Было только тупое обещание, данное Глебу. Паша лег прямо на кожаном диване, укрывшись пледом. Засыпать, и чтобы тебя ничего не мучило... Оказывается, до этого были так, мелкие косяки. Совесть из-за причастности к смерти человека сегодня мучила впервые. «Глеб знает, что делает», – промелькнуло в Пашиной голове, и ему наконец удалось уснуть. *** Когда Паша с утра вошел в управление, первым, кого он встретил, оказался Костя. – Здорово, новенький, – радостно поприветствовал его коллега. – Привет, – кивнул ему Паша. – Твой босс, который Глеб, сказал, что его сегодня не будет и ты сам по себе. – Ну да, документы, – Паша улыбнулся мужчине самой доброжелательной улыбкой, на которую был способен. – Там кое-что нужно до центрального архива довезти – это будет нормально, если я уеду сейчас? Или только после работы? Костя прыснул: – Ты еще успеешь наработать свои сверхурочные, а пока, конечно, во время работы. – Спасибо. – Да всегда пожалуйста. – Костя взял свой кофе и, попрощавшись, окликнул женщину, идущую по коридору вдалеке, спрашивая о каких-то листах. Паша подошел к своему столу, сгреб первые попавшиеся документы и вышел из здания, включая интернет на телефоне. На этот раз придется задействовать самую крутую базу данных – социальные сети. Еще дома Паша выяснил, что теперь Юлию Бондаренко, некогда одноклассницу Глеба, зовут Юлия Самойлова. На этот раз парню повезло: женщина удачно вышла замуж, по крайней мере на это указывали красочные фотографии с курортов в ее профиле, а значит, кто-то из старых знакомых Паши наверняка ее знает. Снова звонок приятелю, владельцу одного из лучших клубов города, и к адресу прописки прибавился и истинный адрес Юлии. – Ты только имей в виду, бухает она... – И что, не забыть табельное оружие? – хихикнул Паша. – Ну ты чо, с бабой не справишься? Пузырь ей захвати, только не водяры, это она не пьет. Коньяк. Муж-то не дает, чуть ли не в квартире запер. – Откуда такие подробности? – Да у меня официантка одна была у них домработницей. Этот Самойлов у нас не тусит, да ему под полтос, сам бизнесом занимается. А жена сначала покладистой была, а потом как прорвало. Скандалила страшно, ну а там и алкоголь. Ну, короче, я не удивлен, что по ее душу наша доблестная полиция... – Доблестная полиция. – Она-она. И ты заходи, ежели что. – Обязательно. – Паша попрощался и положил трубку. Его жизненная философия не была готова к встрече с самим собой, что уж говорить о старых друзьях. *** Юлия жила в центре: в старом, но хорошо отремонтированном многоквартирном доме. Стены в подъезде были выложены красивой пестрой плиткой, винтовая лестница сияла чистотой, а окна в подъезде хоть и деревянные, но с новыми рамами и чисто вымытые. На двери висел домофон, но Паша зашел вместе с девушкой лет девятнадцати, которая выгуливала собаку. Паша показал ей удостоверение, потому что она явно ощущала себя неловко, пуская в подъезд незнакомца. Нужная квартира располагалась на четвертом этаже, и парень, проигнорировав старинный и скрипящий лифт, пошел пешком. Пришлось довольно долго жать на звонок, но наконец дверь открылась и перед Пашей предстала женщина с рыжими кудрявыми волосами, в шелковом белом халате в пол и заспанным выражением лица. – Чо надо? – спросила она хриплым голосом. Ей не было и тридцати, но по виду можно дать не меньше сорока. Нет, она была дорого одета, ее волосы, видимо так и не утратив былую красоту, лежали довольно красиво, но вот лицо – опухшее, уже с четкими морщинами. И взгляд потухших глаз. Паша продемонстрировал бутылку, и «девушка» тут же оживилась. – О, заходи. Пашу усадили за стол, а хозяйка первым делом налила себе стакан и опустошила его залпом. – Будешь? – Нет, – сказал Паша, – нужно поговорить. – Думаешь, я солью дела Богдана за бухло? – уже пьяным голосом заговорила женщина и тут же засмеялась: – Да в два счета. Эта скотина меня тут закрыла, спасибо хоть еды приносит и уборщицу нанял. – А что же к вам не приставят кого-то? Ну, типа охраны? – Не выдерживает никто долго, – пожала плечами женщина. – Ну, что хотел? – Когда вы учились в школе, незадолго до выпускного погиб парень – Тимур Рогов. Девушка застыла и поставила стакан. – И что? – Мне нужно еще раз у вас спросить, что вы видели накануне его смерти. – Я все рассказала, – Юля снова наполнила бокал. – Виделся он с Глебом Нестеровым или нет? – Я не помню, это давно было. – Ну постарайтесь, почему ваши первые показания были именно такими? – Я тогда сказала, что видела, но ты пойми, – девушка посмотрела прямо на Пашу, – я тогда слишком часто прокручивала в голове, что именно видела. Я могла перепутать место, а у Глеба тупо могли быть проблемы. Он и так меня невзлюбил из-за Тимура этого, и... – У Глеба с Тимуром Роговым были близкие отношения? – С Роговым? – девушка нахмурилась. – Нет, Глеб никогда толком не общался с Роговым, тот вообще был странный. Перешел из параллельного в наш класс где-то за год до выпускного, все какой-то мрачный ходил, ни с кем не разговаривал. – Но вы сказали, что Глеб вас невзлюбил из-за Тимура. – Так из-за Сперанского. – Кто это? – Ну, Тимур Сперанский. Он к нам в десятом классе пришел, переехал откуда-то. А спустя полгода Рогов из параллельного класса перевелся. Так вот, Сперанский как пришел, так Глеб сразу с ним начал тусить, вообще про друзей забыл. Хотя мы могли бы и встречаться: Нестеров симпатичный был. – А вы можете показать его фотографию? Ну там, выпускной альбом. – Не было его на нашем выпускном, – отрицательно покачала головой Юля. – Он ушел за полгода до выпускного. Я о нем больше ничего не слышала. Но эта паскуда точно Глебу про меня что-то наплела, потому что тот знать меня после его появления не желал. Девушка уронила голову на стол и засопела. Паша не стал ее будить, просто встал и пошел к двери. – Эй, как тебя там, – раздалось из кухни, – Глеб тогда был с Роговым, и шли они к Мосту. Паша вернулся на кухню, но девушка снова спала. Парень вышел во двор и посмотрел на серое небо. Дождь уже моросил, но Паша не стал открывать зонт. Он просто быстро пошел к остановке.