Триумф повседневности

...Сердце моё почернело (с)

Это было ожидаемо. Нет, даже не так – исчезновение Глеба было прогнозируемо, если бы Паша смотрел на ситуацию со стороны. Но он был участником, и для него ситуация открывалась совершенно под другим углом. Пока Паша шел в участок, пытаясь понять, с чего начать рассказ, он думал лишь о самой истории, а сейчас, сидя перед начальником отдела, стало понятно другое. – И это тебе рассказал Нестеров? – недоверчиво уточнил Артур Николаевич. – Да, – Паша потихоньку терял терпение. Он выложил свою историю и ожидал, что будет предпринято хоть что-то. Но, похоже, ему не поверили. – Паша, мы все очень уважаем твоего отца, – мягко начал начальник, улыбнувшись, – но безобидных розыгрышей среди коллег никто не отменял. – Вы не понимаете! – Паша вскочил с места. – Это все серьезно! Поднимите старые дела, и вы узнаете что Глеб был знаком с Тимуром Сперанским. – Это тот, чью могилу сегодня разграбили? – Это тот, кто убивал всех этих людей. Парня у моря, того за киоском на вокзале. Имя Глеба на первом трупе! – Да, а на новом трупе, что, говоришь, должно быть написано? – Артур Николаевич защелкал мышкой. – Буква «М», – с готовностью ответил Паша, но тут же замолчал, когда к нему развернули монитор. – Нашли пару часов назад. И, как видишь, тут нет буквы «М». Тут уж точно не поспоришь. На трупе было вырезано имя и фамилия самого Артура Николаевича. – Глеб просил отгул на эту неделю. Всегда просил, в одно и то же время, – спокойно разъяснил мужчина. – И это был лишь розыгрыш. Тебя как молодого специалиста. Можем сейчас позвонить Нестерову, но вряд ли... – Нет, не стоит, – Паша слегка приподнял уголки губ. – Это всего лишь розыгрыш. Парень закрыл дверь в кабинет и быстрым шагом направился к выходу. На следующем трупе было имя их начальника отдела. Значит ли это, что и он как-то замешан в этом деле? Очевидно, что так. Но почему тогда Глеб об этом не сказал? И зачем Глеб вообще все это рассказывал, если планировал исчезнуть? Паша шел по улице быстрым шагом, вдыхая холодный воздух, и пытался привести мысли в порядок. Глеб рассказал ровно столько, чтобы Паша не смог ничего доказать. И даже если это правда, а в историю с розыгрышем он не поверил ни на минуту, то без повторных показаний их разговор не имеет никакой силы. Паша просто хотел знать, что произошло, и Глеб ему рассказал. Если бы Паша заранее знал роль Глеба во всей этой истории, он бы никогда не согласился вести разговор в этом кафе. Но теперь, опять-таки если принять все сказанное за правду, в этом деле замешан и начальник отдела. И это уже другой уровень. Допустим, Тимур Сперанский действительно маньяк. Можно принять это за аксиому. Он достаточно расчетлив и опытен не только чтобы убить, но и чтобы остаться незамеченным. Паша попробовал припомнить, как именно Тимур убивал людей, но Глеб об этом не упомянул. Зато сказал, что есть записи. И эти записи Нестеров забрал после смерти друга. Все остальное было лишь словами, но видеозаписи – это уже вещественное доказательство. Нужно найти их. А на войне как на войне. Паша достал телефон. *** – Чью хату-то взламываем? – Невысокий, коротко стриженный парень в толстовке и джинсах, стоял у подъезда и курил. – Коллеги. – Паша открыл дверь, и они зашли. – Ты же понимаешь, насколько это незаконно? – Я полицейский, мне можно. – Не-а, – равнодушно заметил парень, – нельзя. – Ну а почему тогда не уйдешь? – Они поднимались по лестнице, и Паша смотрел на номера квартир. – Ну меня не зовут что-то открыть, когда это законно. Так что... Паша остановился перед зеленой дверью. – Хиленькие замки, – разочарованно протянул парень. – В следующий раз найду что-нибудь посложнее, – пообещал Паша. Через пару минут они уже были внутри. – Сколько с меня? – За счет фирмы, братан, – засмеялся парень, но потом серьезно заметил: – Ты реально изменился. – Изменился? – Паша оторвал взгляд от пустого коридора и посмотрел на приятеля. – Да. Ну, знаешь, мои предки тебя начали в пример ставить, когда ты в полицию пошел, а я слушать не стал – думал, ты так, понтуешься. А сейчас вижу, что нет. Это круто, наверное. Ну, типа это будет круто, если ты не станешь арестовывать своих старых друзей за незначительные правонарушения. – О, если начну, у меня вообще на свободе старых друзей не останется, – усмехнулся Паша. – С тобой зайти? – Да нет, спасибо. Наконец Паша стоял на пороге квартиры Глеба. Здесь должны быть если не сами записи, то хотя бы подсказка, где их искать. Паша прикрыл за собой дверь и включил свет. Ремонт тут не делали очень давно, да и сама квартира не казалась обжитой. Вешалка в коридоре, стол, две табуретки и несколько шкафчиков на кухне, кровать в спальне. Ничего лишнего, практически спартанские условия. В спальне у окна валялось еще множество документов. Но это были рабочие дела Глеба, уж точно никак не связанные с Тимуром Сперанским. Пара убийств на бытовой почве, одно в ходе перестрелки. Но ничего таинственного, что могло бы быть свойственно маньяку. Паша положил папки на место, но тут его внимание привлекла какая-то бумажка, лежащая рядом с подушкой. Это была фотография. На ней изображены Глеб и Тимур Сперанский, еще подростками. Они сидели на скамейке и улыбались в камеру. Позади поле, чуть дальше виднелся лес – и на этом все. Больше никаких подсказок. Еще раз просмотрев все и заглянув в каждый ящик на кухне, Паша взял фотографию и вышел из квартиры, захлопнув за собой дверь.