Подарок для Османского Льва

— Повелитель! Прошу вас, Повелитель! Выслушайте меня! Это клевета! Я не совершал никакого преступления! Падишах был очень разочарован и зол и даже не слышал жалких попыток Рустема оправдать свой дерзкий поступок, за который его следовало бы казнить. Только лишь из-за безграничной любви к своей Луноликой Михримах, Повелитель не принял решение о том, чтобы отсечь голову предателя. Он очень не хотел огорчать единственную дочь, которая в последнее время и без того была весьма печальна. Султан предпочел списать это на скоропостижную смерть Шехзаде Мехмета, от которой весь дворец всё ещё не мог оправиться. Падишах не мог даже и предположить, что причина может крыться не только в этом. Но, по правде говоря, сейчас все мысли Повелителя занимал несколько иной вопрос. Как и где он снова допустил ошибку? Почему же Аллах раз за разом подвергает своего верного раба таким суровым испытаниям? Сулейман всегда пытался быть честен перед своим народом, семьей и даже перед самим собой. Всегда старался воздавать должное по справедливости, а за предательство жестоко покарать. Всегда молил Всевышнего ниспослать ему мудрость и избавить от высокомерия. Так почему же пытаясь поступать благочестиво, Падишах всего мира снова терпит неудачу? Невольно он вспомнил Ибрагима и те слова, что сказал ему в момент, когда вручил печать Великого Визиря: «Эта печать – как дар, так и твоё проклятье, Ибрагим. Хорошенько запомни, что я вложил в твои руки саблю – руби ей. Но не забывай, что она обоюдоострая . Служи верно, и не бойся ничего. Изменишь – твоя голова скатится первой». Но он забыл. Его друг, его брат и преданный соратник не внял словам своего Падишаха и присягнул на верность собственному Шайтану, который и погубил его, оставив в огненном горниле, где властвует тщеславие. Теперь и Рустем ступил на этот скользкий путь, позабыв о том, как опасен этот путь, ведущий в никуда. Нет выхода. Не спрятаться. Не скрыться. Аллах все видит и скор в своих расчетах! Отмщение постигнет каждого, кто решился обагрить свои руки кровью невинного! — Довольно! — Правитель обернулся на стоящего, на коленях зятя. Как жалок и ничтожен был он в тот момент! Презрительно скривились губы Падишаха, разрушив последние надежды бывшего Паши. — Будь благодарен, что остался жив! Но не думай, что ты причина моего великодушие. Лишь из-за любви к Михримах и уважения к твоей дочери Хюмашах, я не казнил тебя! Немедленно начинай приготовления к отъезду и отправляйся! Я более не желаю видеть тебя, Рустем. — Ваша воля, Повелитель. Я смиренно склоняю голову, — в тишине Султанских покоев голос мужчины звучал, как никогда ровно и лишь низкий тон бывшего Паши выдавал его ярость. Тяжелый взгляд исподлобья метнулся в сторону торжествующей госпожи, которая пусть и не позволила себе улыбки, но глаза её откровенно смеялись. Сегодня Джихан Султан будет праздновать свою первую победу и, очевидно, не последнюю. Янычары вывели не сопротивляющегося мужчину в коридор, исполняя приказ своего Повелителя. Им предстояла непростая задача. Необходимо было доставить бывшего Пашу в его дворец, где он должен был немедленно приступить к сборам и сегодня же вечером отправиться в путь. Сам же Падишах попросил невестку и старшего сына оставить его одного. Повелителю было о чем подумать. Не сговариваясь, молодые люди покинули покои Султана, оставляя его наедине с собственными мыслями, коих было немало. Впрочем, и радость Джихан Султан длилась недолго. Пусть она выиграла это сражение, но она не выиграла войну, которая только-только начала разгораться с новой силой. Втайне она надеялась, что Повелитель вынесет самый жесткий приговор, но реальность была безжалостна - ссылка. Ссылка, из которой не так сложно вернуться. Год, другой и Паша снова перешагнет порог дворца с одним единственным желанием – отомстить. Всё это время принцесса будет жить в постоянном напряжении, ибо страх, что в одно утро ей могут преподнести эту ужасную новость, не отпустит её, а будет сопутствовать каждому шагу. Именно поэтому необходимо было использовать это время с пользой и как можно скорее отстранить от власти тех, кто мог хоть как-то угрожать её будущему. Девушка уже приняла решение о том, что будет делать всё возможное ради того, чтобы Мустафа взошел на престол и стал Падишахом. Она не предаст его. Ради Мустафы и их будущих детей, ради Валиде и, наконец, ради самой себя она готова стерпеть все тяготы, ведь теперь семья – это всё, что у неё есть. — Простите, Шехзаде. Мне наверняка стоит объяснить вам, — неловко произнесла девушка, заметив, что молчание неминуемо затянулось. Они не спеша шли по гаремным коридорам, но наследник упорно молчал и даже не смотрел в сторону девушки. Неужели он мог подумать, что она способна подставить его под удар? — Потрудись, — отозвался мужчина. — Джихан, ты отдала Повелителю фальшивое письмо? — Нет! Что вы, Шехзаде? — воскликнула девушка. — Письмо, которое я отдала Повелителю, принесла мне одна из служанок. Она нашла его в прачечной, во время уборки. В этом письме Рустем Паша поручил Бехраму-аге убить меня и пообещал за это награду. Очевидно, что слуга выронил эту записку, вот только, что ему понадобилось в прачечной? — Уверен, что он зашел туда не по своей воле, — Шехзаде вздохнул, обернувшись на девушку. — И наверняка уже не смог выйти самостоятельно. — Вы думаете, что его убили? — принцесса вопросительно смотрела на мужчину, который легко кивнул ей в ответ. — Аллах да простит его прегрешения. — Аминь. — Как вы думаете, Михримах Султан сильно расстроится из-за решения Повелителя?</i> – осторожно спросила госпожа. — Не знаю, Джихан. Но, уверен, что Хюррем Султан и сам Рустем будут расстроены гораздо больше, ведь Михримах ко всему прочему хотела ещё и развестись с Пашой. Теперь он остался без поддержки и власти. Но что толку? Повелитель великодушно пощадил его, — Шехзаде расстроенно вздохнул, оперевшись ладонями о каменные перила балкона, на который они вышли вместе с девушкой. Принцесса была разочарована не меньше, чем сам наследник, но легче ей от этого не становилось. Непонятные чувства закрались в её сердце и не желали отпускать. Ей казалось, что она повинна в том, что Повелитель не казнил Пашу. Если бы она смогла найти ещё одно доказательство его вины, то Рустем, несомненно, лишился бы головы. Но времени было слишком мало и надо было бы радоваться тому, что уже удалось, но ничего не выходило. Плотно сжав губы от досады, Шах невольно подняла глаза на балкон Султанских покоев, что были отлично видны с места, на котором она стояла вместе с Мустафой. Едва сумев подавить удивленный возглас, девушка усмехнулась – на балконе стояла Хюррем Султан и не сводила с молодых людей взгляда, полного неприкрытой злобы. Принцесса кивнула и снисходительно улыбнулась женщине, прекрасно понимая, что Хюррем не простит ей подобной потехи. Джихан и сама не знала, зачем сделала это, но не признать, что ей нравилась та толика бессилия в глазах Султанши – было бы глупо. Зная, что госпожа наблюдает, Шах осторожно коснулась плеча наследника, аккуратно сжав его. — Шехзаде, — тихо позвала она. — Прошу вас, не огорчайтесь. Несмотря ни на что, Рустем всё-таки получил по заслугам. Он был сослан. Разве этого пока недостаточно? Для него это и будет самым страшным наказанием. Он лишился своей власти, поста, доверия Повелителя, а если и Михримах Султан разведётся с ним, то он будет разбит. Аллах, наконец, явил свою милость. Неужели вы не видите? Шехзаде повернулся лицом к принцессе, и она увидела, как легкая улыбка озарила его лицо, что прежде было хмурым. Мужчина протянул руку, касаясь щеки девушки, очерчивая кончиками пальцев острую скулу госпожи. — Откуда ты такая? — произнес наследник. Это был один из тех вопросов, который не требовал ответа. Вероятно, Мустафа в порыве, известного лишь ему одному, чувства задал его. Но, как бы там ни было, девушка ласково улыбнулась в ответ, подаваясь навстречу нежным прикосновениям мужчины. — Я до сих пор не могу поверить в то, что мог потерять тебя, — продолжал наследник. — Я должен был знать. Должен был предотвратить, но думал, что здесь, во дворце Повелителя, тебе ничто не угрожает. Но я ошибся..., — Джихан не позволила Шехзаде договорить, осторожно коснувшись пальчиками его губ, невольно отмечая их мягкость и ощущая, как его сбитое дыхание нежно ласкает кожу её руки. Ей казалось, что прежде она знала, о чем должна была сказать и как успокоить его. Но сейчас, когда он так непозволительно близко, Шах могла думать лишь об этих глазах, что заглядывали в самую душу и буквально пригвоздили её к месту. Она понимала, что Мустафа ждет от неё ответа, но беспорядочный поток мыслей никак не хотел складываться в единую картину, и с губ принцессы сорвался разочарованный вздох. Джихан почувствовала, как её рука невольно опускается вниз, остановившись лишь тогда, когда девушка ясно ощутила чужое сердцебиение, сквозь цветастую ткань кафтана и собственную ладонь. Пальцы невольно задрожали, и принцесса склонила голову, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами. — В том, что произошло - нет твоей вины, — наконец, произнесла она. — Я бы никогда не поверила в это. Ты не способен на подлость. Твоё сердце бьётся ровно, значит ты честен со мной. — Аллах и правда, проявил ко мне милость, — с легкой улыбкой ответил мужчина. — Он послал мне тебя. — В качестве наказания? — засмеялась принцесса, подняв глаза на наследника. — Нет, — усмехнулся Мустафа. — В качестве самого большого подарка, который трудно было бы и вообразить. Шах не знала, кто из них сделал первый шаг. Но, когда девушка ощутила нежные и одновременно властные прикосновения чужих ладоней на своей талии, ей ничего не оставалось, кроме, как прильнуть к крепкому телу и обхватить мужественные плечи наследника. Джихан прикрыла глаза, целиком отдаваясь новым ощущениям, что поглотили её с головой. Никогда прежде она не чувствовала себя такой защищенной, как в объятиях Мустафы. Они дарили ей тот самый долгожданный покой, который она так отчаянно искала все эти годы. Теперь она как никогда была убеждена в том, что сам Всевышний щедро проложил ей дорогу в этот дворец. Это не она была послана Шехзаде, а сам Мустафа был дарован ей Великим Аллахом, как награда за все вымученные годы в замке Валашского господаря. — Шехзаде, простите. Я не знал, что госпожа будет здесь, — грянул чужой голос, вынудив принцессу резко разомкнуть объятия и перевести взгляд на неожиданного нарушителя спокойствия. — Всё в порядке, Яхъя, — Мустафа кивнул своему поверенному, после чего снова обратил внимание на будущую супругу. — Приходи сегодня к фонтану в дворцовом саду. Я хочу тебе кое-что показать. — Хорошо. Я только предупрежу Валиде, чтобы она не беспокоилась, — поклонившись, девушка с улыбкой направилась в покои Махидевран Султан, по пути поприветствовав поэта легким кивком головы. О, Аллах! Слишком неловко всё вышло.

***

— Сулейман, тебе не кажется, что это слишком поспешное решение? Ты не думал о том, что всё это наглая ложь и клевета? Хюррем Султан провела в покоях Падишаха уже около получаса, пытаясь убедить супруга в невиновности Рустема. Но все потуги госпожи были тщетны – Повелитель был непреклонен. — У меня достаточно доказательств, чтобы казнить Рустема, но из-за любви к нашей дочери я помиловал его и ограничился меньшим наказанием! В чём ты пытаешься убедить меня, Хюррем? Что слова Джихан Шах наглая ложь? И все слёзы и страх, что стерпела эта девушка, были игрой? — Султан вышел из-за рабочего стола и стремительно приблизился к супруге. — А, как же слезы нашей дочери, что она будет проливать вдали от мужа, Сулейман? Неужели тебе всё равно? — тихо произнесла госпожа, не желая прогневать Повелителя. — Хюррем, — предостерегающе проговорил Султан. — Не забывай, кто перед тобой! Помнится, что Михримах хотела развестись с Пашой. Я дал ей время, чтобы подумать. Ссылка Рустема станет для неё испытанием, после которого она сможет принять окончательное решение. Это будет ей только во благо. — Но, Сулейман..., — хотела было возразить Султанша. — Довольно, Хюррем! Рустем отправляется в ссылку! Такова моя воля, и я не намерен обсуждать её с тобой! — жестко произнес Повелитель, глядя в искренне удивленное лицо жены. — Давай не будем омрачать столь радостные дни подобными разговорами, — слегка смягчил тон Повелитель. Госпоже ничего не оставалось, как покорно склонить голову и улыбнуться своему супругу. Она прекрасно понимала, что он имел ввиду. По традиции сегодня должна была состояться ночь хны, а уже завтра Шехзаде и Джихан Султан сочетаются обрядом никяха. Об этом невозможно было забыть! Все во дворце Топ-Капы буквально кричало о предстоящем празднике: суетящиеся слуги, украшающие сад и покои, наложницы, старательно примеряющие на себя лучшие наряды и,конечно, сверкающий лик Махидевран Султан. Хасеки понимала, что Гюльбахар нарочито демонстративно ведёт все приготовления, и это не могло не раздражать. Это лишний раз напоминало ей о прекрасном плане, который провалился из-за нелепой случайности, вынуждая госпожу буквально стиснуть кулаки от досады. Теперь ещё и ссылка Рустема, которая разом перечеркнула многие планы на будущее и стала очередной помехой для Султанши. Она ещё не знала, кого Повелитель назначит на должность Великого Визиря, но ясно было одно – новости Совета Дивана из первых уст Хюррем Султан услышит не скоро. Больше всего Хасеки переживала за то, что это место может занять человек, преданный Шехзаде Мустафе. Этого нельзя было допустить! Но что она может сделать сейчас? Впервые за многие годы госпожа чувствовала себя такой бессильной и растерянной. Она не знала, как ей поступить. — Вы правы, Повелитель. Инша’Аллах, этот праздник будет всем нам в радость! — с улыбкой произнесла Султанша. — Инша’Аллах, Хюррем! — Повелитель благосклонно кивнул и жестом указал, что госпожа может удалиться, что она и сделала. Выйдя из покоев Султана, Хасеки лишний раз убедилась, что Всевышний покинул её, ибо она буквально столкнулась с проходящей мимо Шах Джихан.

***

— Доброго вам утра, госпожа. — Не вижу ничего доброго, Джихан. Или ты радуешься предстоящей свадьбе? — удивилась Хасеки. Не скрывая заговорщической улыбки, женщина приблизилась к принцессе, как можно ближе, чтобы только она одна могла услышать следующие слова, — Можешь не волноваться, я оценила тот спектакль, который ты разыграла передо мной, но сейчас Мустафы нет рядом, поэтому можешь не притворяться. — Ну, что вы? Я совершенно искренна, госпожа. Да и думаю, что волноваться сейчас стоит не мне, а вам. Я понимаю, что вы огорчены столь скорым отъездом зятя. Поверьте, я опечалена не меньше, что Рустем Паша не сможет присутствовать на празднике. Хотя, он ведь теперь и не Паша вовсе, — с напускным сожалением произнесла принцесса. Не сумев сдержать свой пылкий нрав, Хасеки с силой обхватила предплечье девушки, вынуждая ещё шагнуть ещё ближе. — Признаю, что недооценила тебя. Ты такая же змея, как и Махидевран, — буквально прошипела госпожа. — Неудивительно, что она так благосклонна к тебе. Но запомни, Джихан. Не принимай все её слова за чистую монету, ведь она не думает ни о ком, кроме себя и своего Мустафы. Придёт час – она и тебя бросит в огонь! Ладонь руки, за которую девушку схватила Хасеки Хюррем, невольно сжалась в кулак, да и сама принцесса была весьма напряжена. — Немедленно отпустите меня! — твердо произнесла Джихан, сумев, наконец, освободить руку от цепкой хватки госпожи. — Я знаю, кто и на что способен, госпожа. Хвала Аллаху, мои глаза видят ясно. А коль ваши слова правдивы, то у меня действительно очень много общего с Махидевран Султан, ибо ради Шехзаде и я готова пожертвовать многим. — Как предсказуемо. Ты можешь обмануть кого угодно, но только не меня. Я вижу тебя насквозь, — госпожа сощурилась, внимательно вглядываясь в лицо принцессы, пытаясь уловить хоть какую-нибудь эмоцию. — Боюсь, что нет, госпожа. Вы понятия не имеете, что у меня в голове, а я отлично знаю, каков будет ваш следующий шаг. Не из-за этого ли вы так напуганы? — усмехнулась девушка, демонстративно отряхивая рукав, за который прежде держалась Хасеки. — Напугана? Неужели ты всерьёз веришь в то, что говоришь? — изумилась госпожа. Несмотря на напускную маску равнодушия, Джихан отлично видела настоящие эмоции Хасеки и то, что предстало её глазам - не могло не радовать. — В таком случае мне ничего не остаётся, кроме как пожалеть тебя. Как тебе только духу хватает использовать доверие Шехзаде? — Я не использую чье-либо доверие в корыстных целях, госпожа. А если вы хотите найти такого человека, то взгляните в зеркало, — невольно начала злиться Шах Джихан. — Да кто ты такая? Как ты смеешь? — воскликнула Хасеки, внезапно занеся руку для удара, которому так и не суждено было обрушиться на принцессу. Девушка перехватила запястье Султанши буквально в паре сантиметров от своего лица. — Никто не смеет поднимать на меня руку, Хюррем Султан. Запомните это, — немного погодя надрывно произнесла Джихан. — А если вы всё ещё не смогли уяснить, кто я, то осмелюсь вам напомнить, — напоследок сжав чужое запястье, девушка отвела руку Султанши в сторону. — Моё имя Шах Джихан Султан. Я та, что пришла в этот мир, будучи госпожой и та, что госпожой его покинет. Я будущая Хасеки Султан Шехзаде Мустафы. Мать его будущих наследников. Хотите вы того или нет, но вам придется уважать меня, госпожа. Как и я буду проявлять должное к вам уважение, — гордо вскинув подбородок, девушка продолжила свой путь в покои Валиде, оставляя позади растерянную Хасеки, которая, казалось бы, лишилась дара речи. Султанша не знала, чем была шокирована больше. Тем, каким тоном осмелилась говорить с ней эта девчонка? Или тем, что она оказалась права? Ведь Хюррем действительно не знала, что задумала Джихан.

***

После неприятной встречи с госпожой настроение Джихан Шах заметно ухудшилось, и теперь она не знала, как скрыть своё раздражение, ведь ей предстояла встреча с Шехзаде. Она не хотела, чтобы он видел её в таком состоянии, ибо понимала, что терпение наследника и без того находится на исходе. Шах не хотела доставлять ему лишних проблем. Перешагнув порог покоев Валиде, девушка никак не ожидала увидеть там Фатьму Султан. — Госпожа, рада вас видеть, — поклонившись, улыбнулась принцесса. — Подойди, Джихан. Неужели это правда, что я слышала? Рустем снят со своей должности и скоро покинет нас? — лукаво улыбнулась госпожа. — Ничего от вас не утаишь, Султанша. Всё, что вы слышали, правда. Повелитель вынес своё решение в присутствие Шехзаде, — кивнула девушка. — Это и был твой план? Как тебе удалось? — Махидевран вопросительно изогнула бровь, легко поведя хрупкими плечами. — Просто Повелитель, наконец, сумел разглядеть истинное лицо своего Визиря, — принцесса качнула головой. — Какая жалость, что я не увидела лица этого прохвоста, когда Повелитель вынес свое решение, — игриво засмеялась Фатьма Султан. — Зато лицо Хюррем Султан было более чем красноречиво, — тихо отозвалась девушка. — Ты говорила с Хюррем? — насторожилась Гюльбахар. — Скорее она со мной. Она выходила из покоев Повелителя, когда я проходила мимо. — Ну, конечно, где же ей ещё быть?! — Махидевран едко усмехнулась, аккуратно поправив свою рубиновую корону. — Наверняка пыталась убедить Повелителя в невиновности этого предателя! — Спокойней, Махидевран! — Фатьма Султан перевела удивленный взгляд на Гюльбахар. — Не следует демонстрировать свои эмоции. Будь сдержанна. — Простите, госпожа. — Валиде, — тихо позвала девушка. — Госпожа, с вашего позволения, я выйду в сад. — Зачем это? — Гюльбахар окинула невестку пронзительным взглядом. — Так Шехзаде пожелал, — отозвалась принцесса. — Хорошо, можешь идти. Но не забывай, что уже совсем скоро состоится праздник. Ты должна вернуться к назначенному времени, — строго произнесла Султанша. — Разумеется. Благодарю, Валиде.

***

Поклонившись, девушка вышла из покоев и отправилась на встречу с Шехзаде, который уже ждал её в дворцовом саду. Шехзаде стоял, облокотившись о небольшой каменный фонтанчик, окруженный высокими кустами роз, что были посажены здесь ещё по приказу Селима I, как знак его любви к Айше Хафсе Султан. Было ли это место встречи выбрано целенаправленно или было делом случая, до конца не мог понять и сам Мустафа. Казалось бы, мужчина сказал первое, что пришло в голову, но от чего-то он был уверен, что именно этот выбор являлся наиболее правильным и подходящим. Хотя, по правде говоря, наследник не собирался созерцать всю дивную красоту сада, а намеревался отвести госпожу в совершенно другое место, что было неподалеку. От своего младшего брата Джихангира Мустафа узнал, что принцесса с раннего детства увлекается верховой ездой, поэтому Шехзаде долго не раздумывал, какой подарок преподнести невесте. Совсем недавно, ещё до прибытия Шах Джихан в Османскую Империю, государство посетили послы Аравийского полуострова, что привезли с собой, как дань уважения, самых лучших скакунов. Красота и грация этих животных заворожили Мустафу, который и сам был знатным наездником, и всё своё детство буквально не вылезал из седла. Поэтому с позволения Повелителя, наследник решил подарить одно из этих чудесных созданий своей будущей супруге, в надежде на её благосклонность. — Шехзаде. За своими размышлениями Мустафа и не услышал звука приближающихся шагов. В иных обстоятельствах он бы, безусловно, корил себя за подобный просчет, но только не сейчас. Шах стала ему слишком дорога и заняла своё законное место среди тех, к кому Шехзаде мог безбоязненно повернуться спиной. — Джихан, — мягко отозвался наследник. — Я рад, что ты пришла. — Разве могло быть иначе, Шехзаде? — несколько удивилась девушка. — Ты могла отказаться, — мужчина развел руки в стороны, легко улыбнувшись. — Возможно, — Джихан усмехнулась, сделав несколько шагов навстречу будущему супругу. — Но я не вижу для этого никаких причин. — Хорошо. Тогда пойдём, — Мустафа кивнул и указал рукой в сторону поворота, ведущему к выходу из сада. — Я думала, что вы хотите прогуляться здесь? — внешне девушка нисколько не изменилась в лице, но тон выдавал её легкое недоумение. — А я думал, что ты, наконец, начнёшь обращаться ко мне по имени. Очевидно, что Шехзаде припомнил принцессе их разговор на балконе, во время которого Шах безвольно поддалась своим чувствам. Госпожа уже давно призналась самой себе, что рядом с Мустафой её сердце буквально замирает, вынуждая порой совершать необдуманные поступки. Он стал её слабостью. Первой и единственной. И она не исключала, что враги непременно этим воспользуются. — Если тебе так будет угодно, — вкрадчиво произнесла будущая Хасеки Султан. — Я и правда думал прогуляться с тобой здесь, — несмотря на то, что Шехзаде, казалось бы, не заметил слов Султанши, улыбка выдавала довольство наследника. — Но в последний момент решил перенести нашу встречу в другое место. — И ты, конечно, не ответишь, если я спрошу, куда? — девушка усмехнулась, прекрасно сознавая, каков будет ответ мужчины. — Ты проницательна, — Мустафа кивнул, не спешно зашагав по каменной дорожке по направлению, которое указывал ранее. Шах молча последовала за ним, стараясь не отставать, ведь всё же шаги наследника были куда больше её собственных. — Ты поговорила с Валиде? — наконец, произнес мужчина, когда они преодолели садовую арку. — Конечно. Я предупредила её, но Валиде пожелала, чтобы я вскоре возвращалась, —ответила Джихан. — Ведь нужно готовиться к празднику. Шах почувствовала, как её щеки неминуемо заливаются румянцем, выдавая все чувства госпожи, что на протяжении всего времени терзали её. Это заметил и Мустафа. — Ты боишься? — тихо произнес мужчина, слегка замедлив шаг, дав девушке возможность не торопиться, ведь она очень легко могла споткнуться. — Нет! — слишком резко ответила принцесса, тут же мысленно отругав себя за столь непозволительный тон. — Просто я не думаю, что уместно обсуждать это с тобой. — С кем же, как не со мной об этом можно говорить? — Шехзаде окинул принцессу вопросительным взглядом. — Я не правильно выразилась, просто… — Шах-Джихан, — мягко оборвал девушку Мустафа. — Я никогда не причиню тебе вреда. Запомни – никогда. — Я знаю, — улыбнулась принцесса, с любопытством осматриваясь по сторонам. — И всё-таки, куда мы идём? — Сейчас ты всё увидишь, — лукаво улыбнувшись, Шехзаде вместе с будущей Хасеки вышел из-за череды кустарников, что прежде закрывали им обзор. — Смотри. Девушка изумленно распахнула глаза. Её взору предстала дворцовая конюшня, которая поистине поражала своими размерами. Джихан знала, что османы любят лошадей, но подобного размаха никак не ожидала. Но больше всего её внимание, конечно, привлекло не это. Воронной пышногривый скакун, стоящий буквально в паре метров от неё, недовольно бил копытом, то и дело, норовя высвободить поводья из рук конюха. Джихан завороженно наблюдала за животным, не заметив, как губы Шехзаде дрогнули в улыбке – он угадал. Принцесса приблизилась к скакуну, мягко перехватив поводья из рук дворцового конюха. Лошадь в ответ раздраженно дернула головой, заставив девушку улыбнуться. Невольно она вспомнила, как впервые села в седло. Тогда она была очень напугана и мгновенно забывала все наставления учителя. Стоило коню сделать шаг, как девочка бросала поводья и обхватывала маленькими ручками лошадиную шею, будто пытаясь умолить скакуна не двигаться с места. Теперь она могла над этим посмеяться, ибо её с прошлым разделяло не только море, но и годы, что безвозвратно утрачены. Но, нет! Она не жалела, ведь приобрела намного больше, чем могла представить. — Нравится? — принцесса и не заметила, как Шехзаде приблизился и остановился у неё за спиной. Она невольно вздрогнула, ощутив его горячее дыхание на своей щеке, и по инерции повернула голову, столкнувшись с пронзительным взглядом карих глаз. — Он прекрасен, — шепотом произнесла Джихан, зная, что мужчина её услышит. — Он твой, — тем же тоном отозвался Шехзаде, всматриваясь в девичьи черты лица, что уже стали такими родными. — Это очень дорогой подарок, — Шах чувствовала, как её колени слабеют под этим взглядом и девушка бы точно сконфуженно осела на землю, если бы не рука наследника, что мягко коснулась её талии, удерживая от падения. Снова! — Тебе стоит лишь пожелать, — казалось, что само время замерло вокруг, когда лицо мужчины оказалось непозволительно близко к её собственному. Настолько, что она смогла ловить губами его сбитое дыхание и видеть, как слегка подрагивают его ресницы. Только сейчас принцесса поняла, что всю свою выстраданную жизнь она ждала именно этого момента, который навсегда оставил её прошлое позади, безжалостно перечеркнув его. Мысль о том, что она одна из тех немногих - избранных, кому позволено находиться так близко к нему, будоражила её сознание. С трудом она осознавала, что отныне этот мужчина до конца её дней будет дарить ей свою ласку, нежность и заботу. Только ей одной! Аллах свидетель, что так и будет! Никому более она не позволит такой дерзости, как касается его и таять под этим взглядом, полным неизвестных доныне чувств! Лишь она одна имеет на это законное право! Секунды плавно перетекали в минуты, но никто из молодых людей не желал прерывать этот момент. Каждый из них ждал от другого шага навстречу, и, поддавшись искушению, Джихан сделала его сама. Медленно приподнявшись на носочках, девушка осторожно вскинула подбородок, будто опасаясь, что малейшее её действие может всё разрушить. Принцесса едва смогла ощутить мягкость губ наследника, как неожиданный оклик со стороны подобно урагану ворвался в тишину небольшой поляны. — Шехзаде, Джихан Султан. Прошу прощения, — неловко извинялась Хатун, не осмеливаясь поднять глаза. — Махидевран Султан приказала вам явиться, госпожа. Пора начинать праздник, ведь уже свечерело. — Иду, — несколько разочарованно произнесла Султанша, отступая от Мустафы на шаг. — Нам снова нужно расстаться. — Это расставание не продлится долго, — улыбнувшись, Шехзаде позволил девушке уйти, тихо добавив про себя. — Инша’Аллах, уже завтра ты станешь моей и мы более никогда не расстанемся. Он знал, что Шах не слышала его слов, но прощальный взгляд принцессы, брошенный ему украдкой, буквально опалил жаром легкие наследника. И он впервые задумался: быть может, именно это чувствует Повелитель при взгляде на Хюррем Султан?