Зарисовки

— Ты когда-нибудь думал о самоубийстве? — Нет, — отвечаю я. Но в этом одном-единственном слове содержится больше лжи, чем во всём сказанном мной за всю мою недолгую жизнь. — Тебе плохо? — Нет, всё нормально, можешь не беспокоиться. Но грудь по-прежнему сдавливают мерзкие щупальца, заползая в рот и нос. И я не могу дышать. — Почему ты не носишь ничего без рукавов? Лето же. — Холодно, — отвечаю я, скрывая шрамы рукавами рубашки. — Мне всегда холодно. Пожимаю плечами, состроив глаза наивного дурачка. Чёрт подери, как же мне жарко. — Хм, ну ладно. — Тебе не одиноко? Ты выглядишь грустным. — Да! Чёрт возьми, мне очень одиноко! И я думал о самоубийстве, и сейчас думаю. Мне плохо, а шрамы на руках полыхают огнём. Обними меня, забери меня отсюда! Нет, я люблю одиночество. Мне спокойнее одному. — Ясно... тогда я пойду? — Да, до встречи. Я закрою за тобой дверь. Я не хочу врать тебе, но у меня нет выбора. Если ты узнаешь, что на самом деле творится в моей больной голове, увидишь мои шрамы - ты будешь плакать. А я не хочу, чтобы ты плакала. Жаль, что я уже не в силах заставить тебя улыбнуться. Но ты всё равно улыбаешься. Большего мне и не нужно. Кажется, ты заметила, что я почти перестал шутить - в редких же случаях, когда я пытаюсь, шутки у меня весьма мрачные. Ты достойна лучшего, а не вечно ноющего меня. Прости за это. Боль. Снова. Всепожирающая, тягучая, заставляющая волосы вставать дыбом, а руки взяться за лезвие. Новые раны - снаружи и изнутри. О-о, я знаю, каково это - ночью порезы на руках открылись и теперь мне нужно постирать простыни, иначе останутся кровавые пятна. — Здравствуйте, вам что-нибудь подсказать? Я снова пришёл сюда, но, как видно, теперь здесь работает новенькая и придётся снова объяснять, какие таблетки мне нужны, а главное - зачем. Услышав название препарата, девушка почему-то понимающе улыбнулась и одарила меня сочувствующим взглядом. — К сожалению, они закончились. Возьмите лучше эти, — говорит она и тихо добавляет: — Лично мне они помогли лучше. — Эм... спасибо, — я беру в руку небольшую коробочку, сжимая деньги в другой. — Мне ещё, пожалуйста, снотворного. Я не спал почти двое суток - не мог заснуть. Но теперь, когда у меня есть снотворное, я, приняв его и сняв из всей одежды только рубашку, плюхаюсь на кровать, лицом в подушку. Всё, спать... Чёрт, почему так шумно? Ты снишься мне или я просто забыл закрыть дверь? — Почему ты не брал трубку? Почему не открывал мне? Почему?! Что с твоими руками? Скажи уже что-нибудь! Ну вот, ты плачешь. А ведь этого я собирался никогда не допускать. Сажусь на кровати, от чего в голове начинает звенеть. — Как ты вошла? — теперь я точно вспомнил, что закрывал дверь. — Я... я сделала дубликат ключей. — Что?.. Это когда я потерял их, а ты нашла? — Да, — ты вдруг резко обнимаешь меня. Зачем..? ...Не важно, зачем. Теперь я расскажу тебе всё. Ведь теперь я знаю, что ты будешь со мной всегда - ты сама сказала это. И после этих слов я ещё больше боюсь тебя потерять. К тому же, ты бы всё равно рано или поздно узнала. Прости меня, я чувствую себя таким грязным... *** Мне больше не одиноко. Я не думаю о самоубийстве. Раны на руках зажили и больше не полыхают огненной болью. Ты забрала меня из этого кошмара в тот миг, когда просто взяла и обняла. Не уходи никуда. Пожалуйста.