История любого героя имеет начало...

Март 1990

      В свои шесть Сэм был в первом классе. Изо всех сил мальчик старался во всем соответствовать сверстникам, учиться каждый день, несмотря на постоянные переезды.       Когда ему исполнилось шесть, Сэм стал задавать вопросы один сложнее другого. И притом всегда спрашивал Дина. Когда тот уже не находил, что ответить, советовал спросить Джона, но даже в таком возрасте, особенно в таком возрасте, младший жаловался на отчужденность отца.       Он хотел знать больше об их матери. Как она выглядела? Какой была? Была ли она милой? Была ли громкой? Почему ее не было рядом? Что случилось с ней?       Дин не знал, что ответить, и более того, не хотел отвечать. Он редко возвращался мыслями к матери. Не потому, что не хотел, а по другой простой причине – это причиняло боль. Гораздо более сильную, чем от любой из тех многочисленных физических ран, что ему доводилось получать во время охоты. И что делало эту боль наихудшей из всех, так это абсолютная невозможность избавиться от нее.       Сэм также начал расспрашивать Дина об их отце, и на эти вопросы старший в особенности не хотел отвечать.       Дин пытался придумывать всевозможные оправдания: говорил, что работа вынуждает отца много путешествовать, поэтому они так часто переезжают; что нет ничего важнее его дела, и потому Джону постоянно приходится оставлять их одних. Сэмми считал, что отец ставит работу превыше собственных сыновей, и это разрывало Дину сердце. Тем более, что в глубине души старший вынужден был признать правоту брата. Но все же молчал. Он понимал.       И, тем не менее, продолжал надеяться, что однажды отец начнет проводить с ними больше времени. Пока же нечастые моменты общения по большей части сводились к переездам на машине из одного города или штата в другой. Не то, чтобы Дин был против заботы о Сэме, - он даже мысли подобной не допускал, - но было тяжело справляться в одиночку, учитывая, что у него самого хватало поводов для беспокойства.       Дин любил учиться и читать, вполне преуспел бы в математике и науках, да и история была для него весьма занимательным предметом. Но даже несмотря на общий интерес к учебе, Дин вылетал из большинства классов в связи с неуспеваемостью. Отчасти из-за непрекращающихся переездов, отчасти из-за необходимости постоянно помогать Сэму с его собственными школьными трудностями и домашним заданием.       Дин знал, что в Сэме растет маленький гений. Иначе просто быть не могло. Младший умудрялся хорошо учиться, не глядя на то, как часто ему приходилось менять школы. Маленький Сэмми уже читал целые главы книг и умел хорошо писать, даже мог кое-как считать в уме, и Дин понемногу учил его таблице умножения. Старший решил, что бесполезно самому прикладывать усилий больше, чем необходимо, поскольку вся эта школьная ерунда ему едва ли пригодится, но Сэм… он действительно мог достичь чего-то в жизни. Сэмми заслуживал шанс, и Дин был намерен сделать все, от него зависящее, чтобы дать его брату.       Даже когда отцу удавалось провести с сыновьями целую неделю на съемной квартирке или в мотеле, или в любом другом месте, где им приходилось останавливаться, пользы от этого было немного.       – Папочка, я хочу есть.       – Дин уже готовит тебе еду, Сэмми. Просто подожди за столом.       – Хорошо… но мне нужна помощь.       – С чем?       – Моим домашним заданием. Миссис Грин задала упражнения по математике, и я не могу сделать их сам.       – Я не могу сейчас заниматься с тобой математикой, Сэмми. Я работаю.       – Но как мне тогда ее сделать?       – ДИН! Поторопись там! Сэму нужно помочь с каким-то дурацким заданием!       Дина постоянно тяготило чувство напряженности и усталости, неважно, был отец с ними или нет. Он чувствовал, что от него требовали чересчур многого, каждый день, каждый час. И никаких передышек, а ведь как раз в этом он так нуждался.       Вдобавок ко всему прочему он все больше и больше погружался в охоту.       Дин любил охоту. Ладно… не все, что ее касалось. Но ему явно нравилось спасать людей и осознавать, что кто-то сохранил жизнь благодаря ему. На свое одиннадцатилетие Дин получил от отца пистолет, о котором сам же просил. Это был автоматический Seecamp LWS, сам по себе небольшой, но для Дина в самый раз. Мальчик ощущал себя в большей безопасности, зная, что оружие целиком и полностью принадлежало ему, и мог практиковаться с ним в любое время, чтобы подготовиться на будущее. Случай со Штригой то и дело всплывал в его памяти, напоминая, что в следующий раз он непременно окажется готов.       Однажды, когда отца не было дома, Дин взял Сэма с собой в лес неподалеку от мотеля попрактиковаться в стрельбе. Он выставил в линию несколько жестяных банок, так же, как и Джон, когда Дину предстояло стрелять впервые. Старший сразу вошел во вкус, а вот Сэм оказался не так легок на подъем. Не то, чтобы он оказался совсем уж безнадежным стрелком. Вне всякого сомнения, он был еще мал. Младшему не нравился создаваемый пистолетом шум, и занятие быстро ему надоедало.       Вполне вероятно, что в определенной мере прогрессу Дина поспособствовали знания о демонах и правде окружающего мира. Он знал обо всем этом уже шести лет. Сэм же оставался в блаженном неведении. Джон не хотел раскрывать все тайны младшему сыну, потому что до поры до времени в нем не нуждался – Сэм был слишком мал, чтобы хоть как-то помочь. Дин же хранил молчание по своей причине: он никогда и ничего не хотел рассказывать. Если бы только мог, Дин без лишних размышлений дал бы Сэму возможность прожить всю жизнь и не оказаться вовлеченным во все то дерьмо, о котором ему известно. И все же реальность была такова: рано или поздно Сэму придется узнать правду, если не от отца, то от старшего брата.       – Дин, когда папа вернется? – спросил Сэм, поднимая глаза от листа с каким-то учебным заданием.       Старший нахмурился.       – Не знаю, мелкий. Нужна помощь с домашним заданием? – спросил он, пытаясь перевести тему в другое русло.       Но это не подействовало.       – Нет. Где он?       – Он работает, Сэмми. Ты же знаешь.       Сэм взялся за карандаш и напустил на себя самый серьезный вид.       – Вчера в школе у нас была встреча с полицейским и он рассказывал нам о пистолетах. Говорил, что таким маленьким детям, как мы, не следует трогать их без присмотра взрослых. И только в специально предназначенном для этого месте, - он говорил об этом так легко и непринужденно, и Дин предположил, что когда-нибудь младший вполне мог бы стать адвокатом.       – И? – Дин решил «сыграть в дурочка».       – И… я знаю, что у тебя есть пистолет, и ты пользуешься им, когда папы нет дома.       Дин поморщился.       – Не беспокойся об этом, Сэмми. Это штучки для взрослых. Делай свое домашнее задание.       – Но ты же не взрослый! – запротестовал Сэм. – Ты еще ребенок!       – Меня уже можно считать взрослым! – воскликнул в ответ Дин, но помедлил с продолжением, как будто уже жалел о том, что хотел сказать. – Я делаю все, что делают взрослые, разве не так? Постоянно думаю о том, что родители твоих приятелей делают за них. Я делаю все это для тебя! Поэтому, если я хочу иметь собственную пушку на всякий пожарный, я считаю, что имею на это полное право!       Завершив пламенную тираду, Дин несколько раз глубоко вдохнул, чтобы успокоить нервы. Ему не стоило срываться на Сэма, он знал это. Малыш всего лишь задал пару-тройку вполне разумных вопросов. Не надо было так остро на это реагировать. Но, с другой стороны, ему так осточертело вести себя подобно взрослому и не получать за это должного уважения! В глазах старших он был всего лишь безответственным ребенком, который даже не мог как следует сделать домашнее задание.       – Извини, Сэмми, я не должен был кричать на тебя. Я сейчас вернусь…       Дин вылез из-за стола и ушел в ванную комнату. Он ощутил, как к глазам подступили слезы, а душа и тело готовы были распасться на миллионы частей прямо там, в середине отвратной на вид ванной мотеля с Сэмми где-то снаружи и отцом, не пойми где находящимся в данную минуту.       Он просто не мог выносить этого более и не знал, как и где найти выход…       Робкий стук в дверь отвлек Дина от дурных мыслей. Развернувшись, он встретился взглядом с круглыми ясными глазами Сэмми. Тот, казалось, ждал разрешения войти, и как только Дин едва заметно кивнул в знак согласия, подбежал ближе, обхватив ручонками туловище брата. Дин пораженно застыл, но спустя секунду колебания обнял брата в ответ.       – Ты самый настоящий взрослый, Дин, – прошептал Сэм, крепче прижав его к себе.       И если ранее Дин не боялся, что вот-вот заплачет, то тогда было самое время.       – Спасибо, мелкий.