Укус гадюки

      Завывающий ветер колыхал створки, которые постукивали друг о друга в тишине и мешали спать. Кили свернулся калачиком под своим теплым одеялом и думал: он вспоминал портрет своего отца, хотя с того момента прошел целый год, но он точно помнил его лицо. Как бы ему хотелось, чтобы отец был жив! Чтобы зашел сейчас в их с братом комнату, пожелал сыновьям спокойной ночи. Но это все мечты... И Динан уже не пожелает своим сынишкам спокойной ночи, не укроет их одеяльцем.        Кили мельком вытер подступившие слезы и высунулся из-под одеяла, чтобы взглянуть на брата. Фили спал. Он очень устал на тренировке. Поняв, что уснуть он не сможет, а брат спит, Кили встал с кровати и на цыпочках подкрался к двери. В коридоре тоже было тихо. Кили даже не знал, зачем вышел. К Дис он не пойдет точно. Кили переживал, что матушка расстраивается из-за его плохого настроения, и не хотел будить ее посреди ночи. Гноменок пришел в гостиную и сел на софу, подобрав под себя ноги, и посмотрел в окно. На дворе стояло лето, но ночь была прохладная.        Неожиданно из коридора донеся какой-то звук, а следом щелчок замочной скважины. Сердце Кили ушло в пятки. Кто же это может быть, неужели воры? Гноменок на цыпочках прокрался к тумбе и взял с нее тяжелую каменную вазу, также тихо добрался до прихожей и спрятался за шкаф. Дверь отварилась и в дом зашел взрослый гном. Лица его не было видно из-за капюшона. И только Кили замахнулся, чтобы ударить незнакомца, как гном откинул капюшон. Рука ребенка дрогнула, и ваза упала, разбившись в дребезги.        - Ой, - робко сказал Кили. Перед ним возвышался его дядя Торин и оглядывался по сторонам, не понимая, что откуда упало и разбилось. - Дядя! - племянник выскочил из темного угла и стиснул Торина в объятиях.        - Кили, о Махал, почему ты не спишь?        - Мне не спалось, я вышел и услышал, как открывается дверь. Я думал это воры, но это ты, дядя! - лепетал ребенок.        - Ну... Тише-тише, - Торин присел и погладил гноменка по черным спутавшимся волосам. - Перепугался что ли?        Кили кивнул и всхлипнул. Торин устало вздохнул, взял племянника на руки и отправился в свою комнату.       - Ты писал, что приедешь только через неделю.        - Да, Кили! Но обстоятельства сложились куда благоприятнее, чем мы предполагали, поэтому я очень торопился вернуться пораньше, чтобы увидеть вас, - Торин усадил племянника на свою кровать, а сам стянул кафтан и одел чистую рубашку. - Расскажи мне, как вы с Фили, как Дис?        - Мама часто плачет, - как-то виновато сказал ребенок.        - Плачет? - обеспокоился Торин. - Что-то случилось пока меня не было?        - Это она из-за меня расстраивается, потому что я грустный. Но я вовсе не грустный. Просто я другой, а соседские ребята говорят, что мой папа эльф. - глаза Кили вновь наполнились слезами при воспоминании, как его дразнили соседские гномята. Полуэльф - это лживое прозвище было ненавистно гноменку. Он часто плакал, но однажды даже подрался с одним из своих обидчиков. А в один день их здорово припугнул Фили, и больше они не появлялись рядом с домом Дис. Лишь иногда, подальше от их дома, бегали и дразнили Кили.        - Эльф!? - Торин чуть не задохнулся от возмущения. - Какие глупости, не верь им, малыш!        - Фили тоже так говорит!        - Правильно, верь Фили.        Так Торин и Кили проговорили до утра, а утром уже всем стало известно, что вернулся Торин. Дис быстренько испекла пирог, и все стали завтракать.        - Ну что, бойцы, как успехи в ратном деле? - спросил Торин.        Кили тут же опустил голову, а Фили, заметив состояние брата, ответил:        - Отлично, ты можешь нами гордиться!        Торин тепло улыбнулся.        - Дис, сестра, а как ты?        - У нас все хорошо, ты лучше о себе расскажи.        - Эх, что тут рассказывать, отыскали мы орочьи лагеря и разгромили их! Теперь нескоро они сунутся в соседние с нами поселения. Да и потеряли только двоих - Веда и Хорста. Жаль их, - Торин тяжело вздохнул и достал трубку.

***

       Днем Дис отправилась на рынок, чтобы купить свои родным что-нибудь вкусненького и побаловать их вкусным обедом. Купив все необходимое, счастливая гномка отправилась домой, но, замечтавшись, нечаянно налетела на кого-то.        - Извините меня, - растерялась Дис.       Перед ней стояла гномка в черном, траурном платье. Рыжие волосы были заплетены в тугую косу, а лицо ее было красным. Дис узнала ее, это была Магда. Сестра короля редко общалась с ней, но они были в хороших отношениях. Причину ее заплаканного лица Дис поняла сразу же, ведь она была женой Веда, который пал в походе на орков.        - Дис? - гномка подняла свои заплаканные глаза на сестру Торина, и ее лицо исказилось от злости.       - Я очень сочувствую твоему горю...        - Сочувствуешь? - злорадно ухмыльнулась Магда и издала нервный смешок. А позже из ее глаз полились слезы. - Почему все должны идти за нашим королем? Почему наши мужья должны умирать за него? Ты ничего не понимаешь! - Кричала гномка срывающимся голосом. - Да чтоб были вы прокляты всей семьей, ненавижу!!! - Магда попыталась вцепиться в Дис, но гномы, которые следили за порядком, тут же остановили разъяренную женщину        - С вами все в порядке, Госпожа Дис? - спросил один из стражников.        - Да... - Дис стояла в растерянности и наблюдала, как стража уводит ее знакомую. Душевные раны меняют многих и практически никогда не заживают. Рана Дис так и не зажила. И рана Магды уже не затянется. Она понимала, за что Магда ополчилась на нее, а ведь поставив себя на ее место, Дис поняла, что, вероятно, тоже не смогла бы справится с болью и обвинила бы всех вокруг. Но Дис вдохнула и взяла себя в руки, она должны быть сильной ради брата и ради сыновей. Должна вытерпеть все беды, которые преподносит ей судьба.       Оставшийся день гномка провела в раздумьях. Ведь ее муж тоже погиб, защищая короля - защищая ее брата. Но гномка не считала Торина виноватым. Разве он виноват, что он король, а его подданные обязаны исполнять свой долг? А Дис виновата, что является сестрой короля? А ее бедный Кили виноват, потому что не похож на своего отца?..       Мир так жесток... И Дис привыкла к этому, познав столько боли в своей жизни... Но она всем сердцем хотела уберечь от этой жестокости своих сыновей и всегда страдала, когда им было плохо или больно...