*
Когда Луи проснулся, он и Гарри всё ещё лежали в том же положении, в котором, Луи помнил, они заснули. Их ладони по-прежнему были сплетены. Луи улыбнулся. Они спали всю ночь, держась за руки. Хотя, конечно, Гарри не знал об этом. Луи хотел было перегнуться через Гарри и посмотреть на время, но заметил, что свет из окна лился бледно-желтый, совсем не похожий на привычное утро, так что он пришел к выводу, что только светает. Так что вместо того, чтобы посмотреть на часы, он решил посмотреть на Гарри. Он выглядел таким же умиротворённым, как и этой ночью. Было так тихо, что он мог слышать его дыхание, и это постепенно успокаивало его. Луи был рад, что Гарри все еще спал, потому что, как только он проснулся бы, он, наверное, вырвал бы руку из его ладони. Но рука Гарри чувствовалась так уютно, она заставляла Луи ощущать что-то тёплое внутри, что-то комфортное и необычное. Гарри начал ворочаться и, кажется, просыпаться, и Луи захлестнула паника. Должен ли он быстро вытащить ладонь из ладони Гарри прежде, чем тот осознает, что они держались за руки, или ему лучше притвориться, будто он спит, чтобы увидеть, как отреагирует Гарри? Он уже не мог отпустить его руку, не вызывая подозрений. Не то чтобы вообще то, что они взялись за руки, пока он спал, не было странным. Луи быстро закрыл глаза и изо всех сил попытался выровнять дыхание, притворяясь спящим. Он почувствовал, как Гарри слегка повернулся рядом с ним, и, о, как ему хотелось открыть глаза и взглянуть на него. Он уверен, что парень даже милее, когда только просыпается и медленно моргает, чем когда просто спит. Луи услышал зевок, который мягкими звуками отдался в каждом уголке их комнаты, и незаметно сглотнул. Гарри всё ещё не вытащил свою ладонь из его. Но он уже должен был всё осознать, верно? Сердце Луи стучало, как сумасшедшее. А потом случилось что-то действительно странное. Томлинсон почувствовал мягкое движение на своих пальцах и неожиданно понял, что Гарри поглаживает его ладонь. Ласково. Боже, Луи так сильно боролся с желанием улыбнуться, но одни лишь эти нежные поглаживания заставляли его чувствовать волны восторга, которые до краёв заполняли его счастьем и теплом. Но если он позволит себе хотя бы крошечную улыбку, то выдаст себя, а значит этот великолепный момент превратиться в действительно неловкий. Как бы он хотел сейчас увидеть Гарри! Закрыты ли его глаза? Или, может быть, он смотрит на Луи? Улыбается? О, как ему, чёрт возьми, хотелось это узнать! Губы едва проснувшегося Гарри медленно растянулись в ленивой улыбке. Луи выглядел таким прекрасным в утреннем свете. Его кожа будто сияла и, да, Гарри не собирался даже спрашивать себя о том, как или почему они взялись за руки. Он решил просто принять это. Рука Луи была такой мягкой и маленькой по сравнению с ладонью Гарри. Он медленно вздохнул и снова прикрыл глаза, начиная поглаживать запястье мальчика. Он старался быть как можно нежнее. Будто смахивал росу с лепестков цветка. В конце концов, они снова погрузились в легкую дремоту, ни на дюйм не отстраняясь друг от друга.*
К сожалению, когда Гарри снова проснулся, их руки больше не были сплетены. Он зашевелился, вытаскивая ладони из-под подушки, и медленно приоткрыл глаза. Луи лежал на животе, поджав руки под себя, и выглядел, словно мог заурчать в любую секунду. Гарри не соврал бы, сказав, что определённо привык бы просыпаться рядом с этим парнем каждый день. - Доброе утро, - прошептал Гарри, снова прикрывая глаза. Луи повернулся к нему и ответил, сонно улыбаясь: - Доброе. - Ммм, который час? – спросил Гарри. Его голос, такой низкий и хриплый после сна, звучал для Луи будто музыка. - Семь… Тридцать шесть. Гарри застонал. - Значит, скоро нам нужно будет вставать, - скулил он. "Нам" нужно будет вставать. Нам. Мы как одно целое. Как бы… Вместе. - Не хочу… - вздохнул Луи. - Как и я, - Гарри открыл глаза и снова зевнул. – Я слишком уставший. - Ты знаешь, что если человек просыпается уставшим, это означает, что, скорее всего, он обезвожен, и всё, что ему нужно, это выпить стакан воды. И тогда он почувствует себя отдохнувшим. Гарри улыбнулся. - И всё? Что интересного ещё в твоей голове? - Хмм… Ты знаешь, что из-за слишком высоко давления и температуры на Уране в прямом смысле может идти бриллиантовый дождь? - На Уране (п.п.: Uranus), - засмеялся Гарри и Луи закатил глаза. - Из двух личностей в твоей голове тринадцатилетний извращенец снова побеждает, - саркастически сказал он и Гарри улыбнулся, изображая невинность. - Шутки в сторону, это действительно интересно. Я бы хотел дождь из бриллиантов на Земле, - Луи пожал плечами. – И ещё, ты знал о подводных реках, которые протекают прямо по океанскому дну? Я как-то видел фотку одной такой. Это выглядело круто! - Откуда ты обо всём этом знаешь? – с интересом спросил Гарри. - Когда мне становится скучно, я просто гуглю интересные факты. Некоторые просто… Засели в голове, - Луи ответил с застенчивой улыбкой. - Что ещё "просто засело в твоей голове"?, - посмеивался Гарри, приподняв бровь. – И не говори "Ты знал, что…", потому что, поверь мне, я не знаю. Луи засмеялся. - Ну… Ладно. В Японии есть гигантские шершни, яд которых достаточно сильный, чтобы расплавить человеческую плоть. - Фу! – Гарри сгримасничал. - А ещё, ты знал, что черный шоколад содержит химический элемент, который наши тела преобразовывают в фенилэтиламин. Тот самый, который выделяется, когда мы влюбляемся. Гарри посмотрел на него и ухмыльнулся. - Ещё раз? Как оно называется? - Фенилэтиламин, - Луи кивнул. - Как это пишется? – с вызовом спросил Гарри. - Ф-е-н-и-л-э-т-и-л-а-м-и-н.* - медленно произнёс Луи. Гарри смотрел на него с благоговением. - Откуда, чёрт возьми, ты знаешь, как это пишется?! – воскликнул он. - На самом деле это не так тяжело, как кажется, - пожал плечами Луи. - Это означает, что когда мы едим шоколад, мы влюбляемся? - Да, конечно, в шоколад, - усмехнулся Луи, и Гарри засмеялся. Боже, у него такой заразительный смех. - Ага, значит это уловка компаний. Мы влюбляемся и покупаем всё больше шоколада, а они набивают свои карманы. Всё ясно, - пошутил в ответ он. Луи захихикал и отвернулся, пряча лицо в подушку. Гарри думал, что это была самая очаровательная в мире вещь. Настолько, что тот факт, что когда он стесняется, то закрывает лицо, сделал его милее раз в сто. Но также это выглядело, будто он не хотел, чтобы Гарри видел его смеющегося. - Какие-нибудь ещё интересные факты, которыми ты хотел бы поделиться? Луи снова повернул голову и взглянул на Гарри, немного задумавшись. - Ты знал, что выдры держатся за лапки, когда засыпают, чтобы не отплывать друг от друга? – спросил он, странно ухмыляясь. В конце концов, только он знал истинный смысл того, о чём говорит. - Ты что, назвал нас выдрами? Гарри сказал это, совершенно не задумываясь. Только когда он услышал себя, то почувствовал, как его кинуло в жар. Боже, он был уверен, что его сердце просто перестало биться. Луи накрыла паника, а лицо резко побелело. - Что- - Что? - Я, эм, я… Я не расслышал, что ты сказал, - неуверенно пробормотал Луи, и Гарри быстро приподнялся на локтях. - О, я, нет, ничего. Мысли вслух… - промямлил он, усаживаясь. - Ладно… - Луи взглянул на него снизу вверх. - Так, ну, кхм, что ж, мне уже действительно нужно в ванну, - Гарри встал и вприпрыжку убежал из комнаты. Луи перевернулся на спину и прикрыл глаза. Он чувствовал себя невероятно раздраженным для того, кто бодрствовал каких-то несчастных десять минут. Подразумевал ли Гарри то, что он знает, что они держались за руки ночью? Ладно, всё не так плохо. Луи же притворялся спящим, когда Гарри проснулся в первый раз. Парень даже поглаживал его запястье, так что да. Луи снова может дышать. В отличие от Гарри, который не знал о том, что Луи знал. И сейчас он просто паникует в ванной комнате. Боже, Луи сейчас наверняка думает, что он самый тупой человек на планете. Ты что, назвал нас выдрами? Серьёзно?? Даже он сам думает, что он самый тупой человек на этой планете, правда. Почему он такой тупой? Почему самые неподходящие слова должны приходить ему на ум в самое неподходящее время? Он просто взял и всё испортил. Всё! - Гарри? – послышался голос Луи из-за двери. Гарри замер. – Ты там скоро? Мне вроде как тоже очень нужна ванна! Луи засмеялся, и Гарри облегчённо вздохнул. - Ага, сейчас… Гарри открыл дверь, и Луи слегка улыбнулся ему, пытаясь успокоить, потому что он знал, что кудрявый, вероятнее всего, жутко смущён. Гарри улыбнулся ему в ответ, пропуская в ванную комнату. Луи быстренько почистил зубы, попытался уложить непослушные волосы и придать себе более-менее презентабельный вид. Не то чтобы ему нужно было это сделать. Он просто хотел. К тому времени, как Луи вышел из ванной, Гарри уже ушел в комнату отдыха, так что Луи надел ботинки и отправился туда сам. Он сел напротив Гарри, который занял место рядом с Мэйси, как всегда. А потом это ужасное чувство снова начало сжимать желудок. Вчерашний ужин был просто невыносим. И сейчас пришло время для завтрака. Нет ни единого шанса на то, что он съест хоть что-нибудь, зная, сколько он набрал. Он всё ещё чувствовал ужас при одной мысли об этом. Он так сильно хотел бы избавиться от него. Он не хотел чувствовать отвращение к самому себе, и единственный способ почувствовать себя лучше это избавиться от веса, который его заставляют тут набирать. Но для него это не вариант. У него вообще нет никаких вариантов помимо того, чтобы съесть то, что перед ним поставят. Плюс он не хотел постоянно оставаться за столом последним с полной тарелкой еды. Каким, например, он является сейчас. Уже 9:42, и он всё ещё не съел большую половину завтрака. В комнату отдыха вошла Мэйси. Девушка заметила Луи и направилась к нему, присаживаясь напротив. - Итак. Луи посмотрел на неё с подозрением. Её улыбка совсем не обнадёживала. - Что? - Что ты думаешь о Гарри? – прямо спросила она. - Что ты имеешь в виду? - Просто, ну… Что ты о нём думаешь? Что он думает о нём? Гарри был удивительным. Он добрый, и весёлый, и может заставить Луи улыбнуться, и рассмеяться, когда всё, чего он хотел минуту назад, было забиться в угол и рыдать. И ещё это тепло, когда он рядом с ним. И его чудесные глаза. Так что, кхм, можно сказать, что Луи очень высокого о нём мнения. - Он… Милый, - просто сказал Луи. Улыбка Мэйси погасла так же быстро, как поднялись её брови. - Серьёзно? О Господи, он сказал точно такую же чепуху о тебе. Она разговаривала о нём с Гарри? У Луи, кажется, скрутило живот. - Вы разговаривали обо мне? - Ну, мы… Мы вроде как не говорили только о тебе. Ты просто всплыл в разговоре, - быстро соврала она. - Эм… Ладно? О чём они говорили? Что сказал о нём Гарри? - В любом случае, - продолжала девушка, - Очевидно, что он тебе нравится, но- - Подожди, что? – с негодованием прервал её Томлинсон. – Он мне не нравится, о чём, чёрт возьми, ты вообще говоришь? - Да ладно, Луи! Это очевидно, даже не пытайся это отрицать. Луи закатил глаза. - Нет, ты неправа. В смысле… Он нравится мне как друг. И только. Я был здесь плюс-минус пять дней, Боже мой! – он отвёл взгляд, давая понять, что разговор выходил довольно дерьмовый. - Хорошо, тогда объясни то, что когда на крыше той ночью он спросил, не холодно ли тебе, ты ответил "Я чувствую тепло, когда рядом с тобой ". Мы все это слышали, даже Гарри. - Хорошо, ладно, но мы говорили об этом после того, как все ушли. И вы, ребята, просто вырвали это из контекста. Это ничего не значит, даже если вы интерпретировали это по-другому, - сердито сказал он. - Всё в порядке. Ты тоже нравишься Гарри, - Мэйси улыбнулась. - Что ж, ну, круто, но я ему не нравлюсь, и он мне тоже. Мы просто друзья, - упрямо ответил Томлинсон. - Луи, я разговаривала с ним, и ты- - Ну и что? Я не верю тебе! - Да ладно! Послушай, он сказал, что ты милый и смешной, и что у тебя удивительные глаза и прекрасный смех, не говоря уже о великолепной улыбке. И это я цитирую слово в слово, - сказала девушка, ухмыляясь. Луи сильно прикусил щеку. Гарри на самом деле не говорил всего этого, да? Зачем ему? Ничего из этого не было правдой. На самом деле, это даже были противоположные понятия. - Ну да, конечно, - Луи снова закатил глаза. - Ты думаешь, что я вру? - Да, я так думаю. - Почему? - Потому что, – сухо ответил Луи. – Мы просто друзья. Мы нравимся друг другу как друзья. - Но Луи! Я сижу тут и говорю, что ты нравишься ему больше, чем друг- - Нет, это блять не так! Единственной вещью, которую он ненавидел почти так же, как еду, была ложь. - Эй, успокойся, - Мэйси вскинула руки в оборонительной позе. Почему с Луи всё сложнее, чем с Гарри? - Я спокоен, - сурово ответил Томлинсон. - Я просто говорю- - Ты просто говоришь какую-то хрень- - Какого чёрта ты всё время обороняешься?! - А почему я не должен обороняться? Ты просто пришла тут и случайно села напротив меня, начиная свои глубокие разговоры о том, как мне нравится Гарри, и подобной неправдивой хрени. И всё, что ты говоришь о Гарри, тоже полнейшая ложь, и- - Но Луи- - Это ложь. - Но- - Это. Ложь. Мэйси хотелось залепить ему хорошую пощечину и орать в лицо так сильно о том, что он на самом деле нравится Гарри, как и Гарри нравится Луи, но Томлинсон был довольно сложным человеком, так что она решила не усугублять ситуацию. Очевидно, что Луи знал, что всё, о чём она говорила, было правдой, просто не хотел в это верить. Но почему? Она не имела ни малейшего понятия. - Почему ты не веришь мне? – тихо спросила девушка. - Потому что, - Луи уставился в свою тарелку. – Как вообще это может быть правдой? - А как это не может ею быть, если я лично говорила с ним только вчера? - Вот так… Прошло только около пяти дней. - Люди влюбляются и за один. - Влюбляются? - Это просто к примеру. - Хреновый пример, - Луи закатил глаза. - Да ладно, ты просто пытаешься это отрицать. Вы, парни, такие глупые в подобных вещах, - Мэйси в смятении покачала головой. - Я не глуп в том, что ты пытаешься мне навязать, - Луи снова включил защиту. - Я ничего не навязываю. Я просто констатирую то, что ты стараешься отрицать или во что пытаешься не верить. - Ты просто придумала какую-то фигню у себя в голове. Мэйси глубоко вздохнула. - Может быть. Ну почему Луи не может быть таким же покладистым, как Гарри? - Но я на 99% уверенна, что я права, - добавила она, и Луи закатил глаза. - В любом случае, верь какому-то дерьму, которое сам надумал, или верь моим словам, как хочешь. А я закончила этот разговор, - Мэйси вздохнула и поднялась, - Ты такой чертовски упрямый. Луи почувствовал себя действительно плохо. Но он почувствовал себя ещё хуже, как только часы пробили десять утра. Это означало, что групповая терапия уже началась, а он ещё не закончил с завтраком. Вернее будет сказать, он едва его начал. И теперь он будет вынужден сидеть в кабинете доктора Биндла, где его будут заставлять есть и говорить о его нежелании поправляться. И во всём этом нет даже маленькой надежды на то, чтобы избежать хоть чего-то из этого списка. * P-h-e-n-y-l-e-t-h-y-l-a-m-i-n-e. Английский, он такой.