Тсуна! Мафия! Комсомол!

- Новоприбывшие, просьба не толпиться! Естественники - направо! Насильственные, случайные и суицидники - налево! Строимся в шеренги! Регистрация в порядке живой... ох, святой Петр, что же я несу?! Чей-то звонкий женский голос заставил Николая Геннадьевича открыть глаза. Окружающая обстановка никак не походила на его квартиру. Большое светлое помещение размером с ангар для крупных самолетов. И куча людей, стоящих в два ряда. Сам Колотухин лежал на полу. Почувствовав легкий конфуз, старик встал и получше осмотрелся. Очереди выстраивались перед двумя мужчинами в светлых одеждах. Они сидели за письменными столами, заваленными документацией, и что-то спрашивали у тех, кто оказывался ближе к ним, а затем делали пометки в папках-скоросшивателях. После того, как беседа с очередным человеком была закончена, мужчины кивали головами в сторону одной из четырех дверей за их спинами, и очередник направлялся туда. Помимо этих мужчин по "ангару" прохаживалась молодая девица в белых одеждах. Она меняла людей в очереди местами, что-то говорила и периодически просила не нарушать строй все тем же громким зычным голосом. Сбоку у стены стоял еще один письменный стол, за которым сидела женщина лет сорока пяти на вид. Она была очень толстая, короткие каштановые волосы были уложены химической завивкой. На ее столе лежала кипа бланков, в уголке стоял синий телефон с единственной белой кнопочкой. Перед женщиной помещалась табличка, на которой жирными красными буквами выделялась надпись "Справочное". Почесав в затылке и немного растерявшись, Колотухин, наконец, выпрямил спину и прошел к столу, за которым сидела толстая женщина. Остановившись перед ней, Николай Геннадьевич бодро начал: - Простите, гражданочка... Женщина подняла голову от бланка, который заполняла, и исподлобья посмотрела на старика. Колотухин смешался, но не подал вида. - Что нада-а-а? - гнусавым голосом осведомилась "бегемотиха". - Хотелось бы узнать, где я оказался? - ответил Николай Геннадьевич. - А то вы не панимаете-е, - хмыкнула женщина. - Шестое Пост-морт Управление по Евразии и прилегающим островам, распределительный узел. Снова опустив голову, женщина продолжила заполнение бланка. Колотухин почувствовал себя немного уязвленным, но как человек решительный и немного упрямый, решил не отставать, пока не узнает все, что необходимо. - И куда же мне распределяться? - едко осведомился старик. "Бегемотиха" глубоко вздохнула. - Фамилие? - Колотухин, - последовал ответ. Женщина подняла трубку телефона и, приложив к уху, нажала пальцем на белую кнопочку. Подождав, пока закончатся гудки, "бегемотиха" спросила у невидимого собеседника: - Алло, из Шестого по Евразии беспокоят. Колотухин поступал сегодня? Угу. Ага. И во сколько? А процент? Поняла. Дублей нет? Хорошо, я запишу. Николай Геннадьевич? - женщина посмотрела на старика, и тот кивнул. Положив трубку на место, "бегемотиха" взяла новый бланк и, вписав в него фамилию Колотухина, ответила, не отрываясь от своей работы: - С вашим досье разбираются в отделе, но, судя по прогнозам, Господь примет вас в свои чертоги, несмотря на ваши атеистические настроения. После революции мы многим списали заблуждения, таково было личное пожелание Господа. Из подземных о вас наводили справки, но заслуги перед Отечеством покрывают грехи. Можете не беспокоиться. - Что-то я ничего не понимаю... - пробормотал Николай Геннадьевич. - Какое досье? Какой Господь? Женщина встала. Оперевшись руками на столешницу, она чуть подалась вперед и, посмотрев Колотухину в глаза, отчеканила: - Хорошо, Николай Геннадьевич, объясню на понятном вам языке: вы умерли и попали в наш распределитель согласно территориальному разделению между управлениями. И хотя вы, партийный, не верите в Бога, Он простил вам это, как и многим до вас. Это значит, что после получения печати, - женщина повела рукой в сторону мужчин за столами, - вы сможете пройти через Небесные Врата и остаток вечности провести в довольствии и неге. Я понятно объясняю? - Не вешайте мне лапшу на уши, гражданочка! - Колотухин начинал сердиться. Он не любил розыгрыши, особенно если они касались его лично. - Наша идеология отрицает существование загробного мира и различных паранормальных явлений. Где я оказался, и зачем меня сюда притащили, отвечайте! - Снова-здорово, - выдохнула "бегемотиха", плюхнувшись обратно на стул. - Четыре сотни лет работаю без выходных, как ломовая лошадь, а эти... Каждый раз все сначала... Женщина вышла из-за своего стола и встала сбоку. Она щелкнула пальцами, и за ее спиной тут же распахнулись большие белоснежные крылья. Слегка оттолкнувшись от пола, она поднялась метра на три в высоту и, посмотрев сверху вниз на Колотухина, спросила: - Ну что, Николай Геннадьевич? Колотухин скрестил руки на груди и, покачав головой, ответил: - Сейчас техника и не до такого дойти может. "Бегемотиха" снова опустилась вниз, и ее крылья тут же исчезли. - Вот что, Колотухин... - она села за стол. - У меня сегодня неважное настроение. А тут еще и вы, такой упертый. Где же ваш гуманизм? Хотя я, конечно, не человек, но все же? - Я тоже не очень хорошо себя чувствую, - пожал плечами старик. - А то, что меня приволокли в какое-то подозрительное место, вообще выбивает меня из колеи. Повторяю: не морочьте мне голову, гражданочка. Этим вы избавите от нервотрепки и меня, и себя. - Ладно, - сказала женщина. - Есть у меня решение вашей проблемы. Вы и отсюда уйдете, и в Господа нашего уверуете. Минуточку. Она выдвинула один из ящиков стола и, пошарив в нем, извлекла один заполненный бланк. Шлепнув им о столешницу, "бегемотиха" снова покосилась на Колотухина и, ухмыльнувшись, сказала. - Савада Тсунаеши, одиннадцать лет. Скончался в одно и то же время с вами. По странному совпадению, гибель его не была запланирована распределительным управлением, а вернуть его душу обратно в тело мы не можем, поскольку он уже слишком много видел и прошел через Врата. Так что вы займете его место, Николай Геннадьевич. - Да с чего я должен поверить, что умер! И что значит "займете его место"? Вы посмотрите на меня! Я стар и ничье место занимать не собираюсь! У меня три дочери, четверо внуков, и даже одна правнучка! И я в последний раз говорю: партийная идеология отрицает существование Господа! Резко соскочив с места, женщина приложила ладони к вискам Колотухина и, слегка нажав на них, заговорила тоном гипнотизера: - Слушай меня, Колотухин! Как только я щелкну пальцами, ты успокоишься и замолчишь. Отняв руки от головы Николая Геннадьевича, "бегемотиха" щелкнула пальцами, и из старика будто выпустили воздух. Совершенно спокойно он стоял перед столом. А женщина, между тем, продолжала: - Я понимаю, вы очень упрямы, да и в принципе, как человек военный, привыкли отстаивать свою точку зрения и идеалы. Но вам придется поверить. Со времени ваших с Савадой смертей прошло три минуты по земному времени. Здесь же время не имеет никакого значения, поскольку учет ему не ведется, и соответствующее управление замедляет его в сотни раз, дабы мы могли справляться с объемом поступающих сюда. А теперь я взываю к вашим человеческим чувствам. У парнишки остались довольно молодые родители. Хотя, если по факту, мать воспитывает его одна. И она любит сына так, что без сомнений отдаст за него жизнь. А теперь представьте, что она видит труп ненаглядного сыночка рядом с домом. Веселая картинка? Я так не думаю. А здесь вы, который может заменить его, которому даруется, фактически, вторая жизнь и молодость, тычете мне своей Партией. У меня нет полномочий заставлять вас, поскольку в этом случае вы можете все испортить. Скажите мне откровенно: вы готовы заменить Тсунаеши ради счастья его матери? Николай Геннадьевич молчал. Неужели то, во что он так упорно отказывался верить все эти годы, существует? Неужели он действительно умер и теперь оказался в месте, где решают, куда отправится человеческая душа? Мысли путались, решение принять было очень сложно. Женщина снова щелкнула пальцами, и между ними, как по волшебству, оказалась фотография. Положив ее на стол и подвинув поближе к Колотухину, ангел произнесла: - Нана Савада, мама мальчика. Николай Геннадьевич взял фото в руки и всмотрелся в лицо женщины на нем. Молодая, красивая, с добродушной улыбкой на лице. От ее больших сверкающих глаз, казалось, веяло теплом и уютом. Колотухин моргнул, и ему тут же представилось, как Нана плачет, опустившись на колени и закрыв лицо руками. Вокруг женщины был густой туман, и тьма окутывала все вокруг. Открыв глаза, Колотухин посмотрел на "бегемотиху" и глухо произнес: - Я согласен. *** Голова болела. Потерев висок, Николай Геннадьевич поднялся на ноги. "Вот что носят японские мальчишки", - подумал он, посмотрев на свои ноги, руки и тело. Что ж, новая жизнь, так новая жизнь... Пошарив в карманах, Колотухин извлек листочек. И вправду, женщина в справочном не обманула. Бланк, на котором черным по белому были написаны данные Николая Геннадьевича. Внизу багровела круглая печать, которую обрамляли слова "Замена по ст. 7 ч. 12 протокола конспиративного отдела". Посередине прямо было написано "Подтверждаю", а под печатью размашисто расписалась сама "бегемотиха". Помня инструкции, которые Колотухин получил перед отправлением на Землю, он поднял бланк на уровень глаз и произнес: - Ознакомлен и согласен! Бланк будто сам вылетел из рук Николая Геннадьевича и, вспыхнув синим пламенем, исчез. Голова Колотухина заболела сильнее, потому что в его память тут же стали целым потоком заселяться необходимые воспоминания: адрес дома, адрес школы, имена родителей, имена друзей и одноклассников, знание японского, и еще некоторые вещи. Как объяснила "бегемотиха", всю память Тсунаеши скопировать никак нельзя, потому что душа мальчика уже переместилась за Врата. Поэтому воспоминания Савады Колотухин получил лишь частично, да и то только основные, чтобы не выдать себя. - Теряю выдержку, что поделать, - вздохнул Колотухин. - Жалость так все повернула. Начштаба бы не одобрил... Поправив одежду, Николай Геннадьевич посмотрел вперед. Там, согласно воспоминаниям, располагался его новый дом. - Пойдем знакомиться с родительницей...