Все дело во взгляде...

Сколько так прошло времени, он не знал, да и какая, собственно разница? Из-под неплотно прикрытых штор в комнату прокрались сумерки, откуда-то со стены тихо щелкали стрелками механические часы. Вставать, чтобы включить свет, было лень и, несмотря на легкий дискомфорт от чувства голода, МинУ было хорошо. Несколько часов музыкант бесцельно мял диван, но все усилия стоили того, чтобы вернуть обратно его привычное самообладание и невозмутимость. Это означало, что вопрос «какого хрена я лапал Ким ДжеВука?» уже не вызывал столь неописуемый спектр эмоций, накрывший барабанщика сразу по приезду домой. Старший коллега, вероятно, еще не раз от души посмеется, вспоминая этот эпизод и полубезумный взгляд Но. Вот тебе и профессионал, вот тебе и «будем прилежными тонсэнами». Да Ким ДжеВук сделал его всухую, без лишних усилий доказав, кто на съемочной площадке царь и бог. И это было не то, чтобы обидно, просто Но мерещились затеянные с ним игры и двойной смысл там, где ничего подобного и быть не могло. ДжеВук-хён — это ДжеВук-хен. Оплот образцовой рассудительности и кладезь еще многих положительных качеств, которые можно смело ставить всем в пример. Интересно, а какой он ориентации? Его походка, прищур глаз. Да он же прекрасно знает, что находящимся в его распоряжении арсеналом можно завести кого угодно. Женщину, мужчину... даже мраморная статуя не выдержит накала страстей и изойдется трещинами, если Ким решит проверить на ней силу своей... стоп! МинУ не сразу осознал, куда повернули его собственные мысли, а когда понял, то чуть не свалился с дивана. Вот тоже мне приехали! Один день совместной работы, и уже примерять Кима к своей постели! Тут, Но МинУ, ты переплюнул сам себя. Барабанщик дернул уголком губ и резко перевернулся на живот, вжимая бедра в мягкую податливость обивки. Тихий выдох сорвался с губ, потому что, несмотря ни на что, вывод был один: ДжеВук в его постели выглядел бы до умопомрачения великолепно. Особенно если учесть факт, что за всеми действиями можно наблюдать в отражении зеркального потолка. Черррт... такими темпами ему сейчас только в душ и идти, охлаждаться. Хотя нет, где там этого блондинистого носит? МинУ припомнил, что его парень собирался по магазинам, но что-то уж больно затянулся шоппинг. Нахмурившись, барабанщик скосил взгляд на часы. 21:50. И, вроде, не поздно еще, но уж точно даже самые крупные торговые центры закрыты. Подтянув с журнального столика свой смартфон, музыкант быстро набрал интересующий его номер. Длинные гудки, но никто не берет трубку. Набирает еще раз — тот же результат. В третий раз вызов сбрасывают. МинУ подскочил-таки с дивана, воззрившись на телефон так, будто держал в руках ядовитую змею. Какого хуя?! Еще ни разу японец не позволял себе такой дерзости — не брать трубку, когда ему звонил Но. Да, о безрассудной любви в их отношениях речи не шло — не под венец все-таки собирались, но безудержная страсть, объединившая их в самом начале, выросла в нечто большее. И дело было уже не только в крышесносном сексе, но и в определенном доверии, позволявшем открыто говорить о своих проблемах, подшучивать друг над другом, но самое главное — брать телефонные трубки и всегда знать кто где находится. И вот впервые его парень просто взял и сбросил вызов. Сказать, что МинУ был зол? Очень. Набирая выученный наизусть номер, музыкант уже представлял, что и в каких выражениях скажет, а стоит японцу оказаться дома, то и что сделает. Трубку сняли, и барабанщик рыкнул прямо в динамик: - Соичи, мать твою! Что это значит?! - Однако в следующий миг корейца ждал сюрприз: с той стороны трубки раздался абсолютно незнакомый и очень расплывчатый от алкогольных возлияний голос: - Здравствуйте. Это не Соичи... - пауза, какое-то невнятное шебуршание. - Кажется, Соичи уже в отключке, а он так и не сказал мне, куда его везти. Может быть Вы знаете его адрес? - МинУ пропустил пару ударов сердца, а потом хрипло выдавил нужную информацию. Пусть только доедут, оба доедут, уж он с ними разберется. Но уселся на тумбочке в прихожей и принялся ждать, скрестив руки на груди и барабаня пальцами по предплечью. Дверь не превратилась в пепел только потому, что была железной, и как только за ней раздались нетвердые шаги и глупое хихиканье, музыкант распахнул ее, не дожидаясь звонка. Соичи безвольным грузом висел на плече у незнакомого холеного парня — явно тоже модель, таким лицом грех не торговать. И не беда, что оно сейчас помятым выглядит — аспирин с утра, тональный крем, и хоть сразу на обложку. Одним словом, МинУ этот парень не понравился еще больше, чем при телефонном разговоре. Во второй руке тот держал кучу бумажных пакетов из бутиков, видимо как противовес, и все равно ощутимо покачивался. - О! - По пухлым губам растеклась бестолковая улыбка. - А мне кажется, я Вас знаю. Охренеть! Ну Соичи и прохвост! Отхватил такого... - не дав возможности сказать еще что-либо, барабанщик схватил обоих за шкирку и втянул в квартиру, громко захлопывая дверь. Его любовник, потеряв опору, тихонько съехал по стенке, а коллегу по модельному бизнесу МинУ припечатал к ней же локтем. - А теперь расскажи мне, как все было на самом деле. - Голос дрожит от ярости, и парень напротив даже трезвеет немного, начиная осознавать, во что ввязался. Язык плохо слушается и голос срывается, но все же он пытается объяснить: - Да мы случайно в бутике встретились... то да сё, разговорились. А сегодня как раз день рождения у одного нашего общего друга. Я и пригласил Соичи вместе отпраздновать — давно ж не виделись. И вот. Долго сидели... пили. Много. Ну, там, танцы и все такое. - Конкретнее! - Рука еще жестче вдавливает в стену, парень хрипит. - Да что Вы?! Танцы, просто танцы! Ну пообжимались немного, потерлись друг о друга, но это ж так, попонтоваться больше! Честное слово! - Что у тебя с Соичи? - Ничего! Клянусь, ничего. И не было никогда! Отпустите, пожалуйста! Обещаю, этого больше не повториться! - МинУ еще некоторое время прожигает модель взглядом, а в следующий миг резко отступает и распахивает дверь. - Свободен! - Парень потирает шею и с явным облегчением покидает столь негостеприимное жилище, а музыкант поворачивается к японцу. Разговаривать сейчас бесполезно — в этой тушке разума не больше, чем в одноклеточном организме, поэтому Но просто подхватывает любовника на руки и несет его на диван в гостинную. Снимает обувь, укрывает теплым пледом, рядом ставит графин с водой и, на всякий случай, таз. Менять весь ковролин ему очень не хочется. Только после этого, бросив еще один задумчивый взгляд на Соичи, МинУ гасит везде свет и сам идет спать... Благо завтра не надо вставать рано. - МииинУу... - тихий шепот где-то на границе сознания и скользящее прикосновение к груди. Прохладные пальцы знают, что делают, уверенно накрывая сначала один сосок, потом второй, дразня и заигрывая. - МииинУу... - к пальцам присоединяются губы и язык, а иногда и острые зубки. Музыкант еще не проснулся, но уже и не спит — он где-то между двумя мирами, завороженный чувственными прикосновениями к своему телу. В паху томно и жарко, и именно туда уже в следующий миг направляется умелая ладошка. Обхватывает плотным кольцом, водит по всей длине от основания до головки, ласкает, заставляя приподнимать бедра и желать большего. - МинУ... - страстный выдох, и вслед за этим его возбужденная плоть оказывается в горячей глубине чужого рта, упирается то в нёбо, то в щеку, но и этого мало. Жестко зарываясь пальцами в светлые шелковистые волосы, он дергает этот грязный ротик на себя, вбиваясь глубже, заставляя задыхаться от заполненности, и задает нужный темп. Влажные звуки и тихие постанывания окончательно сводят с ума, и МинУ сам стонет в голос, протяжно и чертовски сексуально, все еще надавливая на затылок любовника, но тот тоже давно спустил все тормоза, чувствуя приближение развязки. Напряженное тело в его руках послушно отзывается на каждое прикосновение и оглаживание, пока, толкнувшись особо глубоко и замерев, не содрогается от сокрушительных волн наслаждения. Вкус этого удовольствия пьянит и дурманит, и японец облизывает свои губы, собирая все капли, после чего ложится рядом с МинУ, как всегда устраивая голову у того на плече. Некоторое время музыкант молчит, пытаясь восстановить сбившееся дыхание, а потом шепчет: - Если ты еще раз заставишь меня усомниться... если я узнаю, что ты трахаешься с кем-то еще... - блондин вздрагивает и прижимается плотнее. Он знает, что решив что-то, МинУ никогда не передумает. Тишину спальни разрезает звук пришедшей смс, и барабанщик с неохотой снимает блокировку с экрана, вчитываясь в текст. «МинУ-а, утвердили окончательную дату съемок. Завтра, 10:00, в том же павильоне». Вздох. Просто не надо больше давать себя провоцировать, тогда, возможно, сниматься будет легче.