Не верь этому коварному, прекрасному миру

— С днём рождения! — хором выкрикнули Ник и Катя, как только Инь обнаружила их за столиком в кафе Пончик's. Хорошее кафе, Крылова любила его с самого открытия. Ей доводилось пускать слюни на пончики с картинок и американских фильмов. Воздушные, пышные, с яркой глазурью, невероятными посыпками и вкуснейшими начинками. Вот только в Пончикс заходить получалось не часто. Когда кафе только открылось и цены были приемлемыми, Инь ещё жила в родной семье, где денег мало на что хватало. Теперь же она сама зарабатывает, но всё равно жлобится. Что это за дело — 35 рублей за какую-то булку в глазури?! Но сегодня она решила себя не ограничивать, поэтому, приняв поздравления и подарки от друзей, заказала столько всего, что трое так и не смогли осилить такую гору еды и за два часа. — В меня больше не влезет, — от Кати этой фразы не ожидал никто. — Повтори ещё раз! — попросила Инь, спешно включив диктофон. Но девушка издала глухой стон умирающего и упёрлась головой в стол. Не менее удивлённый Ник старательно обмахивал её салфеточкой. Видимо, Катерина первый раз в жизни ощутила переедание. Не мудрено — помимо мегасладких пончиков в меню и, соответственно, на столе присутствовал фаст-фуд. — Сейчас я сделаю тебе искусственное дыхание — полегчает, — расплылся в улыбке Ник, после чего Катя ожила, чтобы не дать парню совершить задуманное. И как бы между делом Инь стала камнем преткновения и в прямом смысле стеной для отклоняющейся подруги. — Маньяки! — весело взвизгнула Катя, и друзья засмеялись. Иннес не понимала тех людей, которые свои дни рождения празднуют, организовывая вечеринки для полусотни людей. А эта полусотня приводит ещё пачку своих знакомых, в результате чего ошиваешься в обществе непонятно кого. Инь была счастлива иметь всего двух, но таких верных и хороших друзей. От непринуждённой праздничной атмосферы девушку отвлёк звонок. С большим удивлением светловолосая уставилась на номер на экране. Матрос никогда ей не звонил. — Алло? — Инна, сегодня в клуб не приходи. Выходной, — послышался приглушённый, но очень резкий голос. Девушка несколько растерялась и уставилась на висевший на стене экран, по которому показывали какой-то клип. — Так это... Мне Серёжа ведь запретил работать некоторое время, — при этом воспоминании Крылова нервно сжала свободную ладонь в кулак и принялась зверски разрывать белую бумажную салфетку. — Хм, точно, — вспомнил негр. — А что случилось-то? — прежде, чем Матрос отключился, уточнила Инь. — Да тут... — прозвучала пауза — собеседник раздумывал, стоит ли посвящать в подробности, но всё-таки продолжил. — Сегодня теракт в торговом центре был, у нас Рус сильно пострадал. Смог задержится, не волнуйся за него. Разговор был закончен, а Иннес продолжала слушать короткие гудки из динамика, как понравившуюся мелодию. Она поверить не могла, что что-то подобное могло произойти с кем-то из знакомых. Натыкаясь на новости, статьи о всевозможных авариях, люди привыкли воспринимать их достаточно равнодушно. Просто потому что каждый преисполнен уверенностью, что с ним такого не случится. Все беды кажутся далёкими, и мы понимаем реальность опасного только когда всё уже произошло. Но ещё одна мысль заставила Инь буквально вскочить с раскрытым в безмолвном вопросе ртом. — Что-то случилось? — увидев мгновенную перемену настроения подруги, спросила Катя. Растерянный взгляд продолжал метаться по помещению, цепляясь за предметы, а тем временем с подозрением прищурившись Ник наблюдал за Инь. Очнувшись, та поспешила замахать руками. — Не, ничего такого. Домой просто срочно пора. Оставшиеся пончики разрешаю забрать. — Подхватив сумку и пальто с вешалки, светловолосая вылетела из заведения и с панической убеждённостью поспешила на остановку. По дороге в Яндексе девушка открыла новостную ленту города и в числе последних происшествий обнаружила известие о взрыве в торговом центре «Европа». Это совпадение. Это всего лишь совпадение. Инь старалась убедить себя в этом, но вчерашний подслушанный разговор Князя со странным мужчиной упорно связывался с сегодняшним событием. Не может же быть, чтобы теракт был организован только с целью навредить ей. Или Сержу... На душе снова стало неспокойно, и девушка в который раз задалась вопросом, во что же он вляпался. Прямо сейчас ей захотелось услышать его голос. Просто чтобы убедиться, что сам Сергей не пострадал и в относительной сохранности, не считая оставшихся побоев. Вот только мужчина не брал трубку... Его можно понять. У Матроса был такой подавленный голос, но что тогда говорить про Дымова, который к троице друзей привязан больше, чем к родителям? А Аня так вообще. С мрачными тяжёлыми мыслями и переживаниями Иннес не заметила, как добралась до дома. Зайдя в подъезд, со скоростью метеора залетела на свой этаж. Светловолосой повсюду мерещился тот мужчина. Как он наблюдает за ней, стоя за дверью, на площадке, прячется за оставленной на первом этаже детской коляской. Паранойя не оставила её и в квартире, заставив запереть балкон и задвинуть шторы во всех комнатах. Поскольку на улице стемнело, свет в комнатах выдал бы её присутствие, поэтому Инь не рискнула даже телевизор включить, который всегда служил лишь фоном. Крылова стала коротать время за компьютером, как и всегда, просматривая новости и надеясь отыскать известие о поимке виновника. Было действительно страшно. Уличные драки с одноклассниками — это одно, но стать жертвой маньяка-психопата-наркомана-убийцы-кого-то-там-ещё совсем не то же самое. Наверное, поэтому Сергей настаивал девушке не высовываться. А она ещё психовала и не воспринимала его предупреждение всерьёз. Перебравшись в скором времени на успевший стать родным диван, светловолосая решила использовать самое дешёвое и весьма эффективное средство от страха — сон. Матрос предупредил, что Серж может вернуться поздно, и ещё раз трепать себе нервы в ожидании Иннес не хотела. В конце концов, сейчас Дымов точно не один. Проснулась она от звука открытия двери, который отдался беспокойно ускорившимся сердцебиением. В этот раз Сергей не скрёбся, что в некоторой мере успокоило, но ненадолго. Дымов обнаружился не один — с ним был какой-то незнакомый мужчина грубой бандитской внешности. В его желтоватой от света ладони покоились ключи. Вот только ступать за порог, размахивать пушкой и грабить он не спешил. — Ваш? — спросил он, кивнув на Сержа, которого в буквальном смысле приволок на этаж, а сейчас тот находился в вертикальном положении только благодаря поддержке этого добросовестного таксиста. Оторопело кивнув, Инь приняла шатена из рук в руки, так сказать, забрала ключи и поспешила закрыть дверь. Тут же подумала о расплате, но раз таксист сам не напомнил, значит, уже получил свой гонорар. Наверное, немаленький, ведь не поленился залезть в удостоверение, узнать номер квартиры, притащить к дверям. От Дымова, как иронично это не прозвучало бы, несло дымом, табаком и жутким перегаром. Перенеся основную нагрузку на спину, девушка потащила его в комнату, но мужчина очнулся на середине пути и тут же нехило брыкнулся. — Что не так? — тихо спросила Инь, просто надеясь, что он сейчас обратно уснёт. Вместо ответа её толкнули, сам Сергей оказался на коленях, и на пол хлынуло содержимое его желудка. Красновато-коричневого цвета жидкость пополам с недопереварившейся пищей залила паркет в радиусе полуметра, немного испачкала обои и плинтус, а также края рубашки и колени брюк мужчины. Процесс проистекал столь заразительно, что Иннес сама едва удержала рвотный рефлекс. Она не понимала, просто физически не представляла, сколько и чего Дымов выпил, и как всё это поместилось в желудке. Наверное, ему было очень плохо. Может, Руслан не выжил?.. Спрашивать сейчас об этом, правда, бесполезно. Дождавшись, пока шатен вконец проблюётся, Инь доволокла его до комнаты и вернулась в коридор, откуда шмыгнула в ванную. Потом остановилась с тряпкой и тазом возле лужи, стараясь особо не рассматривать содержимое. Было противно, чего скрывать, но именно сейчас больше некому уладить ситуацию. Присев на чистом квадрате, девушка стала прибирать, а сама в этот момент думала о том, что человеческий желудок — достаточно умный орган. Он избавляется от шлака и мусора, а вот мозг принимает и переваривает любую шнягу. Как только с наведением чистоты было покончено, светловолосая поспешила в апартаменты мужчины. Снова эта комната с вечным беспорядком. Снова эта кровать, на которой Сергей опять не в лучшем состоянии. Только в этот раз Инь действовала без задних мыслей, точно мать, ухаживающая за сыном. Аккуратно сняла рубашку, так же осторожно стянула брюки, отправляя испачканную одежду в стирку. Ещё раз вернулась, чтобы по-человечески уложить шатена и укрыть, но её схватили за руку ещё на подходе. — Всё хорошо, сейчас ты должен поспать. Давай я тебе зелёного чаю заварю? — предложила Иннес. Она бы никогда не подумала, что будет однажды сюсюкаться со взрослым мужчиной как с детсадовцем. От вчерашней обиды и следа не осталось. Не могла она не проявлять заботы и беспокойства в сторону столь беспомощного в этот момент человека, который хоть и раздражал её отдельными моментами, но в целом являлся самым дорогим и хорошим. Может, женский инстинкт, оставшийся со времён пещер и мамонтов, когда хранительницы очага по мере скромных возможностей лечили раненых мужчин, чтобы не лишиться кормильцев. Инь не противилась этому. В буквальном смысле скатившись на пол, Сергей увлёк не подозревающую такого действия Инь, заставив сесть. Она посчитала, что он просто нескоординировал движения и упал, но когда попыталась встать, её дёрнули назад. Коленями девушка ощутила, что ворс ковра не такой мягкий и воздушный, каким кажется. Свободная ладонь мужчины вдруг легла на поясницу. — Что ты... — Крылова легонько брыкнулась, чтобы освободиться, но в то же время не усугубить ситуацию, да только зря она решила быть лояльной. Всё та же ладонь поднялась вверх по спине, прощупывая позвоночник, а затем уже грубо ухватилась за хвост волос. Инстинктивно Иннес мотнула головой, что сразу отдалось болью. Намотав светлые волосы на кулак, мужчина почти без усилий прижал её голову к краю кровати, после чего свободная рука легко очутилась под серебристой тканью платьица, в котором Инь ходила в кафе праздновать день рождения, и девушка почувствовала, как бюстгальтер пополз вверх. Ударила Дымова ногой в коленку, но как-то слабо. — Не надо. Ты будешь потом жалеть, — всхлипнула она. Слёзы навернулась вовсе не от боли, а от обиды. Почему именно Сергей? Почему именно он обращается с ней так бесцеремонно? Напоминает ситуацию весной, когда её брат так же предал её. Судьба точно открывается по полной, склоняя к убийству или суициду, но сейчас, как ни странно, ни те, ни другие мысли не лезли в голову. Иннес чувствовала себя беспомощной. Она могла сопротивляться. Более того, при желании смогла бы отбиться от Дымова в таком состоянии, но по неясной причине не делала этого. Тело стало непослушным, словно ватным, и против воли неожиданно податливым. Когда Серж избавился от белья и сжал упругую наливную грудь, Инь тихонько застонала, чувствуя, как жар наполняет её тело. Указательным пальцем мужчина помассировал сосок, что отдалось нарастающей пульсацией внизу живота. Светловолосая ещё раз дёрнулась, но снова вяло. Чёрт. Сергей убит горем, его разум помутнён, и поэтому она его жалеет. Не Инь должна быть на этом месте. Где Риска, когда она так нужна ему? Горячее дыханием внезапно тронуло шею. Подобно голодному зверю, мужчина прошёлся по ней языком, насколько ему позволяла данная поза, и губами впился в нежную кожу. Останется след. Но сейчас-то какая разница? И снова тело не слушалось, и снова Инь, игнорируя голос разума, льнула к шатену. Подстраивалась под его движения, как бы случайно прижималась виском к голове. Точно пантера, извивалась и сама прижималась плотнее грудью к ладоням. Она чувствовала удовольствие и не могла противиться ему. Правильно ли предоставлять Сергею такое утешение? Он потом точно будет винить её и себя. Но ведь сейчас, в данный момент он сам разжёг этот огонь. Пламя, перешедшее на неё. Иннес никогда не ощущала такого жара пополам с головокружением, похожим разве что на температуру. Перед глазами прыгали разноцветные блики, время от времени погасая и снова зажигаясь ярче в зависимости от действий мужчины. Раздражала собственная покорность. Когда её насиловал брат, Инь не испытывала ничего, кроме отвращения и злости, всегда старалась отстоять свою свободу, даже если потом приходилось нести за это определённое наказание. Тогда почему в этот раз она послушна? Из-за чувства благодарности, что нарастало с того утра, когда она первый раз проснулась в этой квартире? Ощущение долга — неужели это ключик к сердцу любого человека, даже такого побитого жизнью, как она? Кусая от разрывающих её мыслей губы, девушка подавилась вдохом, когда осознала, что уже некоторое время трётся бедром о выпирающую упругость, пока ещё через ткань. Сергей до сих пор не обмолвился ни словом, не проронил ни единой пошлости, отчего было несколько жутковато. Вероятно, он в самом деле плывёт на каком-то первобытном инстинкте. Как будто прочтя её мысли, шатен оставил грудь в покое и потянулся стягивать последний разделяющий их рубеж. В этот момент Инь резко вильнула задней частью корпуса в сторону, просто чтобы говорить себе потом, что она пыталась. За это её больно дёрнули за волосы, а в следующую секунду мужчина смачно сжал оголённую ягодицу, обжигая промежность членом. Эти секунды были самыми томительными. Хотелось выкрикнуть: входи уже или оставь в покое, но Иннес не успела. Она почувствовала, как мужская плоть наполняет её, пробивается вглубь, что в какой-то момент сопровождалось не очень приятными ощущениями, но потом светловолосая почувствовала экстаз. Это был первый раз, когда Инь не жалела о том, что уже не невинна. Благодаря этому у неё нет причины начать ненавидеть Сергея за то, что насильственно лишил самого сокровенного. Почему это снова делает её брат? Если вдруг что-то произойдёт, и она станет сестрой ещё какого-то мужчины, то можно будет поставить на то, что рано или поздно он её тоже изнасилует. Если уж быть пассией Сергею, то не так. Не прижимаемой лицом к кровати. Несмотря на это, девушка всё равно подстраивалась под его ритм, своеобразно дрейфуя. Утешение. Крылова прекрасно знала, что такое душевная боль, и как порой требуется отрада. Серж всегда помогал ей в сложные моменты. Незаметно, тактично, порой совсем тонко, что его поддержку в некоторых ситуациях Инь вспомнила и осознала только сейчас. Рука мужчины снова очутилась на её спине, косо стянула платье, оголив плечи. Инь горячо дышала, не сдерживая то и дело проскальзывающих томных стонов. В какой-то момент Дымов замедлился, чтобы дотянуться до плеча и укусить кожу, а потом резким толчком заставил вскрикнуть. Послышалось липкое хлюпанье. Крылова убеждала себя в том, что делает это для него, но всё равно испытывала ни с чем несравнимое наслаждение. Из-за чего чувствовала себя грязной. Неужели она правда утратила всякий стыд и начала шагать по стопам матери уже сейчас? Стала проституткой, шлюхой, падшей женщиной, как Влад её когда-то и обзывал. Кукла, любящая плотские удовольствия, способ для удовлетворения утех. Подстилка самцам. На этом моменте Инь задалась вопросом, а действительно ли она делает это только для Сергея? Может, в какой-то мере для себя? Даже в большей части. Ведь её иногда посещали такие мысли, фантазии, желания, которых девушка стыдилась и старалась игнорировать их, скорее выбрасывая, как досаждающий мусор. Как Серж ласкает её, целует. Именно он, не кто-то другой. Когда Инь заимела такое желание в первый раз, испугалась его и забила на задворки сознания, считая чем-то непристойным. Она считала, что не может находиться рядом с этим мужчиной, потому что по документам он её родственник. Но это лишь формальности. Документы — бумага, все эти сложности придуманы самими людьми. И её предубеждённость — плод собственного воображения. В комнате было душно, хотелось открыть окно и окунуться в морозный воздух. Пик наслаждения был не за горами, а мозг уже отказывался работать. Но только не сейчас. Как бы Инь не хотелось поддаться своей природе и предоставить полное главенствование над действиями Сергею, она понимала, что он не в том состоянии. Не оценит свои силы. Поэтому, когда внутри всё сжалось, девушка собрала остатки воли и дёрнулась вперёд, из-за чего её оргазм оказался неполноценным, но она успела. Уже через секунду палящая вязкая жидкость брызнула ей на спину. Дальнейшее не волновало разум. Обессиленное тело обмякло, и Инь даже удивилась, почему сразу не отрубилась. Она стянула на пол одеяло и простынь, ибо подняться сил не было. Да и желания, потому что заволочь на кровать Сергея точно не получилось бы, но засыпать без него... Не в этот раз. Не тогда, когда, после содеянного, Крылова нуждалась в его объятиях или, по крайней мере, ближнем присутствии. Не в отцовском или братском нахождении, а в качестве дорогого мужчины. Любимого. Уже давно самого лучшего. Инь поняла, почему никогда не смела себе в этом признаться — чтобы не умереть от любви.