Запретный

      Услышав последний безумный крик сына через ментальную связь, Дарт Вейдер сдавил рычаги управления шаттлом, чуть ли не ломая их. Крик прервался, словно был обрублен ножом, оставив лишь тишину. Он перестал чувствовать присутствие Люка в Силе.       «Он не может быть мёртв. Я бы почувствовал это. Сейчас его скрыли от меня. Кто бы это ни сделал, он проиграет».       Вейдер направил свои страх и ярость в холодную сосредоточенность на поиске и спасении сына. Мощь Тёмной стороны заполнила его. Пилотирование челнока стало быстрее и точнее, он плавно посадил корабль в пятидесяти футах от крестокрыла Люка. Вейдер почувствовал, что сына нет ни на корабле, ни на поляне. Мальчик был спрятан либо под густым непроницаемым покровом леса, либо в странном храме цвета высохшей крови.       Вейдер спустился по трапу шаттла на поляну и огляделся вокруг. Даже при первом взгляде на храм он понял, какую трудность испытывал Люк, описывая здание. Строение словно перетекало и струилось, линии здания, казавшиеся секунду назад прямыми, в следующую уже криво изгибались, создавая такие причудливые углы, что человеческий разум не воспринимал их. Вейдер с трудом справился с охватившим его головокружением и поспешно отвёл взгляд от храма. Люк был прав — от этого зрелища действительно бросало в дрожь. Вейдер сосредоточился на разбитом крестокрыле. Сейчас его не слишком интересовали тайны разрушенного храма, жизнь сына была гораздо важнее для Тёмного Лорда.       Он увидел, что пластигласс кабины крестокрыла разбит. Такие повреждения были возможны при космической аварии или от залпа лазерного оружия с другого корабля. Однако не оставалось сомнений в том, что некто пробил пластигласс и вытащил Люка из кабины.       Когда Вейдер подошёл ближе, его сердце забилось быстрее. На сиденье пилота алел кровавый след, недостаточный для того, чтобы можно было предположить слишком серьёзную травму, но всё же указывающий, что Люк ранен. Вейдер был уверен, что кровь принадлежала именно его сыну, а не одному из нападавших. Астродроид находился в гнезде крестокрыла, однако был сильно повреждён. Сожжённые электрические цепи всё ещё дымились, источая неприятный запах жжёного пластика.       «Странно, но этот дроид выглядит так же, как мой старый R2-D2», — подумал Тёмный Лорд.       Он отвернулся от корабля и осмотрелся по сторонам. Визоры маски давали ему значительные преимущества по сравнению с обычными человеческими глазами, одним из них была возможность видеть малейшие следы животных или людей на любой местности. Сухая трава поляны не была исключением, и расширенные зрительные возможности Вейдера позволили ему увидеть историю похищения сына в детялях.       Было ясно, что от корабля Люка утащили два существа, они не были двуногими, извилистые следы указывали на то, что они не шли, а ползли по земле. Судя по размеру этих следов, существа были довольно крупными.       От мысли, что на его маленького сына напали такие крупные существа, механические ладони Вейдера сжались в кулаки. С оттенком горькой иронии он вспомнил, как использовал свой внушительный рост, чтобы запугать Люка на Беспине, но тогда этот план не сработал — оказалось, он плохо представлял характер своего сына. Мальчик взбунтовался, а страх лишь прибавил ему сил для борьбы. Должно быть, эти существа изрядно намучились с ним!       Следы на земле подтвердили его предположение — в одном месте осталось множество выемок, где Люк упирался, пытаясь сопротивляться похитителям. Люку даже удалось вырваться от них, и он пытался сбежать в окружающий поляну лес. Увы, всего через несколько футов его настигли.       «Но почему ребёнок не использовал свой световой меч против них? У мальчика твёрдая рука. Он должен был если не уничтожить, то, по крайней мере, ранить их...»       Тёмный Лорд недоумённо качнул головой. На этой планете происходило слишком много неправильного. Однако несмотря на растерянность от того, что Люк не использовал своё оружие, Вейдер в глубине души обрадовался, что сын всё-таки пытался бороться с похитившими его существами.       Во время поединка на Беспине и наблюдая за поведением и мыслями мальчика в течение нескольких месяцев, Вейдер понял, что, несмотря на свой невысокий рост, Люк сражается с пугающей смелостью и мужеством.       «Он унаследовал рост Падме и мой огонь».       Вейдер признавался себе, что Люк обладает утончённой красотой Падме, но до тех пор, пока Тёмный Лорд не увидел мечту сына, он запретил себе думать об этом. Одно дело — любоваться прелестью мальчика отвлечённо, но совсем другое — представлять себе, каково будет прижать к себе хрупкое гибкое тело, гладя шелковистые кожу и волосы.       Владыка ситхов почти отчаялся после их встречи на Беспине, будучи не в силах остановить собственное воображение: золотистое тело сына на чёрных шёлковых простынях, откинутая назад голова мальчика, жертвенно открытая шея... Вейдер считал, что источником этих образов является Тёмная сторона, которая снова предлагала ему неверный путь. Путь, который привёл бы его к совращению собственного сына.       «Я боялся, что не смогу совладать с собой и возьму его силой, но теперь всё, что нужно сделать — это лишь показать ему, что нет ничего постыдного в том, что мы оба чувствуем. Он будет на моей стороне во всех отношениях... согласным, посвящённым, любимым сыном и помощником. И Галактика будет под нашей властью».       Тёмный Лорд продолжал двигаться по следу. Он автоматически отметил несколько ярких брызг крови на сухой траве. Оставалось надеяться, что кровь была из ран, которые Люк получил во время борьбы, а не от новых травм. Он не удивился, когда след привёл к ступеням загадочного храма.       Вейдер остановился перед входом и потянулся нитями Силы в полумрак строения. Каким богам или философии поклонялись здесь? Это место было наполнено властью Силы, но, странно... не Тёмной и не Светлой, а будто затейливо переплетённой воедино.       Вейдер подумал, что странное сплетение Силы повлияло на способности сына и именно поэтому Люк не смог воспользоваться световым мечом. При этом Тёмный Лорд не чувствовал изменения в своих возможностях, однако он пользовался Силой гораздо дольше, да и был хорошо обучен, чего не скажешь о Люке.       Тусклый солнечный свет почти не проникал в храм, но, к счастью, визоры маски и власть Тёмной стороны Силы позволяли Вейдеру отлично видеть и в полумраке помещения. Шум со стороны леса заставил его развернуться к деревьям. Звук рвущейся материи, донёсшийся из леса, не мог быть вызван ветром — признаков какого-либо движения не наблюдалось. Вейдер внезапно явственно понял, почему его так удивил этот лёгкий шум. Кроме его собственного шумного дыхания, шуршания тяжёлого плаща и неприятного звука из сумрака деревьев, место было безмолвно. Ни звуков животных, ни шелеста листьев в кронах деревьев — ничего. Планета казалась пустынной... но в то же время наполненной жизнью. Он понял, что именно Люк имел в виду, когда рассказывал ему об этом несоответствии по ментальной связи.       Вейдер сжал рукоять светового меча, последний раз окинул лес пристальным взглядом и повернулся, чтобы войти в здание. Эта загадка подождёт, сейчас он должен был спасти Люка.       Вопреки его опасениям, темнота внутри не была абсолютной. Главный вход вёл в большой гулкий холл, абсолютно лишённый мебели или украшений, лишь чистые каменные стены и полы. Потолок тонул во мраке. Из холла вели четыре дверных проёма, выше и уже, чем те, что могли бы предназначаться для человека. В воздухе витал запах, сладкий и острый, как кардамон, но с густым горьким послевкусием. Вейдер до скрипа перчаток стиснул рукоять лазерного меча. Ему не потребовалось усиленное зрение, чтобы увидеть, куда существа потащили его сына: на слое пыли, покрывавшем пол, были отчётливые следы, ведущие к одной из дверей.       Вейдер быстро прошёл через дверь, ведущую за пределы холла. Даже в тусклом полумраке он видел, что стены помещения построены из того же камня, что и здание снаружи. Казалось, что камень излучает красноватый блеск. Проходя мимо стены, он прикоснулся к ней пальцами в перчатках и был поражён, когда почувствовал тепло.       Дверные проёмы, темнеющие в стенах через каждые несколько ярдов, вели в другие помещения, заполненные старой полусгнившей мебелью, истлевшими от времени гобеленами и приборами, которые должны были быть ржавыми, однако светились энергией, будто ждали, чтобы их использовали. Вейдер не стал заострять на этом внимание, лишь взглянул мельком, чтобы удостовериться в том, что оттуда никто не ринется в неожиданную атаку.       Он был настолько сосредоточен на следах в пыли, что не сразу заметил лежащий на полу справа чёрный, серебристо-блестящий предмет размером с кулак. Он пристальней вгляделся лишь тогда, когда ощутил запах кожи и едва уловимый знакомый аромат. Вейдер поднял предмет. Это был протез руки сына с зажатым в механической ладони световым мечом. Протез был оторван от тела — из разъёма на запястье торчали провода. Дыхание перехватило, несмотря на регулируемую систему жизнеобеспечения. Мысль о том, что он может найти другие части тела сына, разбросанные по сумрачным залам, словно сломанные детские игрушки, пронзила мозг болевой вспышкой.       Он вынул из оторванной ладони меч, отбросил протез в сторону и прикрепил оружие к поясу. Он ускорил шаг по коридору, пребывая во власти ярости и страха, подпитываемых энергией Тёмной стороны. Вейдер даже не заметил, что количество Тёмной Силы в нём увеличилось вдвое по сравнению с тем, сколько он мог ощущать раньше. Тёмный Лорд был целиком и полностью сконцентрирован на том, что, кем бы ни были похитители его сына, они заплатят за это. Вся планета заплатит. И если его сын погибнет... вся Вселенная заплатит!       Вейдер практически летел по коридору, ориентируясь по следу в пыли. Тёмная сторона Силы закручивалась в нём замысловатыми спиралями, заполняя всё его существо. Когда ситх услышал задыхающийся стон Люка, доносящийся из арки в конце коридора, он почти перестал чувствовать пол под ногами.       — Остановись! Зачем ты это делаешь? Что ты хочешь? Нет, нет, нет!!! — закричал Люк.       Вейдер ворвался в арку, и его алый клинок с гудением взметнулся вверх. Зал напоминал небольшой амфитеатр, Вейдер стоял на узком выступе каменного пола на краю чёрной ямы, в центре которой возвышался плоский камень. До него оставалось около пятнадцати футов. Мерцающий красным, как световой клинок, барьер Силы окружал сооружение, похожее на жертвенный алтарь. Как похитители Люка преодолели этот заслон, оставалось загадкой.       Люк был связан и распластан на снежно-белой поверхности алтарного камня. Два его похитителя шевельнулись рядом. Их огромные змеиные тела переходили в человеческие туловища с руками и безволосыми головами. Они хищно нависали над связанным телом Люка, жаждущие его красоты, добра и невинности.       Одно из существ повернулось к Тёмному Лорду. Вместо глаз на Вейдера глянули два чёрных провала. Рот и нос существа выглядели как разрезы в пожелтевшей коже. Вейдер застыл на мгновение от омерзительной картины, но его страх и ненависть лишь продолжали увеличивать струящуюся в нём энергию Тёмной стороны. Он многократно встречался с представителями иных рас, однако оказался не готов к созерцанию таких... существ. Они были охвачены Силой, но казались такими неправильными, словно вообще не должны были существовать.       — Тёмный Лорд, — изо рта змеечеловека вырвалось шипение и показался раздвоенный язык.       Обращение прозвучало как вопрос с насмешливой интонацией, а не как признание статуса Вейдера. Змеелюди захихикали, подтверждая своё презрение и отвернулись от него, снова обратив своё внимание к Люку. Одно из существ разорвало часть его рубашки.       — Нет, остановитесь! Не трогайте меня! — вскрикнул Люк.       Вейдер воспользовался Силой, чтобы бросить активированный меч в мерцающий красный барьер. Если бы ему удалось разрушить заслон, он легко бы перепрыгнул промежуток, разделяющий его и сына.       «Они не будут смеяться, когда я разрежу их на части своим клинком. Или разорву руками».       Но клинок не преодолел барьер. Вейдер привлёк меч обратно и снова сомкнул ладонь на рукояти. Он бросил на сына отчаянный взгляд и встретился с глазами своего ребёнка, мокрыми от слёз, полными боли и страха.       — Отец! Помоги мне!       Змеечеловек наклонился, касаясь омерзительным телом золотистой кожи Люка, и присосался безгубым ртом к центру груди мальчика. Люк скорчился под мерзким поцелуем существа, тело выгнулось в болезненной судороге, и тонкий крик вырвался из его уст. Вейдер увидел, как плоть вокруг укуса существа почернела.       — Отец, пожалуйста, помоги мне... — крик Люка стал стихать.       Яростно зарычав, Вейдер снова бросил меч в заслон, понимая бесполезность этого действия — он был просто не в силах разрушить стену. Клинок вернулся в руки Тёмного Лорда. Сдавленный крик Люка перешёл в стон, когда чернота распространилась дальше на грудь. Вейдер попытался ударом Силы оттолкнуть змеечеловека от сына, но барьер помешал ему, надёжно отгораживая его от происходящего.       Вейдеру хотелось кричать от боли. Сын умирал на его глазах, но он ничего не мог сделать... Ничего!       «Я бессилен. И поэтому мой сын умирает».       На этот раз вместо того, чтобы обвинять других в своей слабости, Вейдер винил лишь себя самого. Он использовал жгучую ненависть к себе, чтобы ещё больше наполнить себя Тёмной стороной Силы. Энергия полностью захватила его, такой мощи он никогда не знал, и, тем не менее, этого всё равно было недостаточно.       Люк издал тихий стон, и Вейдер снова посмотрел в лицо сына. Глаза Люка широко распахнулись, и их взгляды встретились. Удивительно, но Люк улыбнулся ему. Вейдер понял — мальчик прощается с ним, словно говоря: «Я прощаю тебя за то, что ты не смог меня спасти. Я прощаю тебе твою слабость. И я люблю тебя». В тот момент, когда тело Люка запульсировало белым светом, означая момент перехода за грань, Вейдер снова услышал сухой рвущийся звук. И, наконец, понял — сама Тёмная сторона говорила с ним:       «Отдай мне себя, мой Тёмный Лорд, мой Избранный. Стань тем, кем ты должен быть, и ты получишь власть, чтобы спасти сына».       Вейдер пришёл в бешенство. Текли мгновения, неумолимо приближая конец существования его ребёнка. Разве он не отдал себя Тёмной стороне? Разве не он убил юнлингов в Храме, не он уничтожил Орден Джедаев? Он даже убил свою жену, находясь во власти Тёмной стороны. Он давно принадлежал Тьме!       Но внезапная вспышка озарила разум, и он понял. Он всё ещё был рабом. Сначала Уотто, потом Орден и, наконец, Император владели им, контролируя его судьбу. Ему указывали, что он должен делать, и он слепо следовал этим указаниям. Будучи рабом, он не владел собой. Он не мог отдать Тёмной стороне себя — нельзя отдать то, чем не обладаешь. Он должен стать хозяином самому себе, и тогда он станет Мастером Тёмной стороны — тем, кем должен быть. Если он не сможет освободить себя — сын погибнет. Выбора не было.       И Вейдер, обратившись к Силе, разорвал свою связь с Императором. Впервые он стал свободен от контроля. Он не был больше учеником или слугой простого смертного. Вейдер чувствовал, как Вселенная обрушивается на него, а душа падает во тьму. Но внезапно он увидел луч света: его любовь к сыну. Вейдер отпустил страх, обнял свою свободу и полностью отдался Тьме, удерживая любовь к своему ребёнку как факел, чтобы осветить себе путь.