Запретный

      Вейдер наблюдал, как его сын вытирает слёзы. Предательство Оби-Вана так сильно ранило его, что сам Тёмный Лорд почувствовал душевную боль сына. Он мягко сжал плечо Люка, и мальчик прильнул к нему, кладя голову на плечо. Прерывистое дыхание Люка постепенно выравнивалось, а ощущение обжигающей боли отступало.       Тишину каюты разорвал резкий сигнал комлинка. Вейдер активировал устройство связи взмахом руки, и голос адмирала Пиетта прозвучал немного взволнованно:       — Лорд Вейдер, Император желает разговаривать с вами по голосвязи.       Мальчик напрягся в объятьях Вейдера. Пронзительный взгляд синих глаз впился в лицо отца, будто дюрастиловая поверхность могла каким-то образом прояснить настроение. На мгновение Вейдеру показалось, что Люк имеет возможность видеть через непроницаемую маску. Эта мысль заинтриговала его и в то же время обеспокоила. Он не хотел, чтобы сын видел его изуродованное лицо до начала их физических отношений. В постели ему было бы проще помочь Люку воспринять не слишком радужную реальность. «Мы сможем быть вместе только тогда, когда я смогу преодолеть барьеры, выстроенные им вокруг себя самого», — подумал Тёмный Лорд.       — Переведите вызов императора в мою каюту, адмирал.       — Есть, Лорд Вейдер.       Комлинк отключился, и снова повисла тишина, нарушаемая лишь шумным ритмичным дыханием Вейдера. Люк закутался в одеяло, но лицо мальчика было обращено к отцу. Вейдер снова почувствовал жгучее желание наклониться и поцеловать эти полные чувственные губы. Сколько лет прошло с тех пор, как он хотел прикоснуться к кому-то поцелуем? Он чувствовал нечто подобное в первые несколько лет после Мустафара, но это были скорее отголоски привычки, нежели истинное желание соединиться с другим человеком.       — Что Император хочет? Знает ли он о том, что я нахожусь здесь? — взволнованно спросил сын.       — Он перестал чувствовать меня на Чёрном Сердце. Я разорвал нашу связь учителя и ученика. Меня удивляет, почему он не попытался со мной поговорить раньше.       Впрочем, Вейдер не был сильно удивлён медлительностью учителя. Последнее время Палпатин явно сдавал позиции: Восстание вышло из-под контроля, растущие не по дням, а по часам налоговые ставки вызывали мелкие распри там, где простое наведение порядка было бы куда более эффективным. Не говоря уж о массовых убийствах с использованием Звезды Смерти и биологического или химического оружия. Страх и жестокость были весьма эффективными методами управления, однако злоупотребление ими заставило взбунтоваться даже самые послушные народы. Кроме того, Палпатин был занят подготовкой другого ученика — Мары Джейд. Дарт Сидиус полагал, что Вейдер не знал о её существовании, но даже до событий на Чёрном Солнце Тёмный Лорд был в курсе планов Императора. Вейдер с наслаждением предвкушал, как убьёт своего учителя и его новую домашнюю зверушку. Но сейчас другие вещи требовали его пристального внимания, а именно — соблазнение сына.       Вейдер нежно отвёл прядь волос со лба Люка. Мальчик инстинктивно наклонился к его руке, но тут же осознал своё действие и быстро отпрянул. Вейдер усмехнулся, а Люк прикусил нижнюю губу и нацепил на лицо как можно более равнодушное выражение, словно говоря: «Да, отец, ты знаешь мою слабость, но я намерен бороться с тобой на каждом шагу». Но, несмотря на это, глаза сына светились нежностью и заинтересованностью.       — Может ли Император поговорить с тобой так, как мы это делаем? Мысленно? — спросил Люк.       — Если я позволю ему это.       — Но ты не позволяешь? — правая бровь Люка взметнулась вверх, лёгкая улыбка коснулась губ.       — Нет, дитя моего сердца, я не позволяю. Я никогда не хотел иметь с Императором такую близкую связь.       Мальчик нахмурился, когда услышал ласковое обращение и мысленно связал ментальную связь с сексуальной близостью. Вейдер не удержался от усмешки: «У ребёнка все мысли в одном направлении, хоть он и яростно отрицает, что секс важен для него».       — Близкий и интимный — разные вещи, Люк.       Люк на мгновение закрыл глаза. Вейдер погладил ладонью щёку сына, и когда мальчик открыл глаза, он смотрел прямо в тёмные линзы визоров.       — Я... я не хочу, чтобы наше общение таким способом прекратилось, даже если это... интимно. Это заставляет меня чувствовать нас ближе в хорошем смысле. Я не хочу потерять это.       — Храбрый ребёнок.       Люк ответил ему полуулыбкой:       — Пока ты не знаешь это наверняка.       — Возможно, но, в конце концов, ты мой сын. И я буду с нетерпением ждать, когда ты меня удивишь.       Вейдер был рад, что Люк не отстранился от его прикосновений. Его интересовало, означало ли это, что решимость Люка яростно отрицать их взаимное влечение друг к другу несколько ослабла? Он с трудом подавил желание проверить своё предположение, заглянув в мысли сына. Память об агрессивной реакции ребёнка на попытку предыдущего вторжения в его разум была ещё слишком свежа, чтобы снова рисковать хрупким равновесием.       Вейдер решил перевести разговор на более насущные проблемы:       — Ты хочешь сопровождать меня при разговоре с Императором, Люк? Возможно, это окончательно убедит тебя в том, что я не собираюсь обращать тебя на Тёмную сторону или отдавать Палпатину.       Мальчик кивнул:       — Меня не интересует твой разговор с Императором, отец. Однако я просто не хочу сейчас... оставаться один. Если тебе это не сложно...       Вейдер улыбнулся: «Оби-Ван, ты своими руками толкнул мальчика в мои объятья. Кому ещё он может доверять теперь, когда его дорогой учитель предал его? И когда учитель пытается превратить его друзей в смертных врагов? Теперь у Люка остался лишь я».       — Пойдём, сын. Выход к терминалу голосвязи через гостиную. Наши комнаты объединены, — пояснил Вейдер, положил руку на поясницу Люка и мягко подтолкнул его к выходу.       Двери с шипением распахнулась, и они вошли в гостиную, одна из стен которой была полностью пластиглассовой, и через неё можно было наблюдать завораживающую картину: россыпь звёзд в черноте космического пространства и золотисто-зелёный шар планеты Чёрное Сердце.       Мгновение Вейдер неотрывно смотрел на медленно вращающийся шар. Ему было за что благодарить это место, и кое-что ещё предстояло сделать. Тёмная сторона шепнула ему, что великое знание хранилось в ещё функционирующей базе данных заброшенного храма. Эта информация будет весьма полезна для развития как его расширенных способностей, так и возможностей сына. Им с Люком в скором времени предстоит вернуться туда, чтобы переписать имеющуюся информацию, а также собрать уникальные мощные кристаллы для световых мечей, которые росли в пещерных лабиринтах планеты.       Вейдер с Люком прошли в уютную гостиную. Отец заметил, что Люк украдкой разглядывает огромные чёрные кожаные диваны и прозрачный стол со стоящей в центре вазой сарессианских фруктов. Вейдер заранее приказал доставить фрукты и другие угощения для сына. Тёмный Лорд предвкушал волнующее зрелище, когда Люк будет наслаждаться едой и малиновый сок прокушенного плода потечёт по подбородку... Он удивился, насколько сильно его влечение к сыну. «Я никогда не чувствовал такого желания к кому-либо, даже к Падме», — отдалось неприятным ознобом. Она бы не одобрила обольщения их сына. Она бы пришла в ужас. Но осознание порицания со стороны покойной жены ничуть не уменьшило желания. От одного взгляда светящихся глаз Люка неприятная мысль исчезла, и образ Падме погас в сознании. Амидала выбрала сторону Оби-Вана, вдобавок она уже много лет мертва.       — Сюда, мой сын, — Вейдер жестом указал на дверь, ведущую к терминалу связи.       Люк нерешительно топтался в дверях.       — В чём дело, Люк?       — Я только что понял, что я в нижнем белье и одеяле. Не самый удачный наряд для первого знакомства с Императором.       — Он будет видеть лишь то, что находится в пределах пяти футов от проектора голокамеры. Оставайся за пределами этой области, и он не увидит тебя, — заверил его Вейдер и нежно погладил мальчика по плечу. — Я буду блокировать твоё присутствие для Палпатина.       Люк глубоко вздохнул, будто перед нырком, и вошёл в помещение. Над проекционной панелью голокамеры уже мерцала синеватым свечением восседающая на троне фигура Императора. Вейдер жестом приказал Люку встать в угол помещения, откуда он мог видеть и слышать всё происходящее, но оставаться скрытым от взгляда Палпатина. Тёмный Лорд шагнул в зону проектора, но не склонился и не поприветствовал учителя. Впрочем, казалось, что Император не обратил внимания на некоторые странности в поведении ученика.       — Ах, Лорд Вейдер, вы заставили меня ждать, прежде чем ответили на мой вызов.       Вейдер хранил молчание. Палпатин любил слушать самого себя, а у Вейдера не было никакого желания что-либо отвечать.       — Итак, мой медлительный ученик... Недавно я ощутил колебания, рябь в Силе. Почувствовал ли это ты?       Вейдер с трудом подавил желание рассмеяться. «Да, старый дурак, в это время я соединялся с Тёмной стороной, и в Силе было нечто большее, чем просто рябь».       — Да, Палпатин, я почувствовал.       Император молчал. Его мантия, казалось, струилась вокруг него, словно движимая ветром, но Вейдер знал, что потоки Силы, направляемой Императором в попытке прочитать мысли своего ученика, вызывают движение ткани. Вейдер открыл Императору лишь небольшой участок поверхностных мыслей и чувств, которых старому ситху было явно недостаточно. Брови Императора удивлённо приподнялись, когда ученик назвал его по имени.       — Вейдер, ты хорошо себя чувствуешь?       «Великолепно, — подумал Вейдер. — Ты так привык к тому, что я постоянно кланяюсь и заискиваю перед тобой, что даже не можешь понять, что именно тебя в данный момент смущает. А я лишь не опустился на колени».       Безобразные морщины на лбу Палпатина углубились ещё больше, и старик вцепился в подлокотники тронного кресла.       — Ты нашёл Скайуокера?       — Да, мой сын здесь, — ответил Вейдер и мысленно добавил: «В этой комнате, вместе со мной. Но ты не знаешь этого, потому что я блокирую его от тебя, как ранее заблокировал произошедшее на Чёрном Сердце».       — Отлично, — хихикнул старик. — Ты должен срочно доставить его ко мне. Вместе мы обратим его на Тёмную сторону и...       — Нет, — коротко оборвал его Вейдер и тут же услышал испуганный вздох сына, как будто до этого момента мальчик не до конца верил в то, что Вейдер не отдаст его Палпатину.       Этот момент был очень удачным, и Вейдер решил его использовать, чтобы завоевать доверие Люка.       — Что? — в голосе Палпатина прозвучали нотки изумления.       — Люк желает следовать Светлой стороне Силы. Я считаю, что он должен иметь возможность продолжить этот путь. Это его решение.       Рот Палпатина открылся и закрылся. Когда Император наконец обрёл дар речи, он спросил:       — Вейдер, ты сошёл с ума?       Вейдер мысленно усмехнулся: «Нет, Палпатин, на протяжении этих лет многое я потерял сам, что-то ты отобрал у меня, но точно не мой разум».       Император откинулся на спинку трона, нервно постукивая пальцами по подлокотникам кресла.       — Ты глуп и безумен, Вейдер, демонстрируя мне столь вопиющее неповиновение.       — Ни в коем случае.       — Да? Ты искренне веришь, что я соглашусь с этим бредом?       — Разумеется.       Левая бровь Палпатина выгнулась дугой в гримасе удивления.       — Позволь спросить, почему я это сделаю?       — Потому что вы не помните этот разговор полностью, а лишь то, что я хочу оставить в вашей памяти.       Веки Палпатина дрогнули и закрылись. Ровный голос Вейдера напомнил комнату:       — Вы помните, что приказали мне держать мальчика у себя, пока я лично не сочту нужным доставить его на Корусант.       Император кивнул, его движения замедлились, словно трансляция шла наполовину от нормальной скорости.       — Вы довольны всеми моими действиями и не будете беспокоить меня, пока я сам не приду к вам. Вы уверены, что всё идёт так, как вы запланировали. Это понятно? — тихо спросил Вейдер.       — Да, да, — сказал Палпатин и потёр лоб ладонью, словно его настиг приступ головной боли. Он поднял голову и широко улыбнулся Тёмному Лорду, обнажая жёлтые зубы. — Я очень доволен тобой, мой ученик. Держи мальчика у себя, пока не будешь уверен, что он готов прибыть на Корусант. Мы поговорим... позже.       Изображение Императора погасло, и Вейдер повернулся, чтобы посмотреть на сына. Рот Люка был открыт от изумления.       — Как ты это сделал? Я видел, как Бен сделал нечто подобное со штурмовиками в Мос Айсли, но он сказал, что у них были слабые умы. Я не думал, что Император слабоумен!       — Он слаб по сравнению со мной, — ответил Вейдер, и удивление на лице Люка стало ещё более явным.       — Что именно случилось с тобой на Чёрном Сердце?       — Я изменился. Вернее, мне дали возможность стать тем, кем я всегда должен был быть.       Вейдер не стал дальше распространяться в объяснениях; Люк задумчиво и слегка обиженно поджал губы. Было понятно, что мальчик страстно желал расспросить его подробнее, но Вейдер хотел дать ему ответы на поверхности планеты, когда Люк мог бы воочию увидеть доказательства их совместного предназначения.       — Тебе нужно отдохнуть, сын. Я знаю, что у тебя много вопросов, и на некоторые из них у меня есть ответы. Но будет лучше, если мы обсудим это позднее. А сейчас у тебя есть возможность выспаться и восстановить силы после встречи с виатинами.       — Виатины?       — Змеелюди с Чёрного Сердца.       Люк напрягся, его глаза потемнели и расширились, когда он вспомнил своё похищение и пытки.       — Они... виатины хотели поглотить меня.       Руки Вейдера сжались в кулаки. «Он переживает этот инцидент слишком остро. И почему меня это удивляет, несмотря на то, что я знаю, какой у меня чувствительный ребёнок? Убийства двух, осмелившихся к нему прикоснуться, было недостаточно!» Тем не менее Вейдер был уверен, что этого всё же хватило. На поверхности планеты были и другие виатины, но они признали в нём истинного Тёмного Лорда. Вейдер никогда не смог бы простить тех, кто стоял в стороне, когда их сородичи истязали Люка. Он ещё не решил, какое наказание он обрушит на головы существ. Виатины могли бы пригодиться ещё, поэтому он отложил принятие решения на более поздний срок — когда эмоции утихнут, и его действия не будут импульсивны.       — Ты не должен бояться их, мой ребёнок, — тихо сказал Вейдер и расправил одеяло на плечах сына, чтобы прохладный воздух не проникал к телу мальчика.       Его прикосновения прогнали страх Люка. Вейдер видел в синих глазах сына радость, вызванную его нежностью. Лицо Люка озарила тёплая улыбка. «Ребёнок никогда не чувствовал заботу? Не было никого, кто бы потянулся к нему? Но как можно устоять перед его очарованием? Огромные голубые глаза, золотистая кожа и волосы... Словно космический ангел с лун Иего, которого я увидел в Падме в первую нашу встречу. Это необъяснимо». Внутреннее одиночество Люка лишь помогало Вейдеру обольщать его, он это отлично понимал, но сейчас ощутил резкое чувство несправедливости, что его сын так страдал от этого чувства. «Больше он никогда не будет одинок». Эту мысль Вейдер послал по их ментальной связи и увидел, как мальчик порозовел и опустил глаза.       — Должно быть, я кажусь слишком нуждающимся в тебе, отец? — тихо спросил Люк, не сводя глаз с собственных босых ступнёй.       — Не нуждающимся. Просто одиноким. Мы оба были такими, Люк, — ответил Вейдер. — Но теперь нас двое, сын.       «Я рад, что могу помочь тебе хоть немного, отец», — Люк ответил не вслух, а по ментальной связи.       «Я тоже, сын».       Вейдеру очень хотелось протянуть руку и обнять Люка, но мальчик ещё пугался таких открытых проявлений любви. Кроме того, от этого действия Вейдера остановило то, что респиратор маски с острыми углами находился бы на том же уровне, где голова Люка. Он давно уже смирился с ограничениями, вызванными необходимостью системы жизнеобеспечения, но теперь это стало беспокоить его гораздо сильнее. Казалось, что костюм разработан специально для того, чтобы держать их с сыном на расстоянии. Он должен был придумать способ обойти эти трудности. «Завтра я должен отправить Люка в медицинский блок, чтобы он мог опробовать свои целительские способности. Возможно, ему удастся излечить мои лёгкие достаточно, чтобы я мог пользоваться респиратором время от времени. Тогда, по крайней мере, я смогу его полноценно обнимать в любой момент».       Надежда на то, что дар Люка может сделать большее, была слишком призрачной, чтобы всерьёз воспринимать её, и Вейдер не хотел предаваться пустым мечтаниям. Он отвёл мальчика в спальню и помог ему забраться в постель. Глаза Люка уже закрывались. Вейдер с помощью Силы раскинул сеть сна вокруг сына, и Люк погрузился в сон, как только его голова коснулась подушки. Тёмный Лорд остался сидеть у его постели, охраняя мальчика от тревожных сновидений и размышляя над дальнейшими планами на их будущее.