Запретный

      Отец и сын прошли в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок, и Вейдер внимательно наблюдал за поведением сына. Темный Лорд теплым влажным полотенцем нежно стер остатки семени с живота, бедер и паха Люка, затем очистил себя. Мальчик явно искал его прикосновений: стоя рядом, Люк всем телом инстинктивно тянулся в его сторону. Вейдер с облегчением понял, что его рискованные эксперименты с попыткой принудить сына к покорности никак не сказались на самочувствии Люка, не оттолкнули и не испугали. Он уже трижды проклял собственную глупость и неосмотрительность. Ребенок до сегодняшнего дня не имел вообще никакого сексуального опыта, а он попытался пробудить в нем радость от подчинения, что явно причинило Люку некоторые неудобства. «Факт инцеста и его девственность — уже вполне достаточные сложности для нашего первого опыта. Мне не следовало так спешить». Вейдер поклялся себе впредь быть более осторожным и тактичным.              Темный Лорд стянул штаны, и Люк уставился на бедро отца, где живая плоть переходила в металлическую конструкцию протеза. Вопросительно взглянув в лицо Вейдера, словно спрашивая разрешения, и дождавшись от отца утвердительного кивка, Люк присел и коснулся кончиками пальцев линии границы. Теплые мягкие подушечки задержались на металле. Люк поднял глаза на Вейдера:              — Ты чувствуешь?              — Да, датчики проходят через поверхность металла.              — Ты испытываешь боль?              Обеспокоенный взгляд выразительных голубых глаз вызвал у Вейдера жгучее желание схватить мальчика, обнять, успокоить его поцелуями, но... Поцелуи приведут к ласкам, ласки неизбежно повлекут за собой постель, и в результате они никогда не выйдут из кают. По крайней мере, гарантированно не успеют до заката на той части Черного Сердца, куда они должны были спуститься. А перспектива оказаться в зловещем храме ночью не вызывала восторга даже у Темного Лорда.              — Я узнаю о полученных ранениях, но датчики запрограммированы так, что боли как таковой я не испытываю. Да, это то, что я получу вместе с живыми конечностями. Но я с нетерпением жду этого.              Люк улыбнулся ему открыто и ослепительно, той улыбкой, которую Вейдер так быстро полюбил всей душой. Счастье, горящее в глазах его ребенка, доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие. Он понимал, что визит на Черное Сердце — настоящая катастрофа для Люка, но также отчетливо знал, что вернуться туда было необходимо. Они должны были сделать все, чтобы больше почувствовать и понять их новые способности в Силе.              Люк тем временем неспешно натянул новую пару брюк, и Вейдер последовал его примеру. Тишину нарушил резкий сигнал комлинка. Вейдер ответил на вызов:              — Да, адмирал.              — О, Лорд Вейдер... Вы не в камере? — Пиетт явно был удивлен.              Неожиданный вопрос заставил Вейдера сделать паузу, и он пару секунд стоял молча. Темный Лорд наконец понял, что кроме Люка и его личного дроида-секретаря никто не знал о произошедших с ним кардинальных изменениях. Объяснять это в данный момент адмиралу Пиетту он не собирался, поэтому просто ответил:              — Нет. Докладывайте, адмирал.              — Несколько кораблей только что вышли из гиперпространства на противоположной стороне Черного Сердца, сэр. Мы считаем, что это корабли работорговцев.              — Они не знают о нашем присутствии, — Вейдер не спросил, а прокомментировал; в голосе была уверенность, словно информацию он получил от Силы.              — Вроде бы нет.              Люк сжал предплечья отца. Мальчик явно почувствовал гнев, раскаленным потоком разливающийся по венам Вейдера. Темный Лорд ненавидел работорговцев больше, чем любых других представителей криминального мира. Его мать была захвачена, когда была беременна им, и увезена с родной планеты в качестве рабыни. Ему несказанно повезло, что хозяин Уотто хотел, чтобы сын рабыни лишь работал в магазине запчастей, а не в качестве наложника, что было весьма распространено на полудиком Татуине. Впрочем, Темный Лорд перестал быть собственностью Уотто, будучи совсем ребенком; кто знает, возможно, хозяин просто ждал, когда мальчишка подрастет, чтобы зарабатывать на нем деньги иным способом.              — Адмирал, мы будем атаковать.              — Вы присоединитесь к охоте, сэр?              Вейдер был бы счастлив сесть в свой истребитель и лично атаковать суда работорговцев, однако осуществить это оперативно не представлялось возможным. Конструкция его ДИ-шки не предусматривала отдельной системы жизнеобеспечения — в ней не было необходимости, пока Темный Лорд пользовался дыхательной системой своего костюма. Эта особенность облегчала конструкцию истребителя и делала его быстрее и мощнее по сравнению с аналогичными моделями.              — Нет, адмирал. Я присоединюсь к вам на мостике.              — Да, Лорд Вейдер.              Темный Лорд услышал в голосе адмирала плохо скрытое удивление, однако Пиетт предпочел воздержаться от лишних вопросов. Вейдер посмотрел на Люка.              — Я надеялся, что у меня будет время подготовить экипаж к моему новому... внешнему виду. Однако, похоже, это придется делать в боевой обстановке.              Люк кивнул.              — Могу я пойти на мостик с тобой?              — Разумеется.              Они закончили одеваться в тревожном молчании. Вейдер бросил неприязненный взгляд на шлем и маску, стоявшие на столе. Он не был готов снова надеть их, хотя и отлично понимал, что шпион Палпатина где-то на борту флагмана. Раньше он надеялся, что найдет предателя и уничтожит его, прежде чем информация об изменившихся обстоятельствах будет передана Палпатину, однако теперь выхода не было.              — Ты собираешься взять с собой шлем и маску? — поинтересовался Люк. — Это могло бы помочь людям адаптироваться.              Вейдер кивнул, соглашаясь, но его руки, казалось, не хотят двигаться. Он испытывал к лежащим перед ним предметам жгучую ненависть, хотя и понимал нелогичность своих чувств. Времени колебаться и анализировать больше не оставалось, и он взял наконец ненавистные железки и сунул их под мышку.              Привычный и до мелочей знакомый путь к мостику без маски и шлема казался странным. Вейдер в какой-то момент ощутил, как нежное присутствие Люка в Силе укутывает его, словно второй плащ. Сначала Темный Лорд возмутился, осознав, что его беспокойство было так очевидно для сына, но уже мгновение спустя понял, что отрицать этот факт глупо. Он поблагодарил Люка через их ментальную связь, и сын ответил ему улыбкой.              Встреченные ими по пути люди явно признавали в нем своего командира, Лорда Вейдера — тому способствовал его рост, и, как ни странно, глаза. Люк был прав — его глаза будто подтверждали, кем он являлся, хоть члены экипажа никогда и не видели лица Вейдера, не говоря уж о цвете глаз. Светящийся янтарный цвет глаз Темного Лорда. Пламя, вспыхнувшее в некогда синем взгляде в ночь, когда он повернулся к темной стороне. Яркий огонь, теперь превратившийся в постоянное ровное свечение. Вейдер был частью самой Тьмы, откровением для вселенной, Мастером Темной Стороны.              Когда за ними закрылись двери лифта, Вейдер повернулся к Люку с кривой улыбкой:              — Полагаю, мой внешний вид повергнет в шок обычно невозмутимого адмирала Пиетта.              Люк ободряюще улыбнулся в ответ. Двери лифта с шипением разъехались в стороны, и Вейдер, а следом за ним Люк вышли на мостик. Адмирал Пиетт как обычно повернулся к своему командиру, но в отличие от традиционно спокойного и уверенного выражения лица, сейчас адмирал продемонстрировал вошедшим отвисшую челюсть.              — Адмирал, доложите о работорговцах.              Вейдер прошел мимо ошарашенного Пиетта и остановился у пластиглассового иллюминатора. Он поставил шлем и маску на свободную консоль, встал, по своему обыкновению заложив руки за спину, и приготовился ждать, когда адмирал придет в себя. Люк занял место рядом с отцом, на губах младшего Скайуокера играла легкая улыбка, источавшая лишь поистине джедайское спокойствие, ни тени веселья.              — Лорд... Лорд... Вейдер... так это правда...              Вейдер резко развернулся и уставился на адмирала, ожидая, когда тот сможет высказаться более внятно. Взгляд Пиетта метнулся от Вейдера к Люку.              — Адмирал...              — Он может исцелять тяжелые раны! — воскликнул Пиетт, не отводя от Люка восторженных и испуганных глаз, слишком потрясенный, чтобы услышать обращение командира. — Он может...              — Адмирал!              Вейдеру крайне не хотелось, чтобы адмирал прилюдно сообщил, что Люк может воскрешать из мертвых. Мальчик слегка побледнел, но ему удалось сохранить выражение спокойствия и безмятежности на лице. Вейдер со злостью подумал: «Я действительно убью доктора Накиму. Она поплатится за свою разговорчивость».              Шокированный Пиетт наконец сообщил, обращаясь к Люку:              — Транс... Деймон Транс — мой племянник. Один из штурмовиков, которым вы... помогли.              Тогда Вейдер вспомнил. Имя штурмовика Транса действительно было связано с именем адмирала Пиетта, однако племянник адмирала выбрал службу в 501-м легионе вместо того, чтобы стать офицером и занять теплое местечко рядом с дядей. Пиетт должен был знать, что его мальчик был тяжело ранен, а позже скончался. «По всей видимости, Транс связался со своим дядей, покинув медотсек, — подумал Вейдер. — Что Пиетт будет делать, зная о способностях моего сына? Как обеспечить Люку безопасность?»              Офицеры за пультом управления казались погруженными в работу, сидя, уткнувшись в свои рабочие станции, однако было ясно, что они жадно ловят каждое сказанное слово. Вейдер прикоснулся к ним Силой и удивился, не найдя в их умах страха перед Люком. Лишь легкое любопытство и... тепло. Это было каким-то образом связано с аурой Люка. Мальчик бессознательно влиял на все вокруг себя, внушая людям спокойствие и уверенность.              — Адмирал, сейчас не слишком подходящее время для обсуждения данного вопроса, — тихо сказал Вейдер, но в обманчивой мягкости его голоса сквозила сталь — Темный Лорд не терпел возражений.              Пиетт словно очнулся от шока, провел ладонью по лбу, сделал глубокий вдох и произнес:              — Да, милорд. Простите, милорд. Вы спросили о работорговцах. Итак, мы имеем шесть крупных кораблей тяжелого класса и около десятка легких боевых машин прикрытия. Они будут в пределах нашей видимости в ближайшее время.              — Отлично. Наши истребители должны быть готовы.              Вейдер повернулся к иллюминатору. Он чувствовал, что Люк приблизился к нему и встал рядом. Вейдер положил руку на плечо сына, и мальчик сразу расслабился, принимая успокаивающий жест отца. «Исполнитель» двигался, огибая планету, и Темный Лорд наблюдал, как в поле зрения появляются транспортники работорговцев.              — Отец, — голос Люка прозвучал тихо, нерешительно, с нотками горечи.              — Ребенок, что случилось?              — Там... — Люк потер лоб, словно пытаясь избавиться от головной боли. — Там есть люди, и они страдают. Они голодны, им страшно... О, Сила... Отец, это ужасно!              — Такова участь раба, Люк. Надеяться на милость негодяев, — голос Вейдера наполнился ледяным холодом.              — Если мы атакуем корабли, то некоторые из рабов могут получить ранения или погибнуть.              — К сожалению, работорговцы либо удерут, либо будут драться, Люк. Они не сдадутся добровольно. В Империи рабство вне закона, а наказание — смертная казнь. Если мы отпустим их, то все эти люди будут страдать и дальше, а если атакуем, то некоторые могут пострадать, зато другие будут спасены. У нас нет выбора.              Люк кивнул, но на красивое лицо легла тень, а печальные морщинки на лбу так и не разгладились.              — Прикажете начинать атаку, Лорд Вейдер? — спросил Пиетт.              Вейдер собрался было ответить адмиралу, когда красная вспышка лазерного огня осветила смотровой иллюминатор. Еще десяток боевых кораблей работорговцев вышли прямо на флагман Имперского Флота с теневой стороны планеты и открыли огонь.              — Адмирал, я должен задать вопрос: как вы пропустили эти истребители?              — Милорд, наши радары не работают должным образом с тех пор, как мы вышли на орбиту Черного Сердца.              Вейдер знал причину неполадок с радарами. Планета излучала энергию, достаточную для того, чтобы вызвать перебои в работе многих систем «Исполнителя». Тем временем один из истребителей совершил резкий маневр и выстрелил, целясь по командному мостику. Защитное силовое поле суперразрушителя, разумеется, отразило атаку, и выстрел не причинил флагману вреда, однако дерзость пилота привела Вейдера в ярость. Движения мысли Темного Лорда оказалось достаточно, чтобы атакующий корабль взорвался, рассыпавшись на миллионы светящихся осколков.              — Как это случилось? — Пиетт воззрился на одного из операторов лазерной пушки. — Мы не стреляли по нему!              Люк заглянул в лицо отца.              — Отец... Это сделал ты?              — Да. И я сделаю это снова.              Погрузившись в Силу, Темный Лорд поочередно нащупал каждый из боевых кораблей работорговцев и методично, один за другим уничтожил их. Затаив дыхание, присутствующие на мостике члены экипажа наблюдали, как истребители вспыхивали, превращаясь в чудовищные огненные цветки, и осыпались искрами, исчезая в черноте космического пространства без единого выстрела из орудий «Исполнителя».              Вейдер потянулся Силой к двигателям транспортных судов, на борту которых находились рабы, и остановил их. Шесть тяжелых кораблей неподвижно зависли в пространстве. Вейдер ощутил дикую, почти животную радость от уничтожения противника. Он знал, что для обретенных им новых возможностей Силы этот краткий бой — лишь детские забавы. Он мог с легкостью разрушить, уничтожить гораздо больше. Приди ему в голову такое желание, он бы мог взорвать сердца работорговцев прямо в их грудных клетках. Но взглянув в полные тревогой глаза сына, он остановил себя.              — Адмирал, корабли обездвижены. Используйте луч захвата, чтобы поместить их в ангар. Подготовьте штурмовиков, которые войдут внутрь.              — Да... Да, Лорд Вейдер, — голос адмирала слегка дрожал, и Вейдер мысленно порадовался удачному кадровому выбору — его протеже Фирмус Пиетт проявил себя великолепно, учитывая сложившиеся обстоятельства.              — Похоже, что все прошло лучше, чем ожидалось. Работорговцы будут захвачены без риска для рабов. Ты доволен, юноша? — спросил Вейдер, обращаясь к Люку.              Люк уставился на него широко распахнутыми глазами.              — Отец, ты и раньше мог так делать? Уничтожать корабли?              — Увы, нет, — усмехнулся Вейдер. — Иначе проблема с Восстанием была бы давно решена.              — И это не предел твоих возможностей, не так ли?              — Нет.              — И ты мог бы... уничтожить крупные корабли?              Вейдер сжал губы:              — Да.              — А как насчет чего-то огромного... как Звезда Смерти? Ты мог бы уничтожить нечто подобное?              Ладони Люка легли на предплечья отца, и Вейдер слегка удивленно изогнул бровь.              — Это не составило бы особого труда.              — Звезда Смерти имеет размер небольшой планеты, спутника. Ты можешь уничтожать спутники?              — Да, Люк, я мог бы уничтожить спутники.              Люк вцепился в предплечья отца мертвой хваткой, неотрывно глядя в лицо Вейдера:              — А как насчет планет? Или даже... солнц? Ты мог бы разрушить...              Вейдер высвободил руку и приложил палец к губам сына, заставляя того замолчать.              — Я не знаю, где предел моих способностей разрушать. Его может не быть вообще.              — Но ты бы не стал разрушать планеты с живыми существами, правда?              — Нет. Только если у меня не останется выбора, дитя моего сердца.              Голубые глаза Люка, казалось, светятся изнутри белым светом. Голос мальчика прозвучал тихо и хрипло:              — Что с нами произошло, отец? Кто мы?