***
Не прошло и года, как наши профессора наконец добрались до оформленных в готическом стиле подстать школе ведьм ужасных журналов, начиная на каждом занятии зловеще пролистывать его до своего предмета и вести пальцем по списку учениц. И виновных, и невиновных. Если у последних на каждой странице целый набор средних и хороших оценок, то первых дико контузит, стоит учителю открыть злосчастный журнал. Всем в пример приводят великолепных отличниц, которых, к сожалению… у нас не имеется. Среди ведьм таких не числится. Ну, по крайней мере, в нашей группе первокурсниц. А мне не о чём волноваться. Я расслабленно разглядываю с верхнего ряда обеспокоенных ведьм, которые в страхе отчисления носятся по аудитории, списывая с немыслимой, наверняка усиленной магией, скоростью друг у друга конспекты лекций чуть ли не за весь триместр. Не удивлюсь, что действительно за весь. Какие они все стали активные, но зато на занятиях сейчас можно вкусить превосходную тишину в полной мере — они чуть ли не под столы прячутся, стоит профессору войти в аудиторию. А меня не трогают. Ни учителя, ни испуганные и одновременно взбешённые однокурсницы. Первые видят напротив моего имени список оценок «отлично» и «хорошо» и пропускают, переходя сразу к другим хроническим прогульщикам, у которых нет ничего кроме буковок «н», а также двоечникам и троечникам. А вторые находятся как бы между пастью и пламенем Дракона: им хочется подойти к безразлично окидывающей взглядом происходящее мне и попросить конспекты, домашнее задание, потому что знают мою успеваемость и великолепную посещаемость с превосходными конспектами ко всем занятиям всех предметов. Но чертовски колется один нюанс: я могу отказать. Не только словами, но и действиями, подпалив идеально расчёсанные завитые локоны и сшитую на заказ готическую одежду из дорогой ткани. Все знают меня такой, считают меня опасной и жестокой, непоколебимой, бесстрашной, способной нахамить даже самой директрисе Гриффин и не получить за это ничего. Никто не желает со мной связываться. А этот взгляд очередной ведьмы, вмиг обращённый на меня, которой тоже срочно понадобился конспект какого-то урока, и она, немного поразмыслив, взвесила на своих внутренних весах гирьки «отличная оценка» и «собственная жизнь», отворачивалась и бежала к одной из других хорошисток. А я спокойно перелистывала аккуратно оформленные конспекты лекций, легко довольно улыбаясь. «Вместо вечеринок и свиданий нужно было заниматься. Тогда бы и отдыхали сейчас, а не судьбу и удачу испытывали с выдержкой профессоров».***
Вот и первый триместр в этом странном пропитанном Тьмой учебном заведении подходит к концу. И я не верю, что после сдачи всех зачётов и экзаменов наконец смогу от всего отдохнуть. От взбешённой Шанрил, которая ещё не отсидела свой срок отстранения от занятий. От требовательных профессоров. От шума каждый день по шесть часов. От постоянных уроков и занятий, которые начинают надоедать. От Трикс, которых я так и не видела после драки в коридоре второго этажа. И от… Линера. Три дня назад, в пятницу вечером мы переспали. Не так как в отеле в Магиксе, а по-настоящему, как мужчина с женщиной. У меня до сих пор смутные чувства по этому поводу, радоваться, грустить или пылать яростью — я не знаю. Мы проснулись в субботу утром ближе к двенадцати. Как и предполагалось, его не мучили кошмары этой ночью. И мне не снилось снов. Я задумалась, что это способ избавить друг друга от страданий и вернуть хороший сон. Стоит лишь быть вместе ночью. Но я не могу не признать — это было очень приятно. Нет, не просто приятно — божественно. Подобного я ещё не ощущала и то спокойствие, нахлынувшее на меня и Дракона после, очень необычно. Сердце поёт, и хочется… Ещё. Прямо сказать Линеру о своём желании? Нет... Не так уж и критично это, могу перетерпеть. Дракону не нужна такая огромная подпитка, я насыщаюсь обычным сном и едой, мне этого вполне хватает. И, наверное, теперь поцелуи не понадобятся, и он решит отдалиться от меня. Это как раз то, что мне необходимо за эту неделю каникул. Да, чертовски необходимо побыть одной. Отдохнуть от всех. Правда, мне придётся остаться в общежитии, деваться больше не куда. Зато все остальные разъедутся по домам, и в школе наступит долгожданная тишина. А что хотела Дафна? Что она имела в виду, когда предупреждала меня? «Опасайся Тьмы или никогда не увидишь Света». Будто я сейчас на Свету. Я живу в Облачной Башне, учусь на ведьму, тренируюсь с Тёмной магией с Тёмными зельями. Всё вокруг меня пропитано Тьмой, которая медленно поглотила и меня. Я влилась в жизнь ведьмы уже несколько месяцев назад и начала пользоваться магией. Может, Дафна напутала с посланием? Может, имела в виду не приближаться к Свету, потому что после я могу никогда не увидеть Тьмы? Это уже больше походит на правду.***
И сегодня какой-то особый день. Во-первых, на стенде около главного зала, где всегда проводятся собрания и проходят некоторые уроки с использованием магии, вывесили листок с оповещением для нашей группы. И то, что там написано, напугало многих и удивило некоторых, в том числе и меня. Шесть уроков Зельеварения? Ну не знаю… Я этих зелий наглотаюсь за шесть часов практики, а мозги вскипят от огромного количества теории. А главное, почему? Все остальные профессора решили отдохнуть денёк другой? Какой-то идиотизм происходит, честное слово. А я хотела увидеть Линера хотя бы со своего места на заднем ряду. И про кипящие мозги я оказалась права, когда узнала тему этих адских шести занятий. Да, мы учили. Да, заучивали, потому что это было необходимо для будущего обучения, для будущей жизни. Нам грозили поставить неуд в зачётке, и задания выполнили практически все. Но я никогда не думала, что до такого дойдёт! — Приготовьте зелье Забвения. У вас есть шесть часов. Кто справиться раньше, подходите ко мне на проверку. Я оцениваю зелье, ставлю оценку в зачётку, и можете идти по делам. Пиздец. Без мата уже никак. Просто абсолютный беспросветный кромешный пиздец. Профессор Эдилтруд, вы окончательно сошли с ума? Зелье Забвения? Зелье, для которого необходимы поистине тщательные и долгие ритуалы? Вымерять из шестисот тех самых заученных нами ингредиентов невероятные граммы порошков, специй и экстрактов? Применять невообразимое количество заклинаний Очищения, Смешивания, Одурманивания, Защиты? И ещё куча дел, на которые нам даётся шесть часов? Хорошо, что не всего урок. — Как вы поняли, это экзамен. Тетрадью, учебниками, умами одногруппниц пользоваться нельзя, — сказала Эдилтруд и расслабленно откинулась на спинку своего мягкого кресла, пролистывая один из журналов, принесённых на такое слишком долгое занятие. И ещё парочка книг и газет лежит на столе. — Можете использовать любые заклинания, всё, что знаете. Выходить из аудитории запрещено, только на перерывы. Кажется, мы действительно попали… Ведьмы с обречёнными вздохами принялись за приготовление. Я же пребывала в прострации, стараясь хоть как-то собрать все свои мысли и начать заниматься делом, от которого зависит моя конечная оценка. И краем глаза заметила, как одна из учениц заглянула в тетрадь и начала перелистывать её в поисках рецепта. Я тоже подзабыла все эти ингредиенты и когда и какое заклинание применять. И я решила просмотреть свои записи. Хорошо, что не сразу потянулась за исписанной лекциями тетрадью. По аудитории пронеслись вскрики ведьм. Тетрадь в руках ученицы мгновенно вспыхнула зелёным пламенем и исчезла, не оставляя пепла, обжигая кожу ведьмы, но одарив неслабым испугом. И тут же появилась на столе перед профессором Эдилтруд. Она смотрит на владелицу этой прилично толстой тетради с таким укором и злостью… — Кто говорил, что запрещено пользоваться тетрадями? Все шпаргалки должны быть здесь, — она указала на голову и вернулась к чтению журнала «Ведьминский уголок». — Это предупреждение для всех. Увижу ещё раз — выгоню и поставлю неуд. Продолжайте. У ведьм, кажется, по коже мурашки пробежали, а я вздохнула. Кажется, придётся как-то вспоминать. Но это довольно тяжело, когда в мыслях крутится много лишнего вроде Линера. Я щёлкнула пальцами, разжигая огонь под своим громоздким котлом со знакомыми пятнами зелёной жижи, и взяла чистый листок и ручку, чтобы быстро по памяти переписать нужные ингредиенты и заклинания. Плохо то, что я вроде бы и помню, но вытянуть всё необходимое из далёкого ящичка в памяти… труднее, чем кажется. В итоге я почти весь первый урок провела в мучениях, рассматривая безысходность, ужас и страх на лицах других ведьм, и их бесконечные попытки начать с начала. Записала только первые сто ингредиентов и ещё пятьдесят, но чёрт знает, какими по счёту они идут. Единственный выход — заглянуть в тетрадь, однако эта всевидящая профессор Эдилтруд… Кто знает, какие заклинания слежения она тут наставила. И на нас тоже, не зря разрешила выйти на перерыв без сопровождения. Я согласна с тем, что на экзамене нужно проверять свои знания, а не лазить в тетради. Не искать лёгких путей, а идти напролом, испытывая себя и свои силы. Но, чёрт! Я совершенно не знаю, какие там дальше ингредиенты! Точнее знаю, но вспомнить не могу. «Действуй наугад», — неожиданно подаёт голос Дракон, я с трудом сдержала дрожь. «Ты опять меня напугал!» — я чуть вслух не произнесла. Глубоко вздохнув, списав это на усталость от происходящего, я вновь принялась что-то записывать с умным видом. Вроде бы что-то вспомнила… «Просто экспромтом, Блум», — вновь повторяет Дракон, лениво потягиваясь, разминая лапы, выпуская огромные когти, и вновь устроился поспать. Ага, умный какой нашёлся. «Это тебе не зелье Энергии, чтобы наугад пробовать любые ингредиенты, — недовольно пробурчала я. — Ошибусь и всё, конец. Мне и всем присутствующим, если я вдруг активирую зелье. Все мы окажемся в забвении». Зелье Энергии — самое безобидное по приготовлению зелье. Оно имеет несколько направлений: пополнять, уменьшать запас энергии или полностью лишать её. И что не добавляй в него, как не извращайся с кофе, чаем и прочими вкусами и цветовыми красителями, оно никогда не изменит своего действия. Поэтому его приводит в подобный пример любой человек, который хоть полгода изучал искусство зельеварения. «Забыла, кто ты? — говорит непонятные мне вещи Дракон, стараясь ободрить. — Ты — последняя обладательница великой силы Дракона! Тебе всё по плечу!» Опять он за старое. Надоел уже. Я чуть не застонала, но гонг, оповещающий о перерыве, меня ободрил и напомнил, где я нахожусь, и что должна делать. Помассировав лоб, я поднялась и принялась за приготовление зелья. Хотя бы постараюсь, может, Дракон прав, и у меня получится. «Хватит, — мысленно ворчу я, проверяя электронные весы, протирая их, настраивая. — Линер тоже обладает этой силой, и наверняка множество людей в Магическом измерении тоже». «Ты просто не понимаешь, насколько ты особенная!» Не верю. Ничего особенного в некой силе Дракона нет, это простая магия огня. Ещё помогает какой-то вечно сидящий в душе, давящий на мозги своей болтовнёй огненный Дракон, защищает, увеличивает силу, помогает сконцентрироваться. И всё. «Просто не хочешь поверить свою важность в этом мире». «Да, хватит! Действительно надоел! Как бы я хотела избавиться от тебя, маленький засранец! Стоило мне попасть в этот магический мир, как ты начал докучать! — взбесилась я и поспешила покинуть аудиторию, прогуляться по коридорам пока время перерыва не закончилось. Всё равно профессор Эдилтруд следит за нами, пока мы не сдадим ей зелье. — Прекрати говорить всякую ерунду!» И он… замолчал, обиженно нахмурившись. Да, он мне помогал, да, спас Линера от потери энергии. Но я сейчас дико зла, я не могу сконцентрироваться, вспомнить ингредиенты и заклинания, и только, кажется, достигну просветления, и на меня снизойдёт истина, как вдруг появляется его голос и всё рушит! Как тут не разозлишься? Тут любой вскипит как котёл на огне! В моей голове, в душе вновь воцарилась тишина, такая приятная и любимая. Я немного походила около аудитории, выглянула в окно, рассмотрев солнечный летний пейзаж, насладившись прохладой. Поразмыслила, какие могут быть ещё ингредиенты необходимого зелья, и в каком порядке они располагаются, с какими заклинаниями на древнемагическом нужно их опускать в кипящую воду, в какую сторону с какой скоростью помешивать. А после вернулась со звонком за свой стол и быстро записала пришедшую на ум часть рецепта. И вдруг меня осенило. Я лукаво взглянула на профессора Эдилтруд, расслабленно читающую какую-то старинную книгу, оглядела копошащихся у своих котлов ведьм. Рассмотрела, как одна моя однокурсница ошибается в приготовлении и зелье слабо взрывается, окутывая её тёмной пылью, заставляя закашляться. И вернулась к своей работе. Мои губы украсила хитрая улыбочка. Любые заклинания, говорите? Как я раньше не поняла, что нужно делать? Я подняла руки у груди, почти касаясь указательным пальцем губ, отключила все эмоции и размышления и тихо прошептала заветные слова, спасшие меня в одно мгновение: — Раздвоение, иллюзии и предательства, освободите меня от этого издевательства. Заклинание на все случаи жизни. На подобные случаи, когда ингредиенты и тексты необходимых заклинаний где-то в памяти, а детально вспомнить их не можешь. Стоило мне сосредоточиться и произнести всего одну фразу, как несколько листов бумаги тут же исписались моим слегка кривоватым почерком. Я взяла листы в руки и внимательно оглядела. Всё, всё абсолютно верно, детально, как я и заучивала. Я знала, это заклинание мне понадобится. Отложив листы, я очистила свой котёл от старой неверной смеси взмахом руки, и он вновь заполнился чистой водой, которая тут же начала нагреваться. И стоило ей закипеть, я уже отмерила нужное количество порошка Лангрины и высыпала всего лишь несколько граммов в воду, улыбаясь. Я довольна собой. Да, работа предстоит долгая, но вовсе не трудная. И пятёрка мне обеспечена!***
Шесть… Мать… Вашу… Часов… Но нет, я потратила лишь три, не отвлекаясь на перерывы и полдник между третьим и четвёртым занятием. Когда многие ушли, и думается лучше. Наедине с Эдилтруд и вообще с любым другим профессором мне легче, когда никто над ухом не переговаривается. Однако не всё так хорошо, как кажется. Когда я почти закончила, и с прогремевшим гонгом в аудиторию после полдника вошли толпой мои одногруппницы, я замерла. Застыла, просыпав на пол выдержку из едкого цветка Агне. Меня пробило током, разум и чувства в мгновение отключились. Я закрыла глаза, чувствуя, что сейчас потеряю сознание. Но когда открыла вновь видела… уже не аудиторию Зельеварения, не свой котёл. Не своими глазами. А размыто наблюдала кабинет директрисы Гриффин. Видела старшую ведьму во всей своей красе, полную недовольства. Я видела, как она ходит совсем рядом, её губы открываются, она что-то говорит, но слов её не слышу. Изредка жестикулирует, что-то доказывая или… Я не понимаю, что это. Что за чертовщина со мной происходит? Это видение? Чей это страх, поглощающий меня? Чьё волнение я чувствую? Чьими глазами вижу мир? — Блум? — в моё сознание врывается голос профессора Эдилтруд и видение тут же прерывается. Я, пошатнувшись, схватилась за стол и проморгалась, касаясь ладонью лба. Мой пульс просто зашкаливает, мне… страшно. Как тогда, когда искала Линера. Когда увидела его без сознания в коридоре, когда… Я поняла! Это Линер! Это глазами Линера я видела происходящее! И это ему страшно! Он взволнован! Он в опасности! Директриса Гриффин всё же поймала его, чего он и опасался, и теперь что-то требует, о чём-то говорит. Но почему я не могла слышать слова? Какая разница? Срочно туда, в кабинет директрисы! — Блум, с вами всё в порядке? — спрашивает профессор Эдилтруд. Это подходящий момент, я знаю, что делать, чтобы выйти из аудитории во время занятия. — А… — начала я больным голосом. – Нет, голова болит и кружится… — пробормотала я и рассеянным взглядом оглядела профессора. Как и ожидалось, она сказала: — Сходи в медпункт, экзамен сдашь в другой день. — Спасибо, — слабо ответила я и, забрав свои вещи, держась для вида за голову, медленно, вышла из аудитории под заинтересованные разговоры ведьм. Закрывая дверь, услышала, как профессор рыкнула на них своим грозным голосом, и они тут же притихли, возвращаясь к работе. А я бегом устремилась на нижний этаж в кабинет директрисы. К Линеру на помощь. Я не оставлю его на растерзание старшей ведьмы.***
И замерла у дверей, прислушиваясь, ощущая, как бешено стучит моё сердце. Стараясь отдышаться, я слышала голос директрисы, почти не разбирая слов. Приведя себя в чувство, взялась за ручку и быстро вошла, не спрашивая разрешения. Захлопнула дверь, быстрым шагом приблизилась к столу директрисы Гриффин и внимательно осмотрела весь кабинет. Шкафы с книгами, занимающие почти всё пространство у стен, стулья с высокими спинками, небольшой тёмный диванчик и перевела взор на саму старшую ведьму, сидящую за своим столом, спокойно ожидая моих слов, глядя на меня. И ни слова не сказала, будто знала, что войду. Нет, не будто. Она знала, что я приду. И скрыла Линера за невидимым куполом. Где-то здесь, в своём кабинете она спрятала его. — Директриса Гриффин, — серьёзно говорю я, не отрывая взора от ведьмы. Она даже не двинулась. — Да, Блум? — спокойно спросила Гриффин. — Что ты хотела? Это что-то настолько срочное, что ты ушла с экзамена по Зельеварению? Кажется, в её глазах пробегает искра интереса ко мне. Интереса к моим необдуманным действиям. Она легко почти незаметно улыбается, хитро. — Где Линер? — опираюсь руками о её стол, недовольно глядя прямо в глаза. Без «профессор». Мне не до этого сейчас. Я чувствую его, Линер здесь. Ощущаю его силу, его сущность и… что-то ещё. Будто нечто другое, но сильное и непонятное мне. — Линер? Его здесь нет, — невозмутимо отвечает директриса. — Ты что-то от него хотела? Тогда следует пойти в его аудиторию, у него сейчас занятие. Занятие? Тогда почему вы держите его здесь? Но я сдержалась и не выкрикнула упрёк прямо ей в лицо. Перевела дух, помедлила и вновь произнесла: — Нет, уважаемая директриса, он здесь. Где-то в вашем кабинете. — С чего ты взяла? Верно… с чего я взяла? Рассказывать о своих новых способностях той, которая мучает Линера? Которая строит козни против него? — Я это знаю. Я уверена, что он здесь. — Почему? Снова. Сжимаю зубы, кулаки. Скалюсь, сдерживая вскипающую ярость. — Отпустите его! Зачем вы над ним издеваетесь?! Что он вам сделал? Я не выдержала, а директриса сохраняет невероятное спокойствие. Медленно поднимается из своего кресла и следует размеренными шагами по кабинету, вокруг стола, обходя меня со спины. — Линер… Сделал многое, Блум. Ты ещё ничего не знаешь, — она прищуривается, разглядывая меня с противным подозрением. Я в ярости. В откровенной пышущей пламенем ярости! И волнении, заставляющем дрожать. Неожиданно она поднимает руку и, слегка взмахнув ладонью, снимает заклинание. Недалеко от дверей, в углу кабинета, на кресле привязанный по рукам и ногам толстыми жёсткими верёвками сидит Линер. Уставший, измученный лишенный энергии Линер. Он медленно поднимает голову и замирает в безмолвном шоке, разглядывая меня. Я в ужасе распахнула глаза. Да как… Как… Как она посмела такое сделать?! Я её ненавижу! Дракон заливается яростным рыком, и в тот же момент директриса оборачивается на меня, серьёзно прищуривая глаза. В моих глазах стоит огонь, я из последних сил сдерживаюсь, чтобы не вступить в бессмысленное сражение со старшей ведьмой. Потому что это бесполезно, пока я не буду одержима Драконом, а испытать такое вновь мне не хочется. Директриса ничего не сказала по поводу моей ярости и вернулась за свой стол, расслабленно садясь в кресло. И убирать верёвки с Линера она определённо не собирается. Пылая злостью, я оборачиваюсь на Гриффин. — Опустите его! Немедленно! Её взгляд сменяется, она недовольна, хмурится. Видимо, выдержка нашей директрисы тоже не вечна. И я её почти вывела. — С каких пор, Блум, ты так осмелела? Она намекает на наказание? Да, пожалуйста! Линера только отпусти! — С тех, как поступила сюда, в вашу школу, — я скалюсь. Всё равно её что-то заставит не наказывать меня. Она почему-то оберегает меня, появляется в моменты, когда без её помощи уже не обойтись. Директриса вновь молчит, о чём-то размышляет, закрыв глаза. А я нетерпеливо жду. Спустя небольшую паузу она вновь взмахнула рукой. Путы с Линера мгновенно исчезают, сгорая в зелёном пламени. Он с трудом поднимается на ноги, а я, забыв о своей злости, тут же подбегаю, поддерживаю за плечи, помогаю ему устоять. Линер не говорит ни слова, зло смотрит на директрису Гриффин, тяжело дыша. Похоже, тот момент, который я видела глазами Линера, был очень напряжённым. Вероятно, они уже начинали драку, не удивительно, что он такой ослабший. Они обмениваются взглядами, и мы спешно уходим. Я же, открывая дверь и выводя Линера в коридор, чувствую на себе проглядывающий насквозь взор Гриффин. Она что-то заподозрила. Поняла, что у меня есть некие способности, что я как-то узнала, что Линер в опасности. Возможно, догадывается о Дафне и Драконе. Но я ни слова ей не скажу! И пусть даже в плен меня захватит!***
Мы с трудом отошли от кабинета директрисы, я провела Линера на лестницу, хотела отвести в свою комнату, но ни у меня, ни у него сил на подъём на верхний этаж не было. Линер бессильно прислонился к стене и постарался отдышаться. Я остановилась рядом, разглядывая сильную усталость, отразившуюся на его лице. — Спасибо, Блум, — Линер приоткрыл глаза и, приблизившись, нежно с благодарностью поцеловал меня в губы. Лишь коснулся. Но почему? Ему же так нужна энергия, почему он не хочет поцеловать меня сильнее? Но я не успеваю схватить его и углубить поцелуй, он вновь отстраняется. — Почему она связала тебя? — зло хмурюсь я. — О чём вы говорили? — Это не так важно, наши прошлые разногласия, — я знала, что он так ответит. Будет скрывать правду. — Она лишь подловила меня в самый неожиданный момент и лишила энергии. Я предполагала, что он ничего мне не объяснит, и поэтому промолчала, сжимая губы. И зачем Линер всё ещё остаётся в этой школе, если сама директриса ему угрожает? Если он днём и ночью находится под её прицелом? Линер провёл ладонью по моей щеке и приподнял голову на себя, вновь коснулся губами моих губ, наконец скрепляя восстанавливающий энергию поцелуй. Я слегка приобняла его, он сцепил меня в сильных объятиях. Сейчас Линер вновь будет чувствовать себя хорошо. Его слабый язык касается моего так ласково и нежно. Руки скользят по талии, опускаются ниже, сжимают пальцами ткань юбки. Может, он хочет повторения той ночи? И тоже не признаётся, не желая более мучить меня, понимая, что погрузил меня в глубокий шок тогда? Но как ему сказать, что это не так? Мы медленно отстраняемся друг от друга, разъединяя губы, всё ещё обнимая друг друга. — Но что это было за видение? — спросила я почти шёпотом. Глаза Линера вновь заблестели, он крепче прижал меня к себе, притянув за талию. Я не против, если это поможет ему восстановиться. Да и мне стало легче, волнение сошло на нет, мурашки с кожи исчезли. А его горячие пальцы на моей коже… Как приятно… — Теперь мы связаны, Блум. Я только подумал о тебе, и ты увидела, что мне нужна помощь, — шепчет Линер мне на ушко. Его тёплое дыхание скользит по моей холодной коже, заставляет вновь вздрогнуть и замереть. И вспомнить тот вечер пятницы, когда я ощущала это тепло так долго, по всей коже, по всему телу. Я дёрганно выдохнула и постаралась успокоиться. Кажется, Дракон проснулся — появился лёгкий жар в груди. Так запросто привязаться к человеку? Блум… и ты себя спрашиваешь об этом только сейчас? — Смогла уйти с экзамена по Зельеварению и добиться перенесения своей работы на другой день, — Линер явно хотел надо мной пошутить, подавил смешок. Да, меня уважают многие профессора и идут навстречу. — Я горжусь тобой. Эти слова… растопили моё сердце. Так приятно стало на душе, я не сдержалась и опустила голову, смущаясь. А на губах играла лёгкая добрая улыбка.