***
Эта игра над чувствами Марго порядком забавляла. Пока я обменивался с ней многозначительными взглядами, мысленно можно поставить еще одну галочку в моем списке. Практически все девушки нашей школы в прошлом году встречались со мной. Мне интересно играть на чувствах, смотреть на страдания людей. Катя в прошлом году чуть не выпрыгнула из окна после разрыва, а я лишь посмеялся над её наивностью. Каждая новая думает, что сможет удержать меня около себя дольше чем предыдущая, но обычно больше недели наши отношения не длятся. Эти дуры слишком надоедают. Марго — единственная, с кем пришлось повозиться, но и она уже по уши влюбилась в меня. Дверь открылась, и я удивленно поднял брови. Той самой Кати ещё не было в классе, и я ожидал увидеть на пороге эту рыжую бестию, но мои предположения не оправдались. Там, испуганно озираясь по сторонам, стояла маленькая девушка, ростом с табуретку. Жидкие светлые волосы завязаны в крысиный хвостик на затылке. Сейчас было довольно жарко, но она одета в белую рубашку с воротником, закрывающим всю шею, и с рукавами до запястий. Одно мгновение, и она мешком упала на ровном месте. Класс засмеялся, а она покраснела и прижалась к стене. Светлана Евдокимовна — наша классная, молчавшая до этого, тихо, но требовательно сказала: — Класс, тишина! Мы не смели её ослушаться. Эта женщина слишком любила копаться в нашей психологии, а еще один урок, посвященный этому, не выдержал бы никто. — Это — новенькая, Элеонора Золотарёва. В этот момент я засмеялся. Очередная нищета, которую я терпеть не могу в радиусе ближе пяти метров. Девушка опустила голову и глубоко вздохнула. — Из какой глуши она приехала? Или она — иностранка? Это объяснит её странности. Теперь эта Нора, практически плача, посмотрела на меня и на секунду задержала взгляд. Что уже влюбилась? — Никитин, прекрати, — классная посмотрела на меня взглядом, не предвещавшим ничего хорошего. Я глянул на эту девчушку и начал придумывать издевательства для неё. Люблю насмехаться над нищими. Без них моя жизнь была бы лучше. — Норочка, расскажи немного о себе, а потом садись перед Владом, — Евдокимовна села обратно за свой стол и с усмешкой посмотрела на меня. Она знала о моей ненависти к таким как эта девка, но думала, что так меня наказала, хотя на самом деле обрекла девушку на «прекрасную» жизнь в нашем классе. — Мне семнадцать лет, раньше училась в обычной школе, победила в городской олимпиаде по физике, меня перевели сюда. Я не из глуши, а из Москвы, просто шесть лет назад переехала вместе с отцом сюда, в Петербург. Имя мне выбрала мама в честь своей прабабушки, — торопливо заговорила она, пряча от нас взгляд.***
— В нашем лицее правила строгие, но справедливые. Не пить и не курить! О наркомании я молчу, это и так понятно. Вы пришли сюда учиться, поэтому оставьте ваши влюбленности за порогом. Москвина и Никитин, это вас тоже касается, — Светлана Евдокимовна рассказывала правила школы, а я не могла не чувствовать взгляд того парня. Мне было стыдно за своё появление. — Никаких электронных гаджетов, правда, это правило никто из вас не соблюдает. Носить только школьную форму! За плохое поведение будете мыть класс! Камчатка, это не обсуждается! В этот момент прозвенел звонок, я быстро закинула дневник в старую сумку, которую, кажется, не меняла с шестого класса, и попыталась незаметно пройти к двери. Все сидели на своих местах, болтали и смеялись. Кто-то засвистел. — Эй, новенькая! Куда направляешься? — Никитин с отвращением смотрел мне в глаза и пугал своим ростом, потому что был практически на голову выше меня. — На урок, правда, я не знаю в каком кабинете, — опустив глаза в пол, я пыталась спрятаться от этого парня, который пугал меня безжалостным выражением лица. — Идиотка! — он зло засмеялся. — Мы не ходим по кабинетам! Учителя сами приходят! Тупая! Что мозгами при рождении обделили? — Извини, — еще больше вжавшись стену, я прошла как можно дальше от него и села за парту. — Закурить нет? — он снова подошёл ко мне. — Я не курю, — прошептала я, замерев от тембра его голоса. — Значит пьёшь, — опять этот ненавидящий взгляд. — Нет, — у меня на это были все причины. — На наркоманку ты не очень похожа, но говорят, они хорошо умеют маскироваться, — Весь класс увлечённо слушал этот разговор, в котором я не видела смысла, разве что обвинить меня во всех грехах. — У меня нет вредных привычек, — тихо отрицала я. — Ну-ну, — он взял мою сумку и начал по-хозяйски в ней рыться. — Отдай, — я всё ещё сидела на стуле и с мольбой смотрела на него. Он ухмыльнулся и швырнул мне сумку, которую я еле успела поймать. Через секунду прозвенел звонок и вошла Екатерина Фёдоровна, директор. — Мой любимый 10 «А». Этот год тоже будете постоянными гостями моего кабинета? Нора, что это у тебя из сумки выпало? Я посмотрела на пол. Там лежала пачка сигарет. Екатерина Фёдоровна подняла её и брезгливо повертела в руках. — Это не моё! — запротестовала я. Тут с места встал Никитин. — Екатерина Фёдоровна, не верьте! Я сегодня сам видел, как она за школой курила! Собственными глазами видел! Марго подтвердит! — Я думаю, мы простим это Норе на первый раз. Мне впервые захотелось на кого-то накричать. Моему тихому и застенчивому характеру это совершенно не соответствовало. На парту приземлилась записка, я оглянулась и увидела знакомую ухмылку. Девушка за ним презрительно смотрела на меня, будто бы получая удовольствие от моих неудач. Я развернула лист и прочитала две строчки, написанные аккуратным, несвойственным для парня почерком. «Это ещё не конец, дальше будет только хуже». Почему-то меня сильно задели слова и записка этого парня. Мне никогда не устраивали травли, а теперь видимо я познаю всю подростковую жестокость. Уроки закончились и, взяв свою куртку, ставшую мне короткой, я пошла по направлению к дому. — Новенькая, подожди, — ко мне бежала, та девушка. — Я — Маргарита, но лучше — Марго. Я удивленно уставилась на первого человека, заговорившего со мной дружелюбно. — Это тебе, подарок в честь прихода, — Марго протянула коробочку в жёлтой подарочной упаковке и с огромным оранжевым бантом. — Открой! Я заворожено смотрела на коробку. Мне давно не дарили подарков, особенно таких красивых. Аккуратно развязав бант и бережно сняв бумагу, я начала раскрывать саму коробку. Закрыв глаза, я вытряхнула содержимое себе на ладонь. Что-то легкое, холодное с шершавой верёвкой упало мне на руку. Открыв глаза, я увидела смутившуюся Марго и смеющегося рядом Никитина. У меня на руке лежала мёртвая крыса. Слезы горячими ручьями потекли по щекам. Я не боялась крыс и мышей, тем более мёртвых. Мне было их жаль. Они взяли и убили беззащитное существо. Это трусливо! Это… Это жалко! — Зачем? — я смогла сказать только это, до сих пор находясь в шоке. — Крысе крысу. Всё логично. Кстати похожа на тебя, — сказал наблюдавший за мной парень. — Пошли Марго, — он приобнял девушку за плечи и повёл куда-то. Маленькое холодное тельце камнем лежало в ладони. Пройдя пару шагов, я положила грызуна под куст. Она действительно похожа на меня, такая же слабая и беззащитная. Было непонятно, почему эти двое так меня ненавидели. Очень давно мама, цитируя кого-то, сказала мне: «Беспричинного зла в мире — целые горы. Мне не понять, тебе не понять —, а оно существует, и всё тут»*.