***
Чёрт бы побрал эту Марго. Она ночевала у меня и забыла завести будильник. Поэтому мы благополучно опоздали. Правда, нам это сошло с рук, а вот Норе — нет, и ей поручили мыть класс. Я торжествующе улыбнулся и сел на своё место, продолжая продумывать детали сегодняшнего веселья. Вчера под вечер Марго подала мне прекрасную идею для нового издевательства над Золотарёвой. Надо было только дождаться последнего урока. Всё внутри трепетало от томительного ожидания. Пока что я наслаждался её реакцией на мои долгие сверлящие взгляды ей в спину. Всем своим видом она пыталась спрятаться, закрыться от меня, но куда можно деться от соседа сзади. Первый урок закончился быстро. Высунувшись в коридор, я убедился, что никого из учителей нет и зашёл в туалет. Дёрнув пару раз за ручку окна, меня постигло разочарование. Учителя всё-таки заблокировали окна. Хотя какая разница. Сделав затяжку, я наконец-то смог расслабиться. Ожидание сильно выводит из себя. Марго стояла в коридоре и напряженно теребила край кофты. — Что нервишки шалят? — спросил я, тихо подойдя к ней. Она вздрогнула и развернулась ко мне лицом. — А как им не шалить если эти уроды заблокировали окна? Даже не покурить нормально. Стояла и пыталась не спалиться, никакого удовольствия. Слава Богу, сигнализация не сработала. — Осталось два урока и тогда точно будет сплошное удовольствие, — я победоносно улыбнулся. — Если честно, я тебя не понимаю. Как от этого можно получать кайф? — Сама мне идею подала, — я равнодушно пожал плечами. — Ладно, забыли. Я непонимающе посмотрел на неё и направился в класс, чтобы прождать ещё шесть скучных и бесполезных уроков. Любимая тема нашего учителя по химии — это вред курения. При этом Фёдор Викторович постоянно курит трубку. Его уроки всегда проходят под всеобщий хохот и остроумные шуточки. Сегодня урок начинается с расспросов Норы о её знаниях. Её тихий голос отдаётся дрожью по телу. Я смотрю на неё, не отрываясь, наблюдая за жестами и быстро меняющимся выражением лица. Оказывается, она — симпатичная. Очнулся я только после очередного звонка. Следующий урок я провёл, думая о своем состоянии на химии. С чего я обратил внимание на какую-то нищенку? Хотя было бы довольно интересно поиграться с ней. И вот уроки, наконец, закончились. Все уже знали о предстоящей забаве. — Я одолжу, — сказал я, выхватил из рук Норы сумку и вытряс её содержимое на пол. — Ой, случайно получилось, извини. Двое стояли на шухере, остальные выстроились в круг. Каждый жаждал шоу. — Какая интересная вещь, — на доли секунды быстрее Норы, я выхватил медальон в форме совы. В этот момент она перестала собирать вещи и посмотрела на меня пронизывающим взглядом, немного неожиданным для этой девушки. — Пожалуйста, отдай, — в её голосе звучала грусть, с которой плачут по умершему. — Нет, мне эта вещичка приглянулась. Я заберу её себе, — хищная улыбка появилась на моих губах, но в следующую секунду исчезла. Нора с кулаками бросилась на меня, пытаясь выхватить своё. Всеобщий смех лишь усилился, глядя на попытки достать до медальона, поднятого над её головой. — Отдай, ну прошу тебя, отдай! — она смотрела мне в глаза, пытаясь разжалобить. — Уже лучше, ты почувственней попроси, и я подумаю. Конечно, всё пошло не по плану, но сейчас было даже интересней. — Пожалуйста, отдай! Пожалуйста! Верни, я прошу тебя! — Нет, мне не нравится. Вот встанешь на колени, рассмотрю твою просьбу! А так заберу себе, и ты мне ничего не сделаешь. Все ведь докажут, что это моя вещь. Да? Окружающие кивнули. Нора застыла в нерешительности. — Думай быстрее, моё терпение на исходе. Марго пыталась меня остановить, говоря, что это перебор. Некоторые тоже поддерживали её, другие уговаривали меня продолжить. — Окей, прощайся со своей прелестью. Она опять начала плакать, слёзы придавали ей очарование и только больше раззадоривали меня. Это как красная тряпка для быка. — Хорошо, — еле слышный шёпот вывел меня из состояния гнева, я начал понимать, что делаю, но остановится уже не мог. Слишком далеко зашёл. Марго неодобрительно взглянула на меня и демонстративно вышла из класса. Ещё десять человек пошли за ней. Нора плавно опустилась на колени и, посмотрев мне в глаза, сказала: — Отдай мне медальон, пожалуйста. Я уже подумывал, чтобы мне сделать дальше, как в класс вошла Екатерина Фёдоровна. — Никитин, Золотарёва ко мне в кабинет! Быстро!***
Всё внутри меня занимала горечь и боль. Словно я заживо сгораю на костре. Никогда не думала, что у меня есть гордость и чувство собственного достоинства. Я не могла отдать ему свою вещь, последнюю память. Даже Марго пыталась его остановить! Даже его девушка поняла, что это перебор! Но кто сможет остановить монстра, рушащего все моральные принципы. Только я не могу понять, за что меня так ненавидеть. Я никого не трогала, никому ничего не говорила, не делала ничего, что могло бы дать повод для унижений. Я давно не плакала так горько. На душе было гадко, словно меня только что пытались опустить в ведро помоев. Нелицеприятное сравнение, но хорошо описывает, что я чувствую в душе. Даже то, что жило со мной в одной квартире, не делало мне так больно. Я украдкой взглянула на монстра, идущего рядом со мной. Интересно, он кого-нибудь любил по-настоящему? Хотя у таких как он, нет души. — Заходите! — Екатерина Фёдоровна сделала приглашающий жест. Её кабинет не отличался от антуража школы. Персидский ковёр на полу, репродукции знаменитых картин — на стенах. Кресла обиты бархатом, ручки позолочены. Тяжелые шторы, спадающие на пол, казалось, держат на себе потолок. — Начнём обсуждение этого происшествия, — когда мы сели за кресла, стоящие рядом со столом Екатерины Фёдоровны, она начала делать какие-то пометки в классном журнале. — Нора, я не могу понять. Зачем ты так покорно слушаешься Влада? Я опустила глаза в пол. Влад. У него красивое имя. Правда, внешность обманчива. — Он забрал медальон моей мамы. Вы же знаете, она умерла шесть лет назад. А этот медальон — единственное, что у меня осталось, — теперь я подняла глаза и посмотрела прямо в глаза Никитина. На секунду мне показалось, что в них промелькнуло сожаление, но этого не может быть. Он — чудовище. — Хорошо, Нора, можешь идти. Не забудь, ты должна вымыть класс. Как я могла забыть о таком забыть. За моё опоздание из-за вовремя не подоспевшего автобуса и из-за подложенной пачки сигарет. Но для меня это совсем не наказание. Я, наоборот, рада возможности подольше не приходить домой. Захожу в кладовку и беру оттуда швабру с ведром. Чувствую себя привидением, которое ходит по пустому замку и звенит цепями.***
— Влад, это уже не первый и даже не второй случай твоих фокусов. Мне придётся ставить вопрос о твоём отчислении. Я понимал, что перегнул палку. Но меня так раздражает её присутствие. — Мой отец заплатит вам, и я останусь. — Что ты себе позволяешь! — Екатерина Фёдоровна перешла на крик. — Никитин, немедленно извинись! И перед ней тоже! А после этого неделю будешь мыть все классы в вашей рекреации! — Извините меня. Мне плевать на наказание. Я никогда не выполнял их и не собираюсь. Но извиниться перед Норой надо, как бы она не была мне противна. Выхожу из кабинета и спускаюсь на этаж вниз. Сразу слышу звон металлического ведра, заворачиваю за угол и лицом к лицу с Норой. Она шарахается от меня как от пожара. Её реакция понятна. Странно, что она не надела мне ведро на голову. — Прости, — сухо сказал я. Отец когда-то предлагал мне походить к психологу и научиться сдерживать свою ненависть. Сейчас бы это умение не помешало. — Ты ведь не понимаешь, за что извиняешься? У тебя никогда не забирали человека, которого ты безумно любишь, — видимо что-то в ней замкнуло, и она сразу же кинулась на меня с криком. — У тебя никогда не пытались отнять дорогую сердцу вещь. Ты вообще не сможешь меня понять! — Я тебя понимаю. Отчасти. Я хочу, чтобы ты меня простила. Кстати класс теперь мою я,— я ободряюще улыбнулся ей, но она всё ещё ненавидяще смотрела на меня. — Хочешь, могу тебя проводить. Нора, наконец, стала похожа на себя, спрятала глаза и отказалась. Ещё ни одна девушка не отказывала мне. Это существенно ущемило мое самолюбие. Она вообще не соответствовала каким-либо правилам. Интересная личность, жаль не мой круг общения. Простая нищенка, которая никогда не сможет стать элитой. Элитой рождаются, но не становятся. Марго дождалась меня у крыльца и начала скандалить. — Влад, ты грёбаный психопат! Ты что сделал? — Рот закрой! Голова болит! — Как ты со мной говоришь? Урод! — Да пошла ты. Надоела! Расстаёмся. Сильная пощёчина обожгла мне щёку. Марго развернулась и гордо пошла от меня прочь. Ещё одно расставание. Теперь остается гадать, как воспримет это Марго. Просто впадёт в депрессию или попробует покончить с жизнью. Телефон прозвенел, сообщая о новом SMS. От отца. "Приезжай домой, буду ждать". Всё понятно, уже настучали. Теперь придётся тащиться за город к отцу, выслушивать его очередные наставления, а потом обвинения, что мой брат исчез именно из-за меня. Настроение итак было на нуле, теперь ещё к отцу тащиться.