Шесть с половиной ударов в минуту

Глава 29.1 Обещание Решение было принято моментально. Рандарелл не любил размусоливать эмоциональные подоплёки своих действий. Совесть требовала — парень делал. Если бы после гибели Саратоха Монтоги всем вокруг вдруг не стало наплевать на юного служителя, Рандареллу пришлось бы писать целое объяснительное, зачем ему покидать резиденцию и отправляться куда-то. Выглядело бы это в представлении парня весьма комично. Имя: Рандарелл Род деятельности: молодой служитель Возраст: двадцать один год Отличительные приметы: серые глаза, густые светлые волосы, смуглая кожа, рост 175 см Причина выезда из резиденции Lux Veritatis: повышенное чувство долга вынуждает служителя отправиться на поиски немногочисленных близких, оставшихся в наружном мире. Сам служитель почитает это обязательством наравне со службой в стенах резиденции. Парню не нравилась волокита, и он попросту отпросился на неделю в город. А вот какой — не сказал. Служитель и сам не знал наверняка, куда направляется. И был уверен, что одной недели не хватит для метаний между локациями, так что потом всё же придётся отчитываться, куда он так надолго запропостился и почему не сообщил заранее. Рандарелл думал о том, что на этот раз не позволит вздорному случаю развести его и Умфи. Он потерял всех сколько-нибудь близких людей, и это особенно болезненно кольнуло его после смерти наставника. Чем дальше, тем сложнее смириться. День гибели родителей и сестры покрылся мутной пеленой. Рана от потери Ташефа саднила, а от ухода из мира Саратоха кровоточила до сих пор. Что будет, если и Умфи растает, как разноцветная дымка? Навсегда… Потому Рандарелл сказал себе: если где-то ещё сохранился хотя бы один дорогой сердцу человечек, служитель не даст огоньку его души погаснуть. Если бы он являлся героем легенд, мастер языка возвеличил бы банальное человеческое желание парня, описав его как призвание или указание Терпящей. Рандарелл с улыбкой представлял, как выглядела бы его биография, изложенная в форме сказки. «И пошёл наш светлейшей души герой путями храбрых и благородных. По стрелкам перетекала его жизнь, забрасывая всё дальше от дома. Терпящая сияющими перстами указывала направление. Наведался герой сначала в Веллонри, город печали и страха. Потеря наложила покрывала скорби на облик города. Но следов искомой герой там не обнаружил» Рандарелл понял, что зря потратил время на Веллонри. Монастырь стоял уродливым куском покорёженного камня, и к этому изъеденного магией, словно болезнью, трупу боялись приближаться суеверные. В нём более никто никому не служил. Те, кто могли что-то помнить об Умфи, сами бесследно исчезли. А в таверне, где парень встретил подругу в последний раз, её даже не помнили. Требовалась другая точка опоры. Рандарелл мог бы попробовать найти Rara Avis. Но сколько времени он убьёт на выслеживание тех, кто столетиями удачно скрывался от зорких глаз Церкви? Немерено. Он также мог залезть в гнездо каких-нибудь подозрительных смутьянов или даже наведаться к прятавшимся демонам. Но всё было бы отплясыванием бестолкового танца внутри миниатюрной окружности. Требовался более простой и действенный способ нащупать бока предмета в темноте. Вот только у парня не имелось никаких козырей. Нужны чудо или трюк. А лучше то и другое. Если Рандарелл потерпит неудачу, он обещал себе, что сам обличит свой позор на весь мир. На каждом столбе, на любом указателе распишет подробности провала. «Сенсация! Молодой служитель ордена Лангзам, Рандарелл двадцати одного года, сел в лужу в завоевании сердца небезразличной ему девушки! И каким образом? Неужели богатые родители девушки отказали юноше? Нет, он — смешно ли говорить о таком! — не сумел найти её!» Рандарелл подшучивал над собой, но всё равно не мог избавиться от горечи. Ведь он действительно мало продвинулся в своих начинаниях. И дружески подставленного плеча поблизости не нашлось, а загружать проблемами знакомых, но далёких по духу служителей гордость не позволила бы. Да и какими бы баснословными талантами ни обладали посвятившие жизнь Терпящей, даже эти кудесники и озарённые светом Её не в состоянии отыскать серебряную песчинку в жёлтой пустыне. Оставалось воспользоваться теми ниточками, что свисали с края пропасти. Служителю пришла в голову идея провернуть стрелки часов дважды: разузнать что-нибудь о последних желаниях господина Монтоги и попробовать выйти на Умфи. Поэтому парень напросился на встречу с провидицей Катрией. Женщина уже прославилась точностью предсказаний, что не позволяло сомневаться в её талантах, и с ней Саратох общался незадолго до поездки в Веллонри. Рандарелл планировал поговорить с Катрией под особый предлогом: попытка выйти на убийц наставника. И попутно спросить, не в силах ли предсказательница увидеть, где сейчас девушка по имени Умфи. Едва ли удивительная выжившая за раз скажет, в какой части света топчется подруга Рандарелла, но, возможно, хотя бы посоветует, в каком направлении двигаться? Как вписать Умфи в историю отмщения, парень придумает по ходу дела. Главное, чтобы женщина захотела принять его. Болезная и физически немощная, она огородила себя от мира и редко позволяла гостям переступать порог собственных покоев. Но когда Рандарелл прибыл в Обитель Терпящей, ему сообщили, что настоятельница выехала по поручению короля. Вот так сюрприз! Молодой служитель мысленно сочинил про себя анекдот, теша себя им. «Слышали молву про невезучего служителя?» «Нет, а что с ним приключилось?» «Он искал одну девушку и для этого поехал к предсказательнице. Но когда явился к ней, выяснилось, что и её он тоже потерял!» Не самыми вкусными плодами назревал вопрос: остаться ждать Катрию в Обители Терпящей или попробовать встретить её в пути, как будто случайно столкнуться с ней, списав на случай и волю Терпящей? Рандарелл, при всём уважении к вере, не мог не признать, что порой злоупотребление именем Её, которым не гнушались почти все служители, приводило к ускорению любого дела. Вот и теперь, чтобы не ждать неопределённого дня и часа, парень выбрал стратегию «упорного шагания напролом». Скопленных денег хватало лишь на дешёвые таверны, однако эти трудности не разливались непроходимой топью перед Рандареллом. Развлекая себя вечерами, парень расписывал страницы блокнота шагами, которые реально было предпринять без огромных материальных и энергетических затрат, и исходами своих отчаянных поисков. Он также сочинил несколько стихотворений о своих похождениях. Ничего особенного, как считал сам служитель. На лавры великого поэта он не претендовал, зато промозглые сумерки скрашивались огоньком несложной деятельности. Рандарелл всерьёз задумался, может ли человек, далёкий от поэзии и искусства, своими несерьёзными трудами создать новый жанр или совершить открытие, до которого зажатые узкими рамками своих знаний деятели не придут и за всю жизнь? Ведь иногда багаж опыта прошлых поколений мешает, устанавливает свои правила и стандарты, тогда как в направлении не хватает свежего взгляда. Рандарелл наивно тешил себя, что мог бы стать таким человеком, вот только… Даже если бы парню сообщили, что он невольно обнаружил золотую жилу в ранее исхоженном поле науки или искусства, ему было бы всё равно. Он даже не смог бы полноценно гордиться собой, до конца не понимая всей глубины открытия в сфере, от которой был так далёк. Ещё и поэтому Рандарелл смотрел на свои нелепые стишки как на детскую забаву, не планируя развивать мастерство, если можно его таковым назвать. Правда, одно сочинение ему нравилось, и парень иногда перечитывал его, чтобы поднять настроение. Совы не спят, провожая его до границ, Рваным падением сыпется в чаши песок. Он не теряет себя — пять покинутых лиц. Час быть послушным и тихим давно уж истёк. Где-то ждёт долг, а где-то стена из огня. Радость проснётся, если занозу забыть. Чтобы ожить, он должен других оживить. Рандарелл чувствовал, что в этих банальных строчках поселилась частица его. Стих пускай и неполно, но отражал то состояние, в котором пребывал молодой служитель последний месяц. Помимо блокнота (того самого, что подарил Саратох) парня развлекали случайные попутчицы. Молодое тело требовало разрядки, и Рандарелл без стеснений связывался с кокетливыми девицами. И невольно сравнивал их с черноволосой Умфи, единение с которой было подобно разделению сокровенных желаний со второй половиной. Попутчицы помогали парню расслабиться, но на душе у него оставался осадок печали, что они вовсе не те, кого он мечтал видеть рядом. Поездка ожидаемо затянулась. Рандарелл не успел перехватить Катрию по дороге и сетовал на обстоятельства, выступавшие против него. Женщина наверняка уже гостила у короля. Как жаль, что Lux Veritatis давно перенесли резиденцию в другой город, долой от шумной светской столицы, но недостаточно далеко, чтобы не выпускать правителя из поля зрения. Живи он столетия назад, Рандарелл сейчас бы одновременно приблизился к цели и вернулся домой. Узнав, что провидица и вовсе не была замечена в столичном городе (даже таком большом кто-нибудь обязательно разболтал бы на всю округу о её появлении), служитель задумчиво почесал макушку. След Катрии потерялся, и Рандарелл вновь тёрся возле тупика. Упрямство и отчаянье боролись за трон в его душе. Парню катастрофически не везло, и он справедливо ощущал себя бьющейся о лёд рыбой. Та тоже старается изо всех сил, прикладывает неимоверные усилия, да вот… Не знает, как правильно совладать с губительным положением. Не видит альтернатив. Если бы Провидение поделилось с Рандареллом капелькой удачи… Совсем крохотной — он о большем и не просил. И такая удача в итоге озарила скитавшегося в стороне от столицы служителя. Он возвращался домой неохотно, специально придумывая оправдания, чтобы задержаться. Сбережения таяли, а обрубленные мотивы превращались из стимулов в обузу. И всё же Рандарелл, словно ведомый невидимыми добрыми силами, вышел на правильную тропинку и свернул к одиноко стоявшей усадьбе. Она поражала немалыми размерами. Конечно, парень привык жить в строении, которое в разы превышало даже замки, однако для частного дома усадьба выглядела внушающей. И удивительно тихой. А ещё ухоженной и облагороженной для сновавших вокруг Сменщиков, которые вели себя столь вольготно и смело, будто давно поселились в этих стенах. Вот только подобные бестии не следят за красотой сада и крайне нечистоплотны, чтобы сохранить усадьбе такой белый и презентабельный вид. Низших демонов бродило слишком много. Маленькая группировка, собравшаяся со злым умыслом. Рандарелл знал, что подобные им не стекаются кучей без причины. Парень затаился, а потом прокрался к окну и заглянул внутрь. В просторной комнате со столом и пианино лежали тела, целые и не очень. Их было не менее дюжины, и среди них обнаружились женщины в белоснежных рясах. Этот факт разом ударил по мозгам парня. Демоны устроили настоящий кошмар недалеко от столицы! Несусветная наглость! Сменщики не пугали Рандарелла. В одиночку разобраться с ними он вряд ли сумел бы, однако эти твари сами никогда не искали драк. Трусливые и мелочные, они прятались в щели, из которых выползали, как только начинало пахнуть жареным. — Ну и покажу я вам сейчас, — пробубнил под нос служитель. И в следующую минуту белоснежная вспышка распугала нахальных бесов. Не пожелавшие слинять отведали новую порцию магии уже лично от Рандарелла. Парень прошёлся по внутренностям усадьбы. Степень разложения трупов указывала на то, что люди были мертвы уже три-четыре дня. Хозяин дома, его слуги, судя по одеждам, служительницы Церкви Терпящей… На втором этаже Рандарелл обнаружил ещё пару тел и обугленную кровать, обсыпанную пеплом. Что за безобразие тут творилось?! Служителю пришло на ум, что Катрия могла временно проживать в усадьбе. Иначе как объяснить столько представителей Церкви Терпящей в лесной глуши, вдали от монастырей и обителей? Вот только самой провидицы нигде не было, даже в виде хладного трупа. Возможно, ей удалось спастись… С этого момента у Рандарелла появилась новая всепоглощающая цель. Раз он не мог отыскать Умфи в ту же секунду, займётся поисками Катрии. Если она в беде, ей потребуется помощь. Да и сами виновники далеко не ушли. Парень не верил, что столь массовые убийства устроили какие-то Сменщики. Сёстры из Церкви Терпящей обладали нужными навыками для отпугивания этих страшилищ. Значит, демонам кто-то поспособствовал, и этот неизвестный обладал большими силами. Вероятно, злодеев было несколько. Рандарелл чувствовал, что готов встретиться с этими чудовищами, кем бы они ни возомнили себя. Так, парень помчался по окрестностям, вынужденно повесив на мысли об Умфи табличку «Вернуться позже». И вот ведь ирония: стоило служителю переключиться на новую проблему, как милостивое Провидение вывело его… к ней! Рандарелл заплясал бы от радости, если бы… Черноволосая девушка шагала рядом с предполагаемым злодеем. Парень чувствовал, сколько потусторонней энергии сочится из незнакомца, и не мог не укрепиться в вере, что в этот раз Терпящая в самом деле Сама вывела на нужную тропу. Рандарелл нашёл всё, что искал, и даже более… Глава 29.2 Меж двух огней Я выслушала Рандарелла до последнего слова, ни разу не перебив. И теперь не знала, что сказать. Он весь светился, как будто возможность наконец-то выговориться и быть понятым свела на нет прошлые сомнения. Парень чувствовал себя героем, который ворвался в запечатанную на сотню замков башню и спас томившуюся взаперти красавицу. Меня же пробрал мороз. Всё было не так волшебно, как представлял Рандарелл, и мы находились не в сказке. А я даже не хотела, чтобы меня кто-то спасал. То, что виделось парню таким простым и естественным, в действительности распадалось на тысячи тонкостей. — Пошли! — Куда? — я оглянулась. — Но… там остался… — Кем бы он ни был, ты не обязана более следовать за ним, — Рандарелл вздохнул и взял мои руки в ладони, заглядывая в лицо, как маленькому несмышлёному ребёнку. — Ты пока не можешь до конца осознать, что произошло твоё освобождение. С этим всегда трудно смириться. Но пройдёт время, и ты ощутишь всю прелесть новой жизни. Тебе не нужно слушать лживые наговоры этих чудиков, теперь с тобой я. Поблагодаришь позже, когда прочувствуешь всю прелесть положения. А сейчас поторопимся. Нам ещё нужно найти по дороге одну женщину, если она жива. Он готов был забрать меня с собой, отвести за безопасные стены. Спасти от заблуждения, в котором я, по мнению парня, бултыхалась не по своей воле. А если по своей, то и это лечится. Рандарелл собирался спасти свою подругу от неё же самой, если потребуется. Но кто спасёт меня от Сайтроми? Сайтроми… — Это неправильно. Я не хочу оставлять его. Мой спутник… Он не приверженец Rara Avis! — Разве? Мне показалось, этот тип — тот ещё злодей, — хмыкнул Рандарелл и насильно потащил меня за собой. — Неважно. Брось его. Брось их всех! Ты ничего им не должна. А если они потребуют с тебя расплату за побег, пусть разберутся для начала со мной! А значит и со всем орденом, если осмелятся! Ох, храбрый добрый Рандарелл… Глядя на его волевое лицо, в светящиеся решимостью пепельные глаза, я даже не находила, что возразить. Как объяснить, что мы живём в разных мирах и правда в его вселенной не совпадает с правдой в моей? Служитель верил, что спасает меня. Возможно, и так, вот только довести дело до конца оказалось не в его силах. Дорогу нам преградил мужчина в костюме. Сайтроми с трудом волочил повреждённое тело, однако уверенно стоял на ногах. Левая щека и лоб превратились в уродливую маску. Глаз вытек, а рубашка в нескольких местах пропиталась кровью. Брови сгорели полностью, а на мочалку волос без сожаления не посмотришь. — Ого, так ты жив! — воскликнул Рандарелл, замирая и закрывая меня собой. — Сильный ты парень. Мне рассказывали, что этот приём головы сносит. Я не знала, что предпринять, потому как понятия не имела, что собирался делать Сайтроми. И оттого становилось ещё страшнее. Зато служитель повёл себя предсказуемо: мой друг планировал стоять до победного и, если не добить преследователя, то обезвредить его. Так же Рандарелл поступил в Байонеле, прикрывая меня щитом от атак чудовища. Наверное, парень утешал себя, что у нынешнего недоброжелателя весовая категория ниже, чем у агрессивного демонского отродья. Это заблуждение обещало стоить ему жизни. — Подожди, Рандарелл… — Не беспокойся, Умфи! — он меня не слышал. — Я стал куда сильнее с нашей последней встречи. Ты можешь не вмешиваться, и я не стану заставлять тебя драться с твоим знакомым. Но только не мешай мне, ладно? Кто он тебе? Твой учитель? Король молча наблюдал за тем, как парень принял боевую стойку и вытащил из-за пояса гладиус — короткий меч, не отягощавший перемещение. — С дороги, неверный! — угрожал служитель. — Девушка не желает идти с тобой! — Это правда, Умфи? — Сайтроми бросил на меня беглый взгляд. Я чувствовала себя ни живой, ни мёртвой. Катастрофа неминуемо приближалась, и не было сил остановить её. — Ты хочешь пойти с ним? — Не пытайся давить на неё! Я знаю о ваших методах запугивания! Рандарелл внезапно рванул к мужчине, направляя лезвие ему в грудь. Когда между ними осталось два шага, парень выставил полупрозрачный щит, ставший одновременно преградой и оружием. Тактика оказалась простой и действенной. Пока противник концентрирует внимание на мече, служитель оглушает его толчком энергии щита и одновременно закрывает себя от непредвиденных выпадов. И тут же колет гладиусом в грудь. Сайтроми отшатнулся, получив удар щитом, но пронзить себя не дал. Перехватив метившее в лёгкое лезвие, он вывернул его вместе с рукой нападавшего. Не ожидавший подобного Рандарелл по инерции едва не завалился вперёд. Король толкнул парня ногой в неприкрытый щитом бок, заставив того опрокинуться на спину. Меч служитель не выронил, а вот щит погас. — После твоего убийственного приёма ты собрался добить меня вот этим? — издевался Сайтроми. Он медлил. Играл с мальчишкой или осторожничал. Рандарелл вскочил на ноги и отступил на тройку шагов. Щит вновь загородил его от ожидаемых выпадов противника, у которого под одеждой могло храниться оружие. Но теперь служитель вёл себя менее спесиво. — Р… Рандарелл… — дрогнувшим голосом позвала я. Сердце стучало где-то в пятках. Всё без толку. Ему не отвоевать меня у Сайтроми. У кого угодно, но только не у бессмертного воителя, участвовавшего в сонме сражений. — Это глупо! Остановись! Меня игнорировали. Даже если бы встала между ними, едва ли это остудило бы решимость Рандарелла. Он верил в победу своих принципов и убеждений. И если Король невозмутимо ждал, демонстрируя, как умеет контролировать себя в напряжённых ситуациях, то парень готов был бросаться на зверя снова и снова, колоть в разные точки, искать слабые места. И всё ради моего спасения. Сейчас я была трофеем, а не голосом порядка и разума. Никого из них по-настоящему не волновало, чего хочу я, и достучаться до их глухих ушей не удастся. — Ты же не убьёшь его? — отчаянно обратилась к отцу. Стоявший ко мне спиной Рандарелл подумал, что вопрос адресован ему. — Он тебе близок? — через плечо кинул парень. Как он там говорил? Учитель? Можно попробовать объяснить служителю через знакомые ему образы. Вдруг он услышит меня? — Ты должен понять меня, Рандарелл! У тебя тоже был учитель! — Был? Так ты знаешь, что случилось с господином Монтоги? Я с запоздалым ужасом заметила, какую ошибку совершила, когда мгла в глазах Сайтроми дрогнула.  — Саратох Монтоги. Осветитель, — мужчина наклонил голову на бок. — Что, если скажу, что это я убил его? Не веришь? — спина Рандарелла напряглась. Лица я не видела, однако была уверена, что парень недоверчиво щурится. — Саратох погиб в женском монастыре в Веллонри. Пол обрушился, похоронив людей. Но я убил его ещё до этого. — Любой мог узнать об этом. — Как скажешь. Ветер взъерошил мне волосы, и я поспешила пригладить их. Зачем, ну зачем Сайтроми сообщал это? Он дразнил моего друга, проверял его, тянул время? Как же некстати Рандареллу стукнуло в голову погеройствовать! Встреча этих двоих в идеале не должна была состояться никогда! Они являлись магнитами с противоположными зарядами, представителями двух равновесных сил, тянувших мою сущность в разные стороны. И пока оба находились далеко друг от друга, я испытывала относительный комфорт. А приблизившись, каждый потребовал кусок побольше, не желая делиться. И я тут выступала в роли самой безвольной фигуры. Оставалось лишь ждать, чья сторона перетянет канат на себя. Я могла бы попробовать вмешаться, да воочию видела, к чему это приведёт. Если я встану на пути Рандарелла, он обогнёт меня и продолжит бросаться на врага. Если же силой повалю Сайтроми на землю и потащу друга в укрытие, бессмертный взбесится и устранит служителя даже не щелчком пальцев, а мыслью. Фантазия, в которой Рандарелл сгорает в белом пламени, была невыносимой. Служитель вновь бросился в атаку. Энергетический щит он не убирал, полагаясь на его прочность. Рандареллу явно не хотелось махать мечом до вечера. Он планировал добить противника ещё с первой попытки, а потому сейчас торопился. Мой друг не скупился на самые мощные приёмы в своём арсенале, причём на все сразу. В Сайтроми полетела едва уловимая глазом щепотка, после чего пространство вокруг на небольшом радиусе окрасилось в белоснежные цвета. Ослепив противника, служитель с разбегу пал на колени, намереваясь сделать подсечку. Он думал, должно быть, что мужчина едва держался на ногах и испытывал неимоверные боли. Если бы парень дрался с человеком, так бы оно и было, ведь нанесённые телу господина раны не оставляли ни шанса на ловкое парирование и быстрое перемещение. Вот только мой друг дрался не с человеком. Рандарелл рубанул по ногам, и мужчина ожидаемо свалился на землю. Служитель занёс гладиус над его сердцем, но противник откатился в сторону и, встав на колени, упёрся ладонями в поверхность щита, которым служитель намеревался оглушить ускользавшего противника. Кожа от соприкосновения с чистой энергией света запузырилась. Рандарелл прыжком отскочил назад, и в этом резком движении я заметила не попытку перегруппироваться, а… растерянность. — Человек ли ты? — выпалил он обескуражено. — Долго же до тебя доходит, — Сайтроми попробовал встать на ноги, но те тряслись и подгибались. — Ты не понял этого, когда твой первый приём, рассчитанный на слабые людские тела, не убил меня? Мой друг с изумлением осознал, что перед ним ходячий труп. Получив такие повреждения, человек не смог бы столь невозмутимо разговаривать и вообще лежал бы пластом, скуля от боли. А Сайтроми хоть и испытывал трудности, страдальцем не выглядел. Поначалу списав это на выносливость противника, теперь служитель видел, что разгадка крылась в другом. — Одержимый?! Это так? — Рандарелл повернулся вполоборота ко мне. — Ты разгуливаешь по земле людей с демоном? Король злобно поджал губы, услышав упоминание о разделении территорий. Служитель опустил меч, но не щит, и стал суетливо шарить по карманам одеяния. — Я изгоню его! — Я убью его, если он не уйдёт. У меня кончается терпение, Нахиирдо, — предупредил Сайтроми. И в этом я вдруг разглядела проявляемую им заботу. Отец не игрался с парнем. Он до сих пор не устранил глупого служителя из-за меня, догадываясь о наших дружеских связях. — Теперь я вижу, что они с тобой сделали. Ты околдована! — выпалил мой друг. — Моя Умфи никогда бы не зашла так далеко в общении с демонами! — Вы точно знакомы не первый день? — поморщился Король, глядя на действия служителя как на возню насекомого. — Он ведёт себя как типичный представитель ордена дуралеев, которых ты так не любишь. Я с ужасом пялилась на обоих, страдая от бессилия. Внутренний голос вовсю орал: «Давай, сделай что-нибудь! Не стой столбом!». И правильное решение оказывалось таким очевидным, но от этого не менее болезненным. Я в любом случае что-то теряла. Как и всегда, когда речь заходила о превалировании одной из моих половинок. — Ладно! Я пойду с тобой, только… уйдём прямо сейчас, — взмолилась я, быстрым шагом приближаясь к Сайтроми. — Оставь его! Просто уйдём! — Умфи! Это ошибка! — вскричал Рандарелл. — Я твой старый друг, я хорошо тебя знаю! Ты не должна так поступать! Прислушайся к своему сердцу! Ты… ты нужна мне. Он пытался воззвать к ностальгии и тем незабываемым чувствам, что я к нему испытывала. Вот только этого было мало. А ещё он попросту не видел, что умрёт, если продолжит бороться. Получалось, что не он мне, а я ему сейчас спасала жизнь. — Я… объясню тебе… в другой раз, — слабо выдавила я. Подставила плечо и помогла Королю подняться на ноги. Он почти висел на мне. — У него такое большое влияние на тебя? — А ты разве не отдал бы предпочтение родителям? — проговорил Сайтроми. И тут же довольно мурлыкнул. — А, понимаю. — Хватит! — осадила я его, разгадав тактику Короля. Он намеренно говорил лишнее, проверяя, насколько близок мне друг. Вернее, насколько я доверяю ему и что раскрыла о своём происхождении и окружении. И теперь отчётливо видел, что… ни беса я не доверила Рандареллу. И для Сайтроми это значило не то, что я плохой друг, каким сама себя считала, а что парень не заслуживает правды. Лицо служителя вытянулось. По нему было заметно, как хочет сорваться с языка вопрос, что разрушит меня полностью. Я смерила Сайтроми таким яростным взглядом, запрещая продолжать разбрасываться моими тайнами, что довольство слетело с его лица. Взгляд мужчины потух. — Прости, Рандарелл, — невыразительно сказала я. — Мне следует… пойти с ним. Так надо. — Умфи, — механически произнёс парень. И тут же выхватил что-то из внутреннего кармана одежды и метнулся к нам. Он не планировал сдаваться. Всё ещё полагал, что разум его дорогой подруги затуманен. На полпути служителя скрутила такая боль, что он с воплем споткнулся и повалился навзничь. Рандарелл впился в правую руку побелевшими пальцами и стал сжимать её, катаясь по земле. Кожа в нескольких местах начала чернеть и слазить, как от близкого жара. Вот только горела она не снаружи. — Прекрати! — Я встала перед Сайтроми, и ему пришлось схватиться за меня двумя руками, дабы не упасть. — Ты покалечишь его! Этого Король и добивался. На слёзы в моих глазах он глубоко вздохнул и остановил разрушение тела служителя. На повреждённую конечность парня страшно было смотреть. Рандарелл чудом не потерял сознание, но соскальзывал, медленно падал в беспамятство. Одними губами я прошептала ему «прости», только он не увидел. Оставлять раненного друга в лесу было страшно, но Сайтроми не потерпел бы возиться с неудачливым «героем». Тащить едва волочившего ноги было трудно, и висеть грузом отцу вскоре надоело. Нас более никто не преследовал, и торопиться стало необязательно. — Тебе нужно найти новую оболочку, — прислоняя его к дереву, сказала я. Мне не особо хотелось разговаривать с Королём после случившегося, однако притворяться, что его тут нет, было бы нелепостью. Тем более что я же сама и выбрала сторону Сайтроми, если можно так выразиться… Как по мне, это походило на издевательство судьбы. — Нет, — отец отверг предложение. — Довольно скрываться. Я почти добрался до места встречи с сёстрами. На территории, занятой Хатпрос, мы будем в безопасности. Можно уже не маскироваться. — На половине людей нигде нельзя быть в безопасности! — я развела руки. На самом деле мне не хотелось вновь ощущать собственную ничтожность, быть подавленной внутренней мощью Короля и его внушительными габаритами. Впечатлений Байонеля хватило с потрохами. — Ладно. Пройдём ещё немного, — надсадно сказал Сайтроми и вдруг сполз по стволу на землю. И больше не поднялся.