Танец Смерти

— Все цели в пределах периметра, — ожила рация искаженным голосом Ценга. — Все четырнадцать? — уточнил я, просто чтобы удостовериться. — Все четырнадцать, — послышался ответ сквозь статику помех. — Что выбрал? — спросил стоявший рядом Руд и бросил взгляд на мою кобуру. — .50, — ответил я, доставая пистолет и снимая его с предохранителя. Глядя на меня, Руд сделал то же самое. — Ты? — .50. Мы стояли в узком переулке рядом с черным входом в помещение, на которое готовили облаву. Ценг и Джаред засели в пустующем здании напротив главного входа. Наш объект был небольшим заброшенным домом, где сейчас находились четырнадцать человек, которых нам было приказано устранить. Все началось с радиопередачи, которую я перехватил, пока тайно выслеживал подопытного для Кёрна, чтобы воссоздать эффект, оказанный на Руфуса. Дженова окончательно объединилась с антителами, и нужно было проверить, как они поведут себя внутри человека. Это была моя идея, и Кёрн охотно согласился. Я знал, что это крайняя мера, но мне нужно было удостовериться. Когда дело касалось благополучия Руфуса, ошибки были не приемлемы. Как и у всех, у меня тоже имелась темная сторона, временами даже слишком темная. Руфус ничего не знал. Я просто сделал небольшой крюк во время тестового полета после техобслуживания. Мне требовалось всего каких-то лишних двадцать минут, чтобы подобрать нашего будущего пациента и доставить в лабораторию. В итоге у меня ушло полчаса, потому что пациент решил оказать сопротивление, оставив на мне несколько отметин, которые мне пришлось скрывать от Руфуса. Хотя, скрыть их не составило труда, потому что мы с Руфусом в очередной раз переругались, и я спал в запасной спальне. Я решил, что потерплю бойкот, который он мне объявил, как раз пока не сойдут синяки. Потом можно будет устроить новую ссору, чтобы в результате, наконец, помириться. Было легко сыграть на рутине, ведь частые перепалки были для нас нормой с самого начала. Радиопередача, которую я перехватил, сообщала о небольшой ячейке Оползня, которая производила Мако-Метеоровую сыворотку прямо у нас под носом в Мидгарском регионе. К счастью, Руфус решил, что для меня это не будет слишком опасно, и разрешил принять участие в операции. Конечно, я бы солгал, сказав, что мне не пришлось неоднократно упрашивать его, но оно того стоило. Я уже сто лет не был на боевом задании, и мне было нужно снова почувствовать себя живым. — Обойм достаточно? — спросил Руд. — Их там всего четырнадцать, — закатил глаза я, показывая ему две запасные обоймы, которые мне вряд ли понадобятся. По нашим сведениям террористы были неплохо вооружены, а нам нужно было прикончить всех, оставив лишь одного для допроса. И мы были хорошо подготовлены. Ценг и Джаред больше трех недель вели за ними наблюдение, чтобы выяснить, чего нам ожидать, когда мы ворвемся внутрь. Задача была предельно проста, ведь нам не нужно было выпытывать информацию о лидерах или о чем-то мудреном. Нам нужно было просто узнать источник их поставки, чтобы устранить его. А потом уничтожить все их наработки и доказательства. — Думаешь, сопляк справится? — Ты его тренировал, — ответил Руд, не сводя глаз с черного входа в обшарпанное здание. — Ты и скажи мне. Меня волновало не то, что пацан может не выдержать предстоящий свинцовый дождь. Нет, он уже достаточно времени проработал с Ценгом и Рудом. Меня беспокоило то, что это будет первый допрос с его участием. И была велика вероятность, что придется использовать весьма насильственные методы стимулирования. А учитывая, что это будет его первый раз, то, скорее всего, ему и придется задавать вопросы… Если вы понимаете, о чем я. — В л'бой момент, Ценг, — сказал я в рацию. Меня уже охватывало нетерпение. Я рвался в бой, и ожидание реально начинало меня выводить. — Еще рано, — был ответ. — Еще рано, — раздраженно передразнил я, чувствуя дикое желание закурить. Руд коротко взглянул на меня и покачал головой. Он достаточно хорошо меня знал, чтобы иметь представление, о чем я думал. — Ты дерганый в последнее время, — заметил Руд. — Мм. Я отлично понимал, что он не хотел знать, почему. Все, что касалось Руфуса и меня, заставляло Руда замолкать и замыкаться, словно при встрече с Мидгарским Големом. А он всей душой ненавидел этих тварей. Но почему-то тем вечером он был на удивление разговорчивым. Может быть потому, что после операции он собирался встретиться с Тифой, чтобы сбросить напряжение и избыток адреналина. — Вы опять поссорились? — Поссорились… — я достал зубочистку и сунул ее в рот. — Он думает, чт' между мной и Холдриком что-то было, — как только слова покинули мой рот, я тут же пожалел о них. «Чертов кретин», — обругал я сам себя. Руд медленно перевел взгляд от двери и с явным неодобрением посмотрел на меня. — Что ты ему сказал? — Ск'зал, что Холдрик — все, что у м'ня тогда было. — А потом? — А п'том собрал осколки пепельницы и ушел в запасную спальню. — … — я практически мог слышать его молчание, словно какой-то беззвучный код на ветру. Руд повернулся обратно к двери и покачал головой. — Он все равно узнает, Рено. — Да, блять, он уже знает, — резко прошептал я, понимая, что из-за этой темы становлюсь напряженнее, чем было необходимо. — С хуя ли бы он тогда спрашивал? — … — Бля, я не могу ему расск'зать. — … — Что я ему скажу? — Правду. — Правду, — пробормотал я, вгрызаясь в зубочистку, и процедил сквозь зубы: — И что это будет? — Правда, — ответил Руд, не сводя взгляда с двери. — Правда. — Мм. — Ну, — я сломал зубочистку пополам и взял еще одну. — Я не могу ему эт'го рассказать. — Тогда не говори. — Блять, от т'я помощи… Руд раздраженно вздохнул и посмотрел на рацию, когда она возвестила, что пора начинать. — Готов? — спросил он. — Более чем, — ответил я, и мы синхронно двинулись к черному входу. Может быть, я действительно был дерганым, потому что в тот момент мне больше всего на свете хотелось войти внутрь и проломить пару голов, просто чтобы выпустить пар. Если хотите, могу рассказать, что произошло у нас с Руфусом. Все начиналось довольно безобидно… === Мы были оба измотаны, когда я повалился на спину на кровати, а Руфус подполз и устроил голову у меня на плече. Он все еще пребывал где-то там, где мысли не имели значения, после того, как забрызгал спермой мне все руки. Он задумчиво водил пальцами по шраму, которым меня наградил Клауд, когда они пытались остановить меня от обрушения Плиты на Сектор 7. — Он все еще болит? — поинтересовался Руфус, прослеживая широкий рубец, который тянулся по диагонали от моего нижнего левого ребра. На спине у меня был его близнец в том месте, где меч вышел с другой стороны. — Иногда, — ответил я и потянулся рукой к тумбочке за сигаретами, стараясь не подключать для этого остальное тело. — Он чуть не убил тебя. — Да уж, учит'вая, что Тифа до кучи сломала мне ребра и руку… — пробормотал я, зажав сигарету между губами и прикуривая, не поднимая головы. — Я удивлен, чт' остался жив. — Знаешь, ты ему нравишься, — Руфус поднял голову и взглянул мне в лицо, а я цинично усмехнулся: — Поэтому он п'тался м'ня убить? — Нет, — Руфус лег обратно и уставился в пространство. — Я имел в виду, ты нравишься ему сейчас. Снова усмехнувшись над его нелепым предположением, я затянулся и озвучил свое мнение на этот счет: — Сильн' сомневаюсь, что он по этой части, Руфус. — Да? И почему ты так считаешь? — Слишком брутальный, — ответил я, вспоминая, как Клауд обычно выбивал из меня всю дурь. — Я прост' не вижу эт'го в нем. — Может быть, ты не видишь, потому что не хочешь видеть? — Думаю, я не вижу, п'тому что этого нет. — Ты иногда бываешь таким болваном, — сказал Руфус, снова приподнявшись и глядя на меня. — Когда ты уже бросишь свое глупое отрицание? — Отрицание? — переспросил я. — По-твоему, я прост' не желаю признать, что один натурал хочет меня завалить? — По-моему, ты просто не желаешь признавать ничего, что касается других мужчин, — уточнил он, снова касаясь шрама. — Ты можешь из-за этого попасть в неприятности. — Иди на хрен, Руфус, — пробормотал я и, посмеиваясь, постучал его по макушке. — А ты считаешь, чт' твоя безумная ревность — эт' что-то здоровое? — Я никогда этого не говорил. И, по крайней мере, я могу признать, что ревную. — Тогда позволь мне спросить у т'я кое-что на другую тему, — потому что та, которую завел Руфус, зашла в тупик. — Что? — У тебя никогда не возникало желания пом'няться ролями? — Поменяться ролями? — Да. Ну, знаешь, со мной, — сказал я, надеясь, что он не воспримет это как предложение. Я плечом почувствовал его вздох и то, как он неуютно пошевелился, а потом с трудом услышал его тихий ответ: — Не уверен, что я знаю, что делать. — Да эт' точно так же, как анал с женщиной, — сказал я, немного приподнимаясь на локте, и игриво добавил: — Тольк' не говори, что ни разу не экспериментировал ни с одной, — я провел рукой по его волосам, а потом взъерошил их. — Или ты сохранил все безумства для меня? Мне показалось, что мои слова его каким-то образом задели, потому что он вдруг весь напрягся, а его пальцы впились мне в живот. Глядя в стену позади меня, он ответил низким отстраненным голосом: — Я никогда не был с женщиной. — Пиздишь! — удивился я и еще больше приподнялся. — Я п'стоянно видел тебя с телками с тех пор как т'бе было, сколько? Шестнадцать? Семнадцать? — Тебе ни разу не приходило в голову, что тех телок больше никто никогда не видел? — Что ты п'таешься сказать, Руфус? — требовательно начал я и схватил его за волосы, заставляя посмотреть на себя. — Ты заманивал их, чтоб' потом просто убить? — Нет! — рявкнул он и весь напрягся, как дикий зверь, готовящийся напасть. — Я пытаюсь сказать, что не собирался спать со шлюхами, которых постоянно подкладывал под меня мой отец! — И вместо этого ты убивал их? — я отпустил его волосы и отпихнул от себя его голову. — Бля, Руфус, ты пизданутый на всю голову. — Не более пизданутый, чем ты! — огрызнулся он. — Я, по крайней мере, не просил обрушить Плиту на свой собственный дом! — Они заслужили это! — зло парировал я, вскакивая с кровати и ища свои боксеры. — О? Все они? — спросил Руфус с внезапным спокойствием в голосе. Он дотянулся до пижамных штанов и тоже начал одеваться, потому что наш романтичный разговор по душам после секса был, очевидно, закончен. — Женщины и дети тоже? — Отъебись, Руфус, — предупредил я, туша сигарету в пепельнице и доставая новую. — Если бы не я, эт' сделал бы кто-то другой. — Да, но я сомневаюсь, что они сами вызвались бы сделать это. — Завали, Руфус. Я не собираюсь это обсуждать. — Почему нет? — спросил он, натягивая пижамную рубашку. — Ты хотел что-то похоронить там? Или кого-то? — Я сказал, заткнись, Руфус! — снова предупредил я, угрожающе ткнув пальцем в его сторону. Хотя это и была пустая угроза с моей стороны. — Да, я мог изредка пристрелить пару шалав, — холодно сказал Руфус, застегивая пуговицы и помахивая рукой, словно рассказывал о том, где провел отпуск. — Но я никогда не разрушал целый Сектор, только чтобы что-то скрыть, — он поднял на меня полный горечи взгляд и с угрозой спросил: — Ты поэтому вызвался? Чтобы убедиться, что сможешь уничтожить все доказательства? — Ты злобный долбаный уебок! — заорал я и швырнул пепельницу в стену, промахнувшись мимо его головы лишь на пару сантиметров. Руфус даже не вздрогнул. Потом его глаза прищурились и потемнели. — Убери это, — ледяным тоном потребовал он. — Сам убери. Тольк' тебя это волнует, — процедил я и направился к выходу из комнаты, чтобы подчеркнуть, что я ему не сучка на побегушках. Но почти у самой двери Руфус неожиданно преградил мне путь, блокируя единственный выход. — Прежде чем ты уйдешь дуться в другую комнату, — прорычал он. — Скажи мне только одно. — Что, Руфус? Что мне тебе сказать? — зло спросил я. — Ты хочешь знать, с каким удовольствием я прикончил всех этих выродков? На мгновение Руфус замер, уставившись в пространство, словно не ожидал, что я могу такое сказать. Потом он встряхнулся и ровным тоном спросил: — Ты любил его? И тут настала моя очередь реагировать так, будто я не ожидал его слов. Я с трудом сглотнул, чувствуя, как бледнею, и как тошнота подкатывает к горлу. Я смотрел на него так, словно в тот момент ненавидеть сильнее было уже некуда. — Съеби от двери, Руфус, — потребовал я сквозь сжатые зубы, охваченный новым, еще более сильным желанием уйти из комнаты и от разговора. — Нет, пока ты не ответишь, — возразил он этим своим отвратительно спокойным тоном, который использовал, чтобы держать себя под контролем. Но ни хрена у него не было под контролем, судя по побелевшим костяшкам на ручке двери у него за спиной. — Руфус, — сказал я с неожиданной слабостью в голосе и махнул рукой в сторону двери. — Пропусти. — Нет! — выкрикнул он, и я вздрогнул, не ожидая, что он снова взорвется. Он уперся рукой мне в грудь и оттолкнул. — Знаешь, что он сказал мне, пока держал тебя в той хижине? — спросил он и потом добавил, не заботясь о том, что его слова были мне, как соль на рану: — Не думаю, что ты слышал, потому что его дружок в тот момент выбивал из тебя последнее дерьмо. — Замолчи, Руфус. — Нет! — опять закричал он, заставив меня снова вздрогнуть. — Он почему-то счел необходимым сказать мне, что твоя задница была лучшей из всех, что он трахал в жизни! — Заткнись, Руфус! — Естественно, я подумал о худшем, — признался он и подался вперед, словно хищник, нависающий над жертвой. — Но, к счастью, врачи не нашли никаких подтверждений тому, что он прикасался к тебе в этом смысле. — Заткнись нахуй, Руфус! — Так что сделай одолжение, Рено, — не унимался он, сверля меня ледяным взглядом. — Ответь. Он сказал это только для того, чтобы развязать мне язык? — потом он сжал зубы и процедил: — Или вы были знакомы ближе, чем ты пытался дать понять? Внезапно потеряв дар речи, я отшатнулся и надавил основаниями ладоней на глаза, пытаясь избавиться от образов, замелькавших перед ними. А потом беспомощно уронил руки вдоль тела, словно вся моя жизненная энергия куда-то испарилась. Я смотрел в пол, едва дыша, и просто был не в силах скрыть поражение, написанное у меня на лице. — Он — все, чт' у меня тогда было, — единственное, что я смог выдавить из себя, чувствуя, как мое тело невольно желало отключиться. — Все, что у тебя было, — эхом повторил Руфус. Из него, казалось, тоже вышел весь запал. Он отпустил дверную ручку и подошел ко мне. Своими изящными и обманчиво деликатными пальцами он приподнял мою голову за подбородок, заставляя посмотреть на себя. — Ты ведь никогда не собирался рассказать мне, да? — спросил Руфус, но было совершенно ясно, что он не ждал ответа. Я мог только закрыть глаза. Я вдруг оказался неспособен смотреть на него. Немного наклонившись вперед, чтобы наши лбы соприкоснулись, я потерся кончиком носа о его нос. А потом издал едва слышный сдавленный звук, будто подавившись воздухом, и Руфус отстранился. Он вышел из комнаты и ушел в кухню, гремя там бутылкой и стаканом. Я медленно и неустойчиво опустился на колени, чтобы убрать осколки пепельницы, и затушил забытую сигарету, которую все это время держал в руке. Закончив, я ушел в запасную спальню предаваться чувству вины и стыда, свернувшись на кровати всхлипывающим комочком, пока Руфус за кухонным столом топил свои чувства в бутылке. А теперь вернемся к нашей облаве… === Это было оглушительное свето-звуковое шоу, когда мы ворвались в дом. Мы действовали на чистых инстинктах, позволяя многолетнему опыту и подготовке направлять нас. Избегая попадать в своих на другом конце комнаты, мы отстреливали террористов одного за другим, используя любые подходящие предметы мебели как прикрытие. Мы заранее договорились, кого оставим в живых для допроса. Нам всем он показался самым осведомленным и легко поддающимся запугиванию, что было редким сочетанием и стоило усилий. Странно, но в этот раз мы все довольно легко сошлись во мнении, и бедный ублюдок даже не понял, откуда ему прилетело. Спустя несколько полных адреналина минут, показавшихся длиннее, чем были на самом деле, у нас осталось только три противника, одним из которых был наш парень. Вокруг продолжали греметь выстрелы, и повсюду свистели пули, но в какой-то момент мне пришлось быстро сменить приоритеты и встать из-за укрытия, становясь легкой мишенью. Было рискованно, но я не мог позволить нашему потенциальному языку сбежать, а именно это он порывался сделать в тот момент. Я направил на него шокер и поймал в пирамиду, едва не словив пулю от его сообщника. Потом я рухнул на пол, укрываясь за ближайшим предметом мебели, продолжая нашу маленькую игру в «убей или будь убит». — Рено! — тревожно воскликнул Руд, увидев, как я упал. Наверное, подумал, что меня подстрелили. Я показал ему большие пальцы из своего укрытия, давая понять, что все в порядке. Руд кивнул и, перезарядив пистолет, сделал еще три выстрела. Потом повисла тишина и долгая пауза. — Вот теперь можешь закурить, — раздался голос Ценга с другого конца комнаты. Он поднялся и непринужденно убрал пистолет в кобуру с таким видом, словно не в перестрелке только что участвовал, а просто вышел прогуляться. Признаюсь честно, Ценг временами производил впечатление бесчувственного мудака. И не могу сказать, что я не завидовал его умению поддерживать образ. — Самое время, — пробормотал я, уже доставая сигарету из пачки и тоже поднимаясь. После первой долгожданной затяжки, мгновенно вскружившей голову, я пошел на улицу за сумкой с взрывчаткой, которую мы оставили у входа. Ценг тем временем направился к энергетической пирамиде, чтобы освободить нашего пленника. Когда я вернулся и поставил сумку на пол, Руд уже усадил парня на стул возле стола и удерживал его с помощью одной только грубой силы. И как обычно, Ценг отступил в сторону, жестом предлагая кому-нибудь другому, в данном случае Джареду, начать допрос. Но перед этим он протянул пацану веревку, чтобы можно было привязать поддопросного к стулу и освободить Руда, на случай, если его помощь понадобится для чего-то еще. Поначалу повисла неловкая пауза, пока Джаред просто стоял, не зная, что должен делать. Вернее, что должен делать, он знал, но не очень представлял — как. И это было заметно. И не хорошо. В основном потому, что сомневающийся дознаватель — вряд ли убедительный способ расколоть человека. — Ебать, — недовольно выдохнул я со свисающей изо рта сигаретой и расстегнул сумку. — Начни отрезать ему пальцы! — крикнул я. — А если они кончатся, прояви фантазию, — я бросил на него раздраженный взгляд через плечо, а сам мысленно дал себе подзатыльник. Не мог посоветовать что-то более креативное, чем отрезание пальцев? Стремота. Но Ценг, по-видимому, не считал это слишком стремным. Наверняка он решил, что всем, в конце концов, нужно с чего-то начинать. Судя по выражению лица, происходящее его весьма забавляло, и он подошел ближе, когда Джаред взял в руки кусачки, которые я ему кинул. Как там говорят? Красота в глазах смотрящего? Думаю, в отношении стремоты можно сказать то же самое. К тому же, было действительно забавно наблюдать, как кто-то готовился к тому, чего никогда раньше не делал. И Ценг, как обычно, был рядом. Он любил занимать место в первом ряду на подобного рода представлениях. Он наслаждался ими и, возможно, был бы не прочь сам принять участие. В общем, я достал из сумки маленькие экспериментальные взрывные устройства и услышал за спиной любопытный голос Руда: — Это что еще за хрень? — Кое-чт' новое, — усмехнулся я и поднял один из зарядов на уровень глаз, чтобы получше рассмотреть. — Новое, — повторил Руд и снова устремил взгляд прямо перед собой. — Насколько новое? — Самое новое. — Они надежны? — Думаешь, я б' стал их использовать, если бы они не были? — … Руд смотрел в одну точку прямо перед собой, все еще держа пленника за плечи, когда тот издал душераздирающий вопль, неверно ответив на первый вопрос Джареда. Руд всегда так делал. Дело было не в брезгливости или слабонервности, ведь он был свидетелем почти всему тому же, что и мы с Ценгом. Просто Руду было не интересно смотреть. Он никогда этого не любил. — Что это? — Метеор, — словно в оцепенении ответил я. А потом встал и принялся размещать заряды вдоль плинтуса. — Ты рехнулся? — Неа, — игриво ответил я, а потом посмотрел на него с озорной ухмылкой. — Буд'т весело. Поверь мне. === За три недели до облавы я заглянул к Риву, проверить, как у него дела. Но в этот раз уже по приказу Руфуса. Ему было интересно, насколько Рив продвинулся в попытках стабилизировать свой новый источник энергии, потому что в недавнее время все выглядело весьма многообещающе. Он все еще не достиг уровня, удовлетворяющего нашим целям, но прогресс явно был налицо. — Никакого халата? — не оборачиваясь, спросил Рив, когда я вошел. — Я разочарован. Смущенно покраснев, я прикурил сигарету и прошел внутрь мастерской. — От т'я что-нибудь укроется вообще? — К сожалению, нет, — признал он. — Но я бы руку отдал на отсечение, только чтобы самому это увидеть. — Рив взял свою дымящуюся сигарету с края пепельницы и развернулся ко мне. — Я так понял, на нем были инициалы Руфуса. — Я был в говно, — заявил я, потому что это было мое стандартное оправдание, когда меня спрашивали о той истории. Не то чтобы оно было далеко от истины. — Понятно, — сказал Рив, опираясь спиной на конторку и глядя на меня, как на своего личного аниматора. — Чему я обязан сомнительным удовольствием лицезреть тебя сегодня? — Руфус хоч'т отчет по успехам с твоим источником энергии, — ответил я и затянулся, думая, какой же мерзкий у сигареты вкус. — Письма по электронке было бы достаточно. — Ну, — замялся я, потирая шею, — я х'тел п'просить тебя о личной услуге. Заинтригованно вздернув брови, Рив оттолкнулся от конторки и встал прямо. — О какой же? — спросил он, потирая между собой большой и безымянный пальцы на той же руке, в которой держал сигарету. — Надеялся, чт' ты мне покаж'шь, как ты делаешь те капсулы для питания своих машин. — Ты уверен, что это разумно? — А что? — спросил я и сделал шаг вперед, в ожидании глядя на него. — Помнится, вы с моими капсулами не очень-то дружите. — Эт' не твоя забота. — О? — Рив постучал сигаретой о край пепельницы, стряхивая пепел. — А я думаю, моя. Потому что, если что-то случится с ненаглядной подружкой Руфуса из-за того, чем я с ней поделился, он определенно сделает это моей заботой. — Хоч'шь ск'зать, ты боишься его? — подначил я. Мне слабо в это верилось, потому что Рив был далеко не дурак и мог за себя постоять. Мои слова, похоже, показались ему забавными, потому что он усмехнулся и подошел ко мне. — Я хочу сказать, что меня это беспокоит, — холодно сообщил он. — Со страхом это не имеет ничего общего, Рено, — он выдохнул дым мне в лицо и улыбнулся, всем видом показывая, что считает себя лучше меня. — Это называется ответственность. Такая штука, с которой ты не знаком. — Слушай, Рив, — начал я, решив дать ему понять, что отступать не собираюсь. — Я знаю, что ты в состоянии придумать что-нибудь, чтобы экранировать эти капсулы от меня. Это то, что ты делаешь. Находишь способы преодолеть трудности, с которыми сталкиваешься. Рив поднял бровь и пару мгновений просто смотрел мне в глаза с довольной улыбкой на лице. — Впечатляюще, Рено… Так ты действительно можешь отбросить трущобный акцент. А я-то думал, это просто миф, — цинично сказал он, а потом продолжил, как ни в чем не бывало: — Я уже это сделал. Он подошел к шкафу и достал из него три небольших цилиндра. — Я поэкспериментировал с корпусом, потому что знал: рано или поздно ты снова явишься сюда, — Рив развернулся и с кривой ухмылкой снова посмотрел на меня. — А мне бы не хотелось, чтобы вся моя мастерская взлетела на воздух. Он вручил мне капсулы и отошел на безопасное расстояние, наблюдая за мной какое-то время. Убедившись, что все получилось, он поманил меня за собой, чтобы показать, как запустить нужную реакцию. Естественно, он задавал вопросы о том, зачем мне понадобилось подобное знание. Я ответил, что хочу попробовать использовать данный процесс для питания некоторых собственных устройств. И я даже не солгал, потому что первоначально именно для этого они мне и были нужны. Но когда я поднялся в квартиру Руфуса — я до сих пор не мог заставить себя называть ее нашей — и начал играться с приспособлениями, мне в голову вдруг пришла идея разместить в капсулах заряд, активирующийся дистанционно. И конечно, не обошлось без нескольких неудачных попыток. Не подумайте, я не был полным дебилом, чтобы совершать свои пробы и ошибки прямо в квартире. Там мне только пришла в голову нужная мысль. Я уговорил Елену выделить мне один из тестовых полигонов на окраине города, где я обнаружил, что Метеор, будучи заряженным должным образом, имел весьма впечатляющую взрывную мощность. Настолько впечатляющую, что при разных уровнях заряда его можно было использовать для различных видов вооружения. После того, как я поделился своим открытием с Еленой, она взяла на себя задачу довести процесс до совершенства, и вместе мы разработали новый вид взрывчатки, которая была не больше Елениного мизинца. Мы также придумали, как использовать ее с моим шокером, найдя удачное применение тому небольшому слоту, который я просил ее спроектировать. — Так, Рено, — слегка обеспокоенно начала Елена, — это сделает твое устройство самоуничтожения еще более разрушительным. — Она закусила губу и, немного помолчав, продолжила: — Тебе нужно будет оказаться от него как можно дальше, если когда-нибудь решишь его использовать. — Я понимаю, Лен, — ответил я, изучая обновленный шокер. — Может быть, стоит установить на него таймер, — предложила она и после небольшого раздумья добавила: — И выключатель — на случай, если ты передумаешь. — Все, чт' посчитаешь нужным, — ответил я. Должен признать, мысль показалась мне здравой, так что я передал шокер Елене, чтобы она могла воплотить ее в жизнь. Ей понадобился всего один день, чтобы установить и настроить все, как нужно. Что напомнило мне, какой же она была умницей в том, что касалось благополучия других людей. Она должна была стать первоклассной матерью, и Ценгу очень повезло иметь ее в своей жизни. А теперь снова вернемся к нашей облаве… === После установки всех зарядов я направился прямиком к компьютерному терминалу в центре комнаты. Ценг посоветовал поискать какую-нибудь информацию на источник поставки там, пока они допрашивали парня, у которого уже осталось не так много пальцев. Упертый ублюдок. Полчаса спустя, когда Джаред начал проявлять фантазию, а парень начал терять лоскуты кожи с груди, я так и не нашел ничего полезного. — Мы так ни хрена не добьемся, сэр, — обратился я к Ценгу, и он просто кивнул, не сводя взгляда с поддопросного. Он был слишком поглощен моментом, чтобы отвлекаться. Я только пожал плечами, потому что ничего больше и не ожидал от этого извращенного энтузиаста. Встав из-за компьютерного стола, я подошел к остальным. Можно сказать, Джаред не имел успеха, потому что просто не вкладывал в дело душу. Ему не хватало убедительности. Но это не беда. Каждый из нас был готов в любой момент взять дело в свои руки. Нам просто нужно было, чтобы новобранец немного окунулся в специфику профессии. Чем больше ты это делаешь, тем лучше у тебя получается. В конце концов, это часть работы, и Джареду придется либо научиться любить ее, либо научиться скрывать, что он не любит. В любом случае, поможет только практика. Но с него, пожалуй, хватит на сегодня. Я встал у пленника за спиной и, недовольно покачав головой и глубоко затянувшись, наклонился и выудил у него из кармана бумажник. Этим простым действием я вызвал одобрительные усмешки у Руда и Ценга, и любопытную — у Джареда. Конечно, не было никакой гарантии, что я найду что-то полезнее нескольких купюр, карточек и прочей дребедени. Но даже так, гилы будут не лишними, когда мы поведем Джареда в бар обмывать его первый опыт. Так что я взял на себя задачу прикарманить деньги, а потом обратил внимание на прозрачный кармашек. — Что тут у нас? — спросил я во всеуслышание, доставая из бумажника фотографию с именем на обратной стороне и заставляя всех, включая нашего друга, внимательно посмотреть на меня. — Миссис Сондра, Мэйдлен? — спросил я и перевел взгляд на пленника, который выглядел так, будто забыл, как дышать. — Разве эт' не твоя фамилия? — я вздохнул, и достав его удостоверение, помахал у него перед лицом. — Тут указ'на такая ж' фамилия. Парень, наверное, побледнел бы, не потеряй он и так уже много крови. Но все прекрасно читалось у него в глазах, и я на краткий миг почувствовал удовлетворение. — Симп'тичная, — честно заметил я. — Т'кая жалость для столь мил'го создания так скоро овдоветь. На этих моих словах на лице Ценга расползлась довольная ухмылка, а наш парень посмотрел на меня с неприкрытым ужасом. — Мож'т, мне стоит навестить ее? Я мог бы научить ее паре интересных штук, — словно размышляя сам с собой, я не спеша оседлал его колени и устроился лицом к нему. Достав заготовленную заранее бритву, я поднял ее на уровень глаз, чтобы он мог хорошо ее рассмотреть. Потом я провел лезвием по его щеке и сразу потер свежий порез. Подняв руку, я показал ему окровавленную ладонь. — Мож'т, увидев, во что ты превратился, — продолжал размышлять я и сделал небольшую паузу, чтобы слизать кровь с пальцев, — она буд'т довольна тем, что я могу ей предложить. — Я прошелся бритвой по другой его щеке и продолжил: — Как думаешь, ей понрав'тся? — мой взгляд устремился сквозь него, словно я представлял себе все, что мог бы с ней сделать. — Мож'т, я даж' оставлю тебя в живых. Разрешу посм'треть. — Я с нажимом провел пальцами по ранам на его груди, глядя, как пот градом стекает у него по лицу. — Н-нет… — Да, — сказал я и, прищурившись, подался вперед. — Спорим, я научу ее такому, — наклонившись еще ближе, я коснулся губами его уха и шепотом продолжил: — чт' тебе даже в самых смелых снах не снилось. Парень вздрогнул всем телом. — Или пр'дпочитаешь, чтоб' я сначала показал эт' тебе? — предложил я и, опустив руку ему между ног, сжал его пах. Не знаю, было ли это из-за угрозы или из-за того, что для пущей убедительности я втянул в рот мочку его уха, облизывая и покусывая ее, но парень раскололся. Он выложил все и даже сверх того, что было нам нужно. Однако, если вы меня спросите, сломался он чересчур легко, и у меня были сомнения в правдивости его слов. Так что я решил, раз уж они тут бодяжили ту самую сыворотку… ну, думаю, вы поняли, что я решил. Так что после того, как я вкатил ему дозу, мы продолжили допрос. Вскоре парень стал напоминать блюющее кровавое месиво, вызывая у меня крайнее отвращение. Особенно учитывая, что я сам имел неудовольствие дегустировать этот коктейль и знал, какие он дарил ощущения. Также я прекрасно понимал, что сыворотка убьет его, возможно, даже медленно. И мне отчасти было даже любопытно задержаться и понаблюдать за процессом. Но, убедившись в том, что он рассказал нам всю необходимую информацию, и что сыворотка, как оказалось, была излишней, я положил руку ему на плечо и напоследок прошептал на ухо: — Я п'редам свои с'болезнования миссис Мэйдлен, — потом я кивнул Джареду: — Мож'шь кончать с ним. Прозвучал оглушительный выстрел, и безжизненное тело обмякло на стуле. Джаред, казалось, не разделял нашего приподнятого настроения, все еще стоя с пистолетом в вытянутой руке с видом тошнотворного отвращения. — Ты привыкн'шь, пацан. Туалет вон там, — махнул я рукой в сторону. Потом подошел к Джареду и похлопал его по спине, глядя, как его лицо зеленеет на глазах. — Не стесняйся, нас всех тошнило в первый раз, — это, наверное, было не лучшее утешение в данной ситуации, но большего от меня никто и не ждал. Я слегка подтолкнул его в спину, заставляя сдвинуться с места. — Иди давай. Он быстрее молнии метнулся в туалет, и, едва дверь захлопнулась, мы услышали характерные звуки. Все еще глядя на кровавую кучу на стуле, Ценг тихо прокомментировал: — Тебя никогда не тошнило. — Ну, — протянул я, прикуривая новую сигарету, — я видал и похуже. — Я бы все же предпочел, чтобы ты воздержался от сексуального домогательства, — Ценг, наконец, перевел взгляд на нас с Рудом и прочистил горло. — Было как-то не по себе. — Но ведь сработало, — ответил я, прекрасно зная, что ни один из них не желал быть свидетелем подобных моих действий. — Ага, а что бы ты делал, если бы ему понравилось? — спросил Ценг, не сдерживая кривой усмешки, тронувшей его бледные тонкие губы. — Пробовал бы что-т' другое, — подняв брови, я поднял на него взгляд. — П'ка не получится. Зная, что не дождался бы от меня иного ответа, Ценг только тихо усмехнулся и покачал головой. В этот момент из уборной показался Джаред — все еще слегка зеленоватый, — и Ценг взял его за плечо и сопроводил обратно, чтобы получше привести его в порядок, прежде чем сажать в свою машину. А потом Руд точно так же стоял возле двери, дожидаясь меня, пока я смывал с себя чужую кровь. — Ты уверен, что их будет достаточно? — спросил Руд, не в силах скрыть сомнений в отношении моих очень новых и очень крохотных взрывных устройств. В ответ я лишь достал детонатор и вручил ему, предоставляя возможность самому активировать заряды. Несмотря на свой скептицизм, Руд принял устройство и нажал на кнопку, когда мы подошли к машине. Взрыв был почти бесшумным, с ослепляюще-яркой вспышкой. Сначала здание превратилось в бледно-оранжевый огненный шар, а потом буквально расщепилось на молекулы. Это было моим первым полевым испытанием в реальных условиях, и должен признать, результат был одновременно впечатляющим и пугающим. — И ты таскаешь эту хрень у себя организме? — спросил Руд после долгой паузы, пока мы все с вдохновенным трепетом смотрели на результат взрыва. — Ага, — кивнул я. — Не сомн'ваюсь, мне скоро потребуется укол, — я шатко вздохнул, зная, что частицы, наполнявшие воздух, были все еще немного заряжены и, скорее всего, могли оказать на меня негативное влияние. — Д'вайте убираться отсюда. === Ценг высадил нас за один квартал до «Седьмого Неба» и извинился, что не будет нас сопровождать. Хотя извинений и не требовалось, мы все понимали, что он хотел провести вечер с Еленой, и никто не был против. В конце концов, кто бы не хотел провести время с Еленой? Кроме того, его присутствие не было необходимо, мы все были большими мальчиками и могли вернуться в Шин-Ра самостоятельно. Даже проспиртовавшись настолько, насколько планировали. На часах было около десяти вечера, когда мы услышали звуки возни из подворотни, мимо которой проходили. Обычно мне было бы наплевать, но в этот раз, обернувшись, я увидел мальчишку, на которого наезжали несколько уличных крыс постарше, и узнал в нем одного из ребят из Тифиного приюта. — Блять, — выдохнул я и, взявшись за рукоятку шокера, устроил его у себя на плече. Руд только искоса на меня посмотрел, даже не собираясь ничего говорить. Он считал, что это не наше дело, и меня обычно не волновала какая-то шпана. Но я просто не мог ничего с собой поделать. Стоило мне увидеть, как докапываются до ребенка, не важно, знакомого или нет, мне всегда просто необходимо было вмешаться. — Эй! — выкрикнул я, и несколько напуганных взглядов метнулись ко мне. — Вам больш' делать что ли нехуй? — Ты еще кто такой? — крикнул один из тех, что были покрупнее. — Твой н'чной кошмар, если не отпустите пацана, — ответил я, доставая сигарету. — Ни хера ты нам не сделаешь, — возразил он, пока некоторые из его дружков, что были поумнее, начали пятиться назад. — Это турк, — сказал один из них, пытаясь уговорить главного имбецила последовать их примеру. — Я другого мнения, — сказал я, качнувшись вперед. — А те'рь вали на хрен отсюда, пока мне не пришлось сделать что-то, о чем ты пожалеешь. — Я не боюсь тебя, турк! — Да еб твою… — пробормотал я. Понизив мощность на шокере, я подошел и саданул его в живот, встряхнув лишь настолько, чтобы он тяжело осел на землю. — Когда ж' вы, засранцы, уже научитесь? — спросил я, напоминая ему о разнице между храбростью и тупостью. Потом я развернулся к пацану из приюта и ткнул шокером в его сторону. — Вали давай! Слыш'шь меня? — бесцеремонно рявкнул я. Получилось довольно бездушно, учитывая, что у меня изо рта свисала сигарета, придавая мне еще более устрашающий вид, а обращался я к мальчишке лет девяти-десяти. Пацан испуганно кивнул и, не оглядываясь, помчался в сторону приюта. — Ты пытался ему помочь или напугать? — саркастично спросил Джаред. — Захлопнись! — предупредил я, указывая на него искрящимся концом шокера. — Не заметил, чтоб' ты сам что-т' сделал! — Выпивка! — напомнил Руд, вставая между нами. Он взял нас обоих сзади за шеи и развернул в сторону «Седьмого Неба», надеясь вернуть наше внимание к первоначальным планам. И ему удалось. === — Это тот, кто я думаю? — спросил Джаред у Руда, глядя в сторону Клауда. — Да, пацан… Мистер, мать его, Страйф, собств'нной персоной, — пробормотал я, прикуривая и оглядывая бар в поисках свободного стола где-нибудь подальше от Клауда. — Он не против, что вы, парни, приходите сюда? — скептически спросил Джаред. — Вы, парни? — переспросил я. — Знаешь… ты ведь те'рь тоже один из нас. — Прошу прощения, — перебил Руд, заметив Тифу, и направился в ее сторону. — Увидимся, Руд, — окликнул я вдогонку и с улыбкой помахал ему, прекрасно зная, что с этого момента он был для нас потерян на весь оставшийся вечер. — Куда это он? — спросил Джаред, несколько раздраженный тем, что Руд свалил и оставил его наедине со мной. — Вид'шь черн'волосую красотку вон там? — Тифа? — Ага. Она его девушка, — сообщил я, подводя его к столу, который я заприметил. — И мы больш' не увидим его до конца вечера. Было не удивительно, откуда Джаред мог знать, кто они такие. В конце концов, все они стали довольно знаменитыми. Дошло даже до того, что они стали наставниками для некоторых представителей подрастающего поколения. И, как бы иронично это ни звучало, но «Седьмое Небо» было самым безопасным баром для нас, турков, учитывая, что только здесь вышибалой был никто иной как Клауд Страйф. Нас не очень-то жаловали в других местах, ведь теперь мало кто благоговел перед Шин-Ра. На самом деле, я начинал подозревать, что никто никогда не благоговел. — Хочешь сказать, мне придется весь вечер провести только с тобой? — Я не так плох, — пробормотал я, как раз когда к нашему столу подошла официантка. — Чем буд'шь травиться? — Ты психопат, — выплюнул Джаред и даже не постеснялся зло зыркнуть на меня. — Пиво. — Ты привыкнешь, — как будто мне было дело до его тупого мнения. Я повернулся к девушке, терпеливо ожидавшей заказ: — Пиво и б'тылку самой дешевой, убойной дряни, что у вас есть, крошка. — Когда она уже собиралась развернуться и уйти, я остановил ее, взяв за бедро: — И принеси два ст'кана, х'рошо, сладкая? Равнодушно кивнув, явно потому что уже привыкла к подобным подкатам, официантка пошла к бару за нашей выпивкой. — Дешевой? С твоей зарплатой? — Если уж в чем и топиться, то в трущобах, пацан, — ответил я, откинувшись на спинку стула и глядя перед собой. — Ты п'том поймешь. — В «Трущобах»? — с любопытством переспросил Джаред. — Ты фанат «Трущоб»? — Я из трущоб, — поправил я. Заметив под ногтями засохшую кровь, я достал нож, чтобы ее вычистить. — Ты из трущоб? — вылупился он, наверняка гадая, нафига мне выдумывать что-то подобное. — Я думал, это все лишь показуха. — Неа, — устало ответил я, все еще занятый своими ногтями. — Вырос в Секторе 7. — И ты все еще работаешь на Шин-Ра? После того, как они обрушили на твой Сектор Плиту? — Из турков не уходят, малой. К тому ж', Сектор 7 сам напросился, — сказал я, убирая нож, и вытянул ноги под столом. — И что, тебе все равно, что они уронили на него Плиту? — Они? — переспросил я, доставая из кармана сто гил. Когда подошла официантка с нашей выпивкой, я положил купюру на стол и сказал: — Не заб'вай обновлять, малышка. — Девушка кивнула и снова ушла. — Да… Разве это не дело рук Шин-Ра? — Моих эт' рук дело, — сухо ответил я и, сунув в рот сигарету, наполнил свой стакан. — Я сам вызвался. Джаред неуютно поерзал на стуле, потом схватил свое пиво и сделал глоток, искоса глядя на меня. — Н'деюсь, ты не решил дать заднюю. Будет отстойно, если придется выслеживать и убивать тебя. — Нет, — ответил он и для убедительности помотал головой. — Я знал, на что подписывался… Просто тебя бывает сложно переварить. Я усмехнулся и уперся ногой в соседний стул, а Джаред подался немного вперед, наблюдая за девушками на танцполе. — Нрав'тся зрелище? — спросил я и пихнул его, чтобы привлечь внимание. Слегка поморщившись от моего тычка, Джаред кивнул в бокал с пивом. — Не возражаешь, если я…? — Валяй. То, чт' ты турк, не значит, что должен лишать себя радостей. — Ты уверен? — Ага. Сам раньш' был таким же. Джаред встал из-за стола и как-то странно на меня посмотрел. — Почему перестал? — Сменил приоритеты, — ответил я и сделал большой глоток, глядя в пространство. Он коротко кивнул, будто на самом деле не хотел знать мои причины, и ускользнул в гущу красоток. Я наблюдал за ним, отметив, что Джаред определенно был в своей стихии. Конечно, играло немалую роль, что он был красавчиком. Не то чтобы я им интересовался или заглядывался, не подумайте, но факт был очевиден. Хотя, я не ожидал, что он настолько комфортно будет себя чувствовать в данной обстановке. Вообще, он оказался довольно неплохим парнем. В первый же день после выхода с больничного я устроил ему персональную летную тренировку. Джаред был далеко не прирожденный пилот, но у него начало получаться, пусть даже медленнее, чем мне бы того хотелось. В течение следующих двух часов он успел охмурить сразу трех девчонок, а я успел приговорить первую бутылку и принялся за вторую. То и дело я бросал взгляд в сторону Клауда, который сидел, угрюмо опустив голову, и топил какое-то свое очередное горе в стакане. Руд с Тифой уже давно испарились, наверняка, в какую-нибудь уютную квартирку, чтобы провести время только вдвоем. «Прикольно, наверное, иметь здоровые стабильные отношения», — подумал я. Только не поймите меня неправильно. Дело было скорее не в Руфусе, а во мне. Я не умел строить здоровые отношения. В прошлом каждый раз, когда у меня с кем-нибудь начинало становиться серьезно, я тут же сбегал. И только к Руфусу мне всегда хотелось вернуться. — Не против, если я отскочу ненадолго? — вырвал меня из задумчивости Джаред, опираясь руками на противоположный край стола. — Вперед, вали, — пожал плечами я, наливая себе еще и тем самым достигая отметки в половину второй бутылки. — И не парься, назад мож'шь не возвращаться. Я сам могу добраться до дома. — Уверен? — Ну как-то ж' всегда добирался, — сказал я и замахал рукой, словно прогоняя его. Вскоре после его ухода у меня сильно закружилась голова, и я сразу понял, с чем это было связано. Я проверил, что ампулы у меня были с собой, и, посмотрев в сторону мужского туалета, выругался про себя. Почему-то именно сегодня он был чересчур востребован. Одним большим глотком я допил содержимое стакана, и меня повело еще сильнее. Так что я встал, чтобы попытаться выйти на улицу, в переулок, подальше от чужих глаз. Потому что последнее, что кому-то надо было видеть, это как турк делает себе инъекцию. Не важно, что в шприце, в любом случае, это зрелище не для всех... Но, как обычно в моей жизни, ничто не могло пойти, как надо. Стоило мне только отойти от стола, как я столкнулся с официанткой, споткнулся и уткнулся лицом ей в декольте. Конечно, это была случайность, но я заработал такую пощечину, что искры из глаз посыпались, и я даже чуть не упал. — П-прос-сти, — невнятно сказал я, подняв руки в примиряющем жесте, и пытаясь устоять на ногах. Перед глазами уже начало темнеть, и я проклинал себя за то, что не принял дозу сразу после взрыва. Но мое упрямство убедило меня, что укол мне пока не нужен, и я, как обычно, послушал этого придурка, живущего в моей голове. Каким-то образом я все же добрался до переулка и трясущимися руками достал инъектор. Но только я собирался сделать укол, как шприц выбили у меня из руки. — Кажись, нам тут попался одинокий турк, — сказал незнакомый мне парень двум своим приятелям, стоящим у него за спиной. Все они были довольно крупного телосложения, такие типичные трудяги, любящие зависать в барах после тяжелого рабочего дня. Заявляющие направо и налево о том, как честно они зарабатывают. И объединенные общеизвестной ненавистью к туркам. Вот срань. Только не сейчас. Обычно подобная ситуация не слишком бы меня напрягла. Но опять же, обычно мне не требовалось полагаться на малоизученную пыль, которая была даже не с моей планеты, чтобы элементарно держать равновесие. Но все же, это не помешало мне сделать то, что я всегда делал в таких случаях. Я взялся за рукоять шокера и незаметно повысил мощность до максимума. Но в следующий момент мне так скрутило внутренности, что я согнулся чуть ли не пополам, держась за живот. Неужели это сочетание Метеора с алкоголем дарило такие непередаваемые новые ощущения, вызывая желание блевануть? Никто надо мной, конечно же, не сжалился, хотя я от них и не ожидал. Парень, стоявший прямо передо мной, попытался схватить меня, но я ткнул его шокером, посылая электрический разряд по телу и отправляя его в нокаут. Я так и остался стоять, морщась от боли и ожидая нападения от остальных. Я понимал, что если отойду от стены, то у них будет преимущество, поэтому мне оставалось только дождаться их первого движения и попытаться продержаться как можно дольше. Но головокружение все усиливалось, и я не выдержал. Мне был жизненно необходим чертов укол. Я решил, что готов стерпеть несколько ударов ради избавления от этих чудовищных ощущений. Я рухнул на колени и потянулся за упавшим инъектором. В этот момент что-то сильно долбануло мне по спине, и я вскрикнул, но сумел развернуться и ударить в ответ заряженным концом шокера. Наградой мне послужил глухой звук падения. Повернувшись обратно, я зашарил по земле в поисках шприца. Я уже практически ничего не видел, а руки совсем онемели и потеряли чувствительность. К тому моменту я совершенно забыл про третьего парня, пока отчаянно пытался бороться за жизнь. До меня доносились какие-то звуки и голоса, но в моем состоянии мне вполне могло показаться. До тех пор, пока меня не вздернули с земли, напугав до усрачки, и не усадили, прислонив к обшарпанной, покрытой плесенью стене, я не понимал, что происходит. И только когда голос Клауда велел мне держаться, а на руке быстро закатали рукав, я вдруг осознал, что паршивец снова пришел мне на помощь. Когда я, наконец, пришел в себя, Клауд касался рукой моей щеки и обеспокоенно смотрел своими голубыми, сияющими Мако глазами. Потом его взгляд посуровел, и он зло спросил, поднимая меня на ноги: — На кой черт ты сюда выперся? — Туалет был пер'полнен, — сипло ответил я и снова откинулся на стену. — Они могли убить тебя, — осуждающе нахмурился Клауд, продолжая придерживать меня. — Ооууу, да брось, чувак, — невнятно протянул я, потому что опьянение все еще не прошло и, скорее всего, не пройдет, пока я не просплюсь. Мне вдруг стало смешно, и я захихикал, заявив: — Будто ты не был б’ эт'му рад. — Возможно, было бы неплохо, — пробормотал он. Не знаю, почему, ведь Клауд не сказал ничего смешного, но меня пробило на ржач. Я поднял руки к его лицу и потянул уголки губ вверх, пытаясь растянуть их в подобии улыбки. А он только прожигал меня взглядом, всем видом показывая, что мое поведение его совсем не радовало. — Ну улыбнись, — настаивал я, посмеиваясь над его убийственным выражением лица. — Однажд' твое желание исполнится. — Ты что, специально ищешь ситуации, в которых можешь умереть? — резко спросил он, отбивая мои руки от своего лица. — Плохая карма, чувак, — ответил я, продолжая улыбаться, и откинул голову на стену. — Думаешь, это смешно? — А что еще мне, с'ка, думать?! — неожиданно взорвался я и оттолкнул его от себя. — Хоч'шь, чтоб' я строил из себя унылое говно? — Наверное, не повредит чуть более серьезно ко всему относиться. — Да мне похуй, — отмахнулся я и отстранился от стены. — Я не соб'раюсь становиться, как ты. — Ты реально тяжелый случай, Рено, ты в курсе? — сообщил Клауд, а потом в мгновение ока завел новую песню: — Что ж, раз уж тебе насрать, что происходит с тобой, давай поговорим о том, что на уме у твоего босса в последнее время. О, начинается… — А что т'кое, Клауд? Не терпится снова надрать мне задницу? — огрызнулся я и схватился за рукоять шокера, готовясь к новому раунду в «наваляй рыжему». — Д'вай устроим еще один заход! — Ты прекрасно знаешь, что я убью тебя, Рено. — И что? — спросил я, разводя руки в стороны, словно беря его на «слабо». — Ты эт'го и хоч'шь! Нет, что ли? — я поднял шокер перед собой в защитной стойке. — Давай! Мож'т, хоть это заставит т'я улыбнуться! — Не провоцируй меня, Рено, — предупредил Клауд. Взгляд его потемнел, и он вынул из ножен один из своих мечей. — Не провоцируй, — передразнил я. — Да т'бе нравится, когда т'я провоцируют! — я начал кружить вокруг него, а Клауд только прожигал меня взглядом, внимательно следя за каждым движением. Потом я бросился на него с криком: — Ты, блять, живешь ради этого! Ублюдок блокировал мой выпад и парировал удар. — Остановись, Рено, — холодно сказал он. — Почему? — спросил я, злясь, что не сумел попасть по нему. — Совесть не позволяет обидеть бедную уличную крысу? — и я снова кинулся вперед, почти достав его в этот раз. А потом все произошло так быстро, что я даже не понял, какой прием он применил. Он схватил меня и впечатал башкой в стену, а потом придавил всем телом, навалившись со спины, и сильно сжал руку с шокером, заставляя меня коротко вскрикнуть и выпустить рукоять. — Я не собираюсь становиться решением твоих проблем, Рено, — прорычал Клауд мне на ухо и прижал к стене еще сильнее. Я чуть не задохнулся под его весом. — Не сегодня! А потом он отпустил меня и направился обратно к бару. Но хрена с два я бы ему позволил вот так закончить. Так что я поднял шокер и бросился на него со спины. И да, признаю, у меня действительно была некая жажда смерти. На самом деле, в тот момент мне не хотелось ничего иного, кроме как дать ему меня убить. Тогда мне больше не придется беспокоиться о том, как снова посмотреть в холодные, осуждающие глаза Руфуса. Не придется иметь дело с вечным недовольством Руда по поводу моих жизненных решений. И не придется постоянно бояться за собственные внутренности, пока сраный Метеор пытается отвоевать все больше и больше у моего организма. Я, наконец, смогу освободиться от кошмаров и воспоминаний о жизни, которой я не хотел с самого начала. Я больше не буду слабаком из-за сумасшедшего ученого, который использовал меня, как инструмент для достижения собственных целей. И я смогу спокойно гнить себе в неведении, не зная ничего того, что мне не хотелось бы знать. Черт возьми, я наконец-то смогу быть свободен от всех моих недостатков. И Руфус тоже сможет стать свободным. Я больше не буду пожирать его, как раковая опухоль, он снова будет сильным, как до того, как я появился в его жизни… Когда меч Клауда вонзился мне в бок, прошив насквозь и пригвоздив к стене, я еще не понимал, что, возможно, совершил ошибку. Услышав свой собственный крик и следующие за ним слова Клауда: «Черт! Cure3!», я не осознавал, что перегнул палку. И даже когда выпустил из руки шокер, оставаясь полностью беззащитным, я не думал, что у меня проблемы. Нет. Только когда язык Клауда проник мне в рот, и я не стал ему сопротивляться, до меня вдруг дошло, что что-то пошло не так.