Фарфоровое небо

Это была осень. Очередной холодный день в веренице серых недель. Как это ни странно, но чем пасмурнее было на улице, тем теплее было на душе у девушки. Ей так нравилось сидеть у окна, читая книгу, попивая горячий чай и время от времени думать о своем. О чем-нибудь хорошем. О своем муже, о Чарли, о Рене. Это помогало ей хоть чуточку отвлечься, пока мысли медленно не перетекали к тому, что будет с ними со всеми после. Она старалась думать о том, что она дома, в месте где ей так хорошо. Пролежав в больнице почти все лето, она научилась по-настоящему ценить домашний уют. Ее отпустили домой, потому что Брайан настоял. Это он уговорил врачей дать ей время побыть дома. Он говорил, что если никакое лечение уже не помогает, какая разница где она будет находиться: в холодной больнице или дома, где даже стены помогают? Он больше не скрывал от Беллы, насколько тяжелое у нее самой состояние. Да это было бы глупо. Она ведь не слепая. У нее ведь есть зеркало. В которое, впрочем, она старалась не смотреть без крайней необходимости. Чарли и Рене приезжали к ней пару раз за все время и оставались примерно на неделю, но потом торопливо уезжали. Рене потому что у нее всегда есть важные дела во внешнем мире, Чарли потому что не мог без разрывающей боли смотреть на увядающую дочь. Его Белла понимала. Очень хорошо понимала. Она была совсем не против проводить дни одной. Ей это нравилось даже. Да и в конце концов она всегда знала, что вечером придет Брайан. Он придет и улыбнется ей. И согреет своей улыбкой весь этот дом. И все снова будет хорошо. А она, чтобы порадовать мужа, приготовит ему на ужин что-нибудь вкусное. Если сегодня хватит сил. Ей все нравилось в этой осени. Все, кроме пяти, а то и шести приступов удушья в день. Все, кроме этой боли в груди. Все, кроме океана безысходности, печали и страха в глазах мужа, когда он смотрел на нее, согнувшуюся пополам в приступе удушья. Все, кроме того, что до зимы она не доживет. Она старалась не думать о плохом, но мысли раз за разом возвращались ко всему этому. Фантазия рисовала в воображении, что будет с этими людьми после того, как ее не станет. Она именно поэтому не хотела умирать. Не ради себя. Ради них. Но она, видимо, уже не могла ничего изменить. Даже если бы захотела. Белла встала и пошла на кухню, чтобы заварить кофе. В последнее время чай и кофе это единственное, что она могла запихнуть в себя без сопротивления всего организма. Остальное она ела только для того, чтобы Брайан видел, для того чтобы его тревожный взгляд хоть чуть- чуть оттаивал. Девушка сделала глоток обжигающего напитка и вернулась в комнату. Села в кресло, раскрыла книгу. Прочитала очередную строчку. Его запах душил ее, ей это нравилось. А затем закрыла глаза, снова не в силах бороться с воспоминаниями. Снова перед глазами он. Если серьезно, она уже ненавидела себя за то, что разрешает себе вспоминать. Если честно, она наслаждалась каждым мгновением этих воспоминаний. Ненавидела и обожала их. Просто это было выше ее сил - выкинуть из памяти то, что делало ее по-настоящему счастливой, пусть и причиняло боль. Она не жалела, что попросила его никогда не возвращаться. Она даже не ненавидела себя за это. Она понимала, почему это сделала. Она считала, что поступила правильно. Быть может он и без этого все равно бы не пришел. Но только ноющее ощущение тоски прожигало ее каждый раз, когда она вспомнила хоть одно из тысячи его холодных прикосновений. В прихожей скрипнула дверь, а затем в комнате появился Брайан. Тихонько прислонился к косяку и пару мгновений молча смотрел на нее. Она - на него. - Ты сегодня поздно, - тихо обронила девушка. - Работа. Работа. Белла знала, чем будет забивать свою жизнь ее муж, после того как ее не станет. По крайней мере первый год или полтора. На самом деле она очень надеялась, что он встретит достойную девушку и будет счастлив с ней. Он этого заслужил. Действительно заслужил. И как бы это не звучало, она считала, что он не достоин такого наказания в своей жизни как она. Не достоин такого наказания - быть ее мужем. Девушка встала, подошла к мужчине и прислонилась лбом к его плечу. Он зарылся пальцами в ее волосы. Это было что-то типа их приветствия. Маленькая семейная традиция. - Я сделаю тебе кофе. Белла пошла на кухню и уже добавляла в кофе виски, когда Брайан последовал за ней. -Сколько? - тихо произнес он. Ну вот. Опять. Снова. Еще одна маленькая традиция их молодой семьи. - Мы можем не говорить об этом хоть один день? Пожалуйста. Она знала, что не могут. -Сколько, Белла? - Тебе погреть курицу? У нас остался грибной соус. Это все бесполезно. -Белла. Она могла бы соврать ему. Для его же спокойствия. Но она обещала. Обещала не врать ему. Не врать до конца жизни. -Семь. Семь приступов удушья за день. На один больше, чем обычно. Вот тебе правда. Она не видела, но знала, что муж закрыл глаза, глубоко вздохнул, устало потер переносицу. Прости меня. - Ты знаешь, не надо курицы, я просто выпью кофе, и добавь, пожалуйста, еще виски. Он уходит в комнату, а Белла так и стоит лицом к стене с чашкой в руках. Наверно это тяжело - знать, что твой любимый человек скоро умрет, его закопают в землю и ты никогда - никогда - его больше не увидишь. Это даже тяжелее, чем умирать самому. Прости меня, любимый. Поэтому она идет за ним в комнату и несет ему кофе с виски. Или уж, что вернее, виски с кофе. Они как всегда забираются в кровать, смотрят старые фильмы. Брайан гладит ее по волосам, иногда говорит о своей работе. Белла рассказывает о книгах, которые прочитала в очередную неделю своего домашнего заточения. Потом они снова молчат. Они вообще очень много молчат в последнее время. Может быть потому что о чем бы они не говорили, все всегда упирается в темную точку, в тему, о которой они молчат, если не учитывать традиционного короткого вопроса. Легче ничего не говорить. Легче просто молча лежать, держась за руки. Такой вот стала их жизнь теперь. По ее вине. Внезапно посреди этого тихого молчания Брайан говорит: -Завтра я не приду домой ночевать. Мы летим в Вашингтон на конференцию, я приеду только послезавтра днем. Он недолго молчит. - Как думаешь, ты сможешь... побыть одна? Свон смотрит на то, как легкая щетина покрывает его острую скулу. - Конечно. Конечно, смогу. Только обещай, что позвонишь. Она легонько улыбается, и Брайан отвечает ей полуулыбкой. Белла уже не помнит, когда ее муж по-настоящему искренне и от души улыбался. Теперь эта гримаса полуулыбки стала уже достижением для него. На самом деле Брайан звонил ей почти каждый час, даже когда был просто на работе. Или слал смс, на которые нужно было отвечать мгновенно. Чтобы он не волновался. Чтобы он знал, что она там еще жива. Кто-то скажет, что это мило. На самом деле это страшно. Они еще недолго молчат, а потом он говорит: - Я бы не полетел, если бы это не было важно, понимаешь? Свон кивает. - Когда я вернусь, я возьму отпуск. На пару... на пару месяцев или побольше. До тех пор, пока ты не умрешь -переводит для себя Белла. - Буду работать на дому. Хочу проводить с тобой больше времени, - мужчина снова зарывается пальцами в ее волосы, гладит. Снова эта полуулыбка. - Это совсем не обязательно, милый, - как можно спокойнее говорит Белла. - Обязательно, - как-то слишком уж резко обрезает он. Мужчина встает с кровати и подходит к окну. Закидывает руки за голову. - Ты не должна быть одна, Белла. Не должна. Ей кажется она видит его отчаяние, как будто оно обрело физическую форму и вылезло наружу. И вдруг ей становится так стыдно. Так стыдно перед ним за все это. - Я не одна. Ты всегда рядом, - она еще пытается спасти его в его собственных глазах. - Ты же знаешь, что это неправда, - почти шепчет он. На глазах у нее наворачиваются слезы. Белла встает и идет в ванную. Склоняется над раковиной. Она старается дышать. Старается задыхаться как можно тише, согнувшись над раковиной. Если она умрет, пожалуйста, пусть он не заметит. Они не спят почти всю ночь. Брайан делает что-то по работе в своем ноутбуке, Белла пытается дочитать книгу. Мысли постоянно витают где-то далеко от страниц и поэтому когда муж закрывает компьютер, девушка выдыхает с облегчением. Можно ложиться спать. Чтобы снова до самого рассвета смотреть в окно, поддаваясь самым запретным воспоминаниям. Муж крепко прижимает ее к себе во сне. Это именно то, что ей сейчас нужно. Когда Белла проснулась Брайана уже не было дома. Уехал, пока она спала. Оставил записку на столе с прощанием и просьбой позвонить, когда проснется. На часах было всего половина седьмого, а сна уже не было ни в одном глазу. Девушка прошлепала на кухню, заварила по привычке чай с мятой, выпила таблетки, отправила смс мужу. Дом был таким тихим. Она уже привыкла за прошедшее лето к этому одиночеству, но осенью тишина была какой-то по-особенному тоскливой. За окном моросил дождик. По небу слонялись тучи. Это должен был быть обычный день. Это должен был быть день, ничем не отличающийся от десятков предыдущих. Но в дверь позвонили. Белла сразу подумала, что это Кэтрин. Единственная подруга, которая постоянно посещала ее. Остальным как-то не особо хотелось смотреть на то, как увядает жизнь, видимо. Да и подруг-то у нее особо не было. Девушка медленно пошла к двери, беря кружку чая с собой. Открывая дверь, она уже собиралась спросить подругу почему та не позвонила предупредить, что заедет. Но вопрос так и остался на полураскрытых губах. Как хорошо, что у нее хватило сил не выпустить кружку из рук, было бы обидно разлить такой вкусный чай. Он стоял на пороге, держа в руках огромную картонную коробку и улыбался. Улыбался так ярко и счастливо, как будто только что выиграл пол царства в лотерею. Как будто был самым счастливым человеком в мире. Или самым счастливым вампиром. Да, это был Хейл. Невозможно было спутать, обмануть себя или отрицать. Это был он. В одно мгновение девушке захотелось сделать сразу несколько вещей: ударить его, обнять, закрыть перед носом дверь, прикоснуться к нему, закричать во весь голос, истерично рассмеяться, закатить глаза, кинуть в него кружку с чаем. Но вместо этого всего она просто стояла и как законченная дурочка улыбалась во весь рот, растянув губы от уха до уха. Даже сказать ничего не могла. Только смотреть и улыбаться. Ну ей Богу, дура дурой. - Я же просила больше никогда не приходить, - кое-как взяв себя в руки сказала Белла, продолжая улыбаться. - А я помню, - усмехнулся Джаспер в ответ. - Так мне можно войти, Свон? - Нет, - засмеялась девушка и сделала шаг в сторону, чтобы пропустить вампира в дом. Джас театрально поклонился ей и прошел внутрь. Белла смотрела на него и ей казалось просто изумительным то, как он смотрелся в ее прихожей. Как будто он был здесь всегда. Как будто это вообще его дом, а она здесь гостья. Хейл смело прошел в гостиную, девушка не торопясь, сжимая кружку в руках нечеловеческими усилиями, потопала следом за ним. Джас поставил коробку на пол и повернулся к Белле. Легкая улыбка все еще играла на его губах. Боже, она ведь знала каждый полутон этой улыбки. - Не хочешь посмотреть, что принес с собой нежданный гость? И голос тоже. Голос она тоже знала наизусть. Белла с трудом оторвала взгляд от лица парня и перевела его на коробку. Она знала, каждая его затея - это что-то, что оставалось с ней навсегда, будь то эмоция или воспоминание. Сейчас, когда вся ее жизнь катилась ко всем чертям ей это было особенно нужно. Особенно необходимо. Он сам всегда был ей особенно необходим. Поставив таки спасительную кружку на стол, девушка мягко опустилась на колени и положила руки на коробку. Подняла вопросительный взгляд на вампира. - Это хотя бы не опасно? Это не убьет меня прямо сейчас? - усмехнулась она. - Ну, будем надеяться нет. - Очень оптимистично, - пробурчала Белла. Девушка тихонько провела ладонями по поверхности коробки, а затем смело открыла ее. Изнутри на нее с недоверием смотрели два черных испуганных глаза. Свон достала из коробки небольшого щенка, который, кажется, был до смерти испуган и тихонько поскуливал. - Лопоухий, - прошептала девушка, сглатывая невесть откуда взявшийся комок в горле. - Мой ты хороший, не бойся, не бойся. Дрожащими руками девушка прижала к груди теплый комок, одновременно поглаживая его светлую мягкую шерсть. Она прикрыла глаза и чувствовала, как бьется его сердце, быстро и отчаянно. Комок в горле становился все больше. А потом это испуганное существо лизнуло ее гладким мокрым языком прямо в щеку, и Белла рассмеялась. Настолько это было неожиданно и приятно. И минутная грусть отступила, и стало так легко на сердце. Так спокойно. - А меня вот он дико боится, - тихо, но с долей какой-то зависти, сказал Джаспер с усмешкой. - Джаспер, спасибо, - Белла повернулась к блондину и улыбнулась. Боже, он здесь всего пять минут и три из них она улыбается. Это больше, чем за все лето в целом. - Я назову его Лукас. - Ну конечно, вылитый Лукас, ты только посмотри на него, - Хейл сделал шаг вперед и посмотрел на щенка, который тут же зарычал и прижался с девушке. Белла с Джасом дружно рассмеялись. - Наверно нужно его покормить, - пробормотала девушка. Втроем они пошли на кухню. Пока Белла пыталась придумать, чем накормить своего нового друга, Джаспер молча наблюдал за ними. Когда щенок наконец увлекся едой, девушка развернулась к Джасперу. - Так что привело тебя сюда? - вопрос прозвучал куда серьезней, чем ей хотелось бы. Джаспер пожал плечами. Кинул взгляд куда-то влево. - Приехал в Нью-Йорк по делам и думаю, а чего бы не навестить старую знакомую. Старую знакомую. Так вот кто они друг другу. Его слова больно, словно лезвие, провели по ее груди. Легкие привычно сжало в предприступный комок. - Как это мило, - выдавила из себя девушка, снова разворачиваясь к псу. Джас рассмеялся. - Бела, как легко тебя обмануть, до сих пор диву даюсь, - он снова рассмеялся. Он встал и подошел сзади. Обнял ее за плечи, прижался щекой к ее макушке. - Я пришел, потому что соскучился. Какая вообще еще может быть причина? Как у него все было просто. Как легко он об этом говорил. А у нее от его прикосновений, от его запаха, от одного только звука его голоса так близко шли мурашки. И этот дурацкий ком в горле. Они стояли на этой маленькой кухне, наблюдали за лопоухим щенком и Белла снова ощутила это жуткое желание остановить время. Чтобы оно замерло на вот этой секунде и больше никогда не двигалось. Никогда. Но спустя секунду это мгновение растворилось в вечности, как еще одно из тех мгновений, которые у них были одни на двоих. - Наверно его нужно выгулять, как думаешь? - вампир кивнул в сторону щенка, бросавшего на него косые взгляды. - Нужно идти на улицу... - А ты не хочешь прогуляться? - вздернул брови Хейл. Она хотела. Она очень хотела. Но уже очень давно не выходила на улицу, потому что люди косо смотрели на нее, и она это замечала. Люди смотрели на нее кто с жалостью, кто с отвращением, а кто-то просто как на больную. Хотя так и было вообще-то. Все это было не удивительно, потому что ее чрезвычайная худоба, бледно-синюшная кожа выбивались из толпы. Огромные глаза на все лицо, впалые щеки, острые скулы. Тусклые редкие волосы. Можно поспорить, что пятьдесят процентов людей считали ее помешанной на похудении анорексичкой. Если бы. Поэтому Белла предпочитала не выходить из дома. Принимать солнечные ванны на заднем дворе. Писать список продуктов Брайану, а не ездить в магазин самой. Так ей было проще. Она ненавидела внимание к своей особе. - Ну, если это нужно Лукасу, - пробормотала девушка. Пока она собиралась, Джаспер надел на щенка новенький поводок с ошейником. Пес выглядел обиженным. Они шли по утреннему Нью-Йорку, солнце только-только поднялось. Сегодня было воскресенье, народу на улицах, тем более в такое раннее время, было совсем не много. Дышалось легче. Белла держала в полной руке поводок, а другой держалась за локоть Джаспера и чувствовала себя абсолютно счастливой. Как это пародоксально - чувствовать себя счастливой рядом с тем, кто причинял самую сильную боль. Они бродили по улочкам, и Джаспер рассказывал ей о том периоде своей жизни, когда был еще человеком, о том, как стал вампиром, он рассказывал ей о своей жизни до того момента, как встретил Элис. И ни слова о том, что происходит в его жизни сейчас. Ничего о том, что было после ее свадьбы. Ни слова о Калленах. - Смотри какое знакомое место, - неожиданно прервавшись усмехнулся Джаспер и указал девушке на какое-то заведения справа от них. Свон взглянула на него и улыбнулась. - Ресторанчик в котором я работала. Здесь мы с тобой и встретились тогда... Девушка закусила губу. Та встреча перевернула всю ее жизнь. Сколько она ей подарила и сколько забрала. - Может зайдем выпить кофе? Ты замерзла, - он прижал тыльную сторону ладони к ее щеке. - Не думаю, что это хорошая идея. Там работает столько моих знакомых, я не хочу, чтобы они видели меня... ... в таком виде, хотела сказать она, но не смогла. Голом сам как-то пропал. - Выглядишь и правда не самым лучшим образом. Может быть кофе пробудит в тебе жизнь, заходи давай, - и парень потащил ее внутрь. Она была удивлена его прямолинейностью и честностью, потому что остальные близкие если до этого доходило предпочитали фальшиво улыбаться и говорить, что она замечательно выглядит. Она ненавидела фальшь. Заведение встретило их теплом и очень знакомым ароматом местной кухни. Это вызывало такую ностальгию. Они заняли тот самый столик, за которым сидел Хейл в тот первый день. К ним подошел официант, совершенно незнакомый Белле паренек. Несмотря на протесты девушки, Хейл заказал не только кофе, но и какой-то салат для нее. - Я не заставляю тебя это есть, просто пусть будет, - махнул он рукой. Белла сидела и разглядывала зал. Сколько же времени она здесь провела, петля я между столиками. - Кстати, Эммет передавал тебе большой привет, сказал, что твой красный пикап до сих пор видится ему как кошмар. Свон перевела взгляд на Джаспера. Внутри все неприятно закололо. Если Эммет передал привет, значит он знал, куда пошел Джас, а значит знала вся семья. Этот вывод ошарашил ее даже больше, чем она могла бы представить. - Белла, ты ведь помнишь Эммета? - вкрадчиво поинтересовался Джас, видимо просто не зная, как истолковать реакцию девушки. - Конечно. Можешь тоже передать ему от меня привет. И сказать ему, что мой пикап еще его переживет. Хейл искренне рассмеялся, а девушка начала ковыряться вилкой в салате, чтобы перевести дух и как-то незаметно для самой себя съела почти всю порцию. Брайан был бы счастлив. После кафе они еще часа два бродили по городу, пока Белла совсем не вымоталась. Ноги отказывались ходить, а одышка стала невероятно сильной. Когда они наконец вернулись домой, Лукас с удовольствием накинулся на еду, а Свон без сил упала в кресло. Джаспер заварил ей чай и принес звонящий телефон. Муж спешил удостовериться, что с ней все в порядке. Относительном порядке. Хейлу тоже позвонили. Впервые за все время их общения. Пока вампир разговаривал, Белла как-то незаметно уснула прямо в кресле. Сквозь сон она, кажется, слышала, как Хейл звал ее по имени, как на руках перенес в кровать, как убирал волосы с ее лица. Но почему-то все это ей казалось просто одним из тысячи ее снов о нем, и она, конечно, не торопилась просыпаться. Она чувствовала, как парень накрыл ее одеялом, провел ладонью по ее щеке. Белла, не отрывая глаз, нащупала его руку и притянула его к себе ближе. Уткнулась носом в его грудь. Пускай эта осень будет милостива к ним. Когда она проснулась, за окном уже были сумерки. Она с первых секунд почувствовала, что он рядом. С первых мгновений ощутила холодную грудь своей спиной, уловила его запах. Она хотела бы всю жизнь просыпаться только так. Стараясь растянуть это мгновение, она не торопилась открывать глаза. - Белла, я знаю что ты уже не спишь, - весело прошептал Джас спустя несколько минут, касаясь губами ее уха. Девушка сморщила нос. - Нет, не проснулась, - возразила она, зарываясь лицом в подушки. Джаспер рассмеялся. - Давай, Свон, уже вечер, пора вставать. - Сколько времени? - недовольно отозвалась она. - Почти семь. - Сколько? - Белла резко села на постели, хватая мобильник и жмурясь от света дисплея, который ее ослепил. Как она могла проспать столько времени. Она ведь потеряла почти весь день. День, который она могла провести, наслаждаясь им. А она вместо этого спала. Но она спала в его объятиях. - Мне нужно позвонить Брайану, - пробормотала девушка, с тревогой смотря на несколько пропущенных от мужа. - Я буду ждать тебя здесь, - крикнул ей вслед Хейл. Брайан был не на шутку зол. Он очень долго доказывал Белле, что нельзя так поступать. Он волновался. Он чуть было не вылетел в Нью-Йорк. А она не могла хотя бы просто скинуть смс. Она беспрекословно соглашалась. Когда девушка вернулась в комнату, то уже с трудом сдерживала слезы. Как можно было поступить так безответственно. Она села на кровать и опустила голову в ладони. Снова это ощущение, что вся жизнь вокруг рушится, а ты ничего не можешь сделать. Просто стоишь и смотришь. Она почти беззвучно всхлипнула, стараясь держать себя в руках. Кровать рядом с ней прогнулась, и Джаспер одним движением усадил ее к себе на колени. Не выдержав, девушка расплакалась, уткнувшись в его плечо. Она так устала делать вид, что она сильная. Так устала сдерживать эмоции, чтобы не расстроить Брайана. Ей так хотелось хоть немного побыть по-настоящему слабой. Она ревела не только потому что заставила волноваться мужа, но и потому что в раз на нее навалилось все. Вся боль и безысходность вдруг вылезла наружу. Здесь и сейчас, рядом с ним, она выплескивала все это из себя, а он просто молча гладил ее по спине и волосам, прижимался губами к ее виску. Его ворот впитывал ее слезы. А сам он впитывал всю ее боль. Он не просил ее успокоиться. Знал, что ей нужно все это выплеснуть. Он просто был рядом. И от этого ей хотелось рыдать только сильнее. Потому что она не понимала, почему он сегодня здесь. Потому что она была бесконечно счастлива от этого. Только когда слезы кончились, а всхлипы почти прекратились, Джас заговорил: - Ты знаешь, мне пришла в голову одна идея. - Меня всегда пугали твои идеи, - тихонько улыбнувшись, ответила Белла. - Эта - хорошая. Тебе понравится. Я хочу чтобы ты потеплее оделась, хочу показать тебе одно место. - Разве Нью-Йорк еще может чем-то удивить? - Ты не поверишь, - улыбнулся он. В темноте комнаты его кожа казалась еще светлее, чем обычно, а глаза изучали такую нежность. Сидя у него на коленях, Белла чувствовала себя маленьким ребенком, который наконец нашел свою защиту. Свой дом. Когда он вышли на улицу, там было уже почти темно, солнце почти скрылось за горизонтом. Джас усадил девушку в свою, и такую родную и знакомую для нее, машину и они порядка часа ехали куда-то-то на север города. Свон даже не пыталась понять, что опять придумал этот вампир. Ей было так все равно куда и насколько он ее везет. Главное, что там, где бы это там не было, он будет с ней. Он будет рядом. Она рассматривала его сосредоточенный профиль, по которому плыли разноцветные огни города. Господи, ну почему она так помешана на этом мужчине? Ей казалось идеальным в нем все, даже мелкие и почти незаметные шрамы, осыпавшие его руки. Он был для нее тайной и загадкой, он был для нее символом силы и надежности. Он был ее жизнью. Только вот жизнь ее закончится, а Хейл останется. Сколько еще у него впереди всего? Сколько будет у него таких же Белл? Сколько игрушек в своей жизни он еще поимеет? И неужели всех их он будет так же возить в Лас-Вегас, Париж и кататься с ними на коньках? Белла отвернулась к дороге и сделала глубокий вдох. Она не должна об этом думать. Только не об этом. Все это не имеет значения, значение имеет только то, что происходит здесь и сейчас. Они остановились почти на окраине города возле аэропорта, перед огромным небоскребом на холме. - Ну и что здесь находится? - спросила Белла, вскидывая брови. - Неважно, у нас несколько другая цель. Джас спокойно подошел, наверняка это черный вход, к неприметной двери в стене и одним ударом кулака открыл ее. Внутри была только длинная лестница вверх. От одной только мысли, что придется по ней подниматься, в девушке начала просыпаться паника. Хейл пригласительным жестом указал девушке на дверь. Наверно у нее было очень живописное выражение лица, потому что парень рассмеялся. - Не бойся, Свон, я не заставлю тебя саму подниматься наверх, иначе дойдем до туда только к следующему месяцу. И пока девушка придумывала как бы пообиднее ответить, он подхватил ее одной рукой и закинул на плечо. Хорошо, что она сообразила покрепче вцепиться в него. Потому что дальше был очень быстрый подъем. Когда она снова оказалась на ногах, они находились уже очень далеко от земли. Они находились на лестничной клетке, и перед ними была дверь с большим висячим замком. Хейл сорвал его одним движением и толкнул дверь. По его улыбке Свон поняла, что внутри должно быть что-то стоящее. Взяв себя в руки она первой перешагнула порог. Да и чего она могла бояться, когда он рядом. Еще пара мгновений и она замерла на месте. Замерла и ощутила, как мурашки бегут по коже. Как дыхание перехватывает. На крыше небоскреба перед ней раскинулся весь город, горящий тысячами огней. Медленно, шаг за шагом, она шла по крыше, все ближе подбираясь к краю. С каждым шагом сердце билось все чаще. Ей казалось, у нее под ногами весь мир. Вся жизнь. Целая вселенная. - Тебе нравится? Белла даже не заметила, как Джас подошел сзади. Он положил руки ей на талию и крепко прижал к себе. - Это... - трудно было найти слова, которые бы описали то, что она чувствовала сейчас. - Это невероятно, Джаспер. Просто невероятно. Холодный порыв ветра ударил ей в лицо. Белла сделала глубокий вдох. Как будто вдохнула жизнь. - Посмотри какое небо, Белла. Словно из фарфора, - прошептал парень ей на ухо. Девушка подняла взгляд вверх. Она хотела запомнить это небо таким. Она хотела оставить в памяти эту картинку навсегда. Она хотела запомнить свою жизнь именно такой, какой она была в это мгновение. Девушка вытянула руку вверх и ее пальцы казались еще тоньше и белее на фоне этой огромной темной бесконечности, усыпанной тысячами звезд. Дыхание на секунду перехватило. И вдруг. В ночном небе расцвели цветы. Огромные яркие цветы распускались один за другим, сопровождая свое появление сначала свистом, а затем хлопком. Это был красивейший салют, раскрасивший фарфоровое небо над Беллой и Джаспером золотом и серебром. Хейл вдруг мягко развернул ее лицом к себе, и она увидела в его золотых глазах отблески огней. Она увидела в его глазах больше, чем обычно ей было видеть дозволено. Может быть, этот взгляд был самой большой откровенностью Джаспера Хейла за все время их знакомства. Чего еще она могла желать в этой жизни. Взяв ее лицо в свои руки он поцеловал ее. И это был не тот же поцелуй, что обычно. Впервые за весь сегодняшний день она вдруг поняла, что ему тоже больно. Вдруг поняла, что внутри у него не меньше отчаяния и крика, чем у нее. Боже, ну почему она его так любила. Почему этот вампир был для нее всем, даже если она не имела ничего. Он был и ее безумием и ее безысходностью. И она бы не за что не поверила, что так бывает, если бы просто прочитала об этом где-то. Она прижималась к нему всем телом, чувствовала его губы на своих губах, и слезы сами текли по щекам. Просто человек не может быть настолько счастлив. И стоя вот так вот на крыше небоскреба и смотря на фантастические фейерверки в холодной осеннем воздухе, держа за руку самого опасного хищника на планете, Белла Свон вдруг подумала, что вся ее жизнь, все ее существование, было направлено к этому моменту. Она бы назвала эти минуты точкой, к которой неосознанно стремилась. Мгновения ее личной бесконечности. Секунды ее персонального счастья. Салют затих и на город упала тишина. Звезды продолжали тихо светить, не создавая шума. И вдруг разрывающий шум самолета упал откуда-то сверху. Это какой-то авиалайнер готовился к посадке. Он приближался к ним, огромный и величавый. Он летел так низко, что казалось только руку протяни и коснешься. И Белла вытянула. Она тянулась к самолету, который был все ближе. Она была почти уверена, что дотронется до него. Авиалайнер пролетел над ними и приземлился в аэропорту за зданием. Но в ее глазах он все еще летел. В ее воображении она все-таки коснулась его. Дома они были только под утро. Джаспер предложил ей поспать, но Белла решительно отказалась. Она не могла так бестолково тратить время, она итак сегодня уже допустила такую ошибку. Они вдвоем сидели в гостиной. У Беллы на коленях спал Лукас. Теперь она была уверена, что не будет одинока до конца своих дней. Джас сидел рядом, листал каналы в телевизоре. - Расскажи мне про Калленов,- вдруг, неожиданно даже для самой себя, попросила девушка. А почему бы и нет. Пульт замер в руках Хейла. Он повернулся к Белле и как-то странно улыбнулся. - Что именно тебя интересует? - вздернул он брови. - Все. Ты никогда не говорил о них. А мне интересно. Джас снова вернулся к перелистыванию каналов. - Карлайл все также работает в больнице, спасает жизни. Эсми занимается нашим новым домом, мы недавно снова переехали. Розали и Эммет часто путешествуют, мне кажется они уже объездили весь мир, и знаешь, я их понимаю. Эдвард тоже часто уезжает, я не знаю куда, в последнее время мы мало общаемся. И ни слова об Элис. Ну что ж. - Ты сказал, что Эммет передал мне привет, - Белла все-таки решила прояснить так мучавший ее вопрос. - Выходит, все знают, что ты направляешься ко мне? Джас отложил пульт, остановившись на первом попавшемся канале. - Не все. Только Элис и Эдвард. Эммету я сам рассказал. Мне, знаешь, тоже иногда нужно с кем- то поговорить. Он посмотрел на нее и улыбнулся. - Я же совсем забыл! Он вышел из комнаты, и, не успела девушка удивиться, как он уже вернулся, держа в руках большой белый конверт. - Что это? - Посмотри сама. Свон аккуратно вскрыла конверт и достала оттуда фотографии. Те самые фотографии, которые Джаспер делал и в Париже, и в Лас-Вегасе и на заднем дворе ее дома, когда они лепили снеговиков. Девушка внимательно разглядывала фото за фото и старалась снова не разреветься. Здесь, в руках у нее были собраны одни из лучших моментов ее жизни. - Эта моя любимая, - Джас ткнул пальцем в фотографию, на которой она стоит с красным от мороза лицом, уперев руки в боки и, улыбаясь во все лицо, смотрит на двух косых снеговиков, которых они слепили. Только не плачь, Белла, не надо. - Мне так хочется успеть увидеть снег еще раз, - совсем тихо пробормотала она. - Так хочется. Голос начинал неприятно дрожать. Господи, ну не надо. Хейл ей ничего не ответил. А что он мог ей сказать. Она с такой любовью снова и снова пересматривала снимок за снимком. Некоторые они с Джаспером комментировали и как будто снова на секунду переживали те моменты, которые когда-то прожили вместе. Те минуты, что у них одни на двоих. Когда они закончили, Белла аккуратно сложила снимки обратно в конверт, чтобы не потерять ни одного. Ее жизнь, завернутая в клочок бумаги. Джаспер притянул ее к себе, и она положила голову ему на груди, а ноги перекинула через его колени. Парень перебирал в руках ее пальцы и молчал. - Джас, ты помнишь... ты помнишь как мы были в России? - тихонько спросила девушка. Парень недолго помолчал. - Да. Там я причинил тебе сильную боль. Ты причиняешь мне боль всегда, даже когда не рядом. Особенно когда не рядом. - Глупости, - фыркнула Белла. - Знаешь, это ведь... это наверно было лучшее в моей жизни время. Пальцы Хейл на секунду застыли, а затем снова начали перебирать ее пальцы и волосы. Он ничего ей не ответил, но она кажется итак все поняла. Лукас зевнул во сне и издал очень смешной фыркающий звук. Девушка тихонько улыбнулась, смотря на него. Внезапно в голову ей пришла мысль: ни одного, ни единого приступа за день. Просто невероятно. Просто невероятно, что делает с ней это чудовище. Это любимое чудовище. - Я знала, что ты придешь. Где-то глубоко в душе знала. Я даже не удивилась, когда увидела тебя, я просто очень ждала. Я так надеялась, что ты успеешь, - она не знала зачем говорит это. Слова сами лезли изнутри. - Даже я сам не знал, что приду, - Хейл немного помолчал. - Просто я снова проиграл войну с самим собой. Белла не знала, что он имел ввиду, но понимала, что это что-то важное для него. На улице уже начало светать. Они говорили о чем-то еще. В основном говорила Белла, болтала обо всем, что придет в голову. Джаспер иногда отвечал. Иногда они оба замолкали и подолгу молчали. Но Свон все равно казалось, что думают они об одном. По телевизору шли какие-то передачи, кадры сменяли друг друга, какие-то люди улыбались, смеялись. Жили. Около десяти часов утра у Беллы зазвонил телефон. Это Брайан спешил сообщить, что его самолет уже приземлился в Нью-Йорке, и совсем скоро он будет дома. Очень хочет ее увидеть. Как она там? После того как она положила трубку, они еще десять минут сидели молча под звуки детской утренней передачи. Потом Джаспер сказал, что ему пора идти. Дела. Она сказала, что да, конечно, она все понимает. Они вышли в прихожую, остановились у двери. - Я ненавижу прощаться, - сдавленно пробормотала Белла. - Это самое сложное. - Тогда не будем прощаться, - Хейл улыбнулся. Это была самая фальшивая улыбка, которую девушка от него видела. На секунду повисло молчание. То самое молчание, которое тяжелее любых слов. Чтобы прервать его, девушка сняла с руки черную пластмассовую резинку для волос и надела ее на его холодное запястье. - Вот, вспоминай меня иногда, - с трудом сглатывая ком в горле, прошептала она. - Чтобы вспоминать, нужно забыть. Я не уверен, что смогу, Белла. Девушка судорожно выдохнула. Она не хотела всего этого слышать. Эти слова будут преследовать ее до конца жизни. Будут резать ее. Крошить изнутри. Она смотрела в пол, он смотрел на нее. - Ты должна знать... - Джас, пожалуйста, не надо... - ей ведь с этим жить, остановись. -...то , что сказала Элис на свадьбе, это... это не все правда. Ты никогда не была моей игрушкой. Все что было, это было... Ему было сложно говорить. Она впервые видела, что ему было так сложно говорить. -... было по-настоящему. Он взял ее лицо в ладони и повернул его к себе. Она смотрела в его золотые глаза и понимала, что еще секунда и она не выдержит этого. Не выдержит. - Белла, я тебя... - Нет, Джаспер, нет, пожалуйста, не надо, - Свон в панике прижала ладонь к его губам. - Не нужно, я тебя очень прошу. Как громко звенит тишина. Она решается на последнюю отчаянную и жалкую просьбу. - Не нужно. Просто пообещай мне кое что, пожалуйста, - она говорит очень тихо, слова даются ей непросто. - Никогда и никого не вози в Париж так, как возил меня. Просьба звучит очень тихо и сквозь слезы. На последнем слове ее голос срывается. Ей приходится очень сильно сжать кулаки, чтобы сдержать внутри себя что-то важное. В ответ на ее просьбу из груди Хейла вырывается судорожный и надрывный вздох. Белла ещё никогда такого не слышала. Как много сегодня происходит в первый и последний раз. Весь превращаясь в камень, он очень внимательно и долго смотрел на нее и только потом медленно кивнул. Ей кажется ему очень сложно держать себя в руках. Хотя может быть только кажется. Свон не может знать наверняка, но она уверена, что он никогда не нарушит этой клятвы. Смешно, но от этого ей стало чуть легче. Он еще пару секунд молча смотрел на нее, а затем сделал шаг вперед и прижался губами к ее лбу. Глубокого вдохнул. - Всего хорошего, Свон, - снова эта насквозь фальшивая улыбка. Он уже был за порогом, когда она, не выдержав, окликнула его. - Джас, мы ведь еще увидимся? Он, оглянувшись, молчал всего пару мгновений. -Конечно, я загляну как-нибудь, когда буду в городе. Обещаю. Она кивнул ему, растянула губы в призрачной полуулыбке. Бросила на него последний взгляд. И закрыла дверь. Впервые он пообещал ей, что придет вновь. Она знала, что когда это случится это будет их последняя встреча. Прислонившись лбом к двери, она расплакалась. Обхватила себя руками, как будто так можно затянуть огромную дыру внутри. Лукас вышел из комнаты, неуклюже подошел к ней, прижался мохнатым боком к ее ноге. Лизнул ее в колено. Девушка рассмеялась сквозь слезы. Джаспер шел к своей машине и слышал, как она плачет и смеется. Слышал, как она зовет Лукаса кушать. Слышал как шесть ног удаляются из прихожей в кухню. И слышал, как дрожащий родной голос прошептал: "Я люблю тебя, Джаспер Хейл".