***
Народ собрался в холле, продолжая оживленно обсуждать недавние события. Эдвард расположился у окна, дожидаясь пока гул успокоится. Он окинул аудиторию пристальным строгим взглядом, постукивая пальцами по папке, как будто обдумывая какое-то очень важное решение. — Взволновала смерть одного из вас, не так ли? — заговорил администратор. — Вы-то давно привыкли к наказанию свинцом за неповиновение. Но подобная смерть — что-то из серии вон выходящего. Обычно, всех суицидников мы впоследствии изолируем от средств убийства. Но произошел тот редкий случай, когда шкурку одного из них не успели вытащить из того света. В рай он точно не попадет: самоубийц не отпевают. А по некоторым повериям, даже на кладбище не хоронят. — Он что, отравился? — подал голос один из парней. — Нашел что-то из бытовых химикатов, — подтвердил Эдвард. — Какую-то ядовитую и достаточно токсичную щелочь. Видимо, значки читать разучился, что внутрь употреблять нельзя. — Интересно, он пил наугад или наверняка знал, что это его убьет? — протянул другой. — Скорее всего, наугад: в стакане же был сок, чтобы вонь от отравы развести. Или резко передумал и решил запить, — предположил ЮнХо. На него тут же уставилось несколько пар глаз с нескрываемым интересом. А три пары глаз поглядели очень пристально. Парень физически ощутил на себе всю их тяжесть. А как только встретился с взглядом ДжеДжуна, тот прыснул и с недовольной миной удалился из холла.***
ЮнХо влетел в комнату к Хиро без стука. Тот поднял на него скучный взгляд, оторвавшись от изучения какого-то журнала мод. — Что ты знаешь об этом всем? — выпалил ЮнХо. Его откровенно начало злить такое предвзятое отношение к себе. Да и ощущение, что Эдвард наврал, никуда не делось. ДжеДжун изумленно вздернул бровь. — Ничего. — Не ври, — ещё больше раздражаясь, настоял новенький. — Тебе хоть и плевать на всех, но ты все обо всех знаешь. — Не знаю. Совершенно ничего, — спокойным голосом протянул Хиро. На дне его черных омутов бушевали шторма, захлестывающие волнами презрения и ненависти. — Ты не подаешь вида, но ты интересуешься. Кто-то, может, и не заметил. Но я-то вижу твою осторожность. Ты не отличаешься многословностью на публике, но произошедшее… — Они мне неинтересны, — оборвал парня ДжеДжун решительным голосом. — Ты много читаешь. А этот случай… Он не мог не привлечь твоего внимания, — настоял ЮнХо, вперившись своими буравчиками в Хиро. — Ожоги только в нижней части пищевода, — уткнувшись взглядом в журнал, нехотя признался тот. — Мне это ни о чем не говорит. — ЮнХо приблизился к парню на шаг, пристально разглядывая худощавую фигуру, склонившуюся над глянцевыми страницами. Подобное чтиво в руках ДжеДжуна было весьма непривычным. — Его отравили. — Откуда такие выводы? — Если бы это был суицид, то сильные ожоги были бы и во рту, и в горле. А так он не знал, что пьет яд, — ДжеДжун поднял строгий взгляд на парня, сжав губы в ниточку. — Что-то я не понимаю, — раздраженно выдохнул ЮнХо. ДжеДжун с нарочито глубоким вздохом отложил журнал в сторону и поднялся с постели. Он неспешно подошел к туалетному столику, пристально изучая выражение лица гостя, отчего тот поежился. ДжеДжун взял в руки небольшой флакон и скрутил крышку. Тут же по комнате разлился неприятный запах. Хиро протянул флакон ЮнХо: — Выпьешь это? Тот недовольно оттолкнул руку парня. — Я в курсе, что с головой у тебя не все в порядке, — раздраженно процедил ЮнХо. — Ну? Ты понял, почему это не может быть самоубийством? — Хиро закрутил крышку на флаконе и поставил его на свое место. — Не совсем, — честно признался парень. — Когда человек пьет яд осознанно, ему трудно все проглотить, поэтому отрава задерживается во рту и делает свое «черное дело». А когда человек не в курсе, что там яд, он выпивает все залпом. Таким образом, вредные вещества попадают прямиком к желудку. Ему разъело бронхи вместе с аортой. Если бы был суицид, пострадала бы трахея. — Ты знаешь, кто это мог быть? — Ни малейшего представления не имею. — ДжеДжун не сводил своего пристального взгляда с парня, сканируя его, просвечивая насквозь. — Я видел, как они с ДжунСу спорили, — отгоняя неприятное наваждение, вспомнил ЮнХо. — И они виделись перед отъездом ДжунСу. — Это не он, — уверенно заявил Хиро, продолжая разглядывать новенького. — Почему ты так думаешь? — Со стороны ДжунСу было бы слишком глупо так подставляться. — Думаешь, здесь все такие умные, как ты? — Может и не такие умные, как я, — ДжеДжун недобро ухмыльнулся, — но ты-то однозначно умнее их всех, — он тоненьким пальчиком провел по груди парня. — Намекаешь, что это мог быть я? — опешил ЮнХо. Вот она и выяснилась, причина такого поведения стервы. — Пока ничто не доказывает твоей невиновности. — Какой смысл мне избавляться от парня, когда главная моя цель — сутенер? — Для тренировки? — Хиро ехидно ухмыльнулся, сверкая безумным взглядом. — У меня пропал один флакон растворителя. — А это тут причем? — Никто, кроме тебя, не знает, что я рисую. Никто не в курсе, где моя мастерская. Кроме тебя. — Можешь обыскать. И ни черта не найдешь! — заорал ЮнХо, но тут же притих. — Потому что я не брал. — Конечно, не найду, — ДжеДжун скептически кивнул. — Пустой флакон ты выбросил в мусорку. — Ты слышишь меня? — парень снова раздраженно повысил голос. Непробиваемость Хиро его уже стала бесить. С трудом верилось, что эта актрисулька такая твердолобая. — Я говорю, что не убивал парня. Я пришел к тебе за подсказкой. — Очень часто преступники становятся участниками расследования. Очень часто они оказывают помощь следствию. — Ты — ненормальный. — Я тебе предоставил факты. Ты — подозреваемый номер один в моем списке. — А ещё есть Эдвард, который тебя спонсирует всеми этими химикатами. И почему-то именно он предпочел «замять» это дело! Если на то пошло: почему это не ты убийца? — Прости, — ДжеДжун картинно состроил сожаление на лице, — у меня алиби: я был с клиентом. — У меня тоже есть алиби, — процедил ЮнХо. Он ещё на секунду задержал свой взгляд на парне, а затем ушел, хлопнув за собой дверью. Гнев и ярость захлестывали с головой. Меньше всего хотелось ссориться с реальным компаньоном на побег. Если случится серьезный разлад, то куковать в этом проклятом месте ещё долго. На вылазки не приглашают ни одного, ни другого. Да и во время прогулки мало вероятности сбежать. Пока что этого не удалось никому. Поэтому партнерство стоит беречь как зеницу ока. Главное выбраться, а там — пропади все пропадом. Но до тех пор ссоры и размолвки — глубочайшая ошибка. Так должно быть в идеале. И это возможно только между запрограммированными роботами. Та смерть — серьезный вирус, приводящий к сбою в целой системе.