In canda venenum – Яд на хвосте
(На борту линкора «Алф'индор») Урсуле снился снег. Он тонким слоем лежал на просторной пустой равнине до самого горизонта, испускал леденящий холод, и ни один след не пятнал эту идеальную поверхность. Как только сон прервался, ледяное дуновение исчезло, сменившись прохладный воздухом «Алф'индора». Система жизнеобеспечения работала вторые сутки, постепенно возвращая нормальную температуру пустым помещениям огромного корабля. По сравнению с тесными и простыми помещениями базы тридцать первого отдела, каюта поражала размерами и качественной отделкой. Мебель, хоть и прикрепленная к полу, выглядела изящно, потолок имитировал своды, дверь имела овальную форму и, как еще вчера заметила Урсула, открывалась почти беззвучно. Эш коснулась босой ступней выложенного мозаикой пола (рисунок изображал звездную карту бета-квадранта, но странную, нечеловеческую), потом забрала из ниши униформу и поспешно оделась. «Нужно уйти на базу, не разбудив Л'Нара, чем меньше он узнает о «кроте», тем лучше для репутации отдела. Предательство внутри организации – слабость. Ничего не могу с собой поделать – мне стыдно из-за этого». Створки разошлись и сомкнулись снова. Урсула попыталась по памяти отыскать репликатор и какое-то время блуждала по слабо знакомым переходам линкора, пока не увидела то, что нужно. Угловатые знаки ромуланского алфавита с трудом складывались в полузнакомые слова. Завтрак получился съедобным, но тоже странным. «Мясо» отдавало фруктами, горячий напиток только с виду походил на кофе. – Зет! Эш на связи! Есть какие-то новости? Голос Айдена в динамике коммуникатора звучал сухо и невесело. – Да, у меня новости. Т'Суанак работала целые сутки. Телепортируйся к нам, ты увидишь результат... – Вы его нашли? Айден не ответил, и сердце Урсулы замерло, пропустив удар. «Вероятно, это кто-то из наших техников, – подумала она. – Из тех несчастных парней, которые не участвуют в акциях, зато при чужой атаке рискуют «отойти в потери» наравне со всеми. Может, такую слабость нельзя простить, но понять все же можно». – Я готова, забирай. Телепортация перенесла Эш в отсек, приспособленный для допросов – ее голые металлические стены резко контрастировали с роскошью «Алф'индора». Арестованный «крот» сидел спиной к двери, скованные наручниками кисти завели за спинку привинченного к палубе стула. Айден молчал с непроницаемым видом. Уотерс, скрестив руки на груди, недобро ухмылялся – кривились только губы коммандера, но его глаза оставались печальными. – Привет, сестричка, – бросил он. – Всего ожидал, только не такой подставы. Из-за проверки наша коммандер отымела меня прямо в мозг. Я приличный парень и изо всех сил старался не думать о порнухе, которая у меня в планшете. Думаешь, помогло? Десантника выставили в в плохом свете перед дамой... Теперь пытаюсь делать вид, будто ничего не случилось... – Фрэнк! Успокойся, ты взвинчен и несешь ерунду. Твоей порнухой тут никого не удивишь, Т'Суанак тоже. У приятелей Рипера найдется и покруче. – Успокоиться? Порнуха – ерунда, но мне насрали в душу. Погляди на этого обсоска, я-то считал его другом. Пойманный шпион сидел молча, не оборачиваясь и чуть свесив голову. Чтобы увидеть его лицо, Урсуле пришлось обойти стул вокруг. От неожиданности Урсула вздрогнула, казалось, яркий свет в комнате для допросов вдруг мигнул, во рту пересохло. – Чанхель, ты? Скованный лейтенант промолчал и отвернулся. – Т'Суанак, это точно он? Чанхель – доброволец, он дважды сражался за нашу базу, если бы клингоны выиграли, он умер бы вместе со всеми... Мне трудно поверить... – Результат полностью надежен, – сухо отозвалась вулканка. – Лейтенант, без сомнения, виновен. Мотивы мне известны, но пусть он лучше расскажет все сам... Чанхель внезапно вскинул голову. Урсула только сейчас заметила, что под глазом десантника наливается густой синевой здоровенный кровоподтек. – Хочешь знать? Хорошо, я расскажу, – хрипло бросил он. – Я вернулся в отдел, когда он был не грани разгрома генералом М'Равом. Собирался защищать человечество... какой же я был дурак, Эш. Фрэнк обещал, что делишки Маркуса больше не повторятся, но он кое о чем умолчал. – Это я-то умолчал?! – снова взорвался Уотерс. – Тебе сразу было сказано, насколько тут опасно. Во Фриско ты меня вытащил из канавы, избитого, я про это помню, и потому не пристрелил на месте, хотя руки все еще чешутся. – Помолчи, Фрэнк, – попросила Урсула. – Дай ему договорить. – Сначала все шло отлично, – продолжил Чанхель. – Мы выиграли бой, хотя потери были, но зато потом... Сомнения у меня начались после захвата «Тинкера» – когда там атаковали людей. – Торн был преступником по законам Федерации, – вмешался Айден. – Харрисон тоже преступник, но его вы прикрыли, флот-капитан, а Торна не потрудились даже отправить под суд... – И из-за этого ты решил сдать клингонам своих товарищей? – Не только из-за этого. Мне не нравятся ваши игры с риханнсу, которые гуляют тут на свободе, не нравится их линкор, который едва ли не держит нас на прицеле. – Не лги! Ты нас продал еще до отлета «Алф'индора». – Продал? Я не взял за вас ни капли латины, честно сражался, а не играл в поддавки, и собирался умереть вместе с другими на базе. Я бы и умер, не вмешайся этот бешеный остроухий ублюдок Л'Нар. Но, черт возьми! То, во что превратился тридцать первый отдел, следовало остановить. Нельзя жить без совести и закона. – Погоди... ты сам себе противоречишь. Говоришь, нельзя убивать Торна в бою, но считаешь, что можно убить двести людей руками клингонов – наших врагов. – Да, знаю, все это все грязно... – Чанхель попытался махнуть рукой, но мешали скованные запястья. – Грязно, но чистыми методами вас не остановить. – Я не участвовала в атаке на «Тинкер», лейтенант... но ты отправил меня на смерть. За что? – Не на смерть... – Чанхель вскинул разбитой лицо и попытался улыбнуться, но закашлялся. – Я думал, что вас с Фрэнком арестуют в Сан-Франциско и помешают падать еще глубже... – продолжил он. – Я пытался спасти твою жизнь, Эш... – Да... подставив под выстрел киллера. – Это был... незапланированный эффект. Но, может, оно и к лучшему. В любом случае, закопав вас всех, я дальше жить не собирался. Последышей Маркуса следовало зачистить, ну я и старался как мог... – Насколько давно ты ноcился с этой идеей убийства и самоубийства? C самого начала, с того момента, как после драки пришел к Фрэнку на помощь? – Может, я и подлец с расхожей точки зрения, но не настолько. Мое мнение переменилось после того, как шеф прикрыл Харрисона. Только и всего. – Ты же сам выступал против выдачи Хана! – Да!!! Я выступал против, потому что поддался на ваши манипуляции! – лицо Чанхеля покраснело, он рванулся так, что затрещала спинка стула. – Я ошибся, потому что не слишком умен, признаю. Чуть позже у меня нашлось время подумать. Чтобы вытащить Харрисона, там, на «Квантуме» Зет убил человека. Человека! Не ромуланца, не клингона... Маркус хотел погубить Кирка, чтобы прикончить заодно и Хана. Зет ликвидировал ученого на «Квантуме», чтобы Харрисон очутился на свободе. В чем между ними разница? Да ни в чем! Отношение к Харрисону за различие не считается, обоим плевать на закон. Как только я узнал такие подробности, в голове у меня будто щелкнуло. Лейтенант замолчал, тяжело дыша. – Чанхель вменяем? – коротко и прямо спросила Урсула, обращаясь к Т'Суанак. . – Вполне, – отозвалась вулканка, коротко кивнув идеально причесанной головой. – Лейтенант не безумен и осознает свои поступки. В сознании нет явных следов принуждения, но... – Что «но»? – Проникая глубже, натыкаешься на барьер неясной природы. Определить, на кого работает лейтенант, не получается, мои методы тут бесполезны. – Я же говорю – работаю на Федерацию, ведьма, и никто меня не принуждал. Больше ничего не скажу. Если собираетесь поиграть в гуманизм – не тратьте на меня место в камере и еду из репликатора, расстреляйте сразу же. Поверив отделу, я ошибся, а за ошибку нужно заплатить головой... – Все понятно. Нужно принимать решение, – вмешался Айден, который до сих пор в основном молчал. – На базе пятьдесят десантников, которые прибыли из Фриско вместе с Чанхелем и подчинялись непосредственно ему. Я не собираюсь смущать этих людей, объявляя их командира предателем. С другой стороны – «барьер» в сознании делает лейтенанта негодным для службы в отделе, даже если отбросить факт явного предательства. Вместе с фактом предательства Чанхель негоден вдвойне. Ситуация сложная и требует экстренных мер. То, что сейчас будет сказано – не пожелание, а приказ. Урсула незаметно поежилась – в голосе Айдена звенела сталь. – Результат ментальной проверки с этого момента засекречен, – жестко продолжил шеф тридцать первого отдела. – Лейтенанта Чанхеля следует поместить специальный бокс госпиталя. Официальный диагноз доктор Бранд подыщет самостоятельно – полученное в бою сотрясение мозга вполне сойдет. Через месяц пациент будет объявлен безнадежно невменяемым и высажен в дальней колонии без регулярного сообщения с Землей. – Мы сотрем ему память? – Думаю, манипуляция не стоит возни, все, что мог, он уже сдал. Лейтенант отправится в ссылку с нетронутой личностью и в здравом уме, насколько он у него, конечно, остался. – Что отвечать людям, которые будут спрашивать про «крота»? – угрюмо поинтересовался Уотерс. – Как теперь смотреть им в глаза? – В первую очередь – задвинуть подальше эмоции. Все офицеры обязаны придерживаться одной и то же версии – «крота» на базе нет, произошла утечка из канала связи. На коммандера Т'Суанак возлагается новая секретная обязанность – поиск информации, которая прояснила бы природу случившегося с лейтенантом несчастья. Если мне не изменяет память, месяц назад он побывал на операции близ фронтира и задание выполнял в одиночку. Возможно, там его и обработали... Я закончил. Вопросы еще остались? – Нет... – Тогда, леди и джентльмены, выполняйте приказ. Урсуле показалось, что Чанхель вот-вот заплачет, но лейтенант всего лишь обмяк на стуле и опустил голову. – Пошли, сестренка, посидим-ка в баре, – предложил Уотерс после того, как Айден ушел. – Ты уезжаешь, так что, кто знает, вдруг это в последний раз... … В баре тихо играла музыка. Коммандер сам открыл бутылку, Урсула приняла наполненный им стакан, ощутила запах, коснулась напитка губами, покатала крепкую жидкость на языке. «А ведь Фрэнк прав. Это все равно что в последний раз. Возможно, я еще вернусь, но ничто уже не станет прежним...». – Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, – начал Уотерс. – Нет, я не отговариваю... Может, просто немного ревную... Риов хороший парень, просто дело не в нем. – Тогда в ком? – Про ромуланский мир толком никто ничего не знает, все, что тебе известно – это только одна капля в стакане. Там может оказаться что угодно, поэтому прошу... если что-нибудь пойдет наперекосяк, не молчи. Даже если Зет тебе откажет, я плюну на все, угоню «Авангард» и прилечу на помощь. – Спасибо, Фрэнк, ты мой лучший друг, но все это пустые страхи. Риханнсу меньше отличаются от людей, чем вулканцы. К тому же я отправляюсь не на Ромул, а только в нейтральную зону... – Вулканцы... вот вулканцы это как раз тот вопрос, который я собирался с тобой обсудить... – О, господи! Ты что – где-то пересекся с вулканской разведкой?! – Нет! Что ты, Эш, конечно, нет! Я имел в виду... Т'Суанак. – Что c нею случилось? – С нею самой как раз все очень хорошо, но вот со мной паршиво... Понимаешь, она мне очень нравится... Урсула едва сдержалась, чтобы не расхохотаться. – Ты же всего несколько дней назад ухлестывал за какой-то развратной и зеленой орионкой. – Орионка – пустое место, она ничего для меня не значит, а Т'Суанак – совсем иное дело. Только понимаешь... Она особенная. Красивая как на картинке, умная – даже умнее Айдена, хитрая – против этого не возразишь, и к тому же телепат. А я совсем обыкновенный парень, может, даже чуть-чуть тупой, поэтому никогда и не высовывался, пока не приключилась эта чертова ментальная проверка. – И что? – приглушенно спросила Урсула, едва не подавившись алкоголем. – А то, что «лххеи» прочитала все мои идеи насчет самой себя, в том числе такие, которые я... э-э-э... предпочел бы оставить для собственного употребления! – Ого! Интересные идеи, должно быть. – Ну вот... тебе весело, а мне так стыдно, что я готов провалиться сквозь все палубы до самого вакуума. – Если Фрэнку Уотерсу вдруг стало стыдно, то вакуум, наверное, содрогнется. – Валяй, издевайся... ничего в лучшую сторону не изменится. Из-за этого поганца, который нас всех подставил, я выдал девушке все свои ментальные секреты, да еще в такой форме, что хуже некуда. Думал, ты, сестренка, дашь мне совет, а ты только ржешь... – Погоди! Не злись! Т'Суанак каким-то образом высказывала обиду? – Нет. Ты же знаешь, какая она сдержанная. – Может, она просто не обиделась. В любом случае, могу дать тебе один совет... Сходи к нашей вулканке и скажи, что из-за проблемы Чанхеля испытываешь невероятные моральные муки и стремишься все позабыть. Попроси ее стереть печальные воспоминания или учинить что-нибудь в подобном духе. – Но я вовсе не хочу забывать своего же приятеля, хоть он мне и подосрал. – Так и не надо, суть в том, чтобы завести разговор с Т'Суанак. Сделай ей в репликаторе цветочек, скажи, как высоко ценишь ментальные способности вулканок, попроси о помощи – она любит командовать и потому обрадуется. Если она «прочитает» что ты смущен – ничего страшного, так даже лучше. – Думаешь, мне стоит попробовать к ней подкатить? – Кто не пробует, тот ничего и не получит, – отрезала Урсула. Музыка доиграла и утихла, ее сменил бодрый топот сапог – к столику Уотерса приближались разом Крис Бранд и доктор Саймон. – Еще раз доброе утро! – поприветствовал Крис маленькую компанию. – Не стану вам мешать, но хотел бы спросить у Эш – капитан «Алф'индора» согласится принять нас на борту? – По-моему, Л'Нар не только согласится, он ждет вас обоих, хотя и не говорит об этом прямо. – Отлично! Оба медика мгновенно исчезли, а приободрившийся коммандер снова наполнил стакан. – Нет, ну каков козел этот лейтенант, – сказал он, явно теряя нить разговора. – Сравнил шефа с Маркусом, а нас – со всяким отребьем. Вот скажи мне – разве бы старина адмирал отпустил «крота» живым? – Нет. Но зачем ты мне об этом говоришь? Скажи самому Чанхелю, когда потащишь его в телепорту, чтобы выпихнуть с базы. – Думаешь, правда поможет прочистить его кривые мозги? – Кто знает... Было ли это воздействием алкоголя, или результатом общей атмосферы растерянности, но Урсула вдруг ощутила щемящую грусть. – Раз мы обсудили все дела, я, пожалуй, пойду. Не стану говорить тебе «прощай, коммандер», потому что собираюсь вернуться. Скажу просто «до свидания, брат». Уже изрядно пьяный Фрэнк расчувствовался, встал, пошатнулся и обнял Урсулу медвежьей хваткой. – Какое грустно выглядит вечная разлука... Я тебя никогда не забуду, – заявил он несколько невпопад. «Ну вот все. С врачами попрощаюсь на Алф'индоре». Урсула решила прогуляться пешком и задумчиво брела по коридору, пока за поворотом не встретила сбежавшего из медотсека Рипера. – Поздравляю со свадьбой, коммандер! – сообщил сумасшедший десантник, широко и бессмысленно улыбаясь. – Спасибо, конечно, но ты очень долго думал – свадьба была шесть земных недель назад. – Желаю вам кучу мелких остроухих ребят, мэм. Штук десять. – Вот до этого пожелания ты точно додумался не сам. Дружки заставили выучить текст? Сходи к доктору Саймону, он поставит тебе укол. При слове «укол» Рипер заметно перепугался и поспешил смыться. «Крис зря позволяет психу гулять где попало, – с тревогой подумала Эш. – В конце концов он натворит дел или покалечится, надо проследить, чтобы в ближайшие дни... Ох, нет! Ближайших дней на базе у меня не будет. Не будет даже ближайших часов». – Это снова я... – Айден? Шеф тридцать первого отдела ждал ее за поворотом, но не один – рядом крутился незнакомый человек в гражданской костюме, с обманчиво-добродушным, но несколько неопределенным лицом. – Знакомься, это Кью. – Здравствуйте, мистер Кью. Думаю, представляться нет надобности – вы и так знаете про меня все. – В какой-то мере, – согласился Кью. – Могу знать все, но всеведение – такая скука. Экспромт и сюрприз иногда бывают приятны. Не хотите пригласить меня на «Алф'индор»? – Извините, нет. – Жаль, тогда я как-нибудь зайду без приглашения. – Как ты его терпишь? – поинтересовалась Урсула, обращаясь к Айдену. – У меня нет особого выбора, терпеть его или не терпеть... Но искал-то я тебя. Нужно поговорить напоследок. – При таком свидетеле? – Не обращай на Кью внимания. – Хорошо. Урсула свернула в общий отсек с панорамным иллюминатором и опустилась на скамью. – Ты уезжаешь, – начал Айден, – и не просто уезжаешь, а отправляешься в неизвестность. Отговаривать не стану, но хочу дать пару-тройку советов. Первое – на «Алф'индоре» нет врача, поэтому проверь криокамеры на борту, чтобы они находились в годном состоянии. Полеты в нейтральной зоне без специального разрешения сторон запрещены, поэтому следи за использованием маскировочного устройства. Это второе. Третье – мир риханнсу закрыт от посторонних, сложен, их этикет и обычаи непонятны человеку. Тебе повезло – ты увидишь то, что не суждено увидеть никому из нас. Ты можешь столкнуться с последствиями политики их Империи в самых разных проявлениях. Мистер Спок-прайм, хоть и вулканец, но замешан в ней по уши, если где-то встретишь старика, не забывай – он слишком сильно отличается от своей молодой копии. Я не внешность имею в виду. – Спасибо, запомню. – У Спока-первого есть отрицательный талант – для соратников его самопожертвование часто оборачиваются несчастьем. Так получилось с Неро. Так было с жителями Вулкана. Без крайней надобности избегай контактов со стариком. Что касается ромуланцев – не забывай, что Тал Шияр работает лучше, чем тридцать первый отдел. Мне неприятно признавать, но это правда, потому что у них – полная и безоговорочная поддержка их Империи, у нас, увы, ничего похожего нет. Одним словом, будь осторожна. Избегай лишних контактов и ненужной высадки на планеты. Втроем вам слишком сложно управлять боевым судном, даже таким совершенным как «Алф'индор», поэтому постарайся уклониться от прямой войны... И, самое главное, помни – мы помним тебя и ждем. Вот и все. Желаю вам всем удачи. Урсула сжала твердую ладонь Айдена, и в тот же миг совершенно неожиданно очутилась на мостике ромуланского корабля рядом с Саймоном и Крисом. – Этот чертов телепорт! Кто его запустил? Да погодите же... Хирург подмигнул, доктор Саймон успел успел помахать рукой, и оба гостя тут же исчезли с мостика, перенесенные обратно в медицинский отсек отдела. – Мы готовы уйти в варп, и'лив – сказал Л'Нар, улыбаясь. – О, погоди... тут сообщение от Уотерса. Странно, что он решил ограничиться одним «джолан тру» . – Ничего удивительного. Фрэнк сейчас одновременно пьян и влюблен, а это такое сочетание, которое мешает заниматься чем-то еще. По крайней мере, коммандер не поленился достать ромуланский словарь. «Я могла умереть, могла навсегда остаться в криокапсуле, но я жива», – подумала Урсула и заняла кресло лицом к огромной панорамой звезд. На миг эти звезды застыли в неподвижности, потом исчезли в ослепительно-белой вспышке варп-перехода.***
(Ромул, частные владения генерала М'Рава, время неизвестно) Вид на залив был прекрасен – вечерний свет придавал морю и небу тонкие оттенки перламутра. Террасы дворца местами нависали над обрывом, в сильный шторм их камень становился влажным от случайно залетевших брызг. Этим вечером, впрочем, дул лишь легкий бриз. Кроны редкостных садовых деревьев слегка шелестели и двери на террасу оставались раскрытыми. Слуга-рэманец поклонился и отступил в сторону, пропуская молодого офицера Тал Шияр вперед. Личные покои М'Рава поражали невиданной роскошью. Генерал ждал гостя в неформальной обстановке, устроившись за накрытым столом. – Шеой кон, генерал. – Шеой бин. Полагаю, мы обойдемся без церемоний, эта встреча носит частный характер. – Мне передали, что вам, реккхаи, стала известна судьба моего брата. Генерал кивнул. Его глаза были такими же серыми как небо и море в этот вечерний час, но только куда холоднее. Последний луч заходящего солнца проник с террасы и коротко свернул на кромке бокала. – Можешь присесть, субкоммандер. Да, я обладаю некоторой информацией, но для начала хотел бы вспомнить жизнь твоего брата и рассказать тебе кое-какие подробности. – Сочту это за честь, генерал. Гость осторожно опустился на край резного стула. – Твой брат всегда оставался верным солдатом Империи, – начал М'Рав, то согревая в ладонях бокал с напитком, то рассматривая его на просвет. – Он пожертвовал жизнью, чтобы победить отвратительную ложь, которой осквернили души тысяч риханнсу. Ты отлично знаешь – агенты фаэссу хотят уничтожить наш народ и на этом пути ни перед чем не остановятся. Переодетые солдатами Империи, они вторглись в наше звёздное пространство. Твой брат выполнял свой долг на небольшой базе на ч’Кхэин, когда враги атаковали ее и уничтожили. Субмайор погиб в бою как герой. Я сожалею и скорблю вместе с твоим кланом, Эвиэн Н’Вэйд. – Как удалось узнать, что базу атаковали фаэссу? – Мимо ч'Кхэина проходил небольшой торговое судно. Твой брат успел эвакуировать гражданских. Фаэссу так увлеклись резней, что корабль благополучно скрылся. Одна из спасенных женщин ждет в соседней комнате. Она хочет поговорить с тобой... Красек, приведи Чарву, – добавил генерал, обращаясь к рабу-рэманцу. У одетой в длинное серое платье женщины оказались нехарактерные для риханнсу вьющиеся волосы и слишком высокий и ровный лоб. – Лххеи из фаэссу?! Эвиэн так резво встал, что едва не уронил резной стул. Генерал чуть усмехнулся и отставил в сторону полупустой бокал. – Я понимаю твое удивление, субкоммандер. Лххеи Чарва фаэссу лишь по матери, и она подданная нашей Империи и едва не погибла от рук своих подлых «собратьев». Есть еще одно деликатное обстоятельство... Генерал встал, подошел вплотную, и участливо положил руку на плечо Эвиэна. – Лххеи и твой брат были дороги друг другу. Для Чарвы гибель Н'Вэйда-старшего стала огромной утратой. А теперь я оставлю вас вдвоем, можете поговорить без помех. М'Рав, развернулся и без спешки вышел на веранду. Перекинутый через плечо и скрепленный золотой инсигнией плащ взметнулся под порывом вечернего бриза. Темная фигура застыла, облокотившись о парапет.