I is pain
Woodkid – The Other Side
— Когда гроза закончится, то и всего этого тоже не будет, ясно? – спросила я, лежа рядом с парнем. — Ясно, — улыбнулся Найл. Его улыбка казалась мне идеальной и родинки на лице очень уместными, и я всё смотрела на него и не могла отвести взгляд… — ясно, что я парень на одну ночь. — На одну шикарную ночь, — произнесла я, улыбаясь ему в ответ. Что-то здесь не так. Он изменил своей Чарли, я - Зейну и принципам, и Кэйт, но сейчас мне очень хорошо, и, кажется, я счастлива. Мне нельзя быть счастливой. Каждая минута счастья, выплачивается годами горя. Может, кто-то смотрел сериал Дневники вампира? Там бедняжка Елена всегда жертва, но для человека, который потерял всё, она слишком легко справлялась… Я не смогу привыкнуть к этому и через сорок лет, хотя мне кажется, что я столько не проживу. — Ты первый парень, у которого я остаюсь на ночь, после… — покраснела я и не смогла произнести «то самое слово». — О, ты такая милая, — улыбнулся парень и меня вырубило. Мне снились странные дома, как Найл курит… И мама, мы с ней говорили, и она сказала, что сейчас я делаю всё правильно…***
Открыв глаза, я увидела чудесный потолок, с желтыми пятнами. О, чудеса общежития. Чувствую себя, как после огромной пьянки. Да уж, прошлое в тумане, одна сплошная суббота, вот только не веселая. Вовсе не веселая. Я начала представлять суету. Огромную суету, как на похоронах. И эти похороны мои. Я стою в сторонке и смотрю, как десять человек стоят на моей службе и больше никого, кроме священника. Не слишком много родственников у меня, да из друзей только исчезнувшая Кэйт. Весело… Повернув голову, передо мной открылся новый вид, более приятный желтых пятен и жалких похорон. Спящий Найл со слегка приоткрытым ртом. На улице было тускло, но гроза прекратилась, значит, моим ночным приключениям пришел конец. Точка. Как можно тише я перелезла парня, нашла свои вещички, надели их и тихонько открыла двери. Прощай, Найлито. Тот всё так же мило спал. При свете его комната выглядит грязнее. Мне действительно нужна прогулка, пущай, я не была в своей комнате, хотя, в чем суть? Меня никто не ждет на осенние каникулы. А просидеть в общежитии полтора месяца с кучкой дебилов - не лучшая перспектива… Ехать домой мне тоже не хотелось. Дом для меня больше не тот. Туда должно хотеться, там должны тебя ждать. Ни один из этих критериев не подходит… Я не хочу быть там и здесь. Больше нигде нет мне места. Будто Вселенная списывает меня со счетов. Вроде как, время проживания здесь истекает и квартплата больше не принимается. У меня непреодолимое ощущение приближающейся смерти. Кажется, что она ходит со мной, как лучшая подруга, поджидает лучшего времени, для приглашения к ней домой. Вот она сидит со мной на парах, а сейчас сидит на лавочке. Мы вместе с ней выбираем книги. Она очень близко, смерть знает все обо мне. Даже лучше, чем я сама себя. Я потеряла свое истинное лицо. Больше мне не известно, кто я на самом деле такая. Только дома с мамой и папой я была сама собой. Кэйт - единственная, кто знала меня, и, казалось, будто с ней я полностью забыла, какая на самом деле. Эти игры с Зейном, вечная ложь профессорам. Я больше не узнаю себя. Ранее — ярый борец за правду, сейчас — человек не знаком даже с этим понятием. И самое ужасное, что мне не стыдно, не совестно. Я не чувствую больше обречения… Никаких упреков, только цель – найти Кэтти. Проходя мимо ларька с мороженым, поднялся довольно таки холодный ветерок, начали летать газеты и различный мусор. Мамочки начали уводить своих детей в безопасное место. А меня больше никто не защитит, для таких, как я, все безопасные места закрыты. Почему мне кажется, что я заслуживаю все плохое, что есть в моей жизни? Я совершаю плохие поступки и получаю от них удовольствие. Все мои решения привели меня в то место, где я нахожусь, в ту ситуацию и состояние. Мне грустно, так сильно, что хочется идти в неизвестном направлении и не оборачиваться. В тоже время мне нет повода грустить, но это все равно происходит. Кэйт. Думать о ком- то очень больно, если этот «кто- то» тебе не безразличен. Сидя на лавочке, я обратила внимание на погоду. Наконец-то я почувствовала, что мне холодно. Долгое время я не могла этого ощущать… Я грустная, пьяна тобой, и разбита, может, ты вернешься? Чего ты еще хочешь? Ты пьешь мою кровь из ложа? Тебе нужна она вся? Просто вернись… Я нашептывала это ветру, он набирал скорость, удаляясь от меня, чтобы отправить мое послание. Мои вещи всё еще были влажноваты, холодный ветер и я. Одна на весь не знакомый мне парк.*** Flash back
— Мне кажется, что это последняя весна в моей жизни, — тихо произнесла я, сидя возле окна, обращаясь к своей подруге. — Ты что, с ума сошла? Эта весна последняя в школьной жизни, но у нас впереди еще институт, — громко произнесла Кэйт, на нас посмотрела учительница, но ничего не сказала. Посмотрев в окно, я заметила, что всё становилось живее. Небо ярче, солнце светлее, а люди счастливей. Голые ветки деревьев смотрелись гармонично на фоне государственного учреждения. Птички суетливо летали, будто отмечая приход весны. Кэйт тихо сидела и делала фото своих ног, а у меня внутри бурлило чувство тревоги. Она ждала и жаждала выпускного, для неё это как второе рождение, а я не хотела этого. Мало кто придет посмотреть на церемонию вручения дипломов, и нет смысла бросать эти глупые шапочки выпускников. Во всём этом нет смысла, в чем радость проводить день с людьми, которых ты не знаешь? Не лучше ли провести время дома, с семьей, в моем случае, с бабулей? Но для Кэйти это очень важно и ради неё я должна прийти.***
Вспомнив это, я поняла, что уже тогда смерть ходила за мной. А может, я себя настраиваю? Капля дождя оказалась у меня на носу. С него скатилась на дорогу. Лететь километры, чтобы разбиться об землю… Я тоже лечу свои километры и точно также разобьюсь об землю… У кого-то километраж больше, у кого- то меньше… Поскорее бы упасть… Мне нужно идти, дабы спрятаться от дождя, но я продолжила сидеть на месте. Может мне стоит замерзнуть и подождать свой конец? Поскорее бы он наступил… Тяжело мне. Очень тяжело. — Привет, что ты здесь делаешь? – спросили ноги, которые я увидела, смотря на асфальт. — Привет, — ответила я, подняв голову. Это был мой менее обожаемый человек Зейн. Достал, Малик. — Ты такая грустная, что-то стряслось? – спросил он, делая вид, что ему не плевать, но всем плевать и он не особенный. — Я изменила тебе, — спокойно произнесла я, надеясь, что после этого я почувствую сожаление или сочувствие, но мне было всё равно, как он к этому отнесется. — Что? – я вот не пойму, он притворяется, что я ему нравлюсь или ему с таким покер фэйсом больно и неприятно? — Изменила, ну знаешь, переспала с другим парнем, — смотря ему в глаза, сказала я и ни чуточки не смутилась. Это начинает меня пугать. Очень сильно пугать. – Я пойду, погуляю под дождем, а ты не мокни, а то простудишься, — равнодушно произнесла я и встала с лавочки. Очень благодарна Зейну, что он не начал разыгрывать сцену страдашек за мной. Выглядело бы это очень глупо. Я ничего не почувствовала, ибо все, что я чувствую, это боль. И она не проходит. Все так же со мной, как самая верная подруга. Никогда не исчезает и не исчезнет. Она - моя спутница навсегда. Боль не проходит. Она заливается литрами алкоголя, новыми лицами, натянутыми улыбками, но не исчезает. Она внутри меня и иногда я её боюсь... Она заполняет каждую клеточку моего организма, течёт по моим венам, артериям, капиллярам. Вместо крови — боль, вместо разума — непрекращающиеся агония. Все внутри и снаружи - боль и ненависть. Будто кто-то применил заклятие Круциатус на моей душе. Внутри все сжимается, извивается как змея, а потом выпрыскивает, как сердце кровь, очередную дозу неумолимого, беспощадного ощущения боли. Я есть боль.