Лучше быть каракатицей

Плотно прикрыв за собой дверь на кухню, он после некоторого колебания все-таки звонит Хьюге. Тот отвечает после второго сигнала. − Лео? − Привет. − Привет… − Как уютно мы молчим, − хмыкает Лео после неловкой паузы. − Давай встретимся и поговорим? Пожалуйста. Хьюга просит. Еще пару месяцев назад Лео отдал бы все за такой тон, но с тех пор он провел значительную переоценку ценностей и уже не уверен, насколько страсть к Хьюге была настоящей, а насколько – привычкой. Лео грезил о нем годами, регулярно отдавался во сне, спал с другими, а утром закрывал глаза и обнимал, представляя Хьюгу, долбаного натурала Хьюгу, насквозь поведенного на… ее и девчонкой назвать сложно было. Бесполое существо в вечных свитерах с растянутыми рукавами, растрепанные волосы со съезжающими заколками, которые Хьюга поправлял, заливаясь румянцем. Он ее любил, только о ней и говорил, почему-то считая, что Лео поймет. Лео понимал только иронию ситуации: их любовный треугольник был разомкнут, он сходил с ума от Хьюги, тот сох по Айде, а этой замухрышке вообще никто не был нужен, на парней она смотрела пристально, но только с профессиональной точки зрения, девушки же ее и вовсе не интересовали. Но Хьюга упорно поверял ему свои сердечные тайны и спрашивал совета, видимо, полагая, что раз Лео гей, то должен лучше понимать женскую душу. Вот только Рико Айда была женщиной лишь физиологически, хотя и этим уделывала Лео в одни ворота. Он рассматривал вариант напоить Хьюгу до отключки и оторваться хотя бы на теле, раз не получалось на душе, дрочил на эту фантазию пару месяцев, представлял, как будет трогать его голого, разморенного, несопротивляющегося, но реализовать не хватило духу – гордость к тому времени уже давно заткнулась. Пока была хоть мизерная надежда, что Хьюга бросит Айду, Лео не мог себе позволить его потерять. А сейчас, когда они наконец-то разошлись, его вдруг настигло осознание, что некоторым мечтам лучше оставаться мечтами. Безответно любить Хьюгу было мучительно и сладко, а что делать с ним свободным, Лео понятия не имел. Натурал с кризисом сексуальной ориентации – это сплошные проблемы. − Лео? Ты еще здесь? Он вздрагивает, крепко сжимая корпус телефона. Легкая боль в пальцах помогает быстрее вынырнуть из размышлений. − Прости… я слегка нетрезв. Да, если хочешь, можно встретиться. Как насчет завтрашнего вечера? − А давай сейчас? Еще не так поздно. Или ты не один? О-о, что мы слышим! Да неужели это намек на ревность? С блаженной улыбкой Лео смотрит на часы – без четверти двенадцать, действительно, время детское. Быстро же он отстрелялся с Голубой Челкой. − Идет, − говорит он, нарочно игнорируя последний вопрос. – Где? − Через полчаса в нашем баре? – предлагает Лео. − Хорошо, я буду, – Хьюга кладет трубку. Лео выходит в гостиную, где на диване уже вовсю обжимаются. Телевизор включен на случайном канале, и он задумчиво провожает взглядом летящий по высокой дуге мячик для гольфа, комментатор что-то радостно щебечет о птичках. − Леди, я выйду ненадолго, − говорит Лео, только чтобы позлить Ханамию. Настроение приподнятое, и он разрешает себе подергать тигра за усы. − Эй, а как же ужин?! – орет тот. − Я тебя потом накормлю, − говорит Киеши, и хотя он, скорее всего, имеет в виду именно еду, Ханамия ухмыляется самым похабнейшим образом и кусает его за шею, плотоядно урча. Лео чуть приглаживает растрепавшиеся волосы и выходит в ночь навстречу неизвестности и Хьюге. В метро его немного развозит, снова накатывает легкое опьянение, и к бару он подходит спокойный и умиротворенный. Внутри людно и шумно, когда-то они с Хьюгой облюбовали это местечко именно за относительную тишину, но вечером пятницы глупо надеяться на какое-то подобие уединения. Свободных столиков ожидаемо нет, поэтому Лео, поискав взглядом Хьюгу, устраивается у барной стойки, заказывает джин с клюквой и набирает короткое сообщение: "Ты где?" Кейсуке ставит перед ним запотевший стакан, Лео отпивает глоток и размешивает коктейль трубочкой, глядя, как в прозрачном бифитере причудливо расходятся розовые завитки сока. − Сегодня один? – спрашивает бармен, потряхивая шейкер. Сейчас на баре только парни, а перед ними Кейсуке не красуется с трюками. − Друг должен подойти, − отвечает Лео, искоса посматривая на темный экран телефона. − Ах, если должен, то непременно подойдет, − и пока Лео гадает, это издевка или дружеская поддержка, и в самом деле появляется Хьюга. Открытие номер раз: тот заметно волнуется. Открытие номер два: Лео страшно соскучился. Легко было уговаривать себя, что все прошло, пока они не виделись, но стоило встретиться, и стало ясно – ему дико не хватало Хьюги. Хочется обняться, хочется потрогать, и Лео цепляется за холодное стекло, чтобы чем-нибудь занять руки. − Что будешь пить? – спрашивает Лео после сбивчивых взаимных приветствий. − Я за рулем, − говорит Хьюга и бросает бармену: − Минералку. − Приехал в бар на машине? Очень умно, − он пытается разрядить обстановку, но Хьюга настроен решительно: − Я не пить сюда приехал, а встретиться с тобой. Мы можем поговорить где-то в более спокойном месте? − О, парень, а ты не промах! Берешь быка за рога, − вворачивает Кейсуке, и его лицо тут же вытягивается от хлесткого: − Сдохни! Лео прыскает в стакан, едва не давясь коктейлем. Приятно видеть, что некоторые вещи никогда не меняются. Бармен отодвигается подальше, занимаясь другими клиентами, но вокруг слишком много посторонних глаз для деликатного разговора. Хьюга мнется, не решаясь начать, и в кои-то веки Лео не стремится облегчить ему задачу. Вместо этого он потихоньку цедит джин и разглядывает "Ханамию" – вторую причину, почему ему здесь нравится. Бог знает как в этом современном заведении без намека на морскую тематику очутилось чучело каракатицы. Над барной стойкой прорезан круглый иллюминатор, имитирующий аквариум, в нем и сидит "Ханамия": подсветка снизу придает ему угрожающий вид и намек на хмурые брови, поэтому Лео так и назвал его буквально с порога. Ладно, проорал на весь бар, но он был навеселе – в тот день его взяли на работу в "Кенго Куму", и мир был слишком прекрасен, чтобы держать свои эмоции при себе. Тогда же он и умудрился признаться Хьюге в любви, но тот, к счастью, счел это пьяными бреднями. "Ханамия" строго смотрит на Лео, и тот поднимает стакан, салютуя ей. Настоящий Ханамия тоже похож на каракатицу, только бешеную, как-то под пиво они с Хьюгой вывели целую теорию на этот счет. Обычные каракатицы выпускают чернила для спасения, чтобы запутать преследователя, а Ханамия бы делал это просто так, гоняя по дну и не различая хищников и обычных морских обитателей, лишь бы сбить с толку, а когда жидкость заканчивалась, забрасывал бы мелкими камушками или обломками кораллов. Вот только у обычных каракатиц три сердца, а у Ханамии – ни одного. Это тоже роднит его с чучелом. Лео понимает, что так они рискуют просидеть еще долго, а послушать, до чего додумался за этот месяц Хьюга, очень хочется, поэтому он делает парочку больших глотков через край, оставляя в стакане примерно на треть, ловко подцепляет скользкий ледяной кубик, разгрызает, облизывается и кивает: − Пойдем отсюда, − оставляя на стойке деньги. − Я не думал, что там будет столько народу, − говорит Хьюга, когда они выходят на улицу. − Ничего страшного, давай просто прогуляемся. Полуночный город имеет свою особую прелесть. Они с Хьюгой – два высоких крепких парня, поэтому можно не бояться, что кто-то пристанет. Прохладный воздух освежает, Лео чувствует себя абсолютно трезвым, но внутри разлито приятное тепло. Ему хорошо, и рядом вышагивает освещаемый разноцветными огнями Хьюга, который в кои-то веки не станет рассказывать о своей подружке, потому что никакой подружки нет. − Мы с Рико… − начинает тот, и Лео хохочет. Добро пожаловать в реальный мир. Он извиняется за невежливость, и Хьюга продолжает. Оказывается, инициатором разрыва была Айда. После той выходки Ханамии Хьюга задумался о своих отношениях и вызвал ее на откровенный разговор, тогда она и предложила разойтись. Несмотря на всю предвзятость, Лео не может отрицать, что уважает ее – так целеустремленно идти к своей мечте не каждый сможет. Айда хочет стать первой женщиной-тренером НБА, Хьюга об этом ему все уши прожужжал: что она ориентируется на Бекки Хэммон, но хочет превзойти ее, потому что место помощницы главного тренера не устраивает этот растрепанный клубок амбиций. И вот теперь она собралась в Штаты вместе с доброй половиной своей школьной команды. Совет да любовь. Лео искренне желает ей успеха и надеется, что она никогда не вернется в Японию. Судя по тому, как начинает мяться и поправлять очки Хьюга, они подходят к главному. Лео безумно интересно узнать, к чему тот пришел в своих размышлениях, поэтому около комбини он тянет Хьюгу за рукав – хочется видеть его лицо. − Я знаю, что тогда Ханамия не врал. − Откуда бы? – деланно удивляется Лео. – Ты же не отвечал на мои звонки. − Мне нужно было подумать, − извиняться Хьюга не собирается, да Лео, в общем-то, и не просит. – Теппей сказал. Почему ты столько времени молчал? − М-м… я смотрю, все в курсе моей личной жизни, − тянет он. – А угадай. Потому что был не готов заводить с тобой двух с половиной детей и белый заборчик? Потому что мои родители уже подобрали для меня невесту? Или, возможно, потому, что каждый долбаный раз, когда мне удавалось вытащить тебя куда-то, я только и слышал о "такой трогательной Рико"?! Снова и снова. Ты помнишь по имени хоть одного из моих парней? А я знаю, что ей не нравится фиолетовый цвет и готовит она ужасно, зато любит абрикосовый гель для душа и тяжело встает по утрам. Прости, за этими увлекательными подробностями ваших отношений как-то не нашлось времени для признания. − Ты не говорил! – рявкает Хьюга. – Ни разу не сказал, что эта тема тебе неприятна. Ты советы мне давал! Помогал подарки выбирать! Как я мог догадаться?! − Никак, − Лео устало пожимает плечами, язвить больше не хочется. – Я не собирался тебе открываться. Вообще никогда. − Почему? Ты же знаешь, я ничего не имею против геев… − Ага. Ты не гомофоб только моими стараниями, и то только пока тебя лично это не касается. Вспомни Юки. − Я подумал, что это девушка! − Все так думают, в том числе и он сам. − А потом… я был просто очень удивлен, – оборонительно заявляет Хьюга. − Неважно… Он не обиделся. Он вообще умница. Но сейчас не о нем. Я не рассказывал тебе о своих чувствах, чтобы просто быть рядом. Мне хватало. Если б ты не упоминал к месту и не к месту об Айде, было бы вообще чудесно. − Но… как же… − Вот так же, − Лео натянуто улыбается. – Таким, как я, не привыкать. Мы влюбляемся и ждем, пока пройдет. И надеемся, что в следующий раз повезет запасть на кого-то подходящего, кого-то, кого не будет выворачивать при мысли о сексе с тобой. − Лео… − Не надо меня жалеть. Взгляни на себя, от такого не застрахован даже самый махровый натурал, − раздраженно говорит он. Настроение упало. А ведь вечер так хорошо начался, но надо было Хьюге ухитриться влезть и все испортить. Теперь вместо того, чтобы думать об удачном сексе, он погружается в болезненные воспоминания. Мириться расхотелось. – Зачем ты меня позвал? Чтоб я посочувствовал по старой памяти? О'кей, мне очень жаль, что так вышло. И если ты не собираешься предложить мне встречаться, то я, пожалуй… − Хорошо. − …пойду, − на автомате договаривает он. – Что – хорошо? − Давай. Давай встречаться. Лео чувствует, что рот расползается до ушей. Он пытается как-то остановить этот процесс, но мышцы лица временно вышли из-под контроля. Хьюга предлагает встречаться. Черт, шутка дня! − Ты же вроде не пил… Это действительно смешно. Раньше их частенько принимали за парочку, и его забавляло, как Хьюга краснел, а потом злился или принимался оправдываться, постоянно говоря, что у него есть девушка. Ему неприятна сама мысль о том, что кто-то посчитает его геем, какое там "встречаться"… − Ты темноты боишься, что ли? Страшно засыпать одному? Или это розыгрыш? Хьюга, не пори горячку, найди себе милую девчоночку и успокойся. Только, я тебя прошу, убедись, что она умеет пользоваться расческой и смотрит в зеркало хотя бы раз в день. − Перестань паясничать. Я серьезно, Лео. − Да ладно? Пользуясь преимуществом в росте, он нависает над Хьюгой. Тот выглядит… отчаянно? И это тоже кажется забавным. Очередной глупый мальчик, решивший поэкспериментировать. Не поздновато ли? − Ты же понимаешь, что я не Айда? Что со мной не получится полгода трогательно держаться за ручки, прежде чем поцеловаться? Я мужчина, Хьюга, со мной придется трахаться, и не раз в неделю под одеялком. И у меня нет миленькой тепленькой вагиночки, к которой ты привык, зато есть член. Как ты сосать-то будешь? Черт, Хьюга, не сходи с ума! Тот стоит весь красный, сжав кулаки, и такой неожиданно милый, что хочется погладить его по голове. − Иди домой, − говорит Лео. – А через пару дней позвони мне. Я притворюсь, что был очень пьян и ничего не помню. Считай, что помирились, только не надо больше диких идей. − Лео! Он и не предполагал, что его имя можно прорычать. Уже в третий раз за день его обнимают, но впервые это будит такую гамму чувств. Хьюга слишком близко, это опьяняет почище любого коктейля. Поцелует или нет? Поцеловал. Быстро и неловко чмокнул в уголок губ. Хьюга-Хьюга, кто ж так целует?! Смотри, как надо. И Лео показывает.